***
— Да нет там ничего! — раздраженный голос менталиста пробился сквозь головную боль. Сора осторожно прогнал по телу чакру, стараясь пригасить неприятные ощущения. Стало легче. — Не буду я больше его сознание смотреть! Всё там так, как Сора-кун и рассказывал. Никаких следов воздействий. — Но Учиха… — Да биджу тебя сожри! — оборвал мужчина старейшину. Тот на такое заявление только поморщился.— Парень в порядке, насколько это вообще возможно после всего произошедшего! Даже остаточные явления от пыток оказались частично сняты! — Кеншин-сан, — мягко вклинилась в разговор одна из старейшин, когда менталист выпустил пар, — вот это нам и не понятно. Зачем Учиха так стараться? — Да мне-то откуда знать? Может на эмоциях, всё же они действительно внешне очень похожи. Или у того Учиха Сора-кун братские чувства вызвал. А может, хотели показать, что способны контролировать себя и поколения войны не станут помехой при сотрудничестве. — Союз с Учиха?! — от подобного предположения у самого закостенелого сторонника уничтожения давних врагов прорвалась ки. — Ни за что! И нужна ещё одна проверка! Красноглазые выродки умеют быть изобретательны. Да и сам факт родства с ними нуждается в дополнительном рассмотрении. — Конечно, Джиро, — в голосе его давнего оппонента скользнул неприкрытый сарказм, — и тогда Учиха никакие закладки и не понадобятся. Заботливый брат явно предпочтительней, чем выворачивающие мозги соклановцы. Сора с трудом сдержался, чтобы не поёжиться: ощущение от копания в сознании были весьма неприятными, даже при работе такого опытного и осторожного менталиста как Кеншин-сан. И уже без удивления и ужаса словил себя на мысли: сейчас действительно, с охотой оказался бы под боком у Синдзи. Чтобы, наконец, выспаться. — Можешь свою родословную проверить! — продолжал посмеиваться самый старый представитель совета. — Вдруг тоже найдется заботливый красноглазый братец. Хотя, скорее всего, будет такой же старый параноик как ты! Спор набирал обороты и уходил от самой причины. Давление ки заставило всех замолчать и разом подобраться. — Буцума-сама! — А теперь в сторону эмоции. — Припечатал глава. — Я вас не для того, чтобы выслушивать стенания, собрал! Нам прямым текстом предлагают переговоры. А учитывая последние новости тянуть просто опасно. — Но Учиха в союзниках… Может, лучше попробовать наладить контакт с Нара? — Поздно. Пришла информация, что они уже в союзе с Яманака и Акимичи, притом соглашение было достигнуто несколько лет назад и скрывалось. Мы вынуждены будем подстраиваться. Стоит искать других союзников. Что опять возвращает нас к красноглазым, — отвечающий за разведку старейшина уже откровенно веселился. — А если Курама? — После того, что произошло недавно? Уж лучше Учиха! От них хоть знаешь, что ожидать. Тем более, они кровно заинтересованы в решении части вопросов.***
Небольшой листочек был уже перечитан множество раз, текст давным-давно выучен наизусть, но всё равно принесенная призывным вороном записка до сих пор жгла руки как огонь. Последняя весточка от брата. Кейтаро непроизвольно потер пострадавшие ребра. Они уже не болели, но воспитательные пинки главы клана запомнились очень хорошо. Странно, что он был настолько мягок: не убил за такие оскорбительные высказывания и даже ничего не сломал. Да и последующий допрос больше походил на беседу за чаем. Или Таджима-сама просто понимал причины? Кейтаро вновь перечитал послание, словно надеялся увидеть что-то новое, не прочитанное ранее. Никаких новых кандзи обнаружить, конечно, не удалось. Даже при проверке на потайные записи. Брат уверял: союз с Сенджу необходим, что осознаёт все риски и идёт на миссию добровольно, потому как сам принять мир с давними врагами не может даже под гендзюцу. И лучше принести клану пользу выполнением самоубийственного задания, чем подвести из-за того, что самогендзюцу однажды слетит. Сейчас, успокоившись, Кейтаро понимал, что его просто накрутили и даже осознавал, кто это сделал. Учиха вздохнул. Впору было идти и тоже просить подобную миссию. От понимания, что придется какое-то время провести в обществе тех, кто косвенно виноват в смерти близкого человека, в душе поднималась удушающая жаркая волна, грозящая в любой момент вырваться огненным безумием. Ведь придется не просто рядом побыть, а спину доверить и самому прикрывать, возможно, даже приказы выполнять, если отряды перемешают между собой. Останавливала неоднократно повторенная в письме просьба жить и осознание, что он не один такой, а желаемое получали лишь единицы. Убрав записку, Кейтаро вышел из дома. Где мог находиться нужный человек, он примерно представлял, а вскоре удалось почувствовать и чакру. Приблизившись к полигону, Учиха некоторое время с почтительного расстояния наблюдал, как бурлит от техники вода в пруду. Казалось, что в нем завелся кто-то большой и теперь ворочается в логове. Наконец водоем успокоился. — Что-то случилось, Кейтаро? — приятель без всяких печатей вытянул лишнюю влагу из одежды и о тренировке напоминал только просевший резерв и чуть сбившееся дыхание. — Вопросы по предстоящей миссии? — Синдзи, как оно вообще? — вздохнул Кейтаро, а затем уточнил.