***
Юмейнару поворошил черновики, во множестве разложенные по столу и татами. Убедившись, что ничего не забыл, парень аккуратно собрал их в одну стопку. Принц и сам был удивлен тому, сколько всего можно было внедрить в этом мире. Оставалось убедить отца в необходимости данных мер. Перебирая в памяти возможные аргументы в пользу своих проектов, попаданец почти пропустил время визита. Сперва Юмейнару услышал шаги. Он уже узнал походку Рюичи и величественную поступь даймё, а вот ещё один визитёр был незнаком. Столь большая делегация заставила сердце тревожно сжаться. Чтобы занять руки, парень взял со столика один из уже прочитанных свитков, развернул и сделал вид, что изучает. Традиционное приветствие дало ещё несколько секунд на то, чтобы окончательно успокоиться и рассмотреть новое действующее лицо. Третьим человеком оказался слуга, принёсший объемный свёрток. — Я понимаю твои опасения, сын, — неспешно начал Камикото, — боязнь вызвать ненужные пересуды из-за того, что по незнанию сделал что-то не то понятна, но теперь по столице пошли другие слухи. О твоей гибели. Юмейнару медленно выдохнул. Чего-то подобного он и ожидал. Из рассказа Рюичи он понял, что слишком многие видели его полёт с лошади. И легко было догадаться, какие выводы сделали зрители после того, как принц надолго исчез с глаз. — А знающие правду начинают искать причины такого поведения. Мне в столице война разведок Сенджу и Учиха не нужна. Да и остальные кланы добавят хлопот. — Уже не просто отец, правитель, буквально припечатал. — Тебе пора покинуть свои покои. Не делай такое лицо, я не собираюсь немедля тащить тебя на приём. Юмейнару мысленно выругался, понимая, что бесстрастную маску не удержал. — Это мой доверенный человек, Кано-сан. Он знает правду и поможет решить эту проблему. Слуга поклонился. Принц ещё раз мысленно выругался: он умудрился забыть о том, что в комнате их четверо. Уж слишком неприметен был мужчина. Кано быстрыми уверенными движениями развернул свою ношу. Под слоем ткани оказалась одежда, какую носили слуги и большая шкатулка. — Юмейнару-сама, я помогу вам стать невидимым, чтобы заново узнать дворец и людей. — Под видом слуги? – подобный расклад порадовал. — Это будет весьма интересно!***
Темнота не мешала рассмотреть сидящую напротив женщину. Разговор выдался не из легких, а документы, что она доставила, словно жгли руки. — Это точно он? — спросил глава клана — Не двойник? — Таджима-сама, — в голосе разведчицы скользнули понимающие нотки. — Проникнуть в ту часть дворца нелегко, но возможно. Я видела парня лично. Это, несомненно, был принц Юмейнару. Да, его поведение несколько изменилось, но прошло довольно много времени. Тем более такие травмы не проходят бесследно. — Значит, он всё же выжил… — Учиха покачал головой. С момента, когда обезумевшая лошадь скинула юного аристократа себе под копыта, прошло примерно полгода. Всё это время наследник страны не показывался на люди. Слухи ходили противоречивые. Смерть или недееспособное состояние, старательно скрываемые его отцом, дабы не спровоцировать войну. Затворничество или помешательство из-за обезображенной внешности. – Какое твоё мнение о нем? — Он словно не до конца понимает, что и зачем ему делать. Выполняет всё, но как марионетка. — Думаешь интрига Яманака? — Я рассматривала этот вариант. – Нахмурилась женщина. — Вряд ли. Мои люди при дворе уже получили задание, посмотрим, что они смогут найти. Недосказанное продолжение чувствовалось отчетливо. Таджима жестом отпустил разведчицу. Она быстро куснула палец и сложила печати обратного призыва. Мужчина вздохнул. Разговор о странных снах придется отложить на потом. Как бы ни хотелось задержать Аико в клане, её таланты нужнее в столице. Она и так рисковала, подорвавшись сюда. Но слишком серьёзной была ситуация с принцем. Клану необходима передышка. Бесконечная грызня феодалов приносила выгодные заказы, но если Хи но Куни разорвёт гражданская война, не поздоровится всем. Соседние страны не упустят шанс, а у них тоже есть кланы шиноби. Ознакомление с документами могло подождать до утра, а вот если потускнеют будоражащие