Against The Stream

— Ты вновь это сделал! — прерывая тренировку по боксу, в зал ворвался Сокджин. — Первое место, в сто странах в айтюнсе, плюс еще билборд. — не слушая его дальнейшие оды об успехе, Чонгук снял боксерскую перчатку, беря бутылку с водой, делая жадные глотки. Все в жизни осточертело, жизнь стала монотонной. Новые успехи, контракты не приносили былых эмоций. — Ни вижу радости в твоих глазах. — Я рад, просто день был сложный, — вытерев полотенцем пот с лица, устало улыбнулся. — А, то-то ты здесь торчишь, сколько часов? — бросает взгляд на экран телефона, — Четыре часа. К слову, уже полночь. Если ты не заметил. Поэтому давай я тебя отвезу домой. — Не стоит. Я хочу пройтись. — Ладно, — нехотя согласившись, Джин подал ему его спортивную сумку, — Не светись, и как доберешься, скинь смс. Чон Чонгук — золотой голос Кореи. С раннего детства занимался музыкой, в пятнадцать лет дебютирует с песней, которая завоевывает сердца подростков. В дальнейшем, что не песня — то хит. Становясь известным не только среди своей страны, но и за рубежом, он отправляется в первый, но не последний тур, собирая полные стадионы. Множество наград переваливших за сотню, за его карьеру, а в последующем и Гремми в прошлом году, за заглавную песню его последнего альбома. Его ставят в первые ряды самых именитых певцов. Имея такой ошеломительный успех, есть и другая сторона, которая следует, за такой популярностью, он одинок. Бездумно глядя впереди себя, он замечает стенд с газетами, где на нескольких из них, его фото снятое папарациями, когда он крайний раз проводил время с другом, Ким Тэхеном, известным молодым дизайнером, омегой, с которым ему тут же приписали роман. А то, что они друг друга знают с детсадовских времен, и купались в одном тазу, упомянуть забыли, на другой, не мало известной газете, его фото с моделью, имя которого он уже не помнит, снова отношения, и как он разбил сердце тому же Тэхену. Если верить всем печатным изданиям, то он как минимум по пять омег в месяц меняет. Каноничный альфа, самец, а то, что серьезные отношения у него были во времена трейни, никому неизвестно, вернее ни кому не интересны. Хмыкнув своим мыслям, он поправил капюшон толстовки с маской, которые оставляли открытыми лишь его глаза. Мало ли кого он может встретить, идя по ночному Сеулу. Остановившись около круглосуточного магазина, находящегося в пару кварталов от его дома, желудок издал характерный звук, знаменуя, о том, что пора есть. — Давно я не ел рамена.

***

— Я похож на блядь. — Пиздец, — хохотнул Юнги, закончив с нарядом друга.- Твои манеры, оставляют желать лучшего. — Ну посмотри, — сдув белую челку с глаз, негодует омега, глядя на себя в зеркало. На нем был сетчатый кроп топ заканчивающийся на узкой талии, на стройных, длинных ногах чулки, один из которых был с дырками, также джинсовые шорты, в которых, прости Господи не нагнуться даже, чтобы не показать всех «прелестей». — Но за то, если и блядь, то люксовая, — стоя позади друга, хитро улыбался Юнги. — Раньше тебя это не волновало. — смотря как друг поежился от ветра, который прошел через открытую дверь, через которую сновал персонал. — В чем дело, Хосок? — Ни в чем. — он прикрыл ладонями соски, которые были видны через сетку. — Я просто устал. — Кофе будешь? — накинув на его плечи куртку, спросил Юнги. — Нам еще как минимум работать часа два, не весь материал отснят. — Он уже циркулирует в моей крови, — невесело ответил Хосок, — Стакана теплой воды будет достаточно. — садясь в кресло, ожидая пока настроят аппаратуру, для следующего сегмента съемок, омега проводил взглядом друга, а по совместительству менеджера, который пошел себе за кофе, а ему за водой. Начав обводить взглядом помещение, взгляд замер на зеркале, стоящим сбоку от него: его белые волосы, были уложены в мокрую укладку, будто после дождя небрежно вытер их полотенцем, на глазах черной тушью и карандашом выделены глаза, делая взгляд той самой бляди, а на губах красная помада, была частично размазана по лицу. Переводя взгляд, себе под ноги, он видит ботфорты, которые должен надеть. Ему становиться смешно, ведь одежда, которая сейчас на нем, стоит десятку тысяч долларов. И люди это покупают. Потому что, он умеет показывать товар. — Хосок. — услышав, как его зовет фотограф, он скидывает куртку, принимаясь за работу. Чон Хосок мировая модель, без которого не проходит ни один из главных показов года. Является лицом именитых брендов, класса экстра люкса. Помимо этого, он один из ангелов Victoria's Secret, на протяжении нескольких лет, что не многим это удавалось. Дерзкий нрав, острый язык, и ангельская — граничащая с демонической внешность, сделали из него того, кем он является — белой пантерой. Родившись от природы с белоснежными волосами, и зеленым цветом глаз, он ни кого не оставлял равнодушным. С ним хотели дружить, за ним пытались ухаживать не безызвестные личности, но всех их ждал один ответ — отказ. В нем черпали вдохновения, но ему лишь хотелось одного, искренней, настоящей любви, чтобы мысли об этом человеке заставляли трепетать сердце, но как говориться, хотеть не вредно. Приняв душ и растянувшись в своей постели, он наконец-то выдохнул, от столь продолжительного, изнурительного дня. Ноги гудели, от чего он закинул их на стену, пытаясь хоть немного облегчить боль. Зайдя в инстограмм, он ответил нескольким людям в директ, и начал листать рекомендации, начиная закипать: лента лишь пестрила разными вкусностями, от которых желудок болезненно сжался. Крайний раз он ел в полдень, и то, едой это сложно было назвать. Подорвавшись с постели натянув обычный серый спортивный костюм, он вышел на улицу, намереваясь купить что-то вредное, но безумно вкусное, в ближайшем круглосуточном магазине. И плевать, что время близилось к полуночи. Зайдя в магазин, глаза начали сканировать полки с продуктами, пока взгляд не зацепился за единственную пачку рамена с его любимым крабовым вкусом. Определенно, он хочет его, и плевать, что завтра он станет отекшим, за то ему будет вкусно. В тот момент, когда его рука схватила пачку, в эту же секунду, на нее легла еще одна ладонь, которая в разы больше его. Что за наглость, он первый взял ее! — Будьте добры, отпустите ее. — пышущий в негодовании, начал омега. — Я ее первый взял. — в тон ему отвечает, бархатный голос. — Вы ошибаетесь, — не отпуская пачки, он перевел взгляд на альфу, определенно, это был он, хоть и запаха его не слышал, видимо на нем были подавители. На голову выше, и шире его, в тени которого он полностью скрывался. Блядь, этот взгляд, скрытый за черной челкой, ниспадающей не глаза, пробирал до мурашек. Пальцы слегка разжались, но тут же вцепились с новой силой, с черта два он ему он отдаст ее. — Я первый ее взял. — делая акцент на первом слове, отвечает омега. — Нет, — голос осип, не от взгляда омеги, а от того, что он долго молчал, определенно. А то, что перед ним был омега, без сомнений: миниатюрный, в мешковатой одежде и в кепке, из-под которой торчали концы белых волос. Его зеленые, нет даже не зеленые, а изумрудного цвета глаза вводили в некий транс. Из-за подавителей, он не мог услышать его запаха, но ему кажется, что это ни кто иной как…. — Ой! Простите, мне так жаль! — в голосе ни капли сожаления. По белой толстовке альфы начало растекаться коричневое пятно. Вот сука, от неожиданности он отпустил пачку рамена. Которую омега прижал к груди и спиной начал отходить назад, прямиком к кассе, перед этим сунув ему в руку несколько тысяч вон со словами на химчистку. Откуда у него в руках оказался стакан с колой?! — Ничего страшного, — сквозь стиснутые зубы прохрипел, чувствуя, как неприятно к торсу липнет толстовка. На них и так начали обращать внимание единичные посетители магазина, а лишнего внимания ему не требовалось. Не хватало вновь попасть в заголовки газет. Подняв голову, он начал искать омегу, которого след простыл, с его пачкой крабового рамена. — Вот же лис.