graVestone

Стрелки часов уже почти подползли к отметке одиннадцать, а брата до сих пор не было дома. То и дело выглядывая в окно, Вика взволнованно набирала номер Тимы, в роботизированном голосе автоответчика медленно теряя надежду до того дозвониться. Днем близнец отдал девушке ключи от машины, отправляя Вику в компании Василисы в салон красоты и обещая, что после тренировки вызовет себе такси. Но до сих пор домой почему-то так и не вернулся. Глядя на список вызовов, бо́льшая часть из которых состояла из имени брата, Герань не на шутку уже волновалась, в хаотичном потоке мыслей пытаясь найти спасение. Кому еще позвонить, Вика не знала — с Мишкой Тима в последнее время почти не общался, а о своем местоположении Кристине Кот уж точно не станет докладывать — и, найдя в диалогах ватсапа имя Блохина, почему-то Герань написала ему. Никитка, конечно, не знал, где мог пропадать ее брат, но поддержав девушку и участливо заметив, что, скорее всего, Гора спускает с того десять потов, пообещал, что скоро Грановский вернется, постепенно окутывающую Вику панику рассеивая своим оптимизмом. И, коротая вечер в диалоге с Блохиным, Герань чуть успокоилась. А к воротам уже подъехало такси, припозднившегося спортсмена доставляя по назначенному адресу. Привлеченная светом фар с улицы, Грановская выглянула в окно, радостно отмечая, как открылась дверь, и на территорию их участка зашел брат. Отписавшись Никитке о приезде пропаданца, девушка поспешила того встретить, только-только перешагнувшего порог Кота встречая на нижней ступени лестницы с претензией: — А позвонить сложно было? Ох, как Вика на Тиму злилась. С самого детства эти двое были неразлучны и всегда старались друг друга о задержках где-либо предупреждать. Да и девушка была крайне эмоциональной, единственного своего брата боясь потерять и придумывая десятки несчастных случаев, произошедших с тем, стоило Грановскому вовремя не поднять трубку. О том, что сама Вика периодически телефон отключала, игнорируя звонки брата, когда неслась на встречи с Васнецовым, Герань не думала и, сложив руки на груди, ожидала оправданий Кота. Тима сестре улыбнулся. Опустив тяжелую сумку и рюкзак на пол, он как-то странно вздохнул, счастливо блестевшие глаза поднимая на близняшку и ей признаваясь: — Прости, Вик, не до тебя было. Грановская аж дара речи лишилась. Хлопая глазами на вконец обнаглевшего Тиму, в счастливом лице того она искала ответы, но, заметив лишь, как розовеют его щеки и ярко горят улыбающиеся губы, ничего не могла понять. Что случилось с тенью измученного человека, оставленного днем в школе и вновь превратившегося в солнечный образ радостного парня за несколько часов разлуки? Где эта печаль в его взгляде и груз тяжелых раздумий, хрупкие плечи беспокоившейся за близнеца девушки не раз за последние две недели заставляющие прогнуться? И кто этот счастливый парень напротив? Не сумев самостоятельно найти ответ ни на один из вопросов, Вика спрыгнула со ступеньки, над опустившимся на колени возле своей сумки Котом нависая с требованием объясниться: — Что значит «не до меня»? — поджимая губы в обиде, поинтересовалась Герань, больно ударив брата по макушке. — Ты совсем сдурел, что ли? Тима на такое обращение с собой только хмыкнул, и, достав из сумки грязные вещи, направился в ванную, чтобы те закинуть стираться. — Не вынуждай меня говорить это, Фея, — предупредила Грановского близняшка, тут же свою угрозу и исполняя. Знала Вика, как разозлит Кота старая кличка. — Зачем телефон отключил? Наклонившийся над машинкой Тима недовольно рыкнул. — Не называй меня так, — ожидаемой реакцией на слова сестру заметно порадовав. — А ты не уходи, когда тебя