— С Сенджу общаться… так близко. — С каких пор я стал специалистом по лесному клану? — удивился тот. — Ну... Ты ведь за тем Сенжду ухаживал и вообще, родственниками ближе, чем по Рикудо оказались. Синдзи рассмеялся. Ну, да. Как с Сенджу воевать все знали, а вот что с ними в мирной обстановке делать - вопрос. — Сложно. — Наконец выбрал он подходящее слово. — Сам не ожидал от себя такого терпения. Сдерживаться помогало осознание, что ему ещё сложнее. Вот мы поговорили с человеком и знаем, был ли он честен. Как ни владей мимикой, а шаринган детали подметит. Сора же не мог понять, насколько я искренен. В общем, привыкай к тому, что во всех твоих действиях и словах будут искать подвох. — Теперь понятно, зачем ирьенин запаковал с собой столько успокаивающего сбора!***
— Всё прошло удачно? — наконец смог задать интересующий вопрос Хашираме. — Более чем, — он на миг замялся, а затем широко улыбнулся. — Ничего серьезного не произошло. В следующий момент на Тобираму обрушился град подробностей. Мальчик посмотрел на светящегося от счастья брата. Тот так рад подвернувшейся возможности лишний раз увидеться с Мадарой? В этот раз мысль об Учиха не вызвала раздражения. Сенджу неожиданно почувствовал легкое предвкушение: сам он вполне может пообщаться с его младшим братом. Это будет даже интересно, да и в тренировке с равным легче оценить собственные силы. Волнение наконец-то отпустило. Появилось желание вновь встретиться с Изуной, поделиться впечатлениями. Учиха ведь тоже волновался. Вот только они второпях не договорились о способе связи, всё же придется просить о помощи Хашираму. Или ждать официальной встречи. Они - наследники и должны будут присутствовать. Видимо, всё действительно прошло как надо. Да и отец по возвращению выглядел довольным. Словно не с давним врагом переговоры вел, а выбрался с другом пообщаться. А вот старейшины после нескольких переданных с призывными животными писем, были вымотаны как будто бой вели. — А где отец? — в поток откровений всё же удалось вклиниться. — Вроде у них очередное собрание, — пожал плечами брат. — Хочешь опять пойти подслушать? — Настоящий шиноби должен уметь незаметно добывать информацию! — сохранить невозмутимость и не начать оправдываться оказалось не так легко. — А вот ты до сих пор и не научился как следует прятаться! Не дожидаясь ответа на подначку, Тобирама выскочил из комнаты и, максимально сокрыв чакру, незаметно пробрался на давно облюбованное место. В то, что его до сих пор не заметили особой веры не было, но раз до сих пор не прогнали, значит негласное разрешение дали. — Харуто-кун... Уверены, что парень справится? С учётом ситуации может и сорваться. — Все мы можем не выдержать. — Голос командира группы звучал чуть приглушенно, но со своей лежки Тобирама слыша всё отчетливо. — Значит, состав команды утвержден. — Поставил точку в обсуждении этого вопроса глава. — Хикару-сан, до выхода ещё есть время. Если возникнут сомнения в том, что выбранные шиноби смогут держать эмоции под контролем, заменяй. Тобирама с трудом сдержал разочарованный вздох: всё интересное пропустил. Дольше задерживаться становилось опасно. Осторожно покинул наблюдательный пост и, отойдя подальше, постепенно перестал скрывать чакру. Тихое мяуканье привлекло внимание. Небольшая кошечка оказалась чуть ли не под ногами. С мурлыканьем обтерлась о лодыжку и как в воздухе растворилась, оставив после себя сложенный листочек. Чуть поколебавшись, Тобирама всё же развернул записку. Поняв, что именно он держит в руках, мальчик не сдержал довольной улыбки. А вот будет братьям сюрприз на тренировке. Не все же им секреты разводить!***
