Against The Stream

Взгляд омеги по-прежнему оставался на разбитой вазе, окропленной кровью, когда дуло пистолета поднялось к его подбородку, заставив голову поднять вверх. Как же долго он её выбирал, чтобы подошло к интерьеру. — Где он? — дуло, с нажимом, очертило путь по его шее, холодя, прослеживая путь, который ранее оставляли пальцы его альфы, аккуратно, без лишней грубости, лишь бы не запятнать его белоснежную кожу. Как же он скучает по нему. — Я не знаю. — глухо, без чувств. Ноги уже онемели от неудобной позы на полу, в которую его посадили. Когда стрелка часов перевалила за четыре утра, его разбудил шепот прислуги просящей покинуть дом. Полностью не проснувшись ото сна, Хосок под руку с помощником, спустился на первый этаж, когда впереди него возникли две огромные фигуры облаченные в черные одеяния, а зади них стоял он. Бета, стоящая рядом, от одного взмаха руки, упала замертво, сбивая вазу со стола. — Хосок, не заставляй меня применять грубость. — Намджун присел на корточки, сдувая выбеленную челку, упавшую на глаза. Взгляд невольно опустился на округлившийся живот, обтянутый ночной сорочкой. — Где он? — по слогам. — Я не знаю. — в тон ему отвечает, наконец переведя взгляд с вазы, на некогда бывшего друга. Пальцы начало покалывать от магии в них затаившийся. Он мерно выдыхает через нос, пытаясь привести дыхание в порядок. — Ты вломился в мой дом, убив ни в чем не повинных людей. И все без толку. — Почему же, — хмыкнув, он снял пистолет с предохранителя, направляя его на живот. — Что будет с ним, узнав он о том, что не смог спасти ни тебя, ни неродившееся дитя? — вновь смотря в глаза омеги, ожидая увидеть в них страх, но в ответ — превосходство. — Инстинкт самосохранения у тебя напрочь отсутствует. — прекрыв глаза, от очередного толчка в животе, он устало выдохнул. А стоило лишь послушать своего альфу, и не покидать родительский особняк, в его отсутствие. — Ты думаешь, что мы уйдём с пустыми руками? — засмеявшись, Намджун спрятал пистолет в кабуру. — Думаешь, что вы с ним не уязвимы? Ошибаешься, — подняв ладонь вверх, взгляд Хосока зацепился за кольцо, с масивным рубином, красующееся на его безымянном пальце. — Я тебя плену. — Силенок не хватит. — по доброму улыбнувшись, Хосок склонил голову на бок, — И давно ты обратился? — Я им родился, — щёлкнув пальцами, с него спадает пелена, демонстрируя его настоящий облик: ледяная радужка, узкий зрачок, по скулам проявляется агатовая чешуя, от чего он в благоговении расправляет плечи. — Ты злишься и очень сильно. — Знаешь, эти ограничения надоели. Приказы о сокрытии своей сущности. — будто не слыша его, продолжает. — И твой суженный, как же он меня раздражает. Он и тебя у меня отнял. — в эту секунду из его руки вырывается огонь, снося всю стену. — Все-таки злишься. — улыбнувшись, он положил ладонь на живот, прося мысленно малыша потерпеть ещё немного. — Намджун, не забывай, ведь в нашем мире, полным чудес и волшебства — ты всего лишь симбиот, а я не обычный рядовой омега. Я потомок прародителя. — на дне его лазурных глаз начали формироваться янтарные огоньки, а по рукам проявляться росчерки золотого свечения. — Рафаэль. Не смей. — за спинами вооружённых людей, возникла чёрная безна, готовая в любую секунду поглотить их. — Моему фамильяру не нравится, когда со мной разговаривают в подобном тоне. — на губах заиграла озорная улыбка. — Меня мутит, — нахмурившись, он встал с колен, нечто темное материлизовалось рядом с ним, помогая подняться. — Я умолчу об этом инциденте и Чонгук не узнает, — очертив их взглядом, он положил ладонь на живот, — А если до него дойдет информация о том, что ты, со своими людьми вломился в мой дом, угрожая мне и ребенку, готовься к тому, что не вам и ни вашим близким не сыскать покоя на этом свете. Ведь я ношу ребенка самого Демона. — щёлкнув пальцами он исчез, оставляя после себя облако из золотой пыли.