спрашивают, — огрызнулась в ответ близняшка и, подперев плечом дверной косяк, перекрыла пути к отступлению. — Где ты был? Выпрямившись, Тима посмотрел в зеркальное отражение своих глаз и, сдавшись под напором упрямой девчонки, дожидающейся ответа Вике наконец во всем признался: — Богдана до дома провожал. Сказать, что Грановская удивилась — ничего не сказать. Приоткрыв рот от изумления, Герань подавилась очередным вдохом, в розовых щеках близнеца и так счастливо горевших глазах того находя подтверждение слов. «Твою ж мать, Тима, свершилось!» — улыбнулась пробежавшей в голове мысли Вика, радостно взвизгнув через мгновение и подлетев с объятиями к брату. — Вы помирились, — констатировала она, повиснув у близнеца на шее. — Снова друзья? — и с таким ликованием задала вопрос Тиме, что Грановский молчать больше не мог. — Нет, Вик, — качнул головой Кот, обнимая сестренку. — Мы теперь, кажется, вместе, — и выдохнув очень тихо, обозначил новый статус их с Богданом отношений. У Герани от радости едва не остановилось сердце. Отпуская брата, Вика шагнула назад и заглянула в его карие глаза, до конца не сумев поверить своим ушам. Но, заметив, как в глубине черных зрачков ярким пламенем горит счастье, позволила себе поверить в чудо. Тима решился и сделал шаг — Вика восторженно запищала. — Наконец-то, братишка! —вновь бросилась на шею парню она, покрывая щеки смущенного Грановского радостными поцелуями, чувствуя, что брат сегодня как будто пахнет немного иначе. Втянув воздуха с запахом сигаретного дыма, в порозовевшем лице Тимы она нашла подтверждение своим догадкам и, посмотрев на Кота с любопытством, потребовала у того поделиться подробностями прошедшего вечера: — Немедленно расскажи мне все! Тима, отставив девушку на пол, смущенно той улыбнулся. — Вик, давай... — и хотел было попросить хотя бы сегодня не донимать его вопросами. Но раззадоренная радостной новостью Грановская без ответа теперь его не отпустит: — Рассказывай, герой-любовник, — потребовала она, хватая брата за руку, и, наспех установив программу быстрой стирки на автоматическом табло, потащила близнеца в свою комнату. И там, с ногами забравшись на кровать и обнимая подушку, долго ахала и вздыхала, слушая о том, как глупый парень наконец понял, что в Романовского он влюблен. Тима рассказал сестре обо всем — старательно избегая подробностей и пытаясь уйти от расспросов про поцелуи, Грановский признался, что к Богдану его тянет не просто, как к другу, проведенное вместе с блондином время описывая сестре, как самые лучшие часы своей жизни. И так ярко горели глаза Кота в тот момент, что у Вики сомнений уже не осталось — ее брат по уши втрескался в друга. — Тим, — подсев ближе к близнецу, прошептала Герань, глубоко вдыхая. — Ты весь им пахнешь, — подметила она, с улыбкой отмечая, как быстро покрылись розовой краской щеки Грановского. Тима ей не ответил, но по тому, как парень наклонился и втянул ноздрями воздух, Вика поняла, что попала в точку. — Наверное, — спустя небольшую паузу смущенно прошептал брат, трогая свои губы, внимательному зрителю рядом беззвучно признаваясь в десятке поцелуев с Богданом. Заострять на этом внимания Вика не стала, и, уложив голову на плечо близнеца, сказала тому о другом: — Я так за тебя рада. За вас обоих, — перефразировала она через секунду, беря в свои руки горячую ладонь Грановского. — Я тоже... — признался девушке Тим. И через два часа, пожелав Богдану спокойной ночи по телефону, с улыбкой на лице парень уснул. А вернувшаяся в свою комнату Вика почти до самого утра переписывалась по ватсапу с Никиткой, обрадовавшегося неожиданной новостью одноклассника развлекая своей компанией, пока тот, уставший, не отключился.