Из-под сени деревьев выскользнули размытые силуэты. Шиноби замерли беззвучными тенями, вот только воздух, казалось, готов был заискриться от напряжения. Слишком часто собравшимся воинам приходилось сражаться друг с другом. — Нам точно сюда? — с сомнением огляделся Хикару. Состояние подчинённых с каждым часом волновало Сенджу всё сильнее, он начинал опасаться срыва: Учиха слишком близко. И самому приходилось сдерживаться, чтобы, находясь рядом с ними, не искать рефлекторно оружие. — Андзен-сан, — командир Учиха глянул на одного из своих подчинённых. — Да как сразу-то скажешь. — Развел тот руками. — Если купец верно запомнил внешность попутчика, то да. — Так это может быть и совсем другой человек? — уточнил Хикару, чувствуя, что ещё немного и проблемы доставят не Учиха, чего он изначально опасался, а собственный отряд. — Могу показать, — невозмутимо отозвался разведчик. Командир Сенджу успел бросить быстрый предупреждающий взгляд на Харуто. Подобное предложение вызвало у мечника тихое рычание и рефлекторное касание ладонью рукояти клинка. Возникло ощущение, что Учиха вот-вот сорвутся, но нет. — Да не собирался я тогда тебя атаковать! — возмутился Андзен. — Некогда там было рассказывать, а гендзюцу быстрее. Хикару помассировал переносицу. Так действительно быстрее, но упрекнуть своего подчинённого он бы не смог. Не был уверен, что не поступил бы так же, прилети гендзюцу ему самому. — Я посмотрю! — вызвался Даики, до того, как разозленный Харуто успел отреагировать и спокойно посмотрел в кружащиеся томоэ. Несколько секунд мужчины стояли, замерев. — Похож. — Наконец вынес вердикт Сенджу. — Но только как его искать? Тут целая россыпь деревушек. — Значит, и работать будете вместе! — припечатал командир Учиха. — Раз уж Даики-сан достаточно разбирается в иллюзиях, чтобы понять, когда его атакуют, а когда хотят поделиться сведениями. Заодно и местность так удобнее будет прочесать. — Думаешь, это хорошая идея? — Хикару показалось, что этим предложением Мамору сильно поспособствовал сближению обоих отрядов: на того с одинаковым недоумением уставились все. — А, биджу знает, — развел тот руками. — Но подведём итог, — вздохнул командир Учиха. — Один забылся и использовал гендзюцу, чтоб быстрее передать сведения, другой воспринял это как атаку. Мы чудом не передрались между собой, а этот аптекарь ушел. Ответом стала пристыженная тишина. — У меня тоже нет идей, как ещё наладить взаимодействие. — Признался Хикару. — Раз отрядами у нас пока работать не получается, может хоть по парам выйдет. Но такие напарники друг друга не убьют? — Ты своих людей лучше знаешь. — Учиха был сама невозмутимость. — Мои смогут сдержаться. У Хикару возникло ощущение, что после этих слов все красноглазые дружно принялись сами себя убеждать в необходимости подобного. Успешно. Отступить в такой ситуации было равносильно признанию проигрыша, оставалось решить, кого с кем ставить в пару.***
Вкус чая оставлял желать лучшего, но простая сытная еда пришлась кстати. Легкое гендзюцу прекрасно развязывало языки. Даже слишком хорошо. Чересчур разрозненной была информация в том ворохе новостей, что на них обрушился. Хозяин небольшого постоялого двора теперь воспринимал их то ли как постоянных клиентов, то ли как старых знакомых и спешил поделиться новостями. Тем более пока отвлечь его было некому. Мамору глянул на напарника. Харуто явно начал терять нить повествования. Хенге сделало его моложе года на четыре, теперь он вполне тянул на ученика. Сам Учиха изображал как раз таки аптекаря. На доставшемся маршруте располагалось больше всего деревень, да и оживленный тракт проходил рядом. Если их цель появлялась в этих местах, они поймут это по реакции жителей даже без особых расспросов. Но, судя по тому, с какой заинтересованностью их встречали, надежда обнаружить неуловимого аптекаря была невелика. Мамору поймал взгляд собеседника. Мужчина замер, а затем резво вскочил на ноги и умчался в сторону кухни. — Уходим. — Подхватив кусури-тансу, Учиха быстро направился на выход. За спиной послышалась возня и торопливые шаги: Харуто хоть и замешкался, из образа гражданского не вышел. Вопросов тоже не задавал. Ещё бы не боялся, совсем хорошо было. Постоянно ощущать от напарника легкую опаску неприятно. — Я использовал гендзюцу. — Тихо пояснил Мамору. – Мужчина решил, что на кухне еда подгорает, а о нас уже забыл. Рассказывать такие простые истины было непривычно, но Учиха чувствовал - это необходимо, пояснять свои действия хотя бы пока не появилось осознание, что не нужно искать подвох в каждом движении. При упоминании гендзюцу Харуто сбился с шага. Даже не видя лица Сенджу, мужчина почти был уверен: тот сжал губы, нахмурился и попытался коснуться сокрытого хенге оружия. Что послужило причиной столь резкой реакции на ментальные техники было непонятно, хотя предположения имелись. Заметив приближающихся селян, Мамору чуть замедлил шаг, чтобы Харуто его нагнал и принялся рассказывать «ученику» о свойствах целебных трав и методах их заготовки. Отойдя от деревни на достаточное расстояние, они сошли с тракта, углубились в лес и скинули хенге. Погода хоть и не баловала теплом и ясным небом, но по крайней мере на головы не лило. От вездесущей влаги пока спасали плотные плащи. Под ногами блестела грязь, оставалось поблагодарить даруемую чакрой возможность держаться на такой поверхности. Сгущающаяся темнота заставила притормозить. Без снега лес стал ещё мрачнее. Мамору приметил, как напарник уже несколько раз лишь в последний момент замечал корни или избегал столкновение с ветками. Тихий шорох в кустах. Миг - и кунай рассёк воздух. — Хм, кролик, — негромко прокомментировал мужчина. — Отлично, Харуто-кун, не придется тратить запасы. Парень чуть заметно вздрогнул и несколько смутился. Глянув на напряженного напарника, Учиха подавил тяжкий вздох: силен, но в некоторых вещах ещё такой ребенок. Вот и сейчас. Он же специально так сказал. Мог ведь подыграть, сделав вид, что целенаправленно поохотился. — Займись добычей, а я пока обустрою лагерь. В кусури-тансу есть специи, в нижнем ящичке. – Мамору приметил небольшой, относительно сухой пятачок, и скинул туда ношу. На то, чтобы набрать хвороста и подсушить ветки чакрой не ушло много времени. Лишь выплюнув небольшой огненный шар, разводя костер, Учиха заметил, как напрягся напарник. — Харуто-кун, не стоит так дергаться, мы отошли от тропы и заночевать здесь вполне безопасно. Сенджу что-то неразборчиво пробурчал, подхватил уже ободранную и выпотрошенную тушку и перебрался поближе к огню. Обустраивая лежку, Учиха краем глаза поглядывал, как парень разрезал мясо кунаем. Когда напарник сложил несколько печатей, Мамору постарался остаться безмятежным: земля пришла в движение - вбитые рефлексы требовали отскочить, но на демонстрацию собственного напряжения не было права. Он - старше по возрасту, командир, и не должен показать испуг или недоверие без серьёзного повода. Тем более, что Харуто просто вытянул из земли немного глины и теперь обмазывал ею куски мяса. Закончив с этим, Сенджу снова использовал дотон, чтобы сделать небольшое углубление рядом с огнём. Через несколько секунд пошедшая по почве волна сдвинула костёр на подготовленного к запеканию кролика. Оставшись без дела, Харуто напряженно замер, явно не зная куда себя деть. Учиха подсел к огню. Повисшая тишина не была уютной. Мамору невольно пожалел о таком распределении на команды: с ровесником-Кейтаро Сенджу наверняка легче нашел бы общий язык. От предложения удержало осознание: самые младшие в отрядах могут по неопытности что-то упустить, или, поссорившись, не смогут пойти на уступки. И опасение, что он сам не смог бы сработаться с Хикару: оба слишком привыкли командовать. — Что можешь сказать о прошедшем дне? – нарушил молчание мужчина. Нужно было хоть как-то разговорить парня. — Наша цель пошла другим путём. – Сенджу веточкой поворошил в костре. — Да. Мы в пустую обошли три селения. Проверять остальные деревни нет резона. Наша цель не владеет чакрой, по такой грязи он не пройдет. – Мамору уловил легкую недосказанность. — Хочешь о чем-то спросить? — Гендзюцу. – Выдохнул Харуто после непродолжительного молчания. — Вы не задумываетесь, использовать его или нет… Мамору-сан, вас совсем не волнует, что дальше будет с этими людьми? — Э? — Учиха с недоумением посмотрел на собеседника. — Харуто-кун, я ведь их не катоном поджарил. Будут жить, как жили, даже не вспоминая об аптекаре и его ученике. Это ведь не пыточное гендзюцу. От взгляда не укрылось, как слегка дрогнули чужие пальцы. — Ты попадал в такую иллюзию? — озвучил Мамору предположение. Удар заблокировать не получилось, только сместиться, чтобы лезвие лишь рассекло одежду и кожу на плече. Скорость с которой Сенджу успел обнажить катану вызвала восхищенный вздох. — Даже не помнишь меня, ёкай… — злое шипение. Чужая ненависть обжигает жаркой волной. — Цукиёми! — проверять, как сработает простая иллюзия паралича, нет никакого желания. Тем более гендзюцу Андзена в тот раз было стряхнуто за мгновение. Харуто упал на землю, лишь чудом не напоровшись на свой же меч. Выругавшись, мужчина прижег рану катоном, мазнул пальцем по кровавому разводу, сложил печати призыва. Крупный ворон появился с карканьем, встретился с Учиха взглядом и, получив через иллюзию распоряжения, взлетел на дерево охранять. Осторожно разжав чужие пальцы, Мамору вытащил из них оружие, перетащил то ли напарника, то ли врага на приготовленную постель. Привычно сосредоточился, погружаясь в своё творение. Пространство иллюзии отображало всё тот же лес и их стоянку. Сенджу замер в стойке, выставив перед собой клинок. Сокрытый от восприятия парня Мамору вновь помянул биджу и ёкаев. — Хорошо, что в напарниках не Кейтаро-кун, — вздохнул