память образы, восстановить их будет сложно. Гендзюцу как и все ментальные техники требовало определенных умений. Учиха сосредоточился, привычно вошел в нужное состояние и принялся методично собирать в единое целое всё, что снилось, присовокупив к уже имеющейся картине новые детали и пытаясь соотнести её с окружающим миром. Сора-ку, в полностью восстановленном виде, наверняка был бы похож на один из тех городов, что ему снились. Да и в соседних странах имелись древние развалины. И относились они ещё ко времени, когда Рикудо не принес в мир своё учение. Сны отображали прошлое? Это объясняло, почему среди приснившихся людей не удавалось заметить никого похожего на шиноби. Или будущее, когда от кланов осталось лишь воспоминание? На это указывала рисованная история. Собрать её в единое целое не удавалось. Но и от фрагментов становилось жутко. Учиха вернулся к реальности. Горло пересохло. Выхлебав полкувшина воды и всматриваясь в темноту ночи с энгавы, Таджима в который раз пожалел, что Буцума не проломил ему голову. Жить с осознанием того, какому позору подвергнется родной клан в будущем, было невыносимо. То, что ему снилось, давно лишило покоя. Знакомые названия кланов. Типично-клановые, хотя и стилизованные облики шиноби. Нарисованная жизнь большого поселения, в котором спокойно совместно проживали те, кто давным-давно должен был перебить друг друга, оказалась привлекательной лишь на первый взгляд. Ужасность и бредовость происходящего во снах уже превзошла все границы. И факты, вызвавшие такой страх, которого никогда не было. Если в начале ещё можно было воспринимать всё бредом, относиться философски и даже с юмором, то чем дальше, тем больше хотелось написать письмо потомкам, а именно некому Фугаку, с наказом тщательно подойти к воспитанию детей. И пристальное внимание уделить юному Обито. Идея, при ближайшем рассмотрении была признана глупой. Не факт, что послание дойдет, да и послушают ли. Такое не проконтролируешь. Более выполнимо загрузить собственного наследника до предела, чтобы сил и времени бегать к водоёмам, камушки кидать, не осталось. Подобной судьбы своему клану не хотелось. Даже Сенджу повезло больше! Сгинуть во время боёв не такой позор. Надежда, что снится бред, была ещё жива. Если правильно удалось определить возраст нарисованных Мадары и Изуны, всё должно разрешиться в ближайшие год-полтора.***
Рюичи шел вперед неспешно, но уверенно, прокладывая дорогу подобно ледоколу. Принцу оставалось лишь следовать за ним. С момента подселения прошло уже почти полгода. Но покидать свои покои всё равно было просто страшно. Память предшественника так и не вернулась в полной мере. А кое в чем парень сознательно изображал неведение, желая немного оттянуть момент выхода в свет. Но дальше откладывать уже было нельзя. Другая прическа, немного грима и одежда слуги словно превратила его в невидимку. Этот факт очень радовал Юмейнару - самое оно для первой попытки пройтись по незнакомым коридорам, не рискуя породить вопросы: отчего это принц путает расположение помещений или не узнаёт людей? Какой спрос с сопровождающего господина слуги? Юмейнару осторожно посматривал по сторонам, заново открывая дворец. Постепенно в памяти начинали возникать образы, явно относящиеся к жизни его предшественника. — Невысокий, болезненного вида мужчина доверенное лицо министра, отвечающего за церемонии, — тихо пояснил Рюичи. Он то и дело сворачивал в попадающиеся на пути небольшие беседки, уединённые уголки в саду и, делая вид, что любуется пожелтевшими деревьями, поздними цветами или рыбками, коротко рассказывал о попавшихся на глаза людях. Вот и сейчас глядя на парня можно было подумать, что он очень увлечен наблюдением за лениво плещущимися карпами. — Риота-сан, — припомнил рассказы принц. — А его собеседник? Он, часом не родственник военного министра? — Тора-сан. Да, они близкая родня. Но не ладят между собой. Не дай ками упомянуть одного при другом. Хорошо, что они почти не пересекаются при дворе… Идем, нужно ещё много где побывать. Юмейнару послушно двинулся чуть позади. Внимание привлек идущий по террасе мужчина с необычной