***
Итак, ты снова пришла. Мне стоит поблагодарить тебя за своевременность и стук, так ты считаешь, судя по твоему кислому лицу? А я считаю, что ты уже достаточна взрослая, чтобы выучить элементарные правила приличия и этикета! Нет ничего опаснее невежественного друга, мудрый враг предпочтительнее. Запомни это, дитя, и заруби на своём мелком носу. И всё же ты вновь явилась в мою обитель, и видимо, надеешься, что я расскажу тебе что-то ещё о политике Великих Домов Морровинда. Это хорошо, ведь это то, что тебе, как члену дома Телванни необходимо знать и осознавать. Нашу историю. Сейчас время упадка, и большинство данмеров и думать забыли о том, что было, а это непозволительно. Наша суть — наше прошлое. Оно делает нас такими, какие мы сейчас. Без прошлого нет настоящего, а без настоящего нет будущего. И всё же, жить только прошлым не правильно. В нём мы черпаем силу, знания и опыт. Не стоит ударяться в крайности, это всегда приводит к дурным последствиям. Золотая Середина — вот что должно быть твоим кредо по жизни. Следуй ему, и ты добьёшься успехов, о которых и не мечтала. Итак, для начала расскажи мне, что со вчерашнего отложилось в твоей твердолобой голове. Великая Азура! Ты доведёшь меня до инфаркта, бестолковое дитя. На Землях Морровинда исторически существовало шесть Великих Домов: Телванни, Хлаалу, Редоран, Индорил, Дрес и Дагот. С наступлением Четвёртой эры появился новый Дом — Садрас. В состав Великих Домов входят так называемые Малые Дома Морровинда — вассальные семьи, более слабые по сравнению с Великими Домами. В частности, к ним относился печально известный Дом Сота, исчезнувший ещё до появления Трибунала. Меня не волнует, как ты относишься к этим домам, но ты обязана знать о них! Не почтения ради, знание — вот сила! Знать где твой друг слаб, и тем более, где слаб твой враг! Лишь это поможет тебе в будущем достигнуть своих целей, и лишь твоя лень мешает тебе стать как… Впрочем, не важно. Ты никогда не приблизишься к могуществу, если не будешь уделять своё «драгоценное» время учёбе, и не будешь прилагать все усилия для этого. Ничего не даётся просто так. Нельзя просто прийти и получить то, что ты хочешь. Конечно, жест эффектный, но без должной подготовки ничего не получится! Вбей это уже в свою белую голову. Или вместе с цветовым пигментом волос, ты растеряла последние остатки разума? Чем думали твои родители, скажи на милость? Но уже поздно им что-либо говорить о неправомерности твоего зачатия. И что это, скажи на милость, за гримаса? Я тебя чем-то обидел? Обиделась за родителей, которых ты не помнишь? Очнись, милочка, тебя жизнь обидела. И воспринимая всё так близко к сердцу, ты ничего не добьёшься. Но ты права, выбирать тебе. Стоять на месте, жалея себя и обижаясь на судьбу, или всё же взять её в свои руки. И если ты выбираешь первое — то настоятельно рекомендую покинуть эту комнату прямо сейчас. Я не желаю терять время на того, кто не способен взросло оценивать ситуацию. Иди и поиграй в куклы из сена, которые ты прячешь под подушкой. Реальная жизнь проглотит тебя и не подавится, если ты будешь не в состоянии дать ей отпор. О, злишься на меня. Да, держи эту эмоцию, если она даёт тебе сил. Запомни её. И запомни, что близкие порой ранят сильнее меча на поле битвы. Ну что же? Остаёшься? Не убежишь, пряча слёзы? Вот она выдержка достойная этого Дома. Возможно, сегодня, ты даже заслужила не сидеть на пустом полу. Возьми подушки с кресла, если хочешь. Не хочешь? Упрямишься. Как же вы всё-таки порой похожи. Нет, я ничего больше не сказал. Итак. На чём мы закончили? Ах да, война за старые данмерские крепости… Нет? Тебе это не интересно, как я погляжу. Что ж, однажды ты пожалеешь, что не услышала это, чтобы перенять мой военный опыт. Но ладно. Я позволю тебе учиться на собственных ошибках, ведь хуже от этого ты сделаешь только себе. Разумеется, ты здесь, чтобы услышать больше о Касанее. Никогда не думал, что эта бесталанная выскочка может стать кем-то, о ком я буду рассказывать историю, словно сказку строптивому ребёнку. Впрочем, то к чему мы подошли, имеет для тебя смысл, как опыт о том, как следует действовать в хитросплетениях Дома Телванни. Вчера я рассказывал тебе о военном совете, истинной целью которого являлось смещение меня с поста Великого Советника. Меня обвинили в том, что это я натравил Касанею на эту дурочку внучку Готрена. Архимагистр очень боялся за своё положение, которое стало шатким, после того, как я возглавил армию нашего Дома. Но мне не нужно было его кресло, как и вся эта ответственность. Это отнимает слишком много времени, чтоб ты понимала. Но мне нужны были люди этих идиотов, чтобы выиграть войну. Поэтому, мне пришлось поставить их на место, напомнив законы Дома. По стечению обстоятельств, это оправдало Касанею в глазах Совета и вернуло ей положение в нашем Доме, хотя у меня и в мыслях не было что-то для неё делать. Ты спрашиваешь о том зеркале? Какая блажь! Она была столь же несносной, как и криворукой, а дело, которое я ей поручил, было щекотливым. И заметь, она с ним, как и я предполагал, справилась самым проблемным образом! Конечно, тут сыграло свою роль желание Архимагистра избавиться от меня, и имело место быть спланированная диверсия. Но то, что она не разгадала её, или сразу же не связалась со мной, говорит о не способности этой женщины мыслить как истинный член нашего Дома! Этой ненужной суматохи и временной заминки можно было легко избежать, если бы она задействовала остатки своих мозгов. Впрочем, всё разрешилось достаточно быстро, и я получил то, чего хотел от этих бесталанных, бесхребетных идиотов. Половина их гвардейцев присоединилась к моей армии, а с материка от других Советников было послано подкрепление. Когда вопрос о её возвращении в Дом был улажен, эта мерзавка даже не поблагодарила меня, решив, будто бы, что этим очень меня обидит. И, разумеется, очень ошиблась, считая, будто бы я рассчитывал на разговор длиннее пяти минут, когда с нашей последней личной встречи прошло три месяца, в которые мне было чем заняться. Я был более чем удовлетворён этими минутами сухой отчётности, после которых она ушла смывать с себя всю ту грязь, что она притащила с собой прямиком из тюрьмы Тель-Аруна в мою башню. Я ошибаюсь, или ты снова издаёшь эти противные звуки? Ты ошибаешься, если считаешь, что я не знаю, как это называется. Я специально изменил формулировку, чтобы ты поняла, насколько это неприемлемо, хи-хи-кать, когда с тобой делятся важной информацией о жизни твоего наставника. Я принимаю твои заверения, что это больше не повторится, хотя слабо им верю. Так что если ещё хоть раз я услышу нечто подобное в своей спальне — и нашим встречам здесь придёт окончательный и бесповоротный конец. Если следовать хронологическому порядку, то где-то через два дня, после её прибытия в мою башню — она, получив подтверждение своему восстановленному членству в нашем Доме, тут же исчезла по каким-то срочным делам обратно в Балмору. Но мне было всё равно. Впереди меня ждала масштабная военная операция, подготовка к которой затянулась на два месяца. Специальный отряд лучших рыцарей Редорана свободно зашёл в древнюю данмерскую крепость Индоранион, и там встретил свой бесславный конец. Всё шло по моему идеальному плану. Я был захвачен этими сражениями на столько, что почти не обращал внимания на мучавший меня недуг. Мы захватывали крепости одну за другой, а немногим позже получили полный контроль над всем циклом пропильонов, что сделало наше положение более устойчивым. Но эта борьба и не думала заканчиваться. В один из вечеров, когда я общался со своим доверенным капитаном, в окружении прекрасных наложниц, случилось кое-что непредвиденное мной. Я даже не сразу вспомнил, что Касанея так и не вернула дорогой зеркальный артефакт. У этой девицы был талант связываться со мной в самый не подходящий момент, что совершенно не делало ей чести. И в тот вечер я чуть было не отказался от этого разговора, но Арара настояла, чтобы я немедленно покончил с дымящейся сумкой на рабочем столе. Испугалась возможного пожара. Как ты понимаешь, я был совершенно не рад увидеть и услышать эту выскочку. Что она вообще о себе возомнила? Но я не отказался от разговора, так как, увидев её лицо на фоне шатра эшлендеров, был слишком заинтересован и попал в плен обыкновенного любопытства. Чтобы ты понимала, эшлендеры кочевые племена данмеров, крайне редко покидающие пределы Морровинда. Эшлендеры — приверженцы древних традиций данмерского народа, в частности — они отрицают божественность Трибунала, хранят шаманизм и поклонение предкам. Некоторые эшлендеры нападают на торговые караваны, но крупные племена, по всей видимости, достаточно мирны, хотя и неприветливы к чужеземцам, даже если они данмеры. Весьма закрыты и негостеприимны. Впрочем, я не удивлён, что эта вертихвостка втёрлась к ним в доверие. И всё же, это было необычно. У эшлендеров свои традиции, своя магия и знания. И я был совсем не против пополнить ими свою библиотеку. Хоть тут эта девица оказалась полезна своему Дому. Я передал ей своё новое задание, выполнив которое, в награду пообещал ей ученичество под моим влиянием. Она уклонилась от ответа. Но с тех пор, почти каждый вечер исправно связывалась со мной и рассказывала о том, что ей удалось узнать об этих дикарях. Не то, чтобы эти знания, были мне полезны, но я понимал, что племя должно очень сильно довериться ей, чтобы раскрыть хоть какой-то секрет, а потому, терпеливо ждал, когда получу от неё нечто большее, чем семь способов вырастить пшеницу в не обдуваемых пепельными бурями пещерах и их похоронные обряды. Сказать, что мне это было в тягость — было бы частично соврать. Сама понимаешь, я и без того был занят. К тому же, Дом Редоран вёл переговоры с Домом Индорил, желая заключить союз против Дома Телванни. И разговоры с Касанеей по зачарованному зеркалу, пусть порой связывалась она со мной по какой-то ерунде, были некой отдушиной. Один из таких сеансов связи открыл для меня одну важную вещь. Тогда хворь уложила меня в постель на несколько дней. Заметив это, Касанея поинтересовалась, почему я не использую подаренные ею мазь и эликсир, переданные с Арарой в первый день нашего знакомства, в качестве её доброй воли. Я был удивлён, не меньше тебя. Решил, что она сошла с ума, раз решила напомнить мне о присланном ею яде. Как оказалось, это было не совсем ядом, хотя в основе мази он был. Яд скорпиона и рыбы-убийцы, если быть ещё точнее. Но ей, видимо, как-то удалось избавиться от негативных эффектов. Впрочем, рецептура Касанеи требовала серьёзной доработки. Но за своё сотрудничество, я честно приписал ей 2% от будущей прибыли, и даже упомянул в собственном учебнике. Почему-то она посчитала, что это нечестно, хотя я нахожу это более чем справедливым, ведь она всего лишь ученица Мастера, а не Мастер, и все успехи в её исследованиях были моими личными достижениями. А после, я был слишком занят очередной войной, но в этот раз за влияние на города торговлю. Больше я не мог терять времени на исследования эшлендеров, а новая проба мази от суставов была успешно испытана на нескольких больных рабах. Как только появился положительный результат, я, наконец, занялся собой. И больше никогда в жизни я не чувствовал себя таким живым, как в тот день, когда впервые моё тело не болело. Я был опьянён свободой от этой муки, преследовавшей меня всю жизнь. Оставалось лишь слегка доработать состав — у меня выявилась аллергия на кости винограда-джазби, от чего всё ниже живота,. Ты смущена? Милочка, в такой работе нет места стыду, робости или смущению. Наши тела реагируют так, как реагируют, и работают так, как работают. Прими это, и жить станет куда проще. Ты вытаскиваешь сердца из людей, но стоит тебе услышать про чьи-то гениталии, так ты пытаешься провалиться сквозь землю. Мне не понять этого двуличия. И не думай, что я буду делать поблажки из-за твоего слишком юного возраста. Родись ты в благородном доме — тебя бы не выпускали из башни вплоть до твоего пятидесятилетия, но у нас здесь немного другие обстоятельства, из-за которых мы изменяем традициям. Ты пришла ко мне, уже прочувствовав на себе вкус свободы, и я не был изначально уверен, стоит ли мне брать тебя к себе. А запирать тебя сейчас и обучать этикету — смысла не много. Ещё испортишь мне башню, выбираясь из неё по ночам. Нет, в твоём воспитании не подойдут обычные методы, я давно это понял. И потерял надежду научить тебя усидчивости и покорности, и всё же ты здесь, сидишь и слушаешь. Что в свою очередь говорит о том, что я всё делаю правильно. Знаешь ли, мне ещё не приходилось иметь дела с молодняком, но я впитываю этот опыт, и тебе следует быть благодарной за то, на какие жертвы я иду ради этого. Выделил личную комнату, трачу своё драгоценное время, вбивая в твою голову простейшие правила! А взамен — пустота. Быть родителем неблагодарная ноша, и как же я был рад, что был избавлен от неё. И вот теперь ты передо мной, неуправляемая и отчаянная сирота, которая уже получила скверный опыт от тупых нордов. Ты данмер и должна этим гордиться, а не мечтать стать другой. Прими себя и свою суть. Нельзя быть в разладе с самой собой, ведь ты — всё что у тебя было, есть и будет всегда. Семья, друзья — рано или поздно покинут тебя. Умрут или просто жизнь проложит им иные от тебя пути — не столь важно. Важно знать и помнить — всё проходит, ничто не вечно. Но у тебя всегда будешь ты. Я говорю это, потому что сталкивался с этой проблемой. Не лично, разумеется. Однажды за завтраком, я увидел, как она садится за мой стол. Мы не связывались последние несколько дней, что мы оба считали нормальным. Делать из этой связи каждодневную традицию не входило в наши планы, мы оба были слишком заняты. Я — войной и исследованиями, она — втиралась в доверие к эшлендерам, и ещё какой-то чепухой. Но в тот день, когда она явилась без предупреждения, я понял, что для этого есть очень веская причина. Она говорила прямо и сдержанно, хотя я видел, так же ясно, как я вижу сейчас тебя, что она была сбита с толку. И лишь потому пришла ко мне, чтобы сообщить новость, которую не могла доверить зеркалу. Слова эти, признаюсь, вызвали во мне здравый скепсис. Нереварин, подумал я, что за бред наивных дикарей? Но казалось, она серьёзно восприняла это глупое предсказание и мало того, ей придётся ещё доказать, что она и есть Нереварин. Выполнить какие-то другие пророчества, в количестве семи штук. И сделать ещё много чего. Я не мог больше её слушать и отослал отдыхать с дороги, а сам провёл целый день в раздумьях. Я решил, что она сошла с ума, живя с этими кочевниками. И всё же разум оставался с ней. Я часами изучал карту Вварденфела, с метками на ней. И пришёл к выводу, что мы можем это использовать в своих целях. Одно из пророчеств гласило, что Нереварин объединит всех эшлендеров. А это означало полное главенство над кочевыми племенами и их объединение. Сколько их болталось без повода по Морровинду! А теперь они могли сослужить