Against The Stream

Тэхен спит на спине отвернувшись от окна, в который пробираются первые лучи восходящего солнца. Омега следит за тем, как его грудь мерно вздымается, прослеживая взглядом, как тусклый свет очерчивает его грудь, медленно переходя на рельефный пресс. Взгляд зацепился за писмина, находящиеся под самым сердцем: на груди выгравировано золотом древнее заклинание, сдерживающее силы демона. Хосок не осознано потянулся рукой, прикусывая нещадно горящие, истерзанные за ночь губы. Еле касаясь загорелой кожи, он начал обводить слова, ловя умиротворение. Услышав копошение альфы, он тут же отдернул руку, удобнее устраиваясь головой на его груди. Хосоку не хотелось разрушать воцарившееся спокойствие. Но пора идти. Как бы не был сладок миг, его опасности он подвергать не намерен, ведь любит. Коснувшись босыми ступнями пола, омега вздрогнул от прохлады, исходящей от него. Накинув на плечи рубашку альфы, от которой исходил его природный аромат, он зажмурился до боли, не давая волю слезам. Бросив на любовь своей жизни последний взгляд, он покидает дом. — Есть у меня печаль на душе. — шепчет Хосок, идя по песочному берегу, омываемого лазурным морем. Дома уже не видно за горизонтом, в котором спит его альфа. — Если поведаю, язык обожжет. — глаза застилает пелена слез, из-за которой весь мир искажается, — Если сохраню в сердце, то боюсь кости раздробит. — остановившись, он смотрит на солнце, которое практически показалось во всей красе. Его огненные лучи рисует в небе причудливые узоры, которые отражаются на море, создавая великолепную картину. — Если выдохну из сердца…. — Весь мир обожжет. — раскатистый голос прерывает его, заканчивая последние строки стихотворения. Хосок не находит в себе силы развернуться, чтобы взглянуть в глаза которые погубили миллионы жизней, которые когда-то погубили и его, своей болезненной любовью. Он ощущает его в каких-то нескольких сантиметрах от себя, чувствуя жар его тела. Он — погибель. Он города и народы выжигает, оставляя после себя тлеющий пепел. Что некогда было живым, теперь мертво. Он один из всадников апокалипсиса. Он — война. — Посмел ослушаться приказа. — альфа читает его мысли, ходит по его сознанию. Он знает все. Хосок понимает, что отнекиваться бесполезно, лишь как мантру в голове проговаривает, о том, чтобы любимого не тронул. Внутри клятвы дает, что это был последний раз, что больше не ослушается. Градины слез предательски срываются в белоснежный песок, который тут же их впитывает. — Какие гарантии? — рычит. — Я буду с тобой. Всегда. — охрипшим от слез голосом, выдавливает из себя слова. — Если ты не примешь мою просьбу, то я растворюсь в вечности. — Альфа его за плечо хватает, разворачивает, пальцами приподнимает подбородок, смотрит своими золотыми глазами, в которых огонь полыхает, встречается с взглядом ему не уступающим. Лицо омеги омыли слезы, ресницы слиплись, а цвета неба глаза, излучают уверенность, которой хватит на все его бесконечное войско. — Ты у меня внутри — как между ребер всаженный меч, разрываешь мое сердце. — шепчет в самые губы, Война, отстраняется от него, изучающим взглядом проходится по телу. Увидев расцветающие цветы на теле ангела, злость вскипает в нем, готовая уничтожить мучительно медленно демона, который покусился на его. Он сдерживается, на руках его вены вздулись, а глаза отныне поглотил огонь, не оставив золотых росчерков. Альфа переводит взгляд в сторону дома, где находится альфа. Делает шаг, как останавливается, чувствуя хватку на ладони. — Чонгук. — омега думает, что голос его твердый, но в действительности он дрожит, из-за страха гибели Тэхена. — Ты согласен? — Отныне, до скончания веков — ты мой. Пусть моя любовь к тебе выглядит больной, мне плевать. И это не все.— голос его, как молния, разрядами проходится по телу, Хосок склоняет голову в подчинение. — Ты родишь мне наследника. — ангел от слов его резко вздергивает голову, рвано выдыхая, будто от звонкой пощечины. От осознания услышанного, ноги отказывают держать, он падает на колени, не отрывая взгляда от Войны; ангел больше не пытается остановить поток ледяных слез, понимая и принимая то, что отныне Чонгук его изопьет до дна, впитает в себя, сделает их единым целым. В полном подчинении, принимая свою судьбу, Хосок голову склоняет вновь, от чего по лицу альфы проходит волна удовлетворения, а губы растягивает ядовитая улыбка. Омега готов на все, лишь бы, его любовь жила. Вот оно, его райское место.