***

— Проснись и пой, канарейка, — дождавшись полудня, запрыгнул на кровать сестры Кот, резко распахнувшую глаза и подорвавшуюся с подушки девушку начиная щекотать. — Нам пора собираться, — напомнил взвизгнувшей на щекотку Вике о данном ночью обещании Тим, и, упав на матрац рядом с ней, прижал к себе едва проснувшуюся близняшку. — Тима, блин, дай поспать, — отмахнулась от чересчур радостного для утра брата Грановская, из крепкой хватки рук того пытаясь выбраться. — Чего шумишь с самого утра? — Утра? — усмехнулся Тим. — Уже обед, сестренка, — и, пересчитав ребра девушки пальцами, вновь уснуть той не дал. — Одевайся, давай, нам уже пора. Герань недовольно простонала. Нет, конечно, она помнила, что обещала вчера Тиме помочь с организацией праздника для Богдана, в долгом рассказе Грановского о событиях прошедшего вечера обнаруживая неожиданного именинника. Но, проговорив с Никитой в чате почти до самого утра, надеялась перед поездкой в город хорошенько отоспаться. Вот только Тима, кажется, ждать уже не мог. Сразу, как проснулся, парень написал смс’ку Богдану, интересуясь у того о планах на день, и, убедившись, что блондин совершенно свободен, с волнением ждал пробуждения сестры. О своем визите Грановский молодому человеку не сообщил, надеясь вчерашнему имениннику, хоть и с небольшим опозданием, сделать сюрприз, и, заказав через интернет подарок Романовскому, с нетерпением подгонял время. Однако Вика, зараза такая, вставать не спешила, дергающегося будто на иголках брата вынуждая идти ее будить, счастливым взглядом глаз влюбленного человека подгоняя девушку и давая пинка к подъему щекоткой. — Боже, верни мне унылого Тиму, — вслух взмолилась Грановская, когда не желающий сдаваться брат с кровати подскочил, лениво моргающую близняшку поднимая на руки и уволакивая в направлении ванной. Но Кота будто бы подменили. Лишь еще вчерашним утром слоняющийся по дому тенью шатен теперь едва ли по полу не прыгал, что-то тихо напевая себе под нос, устанавливая сестру перед раковиной. — У тебя двадцать минут, — сообщил Вике Тим и, потрепав и так запутанные волосы на макушке сестры, пританцовывая направился варить девушке кофе. «Что с людьми делает любовь», — мысленно улыбнулась спине Грановского Вика, и, вздохнув от горьковатого привкуса белой зависти на языке, включила воду в душе. Плескалась Герань почти полчаса. Потарабанив в дверь, девушку подгоняя, Тима перелил приготовленный кофе в кружку на вынос и, прихватив с собой в пакете пару сандвичей, едва успевшую докрасить второй глаз сестру поволок на выход. — Тима, блин, можно помедленней? — возмущалась Грановская, едва поспевая за несущимся к машине близнецом. Но, когда Тима на нее обернулся, в ярко горящих предвкушением глазах того увидела, что ждать Кот уже не может. Слишком тяжело дались Грановскому несколько часов вдали от Богдана, только вчера сомневающегося в своих чувствах парня теперь заставляя ими едва ли не захлебнуться, и, усадив Вику в трижды уже прогретую машину, Тима что есть мочи надавил на газ. Попросив сестру написать Никите и узнать, где друга забрать, Грановский позвонил в магазин, узнавая о готовности подарка и уточняя адрес его получения. — Блин, а я что ему подарю? — позволив Тиме договорить с продавцом, всплеснула руками Герань. — Откуда я знаю, — пожал плечами близнец, улыбнувшись. — Я сам всю голову себе с утра сломал, — и, поделившись с девушкой продолжительными размышлениями, пробудившими его на рассвете, щелкнул рычагом поворотника. — Может, будет от нас двоих? — решила примазаться к подарку брата Вика, с надеждой заглядывая в карие глаза Кота. — Не-а, — но Тим делиться с ней не