Учиха. — Они точно поубивали бы друг друга. Мысль о том, что получившиеся команды и так могут это сделать, была задвинута подальше. Мужчина проявил себя, будто шагнув из темноты. Клинок моментально прошел насквозь, не встречая сопротивления. Не ожидавший такого Харуто сделал лишний шаг и уже впечатался в грудь Мамору. — Может, поговорим? — без особой надежды предложил Учиха, осторожно придержав парня. Ответом стал рывок из рук и очередной выпад. Лезвие вновь прошло насквозь. — Кай! — Сенджу отпрыгнул и быстро сложил печать. Мамору хмыкнул: подобным образом из цукиеми не выбраться. Пропустил через себя очередной выпад и всё же попытался вспомнить, где он мог пересечься с Харуто раньше. Ведь если Сенджу не перепутал его с другим Учиха, они уже встречались. Память хранила молчание. Да и немало было в жизни битв с Сенджу, всех не упомнишь. — Признаю, не помню, — согласился мужчина. — Может, подскажешь? Выпад вновь прошел сквозь тело. — Ну, серьёзно, не получается вспомнить. Предположу, что мог использовать на тебе какую-то иллюзию, возможно и пыточную, но хоть скажи когда. И перестань мечом махать, видишь же - бесполезно. Харуто приостановился и вновь сложил «кай». — Да не выберешься ты отсюда так. Это мир цукиёми, мы здесь надолго. Название иллюзии оказалось для Сенджу как удар. Парень посерел, остановился на середине движения и разжал пальцы. Оружие упало на землю. — Я всё ещё хочу знать ответ, — мягким тоном напомнил о своём присутствии Учиха.— Мне же теперь интересно. — Посмотри сам. — Бесцветно отозвался Харуто, опускаясь на землю. — Это совсем другая техника, они не сочетаются. — Мамору покачал головой. Сейчас он предельно ясно чувствовал парня и то, что творилось в его эмоциях, не нравилось. Такая глухая и безнадёжная тоска под воздействием чакры и иллюзии могла убить не хуже кунаев в печень, сердце и горло одновременно. — Пять лет назад. — Всё так же равнодушно ответил Сенджу. — Ты тогда приложил иллюзией всю группу. Выбраться смог один я. Только волосы стали… такими. А у меня в отряде была сестра. Её первая боевая миссия. Учиха замер от осознания. Пять лет назад. И если Харуто не пепельный, а поседевший, то картинка сложилась. — Вот как… — Мамору сел рядом. — Брат тогда меня оттолкнул, а сам погиб. Чакры почти не оставалось, на сражение и эволюцию глаз ушла. Не ожидал, что гендзюцу получится такой силы. Не могу даже сказать, какую иллюзию тогда использовал, упал с чакроистощением. — Брат? — эхом отозвался Сенджу. — Старший. У нас большая разница в возрасте была, он мне отца заменил. Такой шаринган можно получить, лишь испытав очень большую встряску. — Взгляд глаза в глаза. Харуто всмотрелся в узор мангекё. То ли парню было уже всё равно, то ли решил – раз в иллюзии, терять нечего. – Война. Вот только теперь есть возможность что-то изменить. Если наши кланы заключат союз, получится оградить от боёв детей, пока они не войдут в силу. — На кленовый лист похоже, — неожиданно выдохнул Харуто. — А? — столь резкий переход удивил и почти сбил с мысли. — Узор в твоих глазах. — Как-то не присматривался, — растерялся от такой ассоциации Мамору. Он никогда не связывал узор, в которые сливались его томоэ с одним из символов благословения, красоты и изящества. Вот только подобное признание настроило на соответствующий лад. Обстановка вокруг начала меняться. Заметно потеплело, лес наполнился светом утра, на ветках распустились нежные листочки. — У нас ещё есть время, пока продержится иллюзия. — Мужчина поднялся на ноги, увлекая за собой напарника. — Прогуляемся. Шаг, другой и лес превращается в виденный когда-то сад у дворца одного из аристократов. Изящные деревья, окутанные бело-розовой пеной цветов, нежный аромат. — Красиво. — Харуто коснулся пальцами одного из цветков. – И на ощупь как настоящий. Вот только до самого дворца доводить спутника Учиха не стал, изменяя картину. В памяти хранилось немало красивых моментов, запечатленных с помощью шарингана. Наконец гендзюцу рассеялось. Мамору глянул в сторону ворона на ветке. В глазах птицы вспыхнули томоэ. Короткая иллюзия показала - всё в порядке. За те минуты, что прошли в реальном мире, опасности не возникло. На постели зашевелился приходящий в себя Харуто. Сел, растерянно вертя головой. — Я думал, ты меня до Чистого мира проводил. — Туда мы всегда успеем. — Мамору накинул на плечи парню плащ: после ощущаемого в иллюзии тепла холод чувствовался особенно сильно. – Я не собирался тебя убивать. — Что, просто так забудешь всё произошедшее? — Я думал, мы это обсудили, пока любовались красотами. – Мужчина поворошил веткой пышущие жаром угли. — Кажется, мясо скоро