хорошую службу нашему Дому. Но так же, третье или пятое, (я не утруждал себя запоминанием пророчества), которое должно было стать признаком Нереваринства в Касанее, было её становление наставником Великих Домов! Представь, сколько власти бы это дало нам, если бы она смогла им стать? Член и наставник дома Телванни — наставник Дома Редоран и Индорил! Это было удивительно удачное стечение обстоятельств для нашей политической игры. Оставалось лишь подтолкнуть саму Касанею в нужном направлении, и продвинуть её по иерархии нашего Дома, и тогда, когда она уже станет наставником других домов, сделать её наставником нашего — пара пустяков. Никто не скажет и слова против. Я лишь не мог определиться с очередностью, с которой ей следует завоёвывать наставничество над другими домами. Следи за мыслью, дитя. Тебя ждёт пример того, как следует рассматривать подобные щекотливые политические вопросы. Если бы первой наставницей она бы стала дому Телванни, Редоран мог бы рассматривать это как попытку захвата общей власти и влиянию на нашу войну. Да ты права, это и являлось нашей целью. Я рад, что столь простые умозаключения всё же появляются в твоей пустой голове, но если ты ещё раз меня перебьёшь, то я превращу тебя в немую жабу. А так как дом Редоран, как и Индорил, верны и служат Трибуналу, то сам факт того, кто назовётся Нереварином — для них оскорбителен. Теперь понимаешь, к чему я клоню? Они изначально, как только она бы к ним пришла, были бы настроены против неё и её намерений. Узнай они, что она уже наставник дома Телванни, ситуация бы только усугубилась, ведь между нами война и неискоренимое соперничество. Разумеется, существовал призрачный шанс того, что они бы приняли это как добрый знак, раз сами Телванни согласились на наставничество, значит, заполучив лояльность Касанеи, они могли бы, (нелепо даже озвучивать эту невозможную мысль), влиять на нашу политику, решения и соответственно войну. Но этот шанс был несовместим с реальностью, а рисковать в таких вопросах, как ты понимаешь, было нельзя. При этом нужно было закрепить позицию Касанеи в нашем доме, который стоял, по моему плану, последним в очереди на её наставничество. К тому же, я запретил ей упоминать хоть что-нибудь даже мимолётно связанное с эшлендарами. Я был приятно удивлён её прозорливостью. За всё то время, что она была частью нашего дома, она, оказывается, никому не сообщила об этом. И это было нам только на руку. Её слава, как Искательницы Приключений, шла впереди неё, и я был намерен сделать так, чтобы всё так и оставалось дальше. Отличная репутация не должна была быть запятнанной, в понимании Редорана, домом Телванни. А на слухи, что её там видели, она бы, с моего посыла, отвечала бы, что искала работу, но никак не стала частью дома. План был идеальным. Осталось продвинуть Касанею внутри каждого дома, и дома Телванни в особенности. Я сказал ей набрать работы у других Советников, чтобы те относились к ней лучше, и чтобы в нужный момент, сами добивались её повышения в иерархии, признав полезной и неотъемлемой частью Дома. Нам пришлось много работать, а времени было всё меньше. Союз Домов Редоран и Индорил давили на нас беспощадным натиском, перекрывая дорожные пути и грабя обозы. Острым стал вопрос о провианте для нашей армии. Мы возобновили сеансы связи, на ежедневности которых я настоял, ведь дело было слишком серьёзным, чтобы оставлять её, сумасбродную девицу, без контроля. Со всеми подкупными заданиями от Телванни, я отправлял Арару или капитана моей личной стражи. Я не мог допустить, чтобы Касанея тратила на этих идиотов своё личное время, ведь ей было не раздвоиться. Она появлялась в Тель-Нага, когда я призывал её. Всё же повышение ей нужно было получать лично, как