хотел. И всю оставшуюся до города дорогу Грановская обсуждала варианты презента с Никитой в чате, недовольно дуя губы на предложения рыжего купить Романовскому какой-нибудь диск для приставки. Отклонив и другие варианты Блохина, Вика остановила свой выбор на ремне или зажиме для денег, в критическом цейтноте не находя в голове других достойных идей. Последовав за Тимой и с завистью посмотрев на заказанный им подарок, Грановская все же остановила свой выбор на ремне, умоляющему купить и от него что-то Никитке помогая, делясь с парнем своей второй идеей. И с тремя коробочками на заднем сидении, самая маленькая из которых была от Тимы, близнецы подъехали к нужному дому. Никитка вышел через минуту. Смущенно поправляя воротничок рубашки, неприятно покалывающий шею под воротом куртки, Блохин забрался в машину, радостной улыбкой встречая в зеркале заднего вида счастливое лицо Тимы и едва не захлебнувшись воздухом, когда сидевшая рядом с братом Вика на него обернулась. — Даришь кошелек, — предупредила она рыжего одноклассника, от рассыпавшегося благодарностями и тут же поспешившего полезть за деньгами парня отмахиваясь словом «потом». Тем временем Тима остановился на светофоре. Пытаясь воссоздать маршрут, по которому они вчера шли с Богданом, Грановский крутил по сторонам головой, в приятной дрожи воспоминаний прощального поцелуя перед подъездом не сумев найти адреса нужного дома. — Черт, — выругался Кот, признавая свое поражение. — Сюрприза не получится, я не помню, куда ехать, — сообщил он заинтересованно покосившимся на него пассажирам и, достав из кармана мобильный, разблокировал тот, чтобы Романовскому позвонить. Но вовремя на помощь подоспела Вика. — ТЦ «Лион», — подсказала брату Грановская, несколько недель назад неожиданно встретившая Богдана в обозначенном магазине и напросившаяся к тому в гости. — Точно, — засиял снова Тим, и, включив поворотник налево, выкрутил руль. Через пятнадцать минут они были на месте. Заняв свободное место на стоянке, Грановский заглушил двигатель и, обернувшись на пассажиров, получая пару кивков поддержки, позвонил Богдану. — Алло. Кот улыбнулся раздавшемуся из динамика голосу, тихо пискнувшей от умиления сестре жестом приказывая молчать. — Чего делаешь? — поинтересовался он у Богдана, смущенно краснея под заинтересованным взглядом двух пар глаз. — Читаю, — сообщил о своем досуге Романовский. — А ты? — и, не дождавшись новых вопросов от Тимы, задал свой собственный. — А мы с ребятами приехали к тебе, — отозвался шатен, заметно удивляя парня на другом конце линии. — Выйдешь? — В смысле? — решил уточнить Богдан, не понимая, что имеет в виду Тима. — Мы с Викой и Никитой на парковке «Лиона», ждем тебя, — объяснил Грановский блондину, улыбнувшись. — Или ты думал, что мы упустим возможность отпраздновать твой день рождения? — заручившись поддержкой сестры с рыжим, хмыкнул Тим. — Одевайся, давай, мы тебя ждем, — и, не дав возможности Богдану отказаться, сбросил вызов. Никита с Викой переглянулись. А Кот, нервно постукивая пальцами по рулю, закусил нижнюю губу. Только сейчас, кажется, до него окончательно дошло, что приехали они поздравлять не друга, а его парня, и ждать Богдана с этой мыслью Грановскому стало немного волнительно. Кося взгляд в зеркало заднего вида, Тима медленно краснел, за утренней суетой и выбором подарка Романовскому не успев в полной мере осознать, что теперь их отношения так изменились, новый для себя статус осознавая только сейчас. И Вика, конечно, заметила волнение брата. — Да не ссы ты, — обхватив пальцы близнеца теплой ладошкой, Грановская того попыталась успокоить. — Это наш Богдан, такой же, как и