для местных причёской. Воображение сперва услужливо дорисовало на незнакомце кожаную куртку, а потом и иные панковские аксессуары. Неожиданно Рюичи приостановился. Юмейнару не видел выражение его лица, но не осталось сомнений: друг напряжен и несколько испуган. А в воздухе разлилось ощущение угрозы. Принц прикусил губу, едва сдержав рвущийся вопрос и осторожно начал подглядывать по сторонам, пытаясь понять, что случилось. Воздух вокруг привлекшего внимание мужчины задрожал, словно от жары. Созданный воображением образ рассыпался, пришло осознание, что движется этот человек как опытный боец, а взгляд сам собой опустился ниже, на вышитый на спине веер. Мигом вспомнились местные уроки геральдики. Учиха. Ноги стали ватными, а потом пришла злость на самого себя. Да, шиноби, да, один из прозванных демонами Учиха. И дальше-то что? Представители красноглазого клана, несмотря на репутацию, не бешеные, чтобы бросаться на всех без разбору, особенно здесь. Юмейнару выдохнул. В конце-концов, его самого латал ирьенин-Сенджу. Логично, что при дворе будут представители всех более-менее значимых кланов шиноби. Но, что послужило причиной такого напряжения? — Ками-сама, как они вообще смогли пересечься… — прошептал Рюичи. Воспользовавшись этой подсказкой, принц обратил внимание на того, кто двигался именно навстречу Учиха. Высокий крепкий мужчина с монами Сенджу на одежде. От знакомого ирьенина он существенно отличался. Шаг, другой. Юмейнару показалось, что воздух между двумя шиноби вот-вот заискрится. Разошлись. Ни слова, ни жеста, но принца не покидало ощущение, что встретились два крупных хищника, принюхались, порычали друг на друга, сделали какие-то выводы и разошлись. Отмерший Рюичи продолжил путь, но чуть более поспешно чем раньше. — Что случилось? — шепотом поинтересовался Юмейнару, убедившись, что поблизости никого нет. — Это были главы кланов. — В голосе друга звенело напряжение. — Внушают, — коротко признался парень. — Упаси ками они решат, что их встреча провокация, или намеренное оскорбление со стороны Камикото-сама! Нужно немедленно сообщить обо всём вашему отцу!***
Юмейнару чувствовал себя морально опустошенным. Пришлось старательно изучать отчеты разведки, чтобы, невзначай ввернув в разговорах пару-тройку фраз, поддержать спешно придуманную легенду, по которой принц не показывался на люди, потому как хотел инкогнито посмотреть владения. А ведь ещё были проекты, чьё воплощение приходилось курировать лично. Парень бросил взволнованный взгляд на даймё. Пожилой мужчина выглядел уставшим больше, чем обычно. Попаданец испытал тихую радость: отец, доставшийся в этой жизни, любил его в достаточной мере, чтобы выделить средства на то, что другой бы счел блажью и даже пришел посмотреть на испытания лично. Кольнула мысль: не стоило так спешить, родителю нужно было передохнуть после изматывающих переговоров. Правитель задумчиво рассматривал получившуюся конструкцию, разложенную на столике. Выражение лица у мужчины оставалось непроницаемым. Его немногочисленная свита тоже не показывала эмоций, но Юмейнару не обольщался относительно первого впечатления. Самодельный бикфордов шнур вышел не особо красивым, да и получившиеся бомбы изяществом не блистали. Но этого от них и не требовалось. Ладони вспотели. Парень мысленно помолился, чтобы Рюичи нигде не ошибся и самый важный взрыв произошел нормально, а единственный помощник, чьё присутствие уже стало привычным как тень, не покалечился. Ведь в этот раз они многократно увеличили заряд, добавили мелкого металлического лома, чтоб возведенные мишени понесли максимальный урон. На миг стало жутко: они перестарались и осколки могут прилететь и в укрытие. За терзаниями принц пропустил момент, когда все произошло. Хлопки вышли неожиданно громкими. Скала обрушилась, порождая ещё больший шум. Дом лишь покосился, но даже из укрытия было видно, что он посечен насквозь. Установленные вокруг манекены устояли, но Юмейнару уже знал, в каком они будут состоянии. —То-сама, давай посмотрим результат поближе, — спокойно заявил парень, до того, как правитель успел открыть рот.