и отчитываться по « ею проделанной работе» до этого. Можешь не переживать, Арара даже была рада получать столь разнообразные задания, я полагаю. Это сильно разнообразило её скучную серую жизнь. В своём идеальном плане я не учёл лишь одного. Что Касанея, в бытность свою круглой идиоткой, выполняла не только возложенную на неё миссию по завоеванию доверия среди Великих Домов, о нет. Ей казалось, что она вправе рисковать собой и выполнять ещё чьи-то вшивые поручения! В назначенный день она не явилась в Садрит-Мора. Как и не выходила на связь по зеркалу. Ни в следующий день, ни в следующий после него. Мой великолепный план рушился прямо на глазах! И тут, наконец, она вышла на связь. Ох. Я даже не узнал её сначала. Запыхающаяся при ходьбе, со странными уродливыми поражениями кожи на лице. Я сразу понял, что с ней не так. Касанея лишь подтвердила мои опасения, сообщив, что больна Корпрусом. О, дитя. Это ужасная болезнь, которая, слава предкам, больше не оскверняет наш мир. Корпрус, или божественная болезнь — страшное моровое заболевание. Почти неизлечимый недуг, приводящий разумных существ к безумию, уродству и физическим страданиям. Симптомы болезни включают в себя слабоумие, неистовое поведение, а также деформированные уродливые опухоли на коже. И болезнь эта была заразнее всех прочих. Касанея была в ловушке. Даже не смотря на своё данмерское происхождение, а данмеры переносят её легче. Остальные меры или люди, заразившиеся корпрусом, постепенно превращаются в гуманоидных тварей, умственно и физически искалеченных. Страшная участь, куда хуже моей хронической болезни суставов, смею заметить. Я приказал ей отправляться к Дивайт Фиру в Тель-Фир. Он был единственным, кто имел иммунитет к этой болезни, и естественно, единственный, кто искал от этой болезни лекарство. Под его башней было целое подземелье, которое он называл Корпрусариум, место, где он держал всех, кто был болен этой страшной болезнью. Я смело рассчитывал на удачу Касанеи. Как ты знаешь, я не очень набожен и никогда не рассчитываю на силы даэдра, но глядя на неё, не мог не признать, что кто-то всё же следит за её судьбой и помогает выбираться из самых, казалось бы, тупиковых ситуаций! И в этот раз боги не могли её оставить. Я верил в это. А вот Касанея разуверилась. То ли болезнь уже съедала её сознание, но она не хотела идти туда, и мне пришлось её уговаривать отправиться в Тель-Фир, словно она была ребёнком, что не хотел пить горькое лекарство! И, разумеется, я оказался прав, ведь Дивайт Фир всё же смог её спасти. Но я не стал ей, освобождённой от болезни напоминать о том, кому она обязана своей жизнью.***
— Я сказал нет! Я запрещаю тебе идти к этому старому извращенцу и точка! Ты даже не знаешь наверняка, чем именно больна! — Нелот, — мягко донёсся женский голос из зеркала, но он не смог остановить поток нецелесообразной ругани волшебника Телвани. — Нет! Что в моём приказе тебе не ясно?! Кто вообще впустил в твою безмозглую голову эту идиотскую идею? Я отрежу этому болтуну язык и оставлю гнить в подземельях, чтобы он больше не мог пудрить мозги всяким простофилям! — Нелот, — более строго, но не теряя мягкости в голосе, вновь позвала Касанея, смотря на Великого Советника через зеркало. — Немыслимо! Нет, ты сейчас же вернёшься в Садрит-Мору, для твоей башни уже заложили фундамент, а я прослежу, чтобы к твоему возвращению хотя бы первый уровень был готов, для твоего там проживания. Позже закончим остальные этажи, а пока будем заниматься твоей болезнью. Наверняка это какая-то имперская или нордская простуда — а я ведь всегда предостерегал тебя от контакта с путешественниками! Мало ли где они шлялись и что подцепили… — Нелот, посмотри на меня! — слишком громко, слишком