всегда, — объяснила она Коту, ласково тому улыбаясь. — Ну, теперь он немножко больше твой, чем наш, но сути дела это не меняет. Грановский напрягся — обернувшись на молчаливо наблюдавшего за диалогом Блохина, он понял, что за волнением и спешкой с другом объясниться еще не успел. — Никита в курсе, — предвосхитила его беспокойство сестра, улыбнувшемуся рыжему парню на заднем сидении подмигнув. — Мы с ним все знали еще раньше тебя, — и, рассказав брату, что с Никитой они уже давно вычислили его в Богдана влюбленность, подбадривающе сжала его ладонь. А в зеркале Тима увидел его. Оглядываясь по сторонам в поиске знакомой машины, Романовский шел вдоль рядов, на ходу застегивая свою куртку и поправляя спадающие на лоб пряди белой челки. Грановский задрожал в предвкушении. И Вика, почувствовав, как напрягся всем телом брат, обернулась. — Привет, именинник! — выскочив из машины через секунду, прокричала она на всю парковку, к подошедшему ближе Богдану несясь на всех парах с крепким объятием. — И какого черта ты молчал? — расцеловав щеки блондина, недовольно цокнула языком она, подоспевшему Никите позволяя Романовского тоже поздравить. — Я... — что-то хотел ответить Богдан, но, заметив и третьего человека, вылезшего из машины с тихим хлопком двери, замолк. У Тимофея приятно защекотало в животе. Подойдя ближе к затихшей троице, он остановился в паре шагов от блондина, в каре-голубых глазах того ища ответ на волнующий его вопрос. И как ему теперь с ним здороваться? Чувствуя, как покалывают в желании поцелуя губы и горят необходимостью дотронуться до Романовского пальцы, Кот мял подошвы кроссовок, смущенно краснея перед ожидающим взглядом Богдана. Но Романовский сам шагнул парню навстречу, под восторженный девичий вздох где-то за его спиной протягивая Грановскому руку. — Привет, — улыбнулся Богдан. И колени Кота подкосило. Хватаясь за пальцы блондина, Тим потянул парня на себя, мягким прикосновением к коже ладони предзнаменуя крепкое объятие. Поцеловать Богдана на глазах у всех Грановский не осмелился, но, клюнув носом мягкую шею блондина, горячим дыханием вызвал на коже той мириады мурашек. — Привет, — задержавшись с объятием чуть дольше, чем было нужно, прошептал в воротник куртки блондина Кот. И почувствовал, как сам Богдан чуть повернул голову, прикосновением щека к щеке ласково приветствуя своего молодого человека. Черт побери, как же хотелось Тиме сейчас его поцеловать. Едва удерживаясь на ногах, он чуть отстранился, через силу отпуская руку блондина из своих пальцев, и, покраснев до кончиков ушей под счастливым взглядом двух пар глаз, прочистив горло, сказал: — Ну, что? Пошли отмечать? — не видя ничего вокруг, кроме розовых губ напротив. Приятной компанией ребята завалились в ресторанчик на первом этаже торгового центра, занимая большой стол у окна и рассаживаясь в хаотичном порядке. Ну, не совсем в хаотичном, если быть честным — место рядом с Богданом Тима единолично присвоил себе, довольного таким раскладом Никиту отправляя на диванчик к Вике. Остановив Романовского мягким прикосновением руки, Кот передал официанту свою карту, гостеприимно предложившему напитки пареньку в униформе позволяя открыть счет. И не возникло у Грановского в тот момент сомнений — наклонившемуся к его уху и прошептавшему просьбу расплатиться самостоятельно блондину Тима сказал, что праздничный обед будет подарком. Вика с Никитой тут же достали свои, удивленному таким огромным количеством внимания и поблагодарившему их Романовскому желая самого большого в мире счастья. А Тима, спрятав свою маленькую коробочку в кармане джинсов, оставил поздравления на потом. Он обязательно подарит ее Богдану, но почему-то Грановскому очень хотелось поздравить блондина наедине. Тем временем официант накрыл на стол и принес компании закуски и напитки. Радостно принимая из рук паренька свой салат, Вика с досадой вспомнила об оставленном кусочке сандвича в машине, надеясь, что за время дороги бутерброд в желудке успел уже улечься и попробовать блюда нового ресторанчика девушке не помешает. А забывший из-за волнения позавтракать Кот, в отличие от сестры, в этом был полностью уверен. Счастливо улыбаясь Богдану, Тима принялся набивать вкусняшками рот, то и дело совершающей набеги на его тарелку сестре угрожая расправой, если еще хоть одна помидорка благодаря ее усилиям пропадет. И чувствовал, как дрожит под столом его колено, при каждом трении его бедра о бедро сидевшего рядом Романовского грозя хозяину срывом. Грановскому очень хотелось прижаться ближе и взять Богдана за руку, но отвлекая себя подоспевшим горячим и тостами в честь именинника, Кот из последних сил мучения эти терпел. Вика с Никитой радостно улыбались — наблюдая за тем, как почти синхронно молодые люди нарезают на маленькие кусочки мясо и кладут их себе в рот, каждый из них думал, что эти двое так подходят друг другу, искренне радуясь за друзей, нашедших в себе смелость открыться и быть вместе. Опустошив очередную тарелку, Грановский заказал на всех десерт. Попросив официанта в одном пирожном зажечь свечу, Тима протянул сладость Богдану, смущенному просьбой загадать желание Романовскому заглядывая в глаза с предложением ее задуть. Посмотрев на Тиму, блондин улыбнулся, мысленно говоря себе, что самое сокровенное желание за долгое время уже исполнилось, и, попросив небольшой фитилек о том, чтобы Кот не передумал, дыханием пламя загасил. Еще почти час они сидели в ресторане и весело смеялись. Не обращая внимания ни на кого вокруг, Грановский заметно в компании друзей расслабился, позволяя себе коснуться руки Богдана под столом и вновь почувствовать, как по телу от пальцев идет знакомый ток. Яркое пламя в груди разгорелось с новой силой, заставляя Тиму сжать ладонь сильнее и погладить руку Романовского подушечкой пальца, предложившей пойти в кино Вике благодарно улыбаясь за возможность провести в компании блондина еще несколько часов, не думая о том, что кто-то посторонний увидит, как сильно его к нему тянет. Расплатившись за обед и поблагодарив официанта внушительными чаевыми, компания отправилась на верхний этаж торгового центра, покупая билеты на ближайший сеанс и большое ведро сладкого попкорна для Тимофея. Ну, не мог устоять и так довольно плотно пообедавший сладкоежка, когда увидел покрытую карамелью воздушную кукурузу. Занимая место рядом с Богданом в темном зале, Грановский тут же схватил его руку, стрельнувшую на него глазами довольную сестру жестом прося оставить свое поведение без комментариев. Вика сделала все, чтобы они были вместе — пусть теперь молча сидит и наслаждается. Или обсуждает первую часть фильма с Никиткой, воодушевленно рассказывающим девушке о событиях, произошедших до начала сиквела, на который они пришли. Наверное, Тиме стоило попросить Блохина и ему рассказать о сюжете фильма, ведь за пролетевшие быстрым мигом два часа Кот едва ли уследил за тем, что происходило на экране. Играясь с пальцами Богдана своими на подлокотнике, он и о попкорне своем напрочь забыл, большое ведро, стоявшее на его бедрах используя лишь в качестве укрытия для их с Романовским ладоней. Грановский буквально физически ощущал необходимость держать Богдана за руку, приятного рода дрожи во всем теле не имея сил противостоять. И, согревая пальцы блондина своими, Кот его руку из своей