— Я понимаю, пока последствия кажутся не особо впечатляющими. Видя, как по мере осмотра меняются лица у первых людей в стране, Юмейнару с трудом сдерживал ликование и прикусывал губу изнутри, дабы не показать предвкушающую улыбку. Манекены, как стоящие кучно, так и по отдельности, были посечены, доспехи не спасали от осколков. Конец осмотра проходил уже в гробовой тишине. Подоспевший Рюичи мрачнел с каждой минутой, это нервировало. Не до конца осевшая пыль заставляла прикрывать лица, то и дело вызывала у всех кашель. — Кто придумал это? — в голосе правителя звучал лед. — Один из мастеров, изготовлявших порох, видел сны, в которых люди таким вот образом взрывали скалы для того, чтобы проложить дороги или добраться до месторождений руды, — с готовностью отозвался принц. — Я прочел это в одном из отчётов и решил, что подобное стоит внимания. Благо на первую проверку не потребовалось много средств. — Подобная реакция удивила, и он порадовался, что заранее озаботился легендой. — Я желаю его видеть. — Простите, Камикото-сама, — склонил голову Рюичи, — но тот мастер был очень стар, последний год все время болел. Однако он оставил после себя черновики и подробные эскизы, по ним удалось завершить работу. — Сын, жду тебя через три часа у себя. — Голос правителя звучал сдавленно. Юмейнару растерянно поклонился. Реакция несколько удивила. — Что мы сделали не так? — тихо спросил принц, когда отец со свитой оказались достаточно далеко. — Не знаю, Юмейнару-сама, но в любом случае вы всё узнаете, идемте, нам необходимо подготовиться. Парень поморщился: как минимум нужно было переодеться и хотя бы обтереть пыль с лица и рук.***
— Оно того стоило, — пробормотал Таджима, снова вытягиваясь на татами. Странное чувство: разочарование, пополам с облегчением поселилось в груди. Вечер в святилище прошел плодотворно. Каменная плита была осмотрена со всех сторон, чуть ли на зуб не попробована. Вот только никаких тайных знаний она не несла. Всё, что на ней написано и так давно известно всему клану. То ли изменения были внесены позже, то ли сны и вовсе не нашли воплощения в их мире. Царапнула мысль, что таинственный Зецу уже давным-давно внес свою редактуру. Но тогда установить подлинность текста не представлялось возможным. Во всяком случае, логических несостыковок заметно не было. В конце-концов, та рисованная история, плод чьей-то фантазии, не обязательно события в ней должны были стать реальностью. А при желании тайные послания можно разглядеть даже в растертых чайных листьях. Хотя проверяя все и вся по нескольку раз, заставляя себя смотреть на все события с разных точек зрения, мужчина и без Зецу нашел немало интересного: пару шпионских сетей других кланов, нескольких медовых куноичи, притащенных в клан под видом необученных гражданских с чакрой. Резь в глазах потихоньку прошла. Таджима протянул руку, убрал с век смоченный отваром целебных трав компресс. Сел и посмотрел по сторонам, убеждаясь, что по-прежнему видит ясно. Учиха мысленно обругал себя за такую мнительность. Во всех клановых свитках, касаемых мангекё, прямо было записано, что зрение начинает портиться при слишком частом и долгом использовании. Там же оказались приведены рецепты компрессов, способствующих снятию неприятных симптомов. Да и годами владеющие мангекё соклановцы, хоть и видеть стали хуже, слепнуть не спешили. То ли в той реальности дела Учиха пошли настолько плохо, что даже главная ветвь уже не могла себе позволить некоторые травы, то ли сыновья Буцумы превратились в таких монстров, что Мадаре и Изуне приходилось весь бой вести с мангекё. Или собственные дети оказались идиотами, не способными позаботиться о своём здоровье. Мужчина помассировал виски, чувствуя, как начинает побаливать от свалившихся сведений голова - мангекё давал большую нагрузку не только на глаза, но и на мозг. Таджима ещё ни разу не использовал новые силы на главе Сенджу и уже искренне сомневался, стоит ли это вообще делать. Смерть Буцумы не принесла бы победы, а вот за собственное критическое мышление и адекватность Таджима опасался. У любого более-менее сильного Учиха в лесном клане был шиноби, ненавистный настолько, что это чувство начинало трансформироваться в извращенную любовь, когда непонятно, чего хочется больше: перегрызть горло, или просто прикусить, чтоб не дергался, а потом испятнать шею засосами. Убить, или насадить на совсем другой "клинок", разложив, где придется, словно какую-то юдзё. А потеря объекта страсти, приводила к тому, что Учиха начинал лихорадочно искать замену и порой слишком терял осторожность - погибал совершенно по-глупому.***
