***
Нил понял, что задремал, когда ребенок довольно ощутимо дернул его за волосы. Содержимое сумки спасло молодого человека, и некоторое время спустя ему удалось успокоить малыша. Ребенок, едва все его естественные потребности были удовлетворены, увлекся собственной соской-пустышкой, и Кэффри сам не заметил, как запрокинул голову назад и закрыл глаза. Очнулся консультант ФБР тогда, когда почувствовал, как кто-то с особым удовольствием вцепился ему в макушку. Открыв глаза, он понял, что малыш уже давно поднялся на ноги (топчась маленькими ножками прямо по его животу) и теперь старательно тянет к его волосам свои ручки. — Рад, что тебе весело, малыш, — устало улыбнулся Нил и, подхватив ребенка за подмышки, усадил себе не колени. Нил был рад, что ребенок, сидя на его коленях, больше не плакал. Возможно, он чувствовал, что с Нилом безопасно, возможно, Кэффри напоминал ему кого-то из близких родственников, кто часто мелькал перед ним дома, возможно, ему просто нравилась его улыбка. В чем бы ни крылась причина, консультант ФБР был рад, что малыш его не боится. Постоянно плачущий ребенок привлек бы внимание похитителей. Его исчезновение наверняка уже обнаружили и отправились в погоню, поэтому рассиживаться долго нельзя. С трудом подавив желание отдохнуть еще хоть пару минут, Нил подтянул ребенка к груди и, кряхтя, поднялся на ноги…***
Питер убедился, что они на месте, когда, едва войдя в старое здание бывшей клиники, удалось обезвредить еще одного человека. Жаль, что не обошлось без стрельбы… К своему удивлению, федеральный агент сделал вывод, что личность очередного преступника ему известна. Том Ламбертс тоже фигурировал в деле Генри Кэмпбелла, однако взять его ФБР и полиция не смогли, а потому объявили в розыск. Неужели он все это время скрывался именно здесь? Что ж… Как бы то ни было, а выяснить это у самого Тома больше уже не удастся. Вынужденный выстрел, который пришлось сделать Диане, отправил его на тот свет. Обследовав здание, спасательная группа пришла к неутешительному выводу: ни Нила, ни ребенка здесь нет. Отыскать помещение, в котором держали Кэффри, не составило большого труда. Диана одобрительно хмыкнула, обследовав стену вокруг двери. Ее явно впечатлило то, каким способом их консультант умудрился улизнуть от своих похитителей. Не было сомнений, что Нил сбежал, неясным только оставалось то, куда подевался ребенок. Было очевидно, что сам уйти он не мог, а в соседней камере были обнаружены две кровати, что наталкивало на определенные мысли. Скорее всего, ребенок находился в помещении не один (что радовало — значит, преступники не хотели ему навредить), однако кто именно делил с ним комнату (еще одна жертва похищения или один из похитителей) было неизвестно. Где теперь искать ребенка? С Нилом или с очередным преступником? Бёрк обеспокоенно нахмурился. — Здесь следы крови, — раздался голос из коридора, и Питер поспешил на зов Клинтона, боясь даже думать о том, что вскоре увидит. Моззи, с упорством собаки-ищейки исследующий камеры вместе с ним, поспешил вслед за федералом. — Думаю, он поранился о стекло, когда выбирался через окно, — высказал свою версию случившегося Джонс, едва только начальник остановился рядом. Кивнув, Бёрк внимательно обследовал остатки старой оконной рамы и растительность за окном. — Первый этаж — выбраться не трудно, — пришла к выводу наблюдающая за действиями босса Диана. — Окно выходит на противоположную сторону здания, — пробормотал бледный Моззи и, не дожидаясь ответа агентов, кинулся к окну. — Ты куда собрался? — нахмурился Питер. — За Нилом, — коротко бросил мошенник и ловко (кто бы подумал, что он на такие трюки способен) выбрался через окно на улицу. Питеру и остальным ничего не оставалось, кроме как поспешить за ним следом…***