должно приготовиться. — Неосторожное движение заставило тихо прошипеть от боли. За время цукиёми как-то подзабылось, что прижженная рана никуда не делась. — Надеюсь, ты клинок ничем этаким не обрабатывал? — поинтересовался Учиха, скинув балахон и прогнав чакру, чтобы согреться. — Ой! — судя по растерянному выражению лица собеседника, это забыл не только он. – Нет. Подожди, я видел в тансу заживляющую мазь и бинты. — Харуто протянул руку к стоящему неподалеку аптекарскому комоду, но замер, едва коснувшись древесины пальцами. — Позволишь? Учиха кивнул. В цукиёми он прекрасно мог отличить ложь от правды, за те дни, что прошли в цукиёми, Сенджу успел успокоиться и посмотреть на ситуацию иначе. Не навредит. А сам Мамору смог убрать последствия прошлой своей иллюзии. Теперь можно было попробовать снова налаживать отношения.***
Лёгкая полудрёма слетела от ощущения чужого присутствия. Учиха. Враг! Тело отреагировало само. Отскочить, разрывая дистанцию. Привычно отвести взгляд от разгоревшегося шарингана, смотря ниже и угадывая направления атаки по движениям рук и ног. Это было так естественно, но Учиха почему-то не огрызался техниками, да и за оружие браться не спешил, лишь уворачивался и подставлял клинок, только если не успевал уйти. Темнота мешала. Несколько раз под ноги попадали корни деревьев, но враг почему-то этим не воспользовался. Чакры становилось всё меньше, а убить или хотя бы ранить Учиха не выходило. Неожиданно противник словно растворился в воздухе. Краем глаза удалось увидеть размытую тень, сильный удар сбивает с ног, на бедра и живот наваливается тяжесть, а в следующий миг тело каменеет под взглядом алых глаз. Чужая ярость обжигает. Усилием воли удалось сбросить оцепенение, дернуться, так, что лезвие танто входит в землю рядом с шеей. В следующий миг получилось выйти из захвата. Дымовые бомбочки дали секунды на то, чтобы уйти. Нужно оторваться, дождаться, пока рассветает и там уже можно понять, где оказался и что делать. Внезапно Хикару словно налетел на стену. Мозг проснулся окончательно. Разом вспомнились и совместная погоня за неуловимым аптекарем, и план разделить отряды на пары, чтобы легче было прочесать местность. Кейтаро, по крайней мере пока - союзник и миссия у них сейчас одна. От осознания того, какие бы были проблемы, окажись Учиха недостаточно быстрым и погибни или получи раны, прошивает ужасом. Выругавшись, Сенджу несколько раз впечатал кулак в ствол дерева. Наконец запал кончился. Хикару медленно выдохнул, понимая, что обошлось, они оба живы. Убрал оружие. Ощущение огненной чакры, в темноте отчётливо проступил силуэт Учиха. — Хикару-сан, что случилось? — тяжело дыша поинтересоваться нагнавший его напарник. За оружие не схватился, но и ближе он благоразумно не подошел. — Успокоились? — Кейтаро осторожно приблизился. Ответить было нечего. Он просто опасен. И для миссии, и для напарника. Под руку удачно попался так и не использованный кунай. — Это плохая идея, Сенджу. — Отстранённая вежливость слетела как шелуха. В голосе теперь звучала сталь. — Положи оружие. Шаг, другой и горячие пальцы сомкнулись на запястье. Хикару не сопротивлялся, позволил забрать кунай. Вот только убирать руку Учиха и не подумал, потащил за собой через темноту. — Так корежит от нахождения рядом с Учиха, что готов сдохнуть, поставив под угрозу возможность союза?! — зло прошипел Кейтаро, не останавливаясь. — Куда ты меня тащишь? — наконец опомнился Хикару, постарался освободить ладонь, но вышло как-то вяло. Подобный напор от ещё мальчишки, до этого послушно выполнявшего распоряжения, стал неожиданностью. — А перед этим послал призыв с письмецом к кому-то из родственников, да? — собеседник его словно не слышал и продолжал. — В котором уверял, что союз с давними врагами необходим, но ты принять его не можешь и потому сбегаешь. — Теперь в голосе Кейтаро отчетливо слышалась горечь, а его пальцы сжались так, что стало больно. — Ты получил такое письмо? — ошарашено спросил Хикару. Слишком личные нотки прозвучали. Учиха остановился столь резко и неожиданно, что Сенджу влетел в украшенную веером спину, ткнулся лицом в собранные в высокий хвост темные волосы. — Да. От брата. Накрывшая после этих слов тишина была оглушающей. Даже звуки ночного леса разом смолкли. Появилось ощущение, что Кейтаро сейчас его убьет и за срыв, и за растревоженную душевную рану. Будет прав. — Как тебе это вообще в голову пришло?! — тихо, но эмоционально прошипел Учиха. — Сорвался, — признался Хикару, понимая, что право командовать он, похоже, теряет. — Слишком непривычна твоя чакра. Сложно не атаковать по привычке, вот спросонья и не