Раньше...

      — Давай, иди сюда.       Два года его не видеть и вот опять медвежьи объятия, снова терпкий парфюм и нежная кожа щеки. Ньют замирает. Хотелось бы обнять в ответ, но в мозгу словно кто-то кричит «не вздумай, иначе ты сдашься, вывесишь белый флаг, а он поймет...». Поймет, что братские чувства совсем не...       — За тобой будут следить.       Шепот щекочет мочку уха, пока крепкие руки стискивают сильнее. Тесей привык отдавать всего себя и ничегошеньки взамен не получать. В детстве все было наоборот. Тогда Ньют скромно, стесняясь, но обнимал, особенно когда старший брат отчего-то грустил, неважно отчего. Тес редко был в подавленном состоянии и в такие моменты Ньют чувствовал себя обязанным защищать, оберегать старшего братика, что свою любовь дарит ему без остатка всегда.       Ньют не смотрит в глаза [никогда], только в сторону, и Тесей просто не улавливает, почему его младший такой особенный. Странный. Не от мира сего. Почему его брат не может обнять в ответ: на долю секунды и того бы хватило с лихвой. Неужели не понимает, как Тесею необходимо хотя бы раз в жизни узнать, что нужен. Сильнее всего в мире.       Отпускает быстро, делает два шага назад и рядом идет, не отставая. За плечи берет и поворачивает к себе, чересчур серьезный, хмурится.       — Тебе придется выбрать, на чьей ты стороне.       Смотрит в глаза, нарушая личное пространство, и Ньют едва заметно вздрагивает. Тесей по-своему заботится, он знает, Тесей за него отдаст свою жизнь, пожертвует своим счастьем, бросится вслед сквозь километры...       Ньют не хочет думать, что за обычной заботой кроется нечто большее. Все дурные мысли с подростковых времен завладели им целиком и отдалиться от брата — единственно верно решение, ведь он не сможет понять. Лучше пусть считает придурковатым.       Бросает беглый взгляд на губы старшего и заикаясь выдыхает:       — Я н-ни на чьей стороне.       «Я сам по себе, Тес, пойми уже наконец...»       Рванется в сторону и буквально сбежит, оставив Тесея в недоумении.       «Тебе больно, Тес, я знаю, но ты же никогда не простишь, если придется озвучить причину... И лучше, если подобная тайна умрет вместе со мной...».