Безумный вид любви I: Возвращение в Страну чудес

Террант мучительно сидел в сырой камере, его руки были прикованы к лодыжкам. Его запястья болели от попыток вырваться из металлических браслетов, кровь текла из-за нескольких попыток вырваться. Его лодыжки идеально сочетались друг с другом, красные кольца, подчёркивали верхнюю и нижнюю часть железных браслетов. Он пытался вырвать цепи от железного кольца, прикреплённого к центру камеры, но он только обнаружил, что пропитан потом и болью от своих усилий. Уныло он рухнул на пол, натянув цепь, его спина сгибалась, когда он лёг, чтобы отдохнуть на полу. Охранники, должно быть, видели его многочисленные попытки побега, и, хотя энергия была потрачена напрасно, они, казалось, волновались, что он в какой-то момент сможет вырваться. Большая крыса была отправлена в качестве его личной охраны за пределами камеры, существо, расхаживающее по полу перед запертой тюремной камерой, его бисерные глаза, пристально следили за человеком. Террант поморщился на него, его обычная улыбка превратилась в насмешку над грызуном. Конечно, он был бы оставлен гнить с паразитами, но он бы никуда не делся, потирая свои запястья. Глаза Терранта были тяжёлыми от истощения. За день до этого его бесцеремонно бросили на леопарда, привязали к спине кошки, чтобы он не смог упасть во время поездки в Запределье. Жаль, что Террант не знал людей, и если бы он упал, никто бы ему не помог. Он полагал, что если его оставят, было бы полезно попытаться угадать, где в бесплодной пустоши Красная Королева возвела свой замок. Это было далеко в пустыне, темп леопарда вёл его в течение жаркого дня и в начале ночи, в полнолуние, леопард, наконец, замедлился и остановился, восходя в каньоны, которые лежали далеко на краю Запределья. Укрытие было спрятано среди высоких каменных стен. Ничего особенного, оно было построено криво и в любой момент угрожало рухнуть. Карточные стражи быстро окружили леопарда, грубо схватив Терранта и потащив его по земле в глубины укрытия, приводя его в тёмные подземелья, где он остался без еды и воды на вечер. Террант хотел перевернуться и закрыть глаза, уступив несколько часов сна, но, не желая пропустить ни одной секунды своего захвата. Ему удалось бодрствовать весь вечер и до утра, когда ему, наконец, принесли небольшую чашку воды, чтобы попить. Ему не давали никакой пищи, но он был рад, что они, по крайней мере, утоляли его жажду. Вода также помогала ему справиться с непреодолимой потребностью, спать, которая преодолевала его тело. Он был полон решимости, не засыпать, неисчислимые вещи могли бы произойти во время его сна, особенно с такими существами, как Рангхильд, плавающий вокруг. Террант сместил свой вес, когда он боролся с неопределимой необходимостью закрыть глаза. По крайней мере, жжение его запястий держало его в сознании, но он боялся, что это продлится не долго. Пройдёт всего несколько минут, прежде чем Иштван придёт требовать, где Бравный воин. В эти моменты ему нужно было быть бдительнее, не думая о сне. Он должен был оставаться сильным для неё. Ничто, ни пытка, ни здравомыслие, не позволит имени Алисы пересечь его губы. Он был уверен, что план Иштвана состоит в том, чтобы заставить его ждать, позволить разуму безумца кипеть глупыми идеями, прежде чем заставить его вступить в разговор. До сих пор, никто его не притащил к Красной Королеве, это было очень необычно; Ирацибета была слишком нетерпелива, всегда чья-нибудь голова летела к тому времени, когда солнце садилось. Конечно, даже если Иштван начинал со своей собственной тактики допроса, это не означало, что Ирацибета не закончит её. Шляпник молился, чтобы его не убили; он должен был вернуться к своей Алисе; в целости и сохранности. Мысли о её тёплом лице в лучах дневного солнца, круглых щеках и щурящихся голубых глазах, когда он целовал её гладкую кожу. Мысли, которые согревали его холодные конечности в камере и отвлекали его от подавляющего истощения и ноющих запястий. Мысли о ней были бальзамом, как во времена ужасов: «О, Алиса», он почти вздохнул, останавливаясь. Он не должен думать о ней, не с Иштваном, готовым прийти в любой момент. Если его голова будет плавать от её пьянящего запаха Алисы, заполненная изображениями её мягкого тела Алисы и воспоминаниями о её сладком голосе Алисы, безумие могло бы зайти слишком далеко, и он может сказать что-то не то! Нет, думать о ней было бесполезно, даже если бы она была величайшей анестезией, которую он когда-либо испытывал. Он думал о чаепитии в минувшие дни, те дни, когда его там удержали чары времени и его собственная депрессия. Когда играла музыка, она была старой, ржавой и мрачной, когда его друзья были тихими и неприятными, когда ему самому было трудно дышать, ища свет в самые тёмные времена. С этими воспоминаниями, хотя они и подняли его решимость, он вытолкнул её образы из своего ума. Предсказание Терранта в отношении прибытия Чёрного Короля было точным, стук сапог издавался по полу. Террант наклонился, чтобы взглянуть за стены своего заключения, наблюдая, как высокая фигура уверенно идёт по дорожке, его подбородок высоко поднят, а плечи квадратные. Его сильные шаги послали небольшие облака пыли в воздух вокруг его чёрных сапог, чёрные бриджи на нём показали его стройное тело. На нём было длинное чёрное пальто, на каждой груди и боковых карманах пальто была проставлена белая эмблема. Трепетная, похожая на палку корона покоилась на его чёрных волнах, и Террант предположил, что если бы кто-то не знал, что Гэвин был истинным Королём, то они бы легко приняли эту фальшивую королевскую власть в качестве настоящего правителя. «Неудивительно, что этот сброд так быстро принял его», — подумал Террант с тревогой. Они, конечно, не приняли бы Ирацибету с любящими объятьями, даже если, казалось, они поклялись ей в своей верности. Нет, именно из-за этого человека у неё вообще были последователи. Когда Иштван подошёл к камере, он строго кивнул крысе, которая остановилась и стояла перед ложным Королём. Крыса быстро поклонилась, его хвост покоился из стороны в сторону в изящном жесте уважения. Затем существо шагнуло вперёд, чтобы вставить ключ в замок и открыть дверь для Иштвана. Иштван прочистил своё горло, когда вошёл, выжидающе подняв одну из своих бровей. Террант поднял голову с гримасой на малиновых губах, его лицо было жестким от ярости. Крыса, стоящая за Королём указала, чтобы человек встал. — Если вы не можете проявить немного уважения к власти, мистер Хайтопп, — начал Король, его глубокий голос, выражал скуку с восстанием, — Я непременно покажу вам немного приличия в том, как я отношусь к её Величеству Королеве Миране и вашей раздражительной маленькой принцессе, когда я получу их в свои руки. — Ты не посмеешь, — зарычала Террант. — Я думаю, что лучше не пытаться злить меня, — ответил Иштван, повернув голову к человеку. Двое охранников карт вошли, следуя за своим Королём, схватив Терранта за руки. Террант вырвал свои конечности от существ. Он поднялся на ноги, идя к Чёрному Королю, чтобы посмотреть ему в лицо. Его глаза были ужасающе бледно-голубыми, и его почти можно было принять за слепого человека; Террант вздрогнул, отводя взгляд от светлых глаз. Террант предположил, что его глаза были предупреждающим оранжевым, когда он стоял перед Королём, его внутренности горели гневом и желанием мести. — Теперь, когда мы видим, что ты можешь стоять, — ответил Король с насмешливой улыбкой, — Я только прошу лишь немного больше… доброты, — Терранту не понравилось, как он сказал это с жестокой улыбкой. Король шагнул к человеку, его голос звучал угрожающе, когда он приказал, — Поклонись. Террант начал безудержно смеяться, безумный хихиканья отражались об стены пустой камеры; он не собирался кланяться этому жалкому оправданию монарха. Никогда в Подземье, он не согнёт перед ним колени по собственной воле. Когда стало ясно, что шляпник не собирается падать сам, охранник использовал посох, который был у него в руке, ударяя Терранта по спине, а затем и на землю. Террант упал вперёд, резкая боль отдалась от его лопаток, но удар, который он получил, не заставил его упасть на колени. Вместо этого он влетел лицом в грязь, его рот наполнился ржавой пылью. Иштван засмеялся, наслаждаясь видом, и покачал головой, — Это больше похоже на это, — согласился он, ударив Терранту в плечо. Он наклонился, его голос звучал угрожающе, когда он начал допрос, — Так ты Королевский Шляпник, который вызвал весь ажиотаж на Угрюмом Бреге с моей Королевой? Что с этой раздражающей блондинкой, которую ты всегда, кажется, имеешь на буксире? — рука Иштвана в перчатке запуталась в диких оранжевых волосах Терранта; как только он схватил охапку волос, он дёрнул голову человека вверх, — Ты не похож на большую угрозу, — Король покачал головой, — Никто не сможет нас свергнуть и провести революцию против такой мощной армии. Она должна быть источником вдохновения. Террант закрыл глаза, пытаясь разделить жгучую боль на коже головы и покалывание в запястьях, пытаясь сосредоточиться на чём-либо, кроме настоящего. Он поморщился, когда начал думать о словах, начинающихся с определенной буквы, — Я размышлял о словах, начинающихся с буквы М… как ты думаешь, ты можешь мне помочь? Иштван покачал головой, закатывая светлые глаза, — Мой дорогой друг шляпник, я не думаю, что ты понимаешь, как работает весь этот бизнес допроса, — мрачно объяснил он, — Это я задаю вопросы, а ты предоставляешь информацию. Любой другой путь был бы нелогичным, и если ты не будешь мыслить, мы с тобой кое-куда пойдём, наверняка ты понимаешь это? — он наклонился близко к лицу Шляпника, — Но, я заключу с тобой особую сделку, только между нами двумя, с логикой, оставленной на обочине. — О? — саркастически ответил Террант. Жестокая улыбка Иштвана вернулась к его лицу, — Конечно, если ты мне поможешь, я, безусловно, буду рад помочь тебе. Террант заставил себя внимательно изучить Иштвана, удерживая мысли от боли, а ум от жены. Острая челюсть Короля была сильной и заканчивалась чрезвычайно острым подбородком. Он побрился, но Террант подозревал, что в своё время в пустыне без Королевы он носил прекрасную бороду; тёмная щетина затеняла его челюсть и рот. Он был столь же красив, как и поразителен, такой человек, который, наверняка бы, привлекал внимание в обществе. Наблюдение Терранта прекратилось, когда Иштван поднял его на ноги, дёргая его за дикий беспорядок волос. Террант невольно издал крик боли, наткнувшись на свои цепи, когда его толкнули вперёд. — Что ты делаешь? — застонал Террант, когда охранник засунул свой посох в пространство между его спиной и лопаток. — Просто держись прямо по коридору, Шляпник, — равномерно ответил Иштван. Иштван пристально следил за ним, когда охранники продолжали идти с ним по сырому коридору, мимо других грубо сделанных камер, в которых могут в будущем содержаться другие пленники. Продолжая идти вперёд, Террант не мог бороться с чувством, что это было похоже на то, что происходит, когда быка ведут на бойню. Было слишком рано, и это, конечно, было опасно, но сейчас он нуждался в этом больше, чем когда-либо. Иштван молчал рядом с ним, позволяя ожиданию мерцать. Если бы он не говорил, возможно, это было бы безопасно, и он мог бы легко засунуть мысли об Алисе обратно в углубление своего разума. Но он не хотел умирать и больше никогда не думать о ней. Террант продолжил движение вперёд, пробиваясь в ритмичном ковылянии вперёд, ударяясь концом тупым концом палки об стены, вызывая крики боли. В разгар переноса, он закрыл свои зелёные глаза и позволил быстрому изображению его Алиса прийти к нему, надеясь, что это будет напоминать ему о том, почему он позволяет им избивать себя и наполнил себя силой. Он должен был быть уверен, что он сможет вернуться таким же цельным, каким он был, когда наслаждался этими тихими моментами с ней. Он вызвал в памяти воспоминание о брачном блаженстве; в частности, это было одно из первых дней их брака. Он проснулся рано, первые лучи рассвета ласкали его веки, когда он дремал, она всё ещё спала после их полуночного сеанса. Её светлые волнистые волосы покрывали её прекрасные округлые груди так очень похожие на ангельские, солнце начало просачиваться через окно и щекотать бледную кожу и веснушки на её лице. Она выглядела так мирно, когда лежала там, и Террант чувствовал, что в этот момент всё в Подземье шло своим чередом. Он очень нежно поцеловал её грудь, следуя по линии её ключицы, затем его губы коснулись изгиба её шеи и, наконец, её лба. Теперь он мог чувствовать её нежный запах земляных цветов, чая и сладостей, заставляющих его забыть о своём нынешнем окружении. Резкий толчок вытянул его обратно в настоящее и заставил его, ввалиться в пустую комнату, в которой находился лишь стул, стоящий в центре комнаты. Террант быстро огляделся вокруг, его зелёные глаза осматривали странную комнату, в которую его привели. Это не казалось другой камерой, так как не было видно ни решеток, ни замков. Его желудок резко обернулся, когда он осознал саму цель и изолированность места перед ним. Различные острые предметы выровняли стены, некоторые инструменты содержали острые блестящие лезвия, в то время как другие напоминали угрожающие плоскогубцы; несколько топоров также служили украшением. Купольная печь, в комплекте с горящим огнём, располагалась на дальней стене, снабжая комнату жутким светящимся светом и небольшим источником тепла. Это было то место, куда отправляли людей, когда требовались серьёзные ответы. Его сердце начало биться у него в ушах, началась паника, поскольку он знал, что часы, которые он провёл ранее в замке Ирацибеты, будут лишь прогулкой в парке по сравнению с допросами, которые обеспечит ему Иштван. Несмотря на ужас, набегающий на его мышцы, Террант велел себе сделать глубокий вдох: «Помни, для кого ты это делаешь», — он подумал о её лице, румяных щеках от смеха, закрытых глазах, когда радость поселилась в её чертах. Затем он изгнал мысли о ней из своего разума. Она была причиной того, что он переживёт следующие несколько дней, даже ценой своей жизни. Он дал это обещание, когда женился на ней, и он выполнит его. Даже если он не сможет дожить до освобождения Подземья, он будет уверен, что Алиса получит все шансы. — Садись в кресло, Шляпник, — скомандовал Иштван. Террант устал от того, что ему всё время приказывали, и страх, который он испытывал по поводу предстоящего, только подогревал его желание дать отпор, — А что, если я скажу нет? — зарычал он, глядя на Иштвана. Король засмеялся. — О, я думаю, ты знаешь, Террант, — сказал Иштван с улыбкой, положив твёрдую руку на плечо Шляпника. Террант стряхнул её, его глаза горели оранжевым, когда он наблюдал за Королём. — Боюсь, я не знаю, о чём ты говоришь, — Террант попытался расслабиться, попытался вдохнуть воздух, это самый эффективный способ остановится. — Да, а я думаю, что ты знаешь, мой дорогой друг, — ответил Иштван, поднявшись во весь рост перед шляпником. — О, ну тогда может ты, и знаешь, где находится Бравный воин? — Террант почувствовал, как его мышцы расслабляются, легко переходя в очередной безумный смех. Он мог видеть, что он изнашивает нервы Короля, и был остановлен только тыльной стороной ладони Короля на своей щеке, — Прости, что это было? — ответил Террант с небольшим скулением в голосе, выпустив несколько заключительных хихиканий для хорошей меры. Иштван опустил руку, всё ещё глядя на Терранта своими ледяными голубыми глазами. Странная дружелюбная улыбка прошла мимо его розового рта, и он наклонился к мужчине перед ним, — Дорогой мой друг, подземец, — начал он, его брови сжались в то, что казалось искренним беспокойством, — Почему ты прячешь кого-то, кто даже не из этого мира? Она не одна из нас, она не видела, как эта земля достигла своей славы и не работала вместе с нами, чтобы создать города и посёлки, чайные столы, которые мы знаем и любим. — О? Мы снова говорим об Алисе? — спросил Террант, пытаясь казаться скучающим, резко закатывая свои кипящие оранжевые глаза. — Мы знаем, что Алиса здесь, и мы уверены, что ты знаешь, где она, — сказал Иштван, обходя Шляпник. Террант наблюдал за ним, вскрикнув, когда Король снова схватил его за волосы, потянув его к стулу. Шляпник был грубо брошен на стул, пытаясь восстановить равновесие, когда Король ушёл. Когда он получил контроль над своими конечностями и был в состоянии правильно усесться на твёрдое деревянное сиденье, Террант скрестил руки на коленях и посмотрел на Чёрного Короля. — Ах*, донна** знаю, почему ты считаешь, что ах знаю, где она, — застонал Таррант, опустив линию глаз по мере приближения Иштвана, — Неужели ты говоришь на диковинном. Он приготовился к очередному удару от человека, но рука Короля медленно потянулась к нему, схватив его вместо того, чтобы ударить. Он схватил левую руку Терранта, его большой палец упал на обручальное кольцо из белого золота. Шляпник проклял себя за то, что не снял его, когда у него был шанс. — Мне жаль, что тебе неудобно здесь сидеть, мой безумный друг, — лицо Иштвана говорило об обратном, — Но боюсь, что допрос придётся продолжать, пока ты не скажешь мне правду, а она находится здесь, — он указал на кольцо на пальце Терранта, — Говори, ты жалкий лжец, — он остановился на мгновение, прежде чем продолжить, — Значит, ты ушёл и нашёл себе девушку, как я вижу. Как поживает твоя красавица? Террант улыбнулся, заставив Иштвана сузить глаза. — Посмотри на это Террант Хайтопп, я причина, по которой у неё до сих пор нет твоей головы, — Король сказал таким тоном как, будто Террант должен быть благодарен ему за такую милость. — Должен ли я поблагодарить тетя сейчас? — тыльная сторона ладони Иштвана снова столкнулась со щекой Терранта, на этот раз с большей силой; он мог почувствовать, вкус свежей крови на губе. — У меня мало терпения для глупых замечаний, мой безумный друг. — Разве ты сам не безумный? — Террант почувствовал, как его голова кружится от истощения, гнева и безумия, и он старался изо всех сил сохранять контроль. — Где Алиса? — Иштван заявил, а не спросил. — Алиса, я устал от этого разговора, — Террант добился большего контроля над своим умом, позволяя акценту ускользнуть от его речи, скрывая больше его гнева. Иштван улыбнулся, покачав головой и скрестив руки, — Мне никогда не надоест этот разговор. Особенно, если ты не можешь дать мне то, что я хочу. Я могу продолжать болтать об этом отвратительном разрушительном мире, пока ты не станешь абсолютно без ума, — Иштван многозначительно посмотрел на Терранта, — Но если ты этого не сделаешь, ты всегда можешь прервать меня, просто сказав нам, где скрывается этот маленький выводок. — Я же сказал, что не знаю, — руки Терранта напряглись в его цепях, когда он пытался решительно пожать плечами, — Я думаю, что ты не слушаешь меня, это не очень хорошее качество для Короля. Немного грубо. Террант наблюдал, как Иштван спокойно подошёл к дальней стене, размышляя над металлическими инструментами, его большой палец потирал острый конец его заострённого подбородка. Он издал небольшой: «Ага», — прежде чем протянуть руку, чтобы взять квадратный, плоский металлический предмет с ручкой. Он уравновесил вес предмета в своей правой руке, прежде чем слегка постучать им по левой ладони, размахивая им, таким образом, каким он будет ударять его по лицу. — У тебя, кажется, много мнений о том, что является правильным, — Иштван скучно вздохнул, — Но знаешь ли ты, о чём я думаю? — он продолжал стоять лицом к стене, рассматривая предметы для пыток, — Я думаю, что это немного грубо с твоей стороны хранить от меня секреты. С этими словами он резко повернулся, плоская сторона объекта ударила Терранта по лицу, когда Король качнул предметом в его направлении. Нос Терранта вспыхнул фонтаном крови, а рот наполнился вкусом железа. Он закрыл глаза и искал запах Алисы: чай и свежая земля сочетались со слабым запахом, который исходил от прекрасной белой туберозы, которая росла в саду Белой Королевы. — Ты мог бы сделать это намного проще для нас обоих, — Иштван прервал вращающиеся мысли Терранта; он встал перед шляпником, положив похожий на гаечный ключ предмет на своё плечо, и посмотрел на человека перед собой. Террант попытался вытереть кровь, вместо того, чтобы позволить ей продолжать течь в его рот. Он покачал головой, пытаясь нарушить течение крови, когда он снова бросил вызов Иштвану, — О, но путешествия никогда не должны быть лёгкими; они наполнены тысячами загадок и камнями на пути, — он заставил себя улыбнуться, хотя это заставило его нос пульсировать. — А что, если я найду твою прелестную женушку? Она мне скажет? — Король положил предмет похожий на гаечный ключ обратно на стойку, прежде чем снять перчатки, положив их на выступ печи. Затем он встал и потёр свои бледные руки, готовясь к дальнейшим ударам, догадался Террант. — Я донна думаю, что она знает, — брови Шляпника пересеклись, — К тому же, её больше нет в замке, ты её никогда