Нил обрадовался, когда впереди забрезжил свет. Это значило только одно — лес вот-вот закончится. Игнорируя слабость, молодой человек покрепче перехватил в руках ребенка, играющего с пуговицей на его воротнике рубашки, и ускорил шаг. Вот еще несколько шагов и… Кэффри изумленно замер, остановившись на берегу… реки? Нил был уверен, что видит вдалеке город, но его от данного берега отделяло несколько сотен метров. Подойдя к самому берегу и оглядевшись вокруг, консультант ФБР убедился, что ни слева, ни справа силуэтов мостов, соединяющих два берега, не видно. Куда же он попал?.. Раздавшийся за спиной треск заставил вздрогнуть и обернуться. — Все, мистер Кэффри, набегались, пора возвращаться, — усмехнулась знакомая девушка, не так давно прекрасно разыгрывающая жертву похищения, а теперь уверенно сжимающая в руках пистолет. — Доброе утро, — честно попытавшись выдавить из себя веселую улыбку, приветливо выдохнул Кэффри и сделал полшага назад. — Отсюда не так просто выбраться, — девушка продолжала довольно улыбаться. — Только если вплавь. Не думаю, что ваш напарник осилит этот заплыв. — В вас умирает блестящая актриса, — Нил не сдержался и бросил взгляд на направленное в его сторону дуло пистолета. — Я даже на некоторое время поверил, что вас действительно похитили. Ребенок на руках активно закопошился, и молодой человек, поморщившись (тело почему-то словно задеревенело), сбросил с плеча сумку, склонился и сгрузил с себя малыша, осторожно усадив его на брошенное рядом многострадальное одеяло. Выпрямившись, он вновь устремил на девушку опасливый взгляд. — Пара лет в школьном театре все же чему-то меня научили, — наблюдая за его действиями, хмыкнула преступница и бросила заинтересованный взгляд под ноги Нилу. — Вижу, вы неплохо сдружились. Кэффри опустил взгляд и увидел, как малыш, встав на четвереньки, тянется к валяющейся рядом с ним сумке. Бросив на целящуюся в него девушку настороженный взгляд, консультант ФБР медленно наклонился и достал из сумки качественно помятую (очевидно, самую любимую) мягкую игрушку, после чего отдал ее ребенку. — Этот малыш умен не по годам, — Кэффри улыбнулся лишь уголками губ. Девушка нахмурилась. Пробуравив беглеца задумчивым взглядом, она вынула из кармана джинсов стяжку для рук и протянула ее Нилу. — Вы знаете, что с этим делать. Нил, бросив очередной взгляд на копошащегося под ногами ребенка, медленно пошагал вперед. Девушка, дождавшись, когда консультант ФБР заберет из ее рук свои будущие «наручники», усмехнулась и, не сдержав любопытства, поинтересовалась: — Как вы догадались, что я не жертва? — Вам никогда не удавалось успокоить ребенка, — думая, стоит ли рисковать и пытаться отнять оружие, отозвался Нил. — И этого вам оказалось достаточно? — Почему же, — пожал плечами Кэффри, старательно оттягивая тот момент, когда ему придется стянуть стяжку на втором запястье, тем самым лишить себя необходимой ему сейчас активности. — Еще я очень наблюда… Нил осекся на полуслове, заметив, как из лесных зарослей медленно выплыла знакомая фигура. Преступница, заподозрившая неладное, быстро обернулась, хотя руку с пистолетом от пленника так и не отвела. — ФБР. Бросайте оружие, — медленно приближаясь и четко выговаривая каждое слово, произнес Питер Бёрк. — Не думаю, что это хорошая идея, — сняв пистолет с предохранителя, девушка скривила губы в усмешке. Она заметила, как вслед за агентом ФБР из леса вышли еще двое. — Питер, не надо, — напряженно произнес Нил, указав взглядом себе за спину. — Здесь ребенок. — Послушайте его, Питер, — хмыкнула преступница, переводя взгляд на Нила, а затем вновь устремляя его на агентов. — Малыш находится на линии обстрела. Где гарантия, что вы попадете не в него? Было видно, что агенты ФБР прекрасно это понимали, поэтому девушка без зазрения совести этим пользовалась. Она продолжала держать Кэффри на прицеле и пыталась продумать, как бы выторговать себе свободу. Однако опасность пришла с совершенно неожиданной стороны. Подскочив к ней вплотную, Кэффри вдруг вцепился в удерживающую пистолет руку и, сбив прицел вверх, попытался выхватить у нее оружие. Прогремел двойной выстрел. Испуганно округлив глаза, Нил наблюдал, как девушка, упав на колени, повалилась на землю. Едва успев отскочить в сторону, Кэффри запнулся и упал, больно ударившись лопатками и, кажется, затылком. В глазах отчего-то потемнело, а в голове поднялся странный гул. — Нил! — послышалось где-то совсем рядом. Моззи?.. Гул нарастал. Усталость и истощение, решив, что шанс может больше не представиться, тут же дали о себе знать, не позволяя подняться или хотя бы что-то ответить. Последнее, что запечатлело медленно ускользающее сознание, — это детский плач…