Love of my life, you've hurt me

— Я купил нам билеты до Лос-Анджелеса! — Стоило Гвилу открыть дверь своего номера, куда так отчаянно стучались пару секунд назад, как его буквально снёс радостный вихрь под названием "Джо Маццелло", ворвавшийся внутрь. — Вылет завтра утром! — Так быстро? — Гвил пребывал в небольшом шоке, ведь он не думал, что Джо захочет начать их небольшое путешествие сразу же по окончании съёмок. — А чего тянуть? — Недоуменный взгляд друга заставил Ли покачать головой и улыбнуться его простоте. — Я уже и квартиру нашел! — А у Бена ты спросил? Может он сначала хотел заехать домой? — Эмоции на лице Джо всего на секунду переменились при имени Харди, но даже этого хватило внимательному Ли, чтобы заподозрить что-то неладное. — Черт возьми! Мы ведь даже не обговорили все это толком! — А чего обговаривать? — Маццелло упер руки в бока, приподняв брови. Он понимал, что поступил неправильно, но признаться в этом Ли не мог из принципа. — Машина? Есть! Квартира? Есть! Отличная компания? Есть! — И все же, ладно я, у меня никаких дел нет в ближайшее время, да и то это просто повезло. — Ли почувствовал себя папашей, отчитывающим своего непутёвого сына. — А Бен может быть занят. Его, в конце концов, Френки дома ждёт! — Что ещё за Френки? — Джо скривился, не в силах подавить паршивое чувство ревности. — Его собака, Джо! — Гвил возвел глаза к небу, подмечая каждое изменение на лице Маццелло. — Ты не знал? У нее даже есть аккаунт в инстаграме. Прикрыв глаза, Джо спрятал лицо в ладонях, чувствуя себя дураком. — Я забыл. — Маццелло как-то вымученно улыбнулся, отгоняя мысли про то, что Бен может с кем-то быть. Его сковало чувство страха, неуверенности в том, что Харди воспримет все это нормально из его уст. — Может ты скажешь ему о вылете? Эти две недели были настолько выматывающими, что голова Джо была забита до предела, где совершенно не было места для такой правильной мысли, как обсуждение ближайшей поездки. Он просто отчаянно ждал ее начала, не заботясь ни о чем другом. — Ну нет уж, ты это заварил, тебе и расхлёбывать. — Сочувственно похлопав друга по плечу, Гвил вернулся к сбору чемодана. В конце концов, если Бен откажется, то будет иметь на это полное право. Да и учитывая их общее настроение в последнее время, то Бену явно придется все это не по душе. Особенно то, что Маццелло даже не удосужился обсудить с ними хотя бы дату вылета. — Ну Гвилли! — Джо сложил ладони в умоляющем жесте. — Прошу тебя. Вздохнув, Ли бросил грозный взгляд исподлобья на Маццелло, но это не помогло. Джо прекрасно знал, что Ли невероятно добрый человек и всегда поможет. — Ну ладно. Ладно! — Раздражённо закрыв чемодан, он с громким стуком поставил его на пол у стены. — И почему я всегда иду тебе навстречу? — Потому что ты мой самый лучший друг! — Искренне улыбаясь, Джо сжал ладонями его плечи, чуть тряхнув. — Тогда, если ты все, иди и поговори с Беном, а я пойду собираться. И не дав ничего сказать пребывающему от такой наглости в шоке Гвилу, он выпорхнул за дверь, напевая себе что-то под нос. — Вот и обсудили. — Задумчиво проведя ладонью по волосам, Ли вышел следом, надеясь застать Бена в его номере. *** Все две недели до окончания съёмок Бен был сам не свой. Итак невесёлые мысли подпитывались ещё тем, что Сингера отстранили от съёмок фильма за две недели до окончания из-за скандала, в подробности которого Харди совсем не хотел влезать, и своих проблем хватало. Флетчер, заменивший Брайана, был несомненно отличным режиссером, снявшим множество достойных картин, но все же вся эта резкая смена обстановки и настроения на съёмочной площадке неважно сказывались на процессе. Джо все реже попадался ему на глаза, за что Бен был ему даже благодарен. Каждую ночь, когда он пытался заснуть, назойливые мысли о том, что не следует ему никуда ехать, отчаянно бились друг о друга в его голове, вгоняя в уныние. Пару раз он даже порывался подойти к Маццелло и сказать, что передумал. Но ведь он сам решил, что больше ничего к нему не испытывает. Значит, проблем никаких не должно быть. И, несмотря на все то, что произошло, они остаются друзьями. Последнее вызвало в Харди немало вопросов, ответы на которые просто не приходили в его забитую голову. Но и отказаться от поездки без веской причины он не мог. Или не хотел? Чем ближе был конец съёмок, тем больше волнение и неуверенность росли в нем, скручиваясь в районе живота в тугой ком и принося дискомфорт. А ещё те слова Джо про Гвила не оставляли его в покое. Теперь всякий раз, когда Бен слишком увлекался болтовней с Ли, то через какое-то время появлялось неприятное чувство между лопатками, вынуждающее его резко обрывать их беседу и позорно бежать, куда глаза глядят. В такие моменты Харди злился на себя, мысленно ругая за то, что воспринял те слова Маццелло близко к сердцу. И начинал понимать, что попросту врал себе, Гвилу и Джо о том, что чувств больше нет. Он не переболел. А то, что он так наивно принял за освобождение, было ничем иным, как нежеланием принять правду. И может именно потому он не мог найти в себе решимость отказаться от поездки. Бену хотелось биться головой о ближайшую поверхность, лишь бы на смену этим неправильным, утягивающим обратно в черную дыру эмоциям пришло равнодушие. Ему казалось, что ещё чуть-чуть и его разорвет на части от несовместимых друг с другом чувств, бурлящих в нем, словно лава в пробудившемся от долгого сна вулкане. После их разговора с Джо, Бен чувствовал разочарование, сменяющееся жалостью и желанием найти оправдание поступку Маццелло. Ему хотелось причинить боль Джо за все то, что он сказал и сделал, и в то же время уткнуться ему в шею носом, вдыхая знакомый приятный аромат, приносящий желанные спокойствие и уют. — Твою мать! — Погрузившись в собственные мысли, Бен дёрнулся от стука в дверь, выронив стопку одежды на пол. Пнув от досады вещи, он подошёл к двери, открывая ее. — Привет, Гвил. Ли кивнул ему, жестом руки намекая, чтобы Бен пригласил его войти. У Харди не было сейчас ни времени, ни желания кого-либо видеть, но Гвилу он отказать просто не мог. — Смотрю, сборы в самом разгаре? — Покосившись на кучку валяющейся у стены одежды, Ли присел на край кровати, внимательно смотря на друга. — Да, как видишь. — Харди пожал плечами, облокотившись о стену и сложив руки на груди. Оставаться наедине с Ли ему теперь было не комфортно. Казалось, что они делают что-то неправильное. Что-то, за что им должно быть стыдно. Тряхнув головой, Бен отогнал неприятные мысли и выдавил из себя улыбку. — Ты что-то хотел? — Вообще, я пришел предупредить, что завтра утром мы вылетаем в Лос-Анджелес. — Гвил виновато улыбнулся ему, будто это он, а не Джо купил им билеты, не обсудив это заранее. — Я сам только пять минут назад узнал. Бен, вопреки ожиданиям Ли, вдруг рассмеялся. С нотками истерики. Он уже просто не мог реагировать иначе на все, что связано с Маццелло. — Ты в порядке? — Гвил напрягся, напряжённо следя за странно веселящимся Харди. — Я и не ожидал другого от Джо. — Закончив смеяться, Бен покачал головой, вытерев выступившие от смеха слезы. — Да и, собственно, был готов к чему-то такому. К горлу поступил ком, пугая и вынуждая скорее отвести взгляд. Желание ехать уменьшалось с каждым рваным вздохом, а беспокойство Гвила, кажется, заполнило собой весь номер. — Что-то произошло? — Изменившийся в лице Ли медленно поднялся, подойдя к Бену. — Ты можешь мне сказать. Харди дёрнулся, когда ладонь друга дотронулась до его плеча, и зажмурился, мотая головой. — Нет, все в порядке, просто устал. — Вымученно улыбаясь, он мягко посмотрел на замершего с протянутой к нему рукой Гвилима. — Не пришел в себя после вчерашней прощальной вечеринки. Закатив в шутку глаза, он вновь засмеялся, пытаясь разрядить обстановку. Вчера они почти всей съёмочной группой неплохо отдохнули, подняв на уши, казалось, все ближайшие к бару окрестности Лондона. И как бы ни старался Бен отключить хотя бы на это время воспалённое мыслями сознание, до утра ему так и не удалось сомкнуть глаз. — Да, точно. Вчера повеселились на славу. — Гвил посчитал нужным не пытаться выяснить, в чем причина такого странного поведения его друга, потому сделал вид, что ничего не заметил. — Тогда будь готов, что завтра придется рано вставать. — Буду. — Бен кивнул ему, провожая до двери. — Все равно не буду спать сегодня, хочу успеть забежать к своим, пока нахожусь здесь. — Хэй, я рад, что мы все вместе проведем эти две недели в Лос-Анджелесе. — Гвил придержал дверь, оборачиваясь к Харди и с надеждой смотря на него. — Я тоже, Гвил. Когда дверь за мужