When August winds are turning, The fishing boats set out upon the sea, I watch 'til they sail out of sight, The winter follows soon, I watch them drawn into the night, Beneath the August moon. Sting
Уйти было можно. Даже нужно. Карло машинально наблюдал за Роуз, склонившейся над живописцем, за пальцами, опускающимися в посудину с водой, венами, закрученными, как выжимаемый компресс... — Для чего тебе понадобилось моё имя тогда? - без былой уничижительности спросил он. — Оттого, что не разбрасываюсь людьми, которые пришли на помощь. Не отписалась, мол, так принято там, откуда она родом. Не открестилась привычной отговоркой. Не искала похожую правду - бесхитростно выдала то, что есть. Священник подавил вздох. — Это ему - не так ли? - ему принадлежит твоё ваяние? Женщина - что глина, мягка и податлива в умелых руках. Его лепки передо мной творение? И снова ответ скрутил его невозмутимой естественностью молчания. Ему не удалось ни оскорбить, ни смутить странницу, впрочем, этого и не было в намерениях. В голове крутились всевозможные библейские упоминания о женщинах, вот только не обеспечивали они толкований. — Устоял ли он перед чарами? — Устоял ли ваш Бог под приступом молитв? Сколько бы женщин ни лишалось жизни по его воле, кардинал ещё не поднимал на них руки. Наперсница ваятеля могла заметить дёрнувшуюся грудь и заведённые за спину кулаки. Продолжать защищаться. — А у преступниц приступы страха - нечто врожденное? — Я не поверю, что у церковников вроде вас есть преимущество в защите от потерь. Вентреска хлопнул другой ставней безглазого окна и небрежно уселся в тени. — Уравниваешь нас? — Вы проделали это без меня, учитывая то, где мы находимся после всего. — Не забыл... знаю, не... но и ... не забыл... прос... не прос... - еле слышимый шёпот бредившего. — Тому, кто осмелился подвести меня под нож, помилование не грозит. Роуз дотронулась до перевязок да Винчи и перехватила взгляд насупившегося священника. — Хотели узнать, зачем Леонардо пожертвовал собой? Он не бросает камни*. — Он глуп, в таком случае, так как не праведность движет мир. — Понтифик с вами солидарен, святой отец? Он сдерживал себя единственно потому, что женщина, вопреки словам, внешне не проявляла ни малейшего стремления застигнуть его врасплох или раскусить, будто они делились подробностями о предстоящей светской церемонии. — Коли ты умеешь зреть, как маэстро, что же не отвадила моего пришествия? — Леонардо, в свою очередь, уверен, что и вам прятки с провидением известны не по наслышке. Комнатную приглушённость перервал неистовый смех, которым человек словно душил себя. Карло направился к выходу. — Можешь не передавать ему, что угадывания редко ведут к благому концу, - Создатель напомнит.***
Спустя несколько часов она улыбнулась: дёрнулись веки, и Леонардо узнал Роуз. — Я слышал его голос?.. — Он вернётся. — Кораблям... положено возвращаться в косм... море. Теперь уже при его сознании, наклонилась, чтобы разгладить морщины лба поцелуем. — С возвращением, Доктор. Чаю?