не выпускал ни на миг. А по экрану тем временем уже ползли титры. Постепенно в зале начали загораться лампы, врываясь в момент нежности и заставляя Тиму подняться. Оставив нетронутый попкорн на крышке мусорного бака, Грановский, оборачиваясь на шедшего следом Богдана, тому улыбнулся и, не желая заканчивать вечер так рано, у остальных поинтересовался, куда они двинутся дальше. Кивнув на предложение брата пойти в боулинг или бильярд, Вика попросила его о небольшой отсрочке, прося Никиту проводить ее до магазина косметики на втором этаже, а так влюбленно смотревших друг на друга Кота с Романовским — немного их подождать. Тима кивнул, возвращая свое внимание каре-голубым глазам блондина и, вместе с ним усевшись на лавочку, принялся дожидаться сестру и друга. Однако, у Вики с Блохиным еще во время фильма созрел коварный план — не желая мешать только вчера образовавшейся паре, ребята сбежали, через десять минут отправляя Грановскому смс’ку с пожеланием прекрасного вечера. Показав Богдану сообщение, Тима довольно улыбнулся. Остаться наедине с блондином Грановскому очень хотелось, и, радуясь эмпатическим способностям своей сестренки, он предложил Романовскому прогуляться. На улице уже стемнело. Оставив подарки Вики с Никитой в машине, молодые люди направились в сторону набережной, прохладный морской ветер встречая счастливыми лицами. — Единственное, о чем я жалел, когда мы переехали в Чехов, что из окна теперь не видно море, — поделился с Богданом воспоминаниями детства Тима, помогая Романовскому спуститься на берег по круглым камням. — Вы раньше жили в городе? — поинтересовался в ответ блондин. — Да, у бабушки, — кивнул Кот, с грустью вспоминая то время. — А когда она умерла, отец забрал нас к себе, — и, решившись на откровение, приоткрыл завесу тайны своей семьи. — Мы и в школу эту пошли, потому что она была недалеко от дома, а когда переехали к отцу, попросили остаться в ней. Богдан внимательно слушал. Осторожно прикасаясь к прошлому шатена, он смотрел на подсвеченное луной его задумчивое лицо, благодаря появившейся на лбу небольшой складочке понимая, что не только в его семье когда-то произошла трагедия. Про маму спрашивать Романовский не стал — ни разу за время их с близнецами общения Вика с Тимой о ней не говорили — и, позволив Коту решиться на рассказ самостоятельно, блондин его не перебивал. — Нас с Викой с самого рождения воспитывала бабушка, — затягивать с продолжением Грановский не стал. Повернувшись к Богдану и взяв его руку, он потянул того в сторону, медленной прогулкой вдоль берега и своим рассказом коротая время в компании внимательного слушателя. — Мама умерла при родах, а отец не мог справиться сразу с двумя, и отдал нас бабушке Ане, — делился Тима с Романовским своим прошлым, доверчиво тому открываясь. — Нам было по двенадцать, когда ее не стало, — тяжелый груз потери деля на двоих. — Мне очень жаль, — поддержал Грановского Богдан, нежным прикосновением подушечки пальца к внутренней части ладони тому выражая сочувствие. — Да ничего, прости, — опомнился Тима. — У тебя день рождения, а я со своими воспоминаниями, — и, грустно посмотрев на горизонт, где сходились вода и небо, Романовскому виновато улыбнулся. — Просто хотел сказать, что люблю море, — попытался объяснить он свой порыв. — А ты? — и, желая перевести разговор на более приятную тему, поинтересовался у Богдана о другом. — А я никогда в нем не купался, — удивил своим ответом Грановского тот. — Мы сюда переехали летом, но, если честно, я в первый раз подошел к нему так близко, — откровенно признался и Тиме в своем секрете Богдан, остановившемуся и удивленно посмотревшему на него парню еще немного приоткрываясь. — В первый раз? — не веря своим ушам, переспросил Тима. — Ага, — грустно улыбнулся Богдан. — Не до этого как-то было... — следующей фразой вновь рождая в голове Грановского кучу вопросов. Настаивать на новых ответах Тима не стал — сжав ладонь блондина своей сильнее, шатен глубоко вдохнул, вглядываясь в водную гладь, и, о чем-то недолго подумав, уверенно заявил Богдану: — Летом мы обязательно пойдем купаться. И от того, что неосознанно Грановский уже построил совместные планы на будущее, у обоих в груди что-то перевернулось, сбиваясь с ритма. Богдан на предложение не ответил. — Ты не против, я покурю? — отпуская руку Тимы, вместо этого попросил разрешения он, и, нырнув в карман за сигаретами, достал одну. А Грановский вспомнил о своем подарке. Не позволив Богдану достать зажигалку, он протянул тому небольшую коробочку из своего собственного кармана, перед удивленным очередным подарком блондином щелкая крышкой, в мягком бархате подложки позволяя увидеть небольшой серебряный слиток. — С днем рождения, — улыбнулся Тима, протягивая Романовскому новую зажигалку. С благодарностью посмотрев на Кота, Богдан потянулся рукой к холодному металлу, на гладком блестящем корпусе огнива пальцами находя выгравированную букву «Б». — Тим... — хотел что-то сказать ему Романовский. Но, самостоятельно доставший и откинувший крышку зажигалки шатен, отказаться от подарка тому не позволил. Ловким щелчком рождая пламя, Грановский помог блондину прикурить и, закрыв крышку обратно, вложил зажигалку в руку Богдана. — Спасибо, — не смог ничего другого сказать Романовский, и, погладив подушечкой большой пальца крохотную «Т» в самом уголке металлического корпуса, которую заметил он сразу, спрятал подарок в кармане, на поздравившего его парня смотря с благодарностью. «Кажется, ему понравилось», — улыбнулся самому себе Кот. И, вернув себе руку Романовского, продолжил путь с курившим парнем, чувствуя горьковатый привкус чужого дыма на своем языке и думая о том, что ощутить сейчас очень хотелось бы и вкус самого блондина. Набравшись терпения, Тима подождал, пока Богдан докурит и, сопроводив его до ближайшей мусорки, чтобы выкинуть бычок, вновь потянул молодого человека ближе к воде. Едва-едва в свои владения вступила весна, второй день марта наполняя свежей прохладой, заметно усилившимися порывами ветра из-за моря выгоняя с берега редких прохожих. Сейчас у воды гуляли лишь они одни, и, заручившись поддержкой у отражения луны в мягкой глади, Грановский наконец-то решился. Весь день Тима ждал, когда с Богданом они останутся наедине, и, радуясь отсутствию посторонних глаз и любых мешающих звуков, Кот потянулся к парню, прося поцелуя. Как оказалось, в ожидании томился не только он — облизнув губы, Романовский подался навстречу, мягким прикосновением к губам Тимофея обоих награждая за проявленное терпение. И точно также, как вчера на крыше, у Кота подкосились коленки. Закрывая глаза и приоткрывая рот, Тима впустил язык блондина внутрь, чувствуя на кончике своего приятную горечь табака, задержавшего дыхание парня обнимая за шею и притягивая к себе ближе. Романовский ответил взаимным объятием, мягко поглаживая спину шатена и углубляя поцелуй, в последний раз взглянув на подсвеченное лунным светом лицо Тимы перед тем, как закрыть глаза. Внутри Грановского вновь все затрепетало — с головой погружаясь в поцелуй и осторожно царапая ногтями шею блондина, он толкнулся своим языком вглубь его рта, неторопливым ритмом сросшихся губ наслаждаясь сполна. И где-то на краю почти отключившегося сознания Тима нашел последнюю мысль. Он... именно тот, кто нужен.

Tbc...