раздражённо и сердито. Лорд Нелот не смог не подчиниться. Он видел как лицо данмерки, что он видел в своём зеркальце, искажается на глазах, поражённое страшным недугом. Как у сплошь чёрных глаз начинают кроваво краснеть веки, как белки заволакиваются тёмно-бордовой плёнкой. Как невыразимо тонкие губы разбухают от увеличивающихся язв. Как наполняется гноем кожа на лбу и щеках. Сомнений в том, чем именно заразилась женщина, не было. Но Советник упорно не верил, что подобное возможно. И из-за этого он выглядел не таким, каким его привыкли видеть. И дело было не только в политической игре, которая сейчас пойдёт прахом. Он собирался запереть Касанею в башне до её полного исцеления, а это означало больше никаких заданий от Дома Редоран. Он уже допустил и смирился с возможностью закончить войну без её помощи. Разберётся как-нибудь сам и своими силами. — Я смотрю на тебя, — бесцветно сообщил волшебник, поднимая левую бровь вверх. Он понимал, что с тех пор, как его боль отступила, он стал хуже держать свои эмоции при себе. И сейчас медленно возвращал себе маску самообладания. Касанея ничего не ответила. Лишь едва улыбнулась уголками губ, на её носу появились морщины. Взгляд стал жалостливым, и жалость эта была сравнима с непроизнесённым вслух извинением. Которые Нелот принимать не собирался. Не от отражения. Только лично. Один на один. — Если отправишься к старику Фиру, и заявишь, что у тебя корпрус, он сразу отправит тебя в Корпрусариум, где ты наверняка погибнешь, чего я не могу допустить. Ты слишком много должна сделать, и я не позволю тебе увиливать от своих обязанностей! А если у него не будет настроения, — Нелот медленно сглотнул, вспоминая донесения о последней похищенной дочери Редоранского Советника, которому на ужин подали запечённого грязе-краба, нафаршированного её изрубленным телом, — он сделает так, что ты будешь молить о смерти. Он Телванни. Ему нельзя верить. — Но я верю тебе, — измученное и изборождённое болезнью лицо данмерки излучало что-то тёплое. Волшебник так и не смог понять, что именно. — Я буду осторожна, но он… Он мой последний шанс на то, что я смогу вернуться в строй, чтобы и дальше, как ты выразился? Ах да, исполнять свои обязанности, от которых у меня не было и мысли отлынивать, — она передразнила его, вернув ему его же фразу. Нелот возненавидел себя за то, что дал ей такую возможность. И за то, что она была такой невозможно раздражающей прямо сейчас. Его трясло от злости, ярости и чего-то ещё. Чего-то, чего он никогда раньше чувствовал. Что-то страшное и огромное, как василиск парализовало его внутренности. — Ты ослушаешься моего прямого приказа?! Я твой Мастер, и я запрещаю тебе, слышишь? Запрещаю идти к этому чудовищу! « Я не хочу тебя потерять» — он никогда не скажет этого вслух. « Ты никогда меня не потеряешь» — никогда не ответит она. Лишь улыбнётся и взмахом ладони прекратит сеанс связи, оставляя Нелота один на один со своими чувствами, понять которые он, к сожалению, не в состоянии.***
Рея вежливо откашлялась, привлекая к себе внимание старого данмера, что хранил молчание последние пятнадцать минут и слегка прищурившись смотрел в дальнюю стенку. Он сморгнул, осмотрелся, словно забыл, где он находился. Зацепился взглядом за обеспокоенную Рею. Беловолосая данмерка обеспокоенно улыбнулась. — На сегодня, — он замолк, пытаясь привести голос в порядок так, чтобы никто не понял, что он не в порядке, — на сегодня всё. Иди и отдыхай. Но лучше почитай какую-нибудь книгу, желательно на данмерском. Нелот посмотрел на ту, что держал в своих руках. На его лице появилось задумчивое выражение. — Да. Почитай её. Она уже давно закончена. А я уже её перечитал, так что мне она больше не понадобится. Отправляйся в постель.