— А теперь я хочу знать правду, Юмейнару.— От того, каким тоном это было произнесено, попаданец мысленно проклял свои милитаристские начинания. И так до назначенного времени успел понервничать. — Но мастер говорил, что ему это приснилось, — парень заставил себя расслабиться. Служба безопасности то и дело сообщала о людях, рассказывающих о совершенно невероятных снах и видениях. Если для местных они казались безумными бреднями и пророчествами, то попаданец уверенно опознавал привычные картины жизни в других мирах. Похоже, такой эффект дали улетевшие вместе с ним в портал бусины из браслета работодательницы. — И поэтому для демонстрации были необходимы не только скала, но и столько манекенов в доспехах и дом? О, я понял, ты хотел показать, как это может быть опасно!— мужчина обмахнулся веером.— Похвально, что ты ищешь способы усилить страну, но в столь радикальных мерах нет нужды. Тем более, для прокладки дороги в скалах достаточно нанять тех же Сенджу. Шиноби, владеющие дотоном, не только проложат путь, но и укрепят стены, чтобы избежать обвалов. Да и с обустройством рудников они же справятся. – Даймё подал неприметный знак, который едва не оказался пропущен. — Понимаю, это было неразумно, — парень понизил голос. — Помнишь, отец, как ты рассказывал о попытках забрать под свою руку кланы шиноби и объединить страну? — Глупая была идея, — достаточно громко произнес правитель с явным неудовольствием в голосе. — Великие кланы согласятся, лишь получив слишком много привилегий. А кланы поменьше не дадут нужного усиления. Тем более, те же Сенджу и Учиха могут счесть подобное угрозой для себя. Оставим это. Надеюсь, другие твои проекты не столь разрушительны? Юмейнару тихонько вздохнул, глядя, как собеседник, протянув руку за чашкой, скинул на столик небольшую записку. — Что ж, спасибо за разъяснения, отец, — парень осторожно подтянул бумагу и спрятал ее в рукав. — Позволишь показать список других проектов? — Завтра. Я долго обходился без отдыха, — правитель покачал головой. — И уже слишком стар, чтобы отказываться от такого удовольствия, как возможность спокойно посидеть с сыном. Скажи, скоро ли мне ожидать внуков? Ваша с Момо-сан осторожность похвальна, но династия не должна прерваться. Я в твоём возрасте уже был отцом. Да и необходимость официальной жены не лишит тебя наложниц и к их выбору стоит подойти с умом. Или тебя вполне устраивает общество Рюичи-сана? Юмейнару едва не поперхнулся воздухом от столь резкого перехода. Насмешка в глазах правителя стала совсем уж явной. Оставалось присоединиться к игре. — Мой друг, при всех неоспоримых достоинствах, наследника мне не родит,— принц вернул улыбку. — Я поговорю с Момо-сан, думаю, она будет рада. — Только с ней? — Столь прекрасный цветок прекрасно смотрится и не в букете,— парировал попаданец, похолодев при воспоминании о разговоре с начальницей. — А вот теперь ты можешь говорить открыто, — неожиданно заявил Камикото, когда парень уже совсем было, решил, что весь остаток дня они проведут, обсуждая девушек. — Я хотел показать, какое преимущество может дать нам порох, он поможет говорить с шиноби на равных. При его закладке не используется чакра, значит не почувствуют сенсоры, да и для взрыва она не нужна. Подрыв можно произвести на расстоянии. Вряд ли шиноби обратят внимание на группу крестьян, оказавшихся поблизости от их сражения молящимся всем ками, чтобы уцелеть. — Интересное решение. — Протянул правитель. — Но если шиноби поймут, что порох не только фейерверки, все причастные к появлению такой идеи могут тихо и незаметно исчезнуть. Пока не предпринимай ничего. Мне нужно всё обдумать.***
Женщина, одетая как гейша, торопливо наполнила чашку горячей водой, разводя мелко перетертый порошок зеленовато-бурого цвета. Ожидая остывания снадобья, вернулась к расстеленной постели, на которой разметалась ровесница-пациентка. Увидев покрывшую её тело испарину, женщина нахмурилась, коснулась ладонью воды в небольшой бадейке. Жидкость словно прилипла к коже, потянулась следом, сформировав шар. Прижав его к чужому животу, сосредоточилась. Тело под руками дернулось, однако быстро замерло. Распахнувшиеся глаза полыхнули алым, но через миг пациентка зажмурилась, пряча додзюцу и только тихо шипела. — Живо выпила! — стряхнув помутневшую жидкость в бадейку, женщина одной рукой приподняла Учиха голову, а второй прижала к бледным губам край чашки с остывшим отваром. — Ну, же, Кури, — добавила она уже мягче. — Тьфу, Камеко, добить меня решила? — поморщившись прохрипела пациентка, осушив чашку. Молодая женщина приподнялась на локте, закашлялась, выплюнула сгусток крови и вытерла губы рукавом валяющейся рядом одежды: всё равно загваздана и ей, и грязью. — Только попробуй сдохнуть, сволочь красноглазая! — буквально прорычала Камеко. — Где успела нарваться на эту отраву? — Кха... Что, Сенджу, завидно? — Кури вновь откинулась на постель. — Сколько раз ты меня отравить пыталась? — Вот именно!— возмутилась та, поправляя одеяло. — Травить тебя за моей спиной! — Собственница,— усмехнулась Кури. — А кто год назад вместо того, чтобы меня добить, полмесяца отпаивал целебными сборами и всей столице головы дурил?— поняв, что пациентке лучше, женщина принялась стирать с лица уже и без того размазавшуюся косметику. — Врага надо держать ближе, чем друзей! Кто знает, кого бы на твое место прислали. — Вот и я о том же… Тем более, где я ещё такую хорошую грелку найду? — в подтверждении слов, Сенджу ловко выскользнула из кимоно и юркнула под одеяло, прижимаясь к горячему телу. — Я грязная. — Напомнила Кури. — Ерунда. Потом вместе отмоемся. Учиха тихо засмеялась, а затем вновь закашлялась, на этот раз без крови. — Я эту белобрысую сучку придушу! — выдохнула она, отдышавшись. — Яманака? — уточнила Камеко, пряча беспокойство. — Курама. — А, да, она тоже блондинка... Была. — По губам куноичи скользнула жесткая усмешка. — Хм? — Она решила, что заманила меня в гендзюцу. После того, как я из твоих иллюзий выбиралась! Значит, это она тебя отравила? — А вот это уже Яманака. — Призналась Кури. — Хотя тут я сама подставилась. — Так тот скандал твоих рук дело? – подниматься не хотелось, Камеко просто повернулась на бок и приподнялась на локте. — Ками-сама…Зачем и главное как?! — Поменяла чашки. Лучше уж я, чем тот, кому яд предназначался. — Ты…Ах ты… — Сенджу, опешила от такого откровения. Последовавшая речь была наполнена весьма экспрессивными выражениями. — Слышал бы Горо-сама, какие слова знает нежнейшая красавица Камеко!— лукаво протянула Учиха, возвращая её обратно и укладывая голову на удачно подвернувшееся плечо. — Ещё при тебе за языком следить… — Проворчала куноичи, устраиваясь удобнее.— Не нравятся мне все эти шевеления при дворе. Правда ли избранница наследника перестала принимать не дающий понести отвар? — Правда. – Легко призналась Кури, а затем тихонько вздохнула и продолжила. — Меня больше волнует то, что принц надолго отлучается из столицы неизвестно куда и его одежда по возвращению пахнет порохом. Но и здесь немало поводов запустить фейерверки, для этого не обязательно уезжать с малой свитой. — Откуда сведения?— насторожилась Камеко. — Один из свиты даймё перебрал саке и сболтнул лишнего. — И ты делишься такой информацией?— Сенджу прищурилась. — Шаринган. — Вздохнула Кури.— Я хорошо подпоила того аристократа и влезла в сознание. Оружие, — куноичи прикрыла глаза. — То, над чем работает принц, может быть оружием. Догадаешься, на кого оно будет направлено? Я могу… — она замялась. — Могу показать… то, что увидела. Камеко вздохнула и прижалась плотнее. Некоторое время они обе лежали неподвижно, тишина нарушалась лишь легким дыханием. Изящная ладонь легонько коснулась щеки Учиха. —М?— та с удивлением приоткрыла глаза. —Я хочу это увидеть.