Загадка

      Он не стал меня даже слушать. Но после помог. Он заметил мое состояние, но вида не подал. Не понимаю. Мне нравиться видеть его реакцию, но, похоже, и ему мои реакции интересны. Наверное. Интересны же? Черт, да о чем я? Тогда…его злость была такой…такой притягательной,…что если бы я остался?...что…я дурак…ничего бы не было…или было бы…черт, о чем я думаю?...       Парень подорвался на постели, так толком и не уснув из-за одолевающих его мыслей. Странное тревожное чувство прогоняло сон, поднимаясь изнутри и морозной дрожью пробегая по телу. В окно светила полная луна, светом своим, наполняя легкие прозрачные завеси, мягко колышущиеся ветерком, напоминая его одежды.       – Не сильно серебро твоей песни помогает, сестрица-луна, уснуть мне, – тихо усмехнувшись, парень посмотрел на свою левую ладонь, вспоминая проникновение в него холода той силы, которая затаилась в нем. – Почему то я не волнуюсь, что мое ци и ядро пострадают, – скорее констатируя факт, нежели вопрошая, прошептал он и решительно сжав руку в кулак, поднялся, оделся и быстрой тенью, избегая света луны двинулся в место, к которому его тянуло все эти дни.       Ему было больно и он это видел. Больно. Но он не успел подойти. Оставалось лишь издали наблюдать. Болью кольнуло в сердце, что довериться он решил не ему. Это смутило. Быстрее уйти. Быстрее холод источника вновь. Однако же, вода нестерпимо жгла, напоминая его прикосновения. Дыхание сбилось, а в груди закололо сильнее. Медитация не шла. Оставалось падение в объятия сна, но сон бежал. Комната давила тьмой, хоть и в окно были видны Облачные Глубины, залитые мягким серебром полной луны. Свет луны обходил его комнату стороной, позволяя тьме заполнять ее словно шелк его одеяний. На последней мысли заклинатель поднялся и, одевшись, на миг замерев у окна, выскользнул, решившись, в него вниз и направился, скользя в тени кустов, к единственному месту, куда тянуло его шепотом сердца.       Неожиданностью стало отсутствие хозяина комнаты. Скользнув во мрак комнаты, зажигая огненный талисман, он лишь подтвердил свою догадку. Комната была пуста.       – Наверное, он в патруле, – замерев, на пару мгновений растеряв свою решительность, прошептал с горечью парень, позволяя талисману догореть, рассматривая в его не ярком свете покои.       Внезапно стало холодно и, обхватив себя за плечи руками, парень прошел неторопливо по направлению к кровати.       – Нам нужно поговорить, я дождусь его, – вновь решительность наполнила его сердце и сев на кровать, парень провел по ней рукой. Поддавшись необъяснимому желанию, он стянул с себя обувь и позволил себе лечь на кровать, прижимаясь щекой к покрывалу. Нежный ненавязчивый аромат сандала укутал мягко его. Навалилась сонливость. Поглаживая покрывало рукой, борясь с сонливостью, парень вновь и вновь мыслями возвращался к их недавнему разговору. Каждое его слово, взгляд, движение врезались в память. От воспоминаний было и сладко и больно. Хотелось извиниться и в то же время, было обидно, что его дружбу отвергали. Хотелось прикоснуться к шелку волос и вновь услышать тот бархат голоса, шепчущий его имя с удивлением и так, что сердце сладко замирает и требует еще и еще. Так размышляя, заклинатель и уснул.       Комната была пуста и в свете полной луны, светящей напрямик в окно, казалась холодной. Приятно удивил порядок в комнате, и он позволил себе улыбнуться мысли, что при всей энергичности ее хозяина, такая аккуратность неожиданна. Неторопливо пройдя по комнате, он решил дождаться его. Подозревая, что хозяин комнаты вновь нарушая правила, отправился за спиртным, заклинатель позволил себе шумно вздохнуть. Подойдя к кровати, он сел на нее и вновь погрузился в недавние воспоминания. Особенно ярко вспоминались объятия. Неожиданные, сильные, но бережные. Падение, но тем, кто принял удар земли на себя, был не он. Это смущало и наполняло непонятной нежностью. Однако же минуты текли за минутой, а хозяин комнаты не возвращался, но тревога в сердце не усиливалась, а на удивление пришло странное спокойствие и сонливость. Понимая, что рискует вновь стать объектом насмешек, тем не менее, он решился и, сняв обувь, лег на кровать, слегка позволив себе усмехнуться, от осознания, что поступает в разрез с правилами, как и хозяин комнаты, но от этого так тепло и спокойно внутри, что будь что будет. От постели нежный аромат пряностей, околдовал и заставил желать вновь тех бережно сильных объятий. Сон постепенно запечатал его глаза, а мягкий лунный свет сделал практически невидимым в его белом одеянии.       Тишина ночи и долгожданное спокойствие, двух сердец, забившихся как одно, стоило лишь их обладателям решиться на ночную вылазку друг к другу. Пусть утром обоих посетит холодная волна смущения, и они поспешат выскользнуть, возвращаясь, друг к другу в покои, но начало уже положено и судьбы колесо вращаясь, совместную судьбу отмерять стало.