не найдёшь. Ярость мелькнула в глазах Иштвана, и он горячо пересёк комнату, взяв металлическую лопату на своём пути. С лопатой в руке, он прицелился и ударил металлической пластиной прямо по груди Терранта. Удар выбил воздух из лёгких Терранта, и он задохнулся, его рот наполнился ещё больше кровью, так как его нос продолжал кровоточить. — Ты даёшь мне очень плохие ответы, мой хороший друг, — Иштван покачал головой, — Возможно, немного времени заставит тебя заговорить. Террант почувствовал, как у него кружится голова, от потери крови и ударов, и он начал терять контроль, безумие начало оседать. — Ты получил крошки от Времени? Он ненавидит это. Он не против масла, но когда в нём крохи, он очень обижается, — Шляпник непроизвольно засмеялся, Иштван с нетерпением закатил глаза. Вернувшись к украшенной стене, он поменял лопату на хлыст. Он взял его в руку, несколько раз обмотав его вокруг пальцев, растягивая его между руками, чтобы натянуть материал. Когда он был доволен своим приготовлением, он снова встал перед шляпником. — Это твой последний шанс, мой дорогой друг, — сказал Иштван с насмешкой. — Лети, лети маленькая летучая мышь, — голос Терранта был неестественным, и он выплюнул кровь, когда он продолжал, — Мне интересно, где ты. Иштван схватил горсть диких рыжих волос Терранта, и повалил его на землю. Иштван потянулся к ботинку, вытащив нож из ножён. Он быстро срезал жилет и рубашку Терранта, показывая бледную спину человека. Когда он достаточно обнажил шляпника, Иштван сделал несколько шагов назад, взломав кнут, он послал его на твёрдую кожу Шляпника. Кнут соприкоснулся с ужасным звуком, глубоко врезаясь в мускулистую спину человека, разрывая плоть. Это вызвало жжение в позвоночнике, которого он не чувствовал годами. Террант зашипел от боли и растянулся на полу. Стэйн не спешил использовать кнуты. Допрос обычно занимал несколько часов, сопровождающийся загадками и путаницей. Этот человек не хотел иметь ничего общего с загадками; казалось, что он знал, что Шляпник расставил их в качестве ловушек, чтобы отвлечь своего собеседника. Он собирался быть более жёстким, чтобы выжить. Иштван послал ещё несколько ударов плетью по спине, прежде чем взять кнут в руку, глядя вниз на извивающегося перед ним человека с презрением, — Я считаю, что, возможно, тебе стоит задуматься о том, чтобы сказать мне, куда ушёл этот прекрасный Бравный воин? — Я… донна… знаю… о чём… ты говоришь… — сказал Террант, задыхаясь, когда боль от ударов захлестнула его чувства. — Я позволю тебе ещё немного подумать над этим вопросом, мистер Хайтопп, — заверил Иштван безумца, — Только помни, что если я могу сделать с тобой так много вещей, представь, что я могу сделать с твоей прекрасной женой, как только найду её. И я найду её, — сказал Иштван, наклонившись, — Но если ты поможешь мне, я обещаю относиться к ней нежно, прежде чем она встретится с тобой в могиле, — Чёрный Король оставил своего стонущего узника, останавливаясь в своём допросе, чтобы весело ответить, — Добрый день, Террант. До завтра. Избитый мужчина лежал на полу, чувствуя, как ярость нарастает в его теле от угрозы причинения вреда его Алисе. Это с растущим осознанием боли заставляло его голову кружиться. Он не должен думать о ней. Иштван может думать, что он сможет найти её, но она не будет найдена, она была слишком умна, чтобы быть пойманной. Это была одна из тех вещей, в которых его прекрасная Алиса была очень хороша, даже если она пыталась быть более смелой и время от времени принимать участие в некоторых битвах. Среди боли и ярости, желудок Терранта зарычал, напоминая ему о его дальнейшем недомогании. Взгляд в окно показал, что солнце начинает садиться. Прошло почти два дня с тех пор, как он ел, и его ослабевающая сила призывала его есть. У него не было абсолютно ничего, и он решил, что больше не будет никакой надежды на еду, пока он не даст им ответы. С вращающейся головой он попытался положить своё тело на прохладную грязь, кровь с его лица, окрашивала ржавую грязь в более красный оттенок. Если он не мог есть, его тело требовало, чтобы он спал. И он сделал это, впав в бессознательное состояние на голом полу комнаты для допросов.