Лотосы во льду

Когда Наталье вздумалось печь пироги, Иван сразу, пока она этого не озвучила , ушел рубить дрова. Во дворе играл мороз, но от спорой работы стало жарко. Сначала скинул шарф и шинель, потом гимнастерку. Огляделся вокруг - и остался лишь в штанах с сапогами. Комья снега таяли на разгоряченной коже. И пришло ему за оголение возмездие обухом по пальцу. - Эх ты ж б***, чтоб тебя ***, да ***! - раздался страдальческий вопль в тиши. - Вам помочь? Поодаль стояла Ай Куок в толстом тулупе, шали и с тетрадкой. Смотрелась она в "семи одежках" забавно, только смешно ему не было. Его кинуло в холод. Иван тихо жевал шкварку и шевелил перевязанным пальцем. Сестры в начале ужина переглянулись и промолчали. Ещё бы: Ольга все раны заливала водкой, а Наталья от души в них плевала. Вспомнив, как сосредоточенно Ай Куок обрабатывала кровоподтек, он покраснел, как всегда, сперва левой щекой. Что можно подумать, наткнувшись на полуодетого хозяина дома? Бесстыдник и охальник он, вот кто. - Ой, Ванька як дивчина красная, - заметила Ольга, и брат залился краской полностью. После чая все явно подобрели. Иван, следивший за Ай Куок исподтишка, решил реабилитироваться. Он приметил, что гостья усердно пишет в тетрадку русские слова. - Ну, товарищ Нгуен, докладывайте, каковы Ваши успехи в изучении языка? - Да, товарищ Брагинский! Читать? - Давайте. Слушал список вполуха и с серьезным лицом: его сморило. - "Эх ты ж б***, чтоб тебя ***, да ***!", - ровно продолжила товарищ Нгуен. Он поперхнулся, забрызгав скатерть. - Ванька, ты чему девочку учишь? - ахнула Ольга. - Что-то не так? - подняла глаза Ай Куок. Все выжидательно уставились на Ивана. Наконец он нетвердо произнес: - Ай Куок, это нехорошие слова - не учите их. Бешеный хохот Натальи перекрыл стыдливые покашливания хозяев дома. - Учи-учи, Айка! Самое то, лучшая тебе наука от нас будет!