разобрался. — Я не про это! — собеседник всё же развернулся к нему лицом. — Сорвался, бывает. А вот как я должен был объяснить твою смерть? К щекам прилила кровь. Сенджу быстро прогнал чакру, задавив реакцию и мысленно выругался. Проклятый шаринган! Ничего-то не скроешь. За тот, не до конца осознанный, порыв было стыдно. Особенно из-за того, что не останови его Кейтаро, действительно, на эмоциях мог бы сделать глупость, не задумываясь о последствиях для обоих кланов. — У меня во время боя самогендзюцу слетело. —Тихо произнес напарник. — Я тебя чуть не убил. Подобное признание вызывает смешок. Оба хороши. Хикару медленно поднял руку и положил ладонь на плечо Кейтаро. Не сбросил, только посмотрел в упор, словно в саму суть заглянул. Охота отвести взгляд, но глаза напротив всё ещё черны - это радует. Тихий шорох, в свободную руку ложится небольшая фляжка. — Успокаивающий сбор? — определил по запаху Сенджу, осторожно глотнул, покатав жидкость по языку и убеждаясь, что там больше ничего не намешано. — Теперь понятно, почему Учиха такие спокойные. — В основном самогендзюцу, — поправил Кейтаро. — Этот сбор, если часто пить, внимание притупляет. Раз тебе внезапно стало интересно, что я такого намешал, значит, решил повременить с Чистым миром и, надеюсь, не будешь пытаться отправить туда меня. — Учиха неожиданно повернул голову и плюнул мелким огненным шаром куда-то в сторону. Оранжево-желтые язычки слизнули часть темноты, стало понятно, что напарник притащил его на их же раскуроченную стоянку. А подпалил заранее подготовленные ветки в кострище, которые они чудом не разметали, пока прыгали вокруг. Кейтаро, не дожидаясь ответа, легонько подтолкнул его в сторону разворошенной лежки. — Идем, надо отдохнуть. Не волнуйся, призыв покараулит.***
—А потом оказалось, что этот настой не только бодрит, но и повышает болтливость.— Смех у старика был под стать, дребезжащий.— Ичиро-сама был рад раскрытию заговора, да только я решил не дожидаться его благодарности и потихоньку улизнул из дворца. Мало ли в чем она может выражаться. А мне бы к травкам поближе. Попутчик оказался разговорчив. Истории про травы, минералы и методы их заготовки сменяли одна другую, чередуясь со случаями, произошедшими во время сборов и странствий. Беззвучное: «Это он» пришло, стоило встретиться взглядом с напарником. В том, что Учиха понял его согласие, Даики не сомневался. Образы и ощущения сыпались почти постоянно. От непривычно большой нагрузки на сознание голова начала болеть уже к вечеру первого же дня совместной работы. Сенджу перевел взгляд на их цель. Талантлив! Если бы не переданный через гендзюцу целый список того, на что стоило обратить внимание, Даики остался бы уверен: перед ним обычный старик, не имеющий никакого отношения к обвалу в ущелье. Аптекарь извлек из кусури-тансу небольшой полотняный мешочек с сушеными травами и теперь готовил сбор, ловко растирая в ступке листики. Земля и сок растений прочно въелись в кожу на ладонях, вот только теперь было заметно, что на них присутствуют и мозоли, которые можно получить, тренируясь с мечом. Легенда о службе у какого-то мелкого аристократа звучала правдоподобно, да только гендзюцу от Учиха прилетело мгновенно. И весь проникновенный рассказ мигом превратился в бездарную сценку, разыгранную третьесортным актером. Андзен явно веселился, показывая, как выглядит ложь для обладателя шарингана. Ещё немного и приятный травянистый аромат коснулся носа. Аптекарь разлил получившийся сбор по чашкам. — Да уж, старик, — хохотнул Учиха, продолжая играть роль грубоватого рубаки-наёмника, — что самураи, что остальные порой так про честь загнут, и с сакэ не разберешься! Царапнувшее беспокойство заставило взять в руки горячую емкость, будто греясь, благо утро выдалось холодным. Использованные травы были узнаны и в момент растирания: посторонних запахов от отвара не ощущалось. Мужчина слегка пригубил остывающую жидкость, подержал на языке, не чувствуя ничего подозрительного, осторожно глотнул. — Андзен-сан, если совсем остынет, потеряет весь вкус, — старик поднес к губам чашку. Напарник неспешно взял оставшуюся емкость, вдохнул идущий от отвара аромат. В следующую секунду Сенджу почувствовал нечто странное. Он и сам ещё не до конца понял, что происходит, но чувство опасности просто взвыло. — Андзен, — само сорвалось с губ. Старик неожиданно сделал несколько мелких быстрых глотков, вздрогнул всем телом и закашлялся. Учиха, уже не пряча шаринган, сорвался с места, мгновенно оказался перед аптекарем, ловя взгляд. Даики хотел подняться, но тело словно онемело, попытка пошевелиться привела к тому, что он завалился. Кое-как удалось подставить руки, смягчая приземление. Изнутри поднялось жжение, перед глазами всё плыло, перехватило дыхание. Резкий рывок за плечи. Горлышко фляги ткнулось в губы, только сделать глоток не получалось. Что произошло, Даики понял не сразу. Ещё удалось ощутить прикосновение к лицу, а потом шел провал. Сколько он продлился было непонятно. Ощущение во рту какой-то жидкости с резким, неприятным травянистым привкусом появилось неожиданно. Вот только глоток был сделан как против воли. Ещё прикосновение. Чужие губы. Обжигающе-горячие. Это открытие вызвало состояние близкое к шоку. Во рту снова оказалась та же жидкость. В голове прояснилось. Похоже, его все же не целуют, а пытаются заставить хоть так выпить противоядие. Или напарник совмещает? Уж больно нежным оказалось следующее прикосновение, да и задержался он чуть дольше, чем было нужно. Учиха, словно нехотя, отстранился, помог подняться, усадил обратно на ствол поваленного дерева. Даики отрешенно осмотрел развороченную стоянку. Горло всё ещё саднило, хотя дышать уже было легче. Почти под ногами валялся сбитый в лужу и потерявший форму парик. Почувствовав взгляд, Сенджу перестал изучать ложную шевелюру и глянул на напарника. Андзен отошел от неподвижно лежащего тела. Размазавшийся грим пополам с грязью окончательно лишил лицо запоминающихся черт. Но распростертый на земле мужчина теперь не казался стариком. Похоже, был немногим старше их. — Опоздал. — Вздохнул Учиха и сел рядом. – Я могу работать с сознанием умирающего, а тут труп. Яд оказался слишком сильным. — Ками-сама, ты всё ещё можешь нормально разговаривать! — Даики нервно рассмеялся, но сразу закашлялся. За время работы с Андзеном сложилось впечатление, что будь его воля, Учиха бы вообще заменил слова сплошным гендзюцу. Вот и сейчас пришло ощущение чужой тревоги и немой вопрос. — Мне уже лучше, это так, остаточное. — Отдышавшись, ответил Сенджу. — Жаль, миссию мы провалили. Не стоило тратить время на меня. — Смерть одного из нас тоже была бы провалом. — Напарник пожал плечами. — А ответы на вопросы мы можем поискать и там. — Он кивнул на поваленный набок потертый кусури-тансу. — Не зря же этот мужчина даже на последнем дыхании пытался столкнуть его в костёр. Натянув защитные перчатки, Учиха открыл ящички и принялся осторожно вынимать их содержимое. Немного понаблюдав за его работой, Даики преобразовал чакру в воду, поставил её подогреваться и достал чай уже из их запасов. Проверять безопасность сборов, что обнаружились Андзеном, не было никакого желания. — Какой интересный выбор наполнения. Даже порох. — Сенджу с любопытством осмотрел находки. — На дереве специальная пропитка, оно вспыхнуло бы мигом. Вытряхнув содержимое тансу, Учиха тщательно исследовал сами ящички, стенки корпуса. Вытащив кунай, напарник что-то подцепил внутри комода, наконец, с хрустом открыл потайную нишу. Извлек оттуда небольшой тубус. — Может, не стоит дальше его разбирать? Вдруг повредим что-то. Дождемся остальных. Я могу призвать ласточку, чтобы им сообщить. – Рассказать о своей призывной птице вышло неожиданно легко. — Пожалуй. – Андзен снял с огня дошедшую до нужной температуры воду. — А то моей ниннеко потребуется больше времени, да и она терпеть не может такую погоду, если позову лишь отнести послание, будет долго возмущаться. Даики куснул палец сильнее, чем собирался. Откровение за откровение, или просто они уже считали друг друга напарниками и так сообщали информацию, которая могла помочь взаимодействовать? Небольшая птичка устремилась на поиски остальных групп. — Ты специально первым выпил тот отвар? — неожиданно спросил Андзен, разливая заваренный чай. — Да. Я подозревал, с ним может быть что-то не то. — Стало прохладно, то ли так проявлялись последствия отравления, то ли тело непроизвольно отреагировало на неприятное воспоминание. Чай слабо помогал избавиться от всё ещё стоящего во рту привкуса противоядия, да и об теплые бока чашки больше хотелось греться, чем пить содержимое. — А этого «аптекаря» я заставил выпить, увидев, что он только изображает глоток. — Учиха подсел ближе, огненная чакра манила теплом. — Для тебя накладывать гендзюцу, как дышать, — Даики, чуть склонил голову, давая согласие на не высказанный вслух вопрос. Горячая рука приобнимает за плечо. Чакра Андзена пахнет дымом и какими-то пряностями, укутывает одеялом. Скользнуть в чужую иллюзию легко и как-то естественно. И голова, если не пытаться постоянно контролировать процесс, не болит. Эмоции, ощущения, намерения напарника понятны, как собственные. Ответ нет нужды проговаривать, достаточно потянуться, мягко коснуться губами губ.