Кровь

      В книгах и других записях я не раз находила строки, в которых описывали всю красоту и великолепие Асгарда. Но в них всё слишком преуменьшено… Сам дворец чего только стоил! Валаскьяльв, насколько помню, был чертогом Одина Всеотца и именно в нём мы со стражей сейчас и находимся. Стражники около десяти минут вели меня по длинным светлым коридорам, пока не дошли до массивных золотых дверей с изображением мирового древа Иггдрасиля. Именно на нём по легендам скандинавов находятся девять миров. Боги, я до сих пор не верю в происходящее! Неужели сейчас увижу самого царя? Может, это сон? Слишком реально для грёз. Двери с грохотом открылись, и передо мной явился вид на тронную залу размером с два футбольных поля. Всюду стоят колонны, поддерживающие мозаичные потолки; полы покрыты бежево-золотистым мрамором, а на другом конце помещения можно заметить стоящих рядом Тора и Одина. Громовержец сразу заприметил меня, а вот царь даже не удосужил взглядом единственного глаза. Хотя, что ему до простой смертной? — Рад видеть тебя в добром здравии, Джин, — Тор опустил тяжёлую ладонь на моё плечо, словно мы с ним близкие друзья, знающие друг друга сотню лет, — Это мой отец. Великий правитель Асгарда. — Моё почтение, Ваше Величество… Я сделала реверанс, склоняя голову перед царём в знак уважения. Он лишь слабо хмыкнул, будто услышал не очень удачную шутку с моей стороны. Наверное, мои знания дворцового этикета ещё хуже, чем ожидалось. — Ты похожа на своего отца, — как раз таки наоборот: ни на отца, ни на мать я совсем не была похожа, — Вот только уважения у другим у него ноль. Да что он знает о моём отце?! Мнение об Одине резко снизилось до отметки «0». Плевать, кто этот старик здесь, но моих родителей никто не смеет оскорблять! Они погибли так рано, меня силой забрали в этот чёртов детдом, а потом ещё и это… Лучше бы дали спокойно умереть. — У тебя наверняка сейчас куча вопросов? — если честно, то да. И с каждой секундой их становится всё больше и больше, — На некоторые я не смогу ответить, но на другие… С радостью обо всём поведаю. — Вы сказали, что знали моих маму и папу. Откуда? — может, это даже станет ответом и на другие мои вопросы. Сейчас мне больше всего хочется разгадать все тайны обо мне настоящей. Что-то в душе подсказывает: родители, пусть и не родные, много мне не говорили. — Видишь ли, Джинн, эта история не так проста, как ты думаешь, но… Думаю, тебя ничто не остановит её узнать, — почему он сейчас так хитро улыбается, словно знаком с моей упрямостью множество веков? — Те люди не имеют к твоему происхождению никакого отношения, — говорит про них, я уверена, — Но тем не менее, мы с моим старшим сыном знаем твоего настоящего отца и были знакомы с матерью. — Кто они? Он сказал: «были знакомы»… Моя биологическая мать мертва? Но что с отцом? Он определённо жив, и эти двое естественно знают, где сейчас находится. Правитель серьёзно нахмурился, поджимая губы. Видимо, это больная тема для него… Но, увы, это не так важно, а моя эгоистичность в данном случае вполне приемлема. Как бы вы отреагировали на новость об удочерении вас самих? Естественно, хотели бы узнать родных отца и мать, если бы выпал шанс. — Твою маму звали Сигюн, а отца ты сейчас сама увидишь… Сзади послышался противный лязг цепей, и рефлекторно моя голова повернулась на звук. Стража вела пленника. Высокий мужчина лет тридцати, который так похож на меня. Зелёные глаза, чёрные приглаженные назад волосы и хищная улыбка, демонстрирующая ряд заострённых белоснежных зубов. На нём был изумрудного цвета камзол с такими же золотыми вставками-полумесяцами, а на поясе через плечо красовалась печать в виде двух сплетённых вместе змей — символ Локи. Вот, значит, в кого я…