Фото моего парня

На экране сразу всплыли десятки черно-белых фотографий. На них Тэхен выглядел моложе, чем на найденной Чонгуком. Разные позы, разные наряды, но ощущения от образа не менялись. Парень все так же был воплощением всего самого чистого и самого порочного одновременно. Совершенство, сложившееся из множества несовершенств. Чонгук отчетливо слышал частое биение своего сердца и думал о том, что умудрился влюбиться в призрака. Следом шла новостная статья от 1976 года. Брюнет перечитал дату еще несколько раз, но цифра не изменилась. Сколько же ему могло быть сейчас? Чуть больше шестидесяти? Не так много, но все же невероятно. Чонгук вернулся к статье, и у него перехватило дыхание после первой же строчки. «Восходящая корейская модель — двадцатидвухлетний Ким Тэхен — был изнасилован и жестоко убит известным фотографом Чон Хосоком — любовником жертвы. Спустя несколько дней после совершения убийства преступник сам пришел в полицию с признанием. По словам убийцы, все произошло в ночь на 28 августа 1976 года в его собственном доме — В тот вечер мы много работали над новыми фотографиями, я предложил Тэхену остаться на ночь у себя. Он отпирался, ссылался на какие-то не существующие дела, пытался скорее выйти из дома…это разозлило меня. Он был так красив, я не хотел отпускать его, поэтому перегородил выход. Кажется, он был напуган, стал кричать на меня и говорить, чтобы я отошел. Он громко кричал…тогда я ударил его первый раз, рассек губу. Он замолчал, но я чувствовал страх, я не хотел, чтобы он боялся, просто желал его любви. Но он оттолкнул меня и побежал вглубь дома. Пытался запереться в спальне, но я догнал его раньше… Тогда я изнасиловал его. Тэхен кричал и вырывался, кажется, даже плакал, поэтому я ударил снова. Он просил остановиться, но я же видел, что ему нравится. Я знал это! Он был прекрасен, когда лежал без сил на грязной простыне. Я подумал, что не выдержу, если он достанется кому-то еще. Если кто-то еще увидит его таким… Он все еще вырывался, когда я душил его… Руки до сих пор помнят эту хрупкую шею, которую я так сильно сжал тогда. Тэхен не хотел закрывать глаза, он смотрел прямо в мои, отчего я сжимал сильнее. Мне так нравились его глаза, а потом они потухли, но остались такими же прекрасными. Никто больше не должен был видеть этих глаз, это тело, поэтому я спрятал его…оно в безопасном месте, никто не тронет. Можете сажать меня, вешать или что вам там нравится. Я спас его от чужих похотливых взглядов, я помог ему! Я сделал то, что должен был. С этим заявлением Чон Хосок пришел в полицию 2 сентября 1976 года. Его осудили на пожизненное заключение, но спустя месяц он скончался в тюрьме. Поиски тела жертвы велись на протяжении нескольких месяцев, но полиция не обнаружила никаких следов и дело закрыли.» — Боже, безумие, — у Чонгука тряслись руки. — Он просто безумен. На подкашивающихся ногах брюнет дошел до дома и, заперев дверь, сполз по ней на пол. Он посмотрел много фильмов, прочитал много книг, но ему было сложно представить, какой ужас испытывал Тэхен в ту ночь. Ему вдруг захотелось прижимать парня к себе, гладить по спине и шептать о том, что ничего плохого больше не произойдет, что он сможет его защитить. Но ни вечером, ни ночью Тэхен не появился. Чонгук уснул только под утро. Из головы не выходили страшные картины: позирующий фотографу Тэхен, застывший ужас в глазах, вырывающееся, а после покорно лежащее тело, все еще прекрасный труп, спрятанный в том самом «безопасном месте». Где это? Чонгук хотел найти то место, найти Тэхена, чтобы в этой истории наконец была поставлена точка. Чонгук поставил себе цель найти тело, даже если оно спрятано на другом конце Кореи. * * * Он проснулся потому, что почувствовал чей-то взгляд на себе. Тэхен стоял у края кровати, задумчиво рассматривая просыпающегося Чонгука, а тот снова уловил слабый приторный аромат завядшей розы. Это точно роза. — Черт, — брюнет вскочил с кровати и заключил ничего не успевшего сделать Тэхена в объятья, будто старался закрыть его собой, спрятать от внешнего мира. — Ты чего? — его голос был ровным и сдержанным, но пробивалось удивление. — Я видел статью, ну…о твоей смерти, — Чонгук не ослаблял хватку, а Тэхену не хотелось сопротивляться. — Кто-то переписал ее из газеты и выложил. Тэхен ничего не говорил, и брюнета это очень напрягало. Только спустя несколько минут крепких объятий Чонгук заметил, что может чувствовать парня, может коснуться его, а не пройти сквозь. Это открытие радовало, а сердце начало биться с бешеной скоростью. Чонгук испугался, что Тэхен почувствует это, поэтому отпрянул. — Ты материальный, — с удивлением заключил парень, легко касаясь локтя Тэхена. — Материальный, — печально ответил тот, потому что с некоторых пор слово «материальный» заменяет ему слово «живой». — Почему я могу коснуться тебя? — не надеясь на ответ, спросил Чонгук. — Почему я могу видеть тебя? — Не знаю, — тихо сказал Тэхен и протянул руку к волосам брюнета, пробуя запускать в них тонкие пальцы. — Ясно, — парень неосознанно подался вперед, в ответ на ласку. — Хочешь поговорить о том, что произошло тогда? — Не сейчас, — он старался сохранять спокойствие, но перед глазами снова замельтешили картинки теплой августовской ночи, и в горле запершило. — Давай просто посидим? И они сидели. В полной тишине, касаясь друг друга плечами, пока холодное зимнее солнце заливало комнату светом. Тэхену оказалось невероятно спокойно с Чонгуком. Он даже подумал, что случайно, бродя в полной темноте, забрел по ошибке в Рай, потому что наконец почувствовал покой. Будто брюнет — это все, в чем он когда-либо нуждался. Такой теплый, такой живой, с растрепанными волосами и мятой домашней футболке, сидящий на полу у кровати и иногда поглядывающий на Тэхена. Хотелось бы, чтобы так было всегда. Хотелось забыть все пережитые ужасы и остаться в этом моменте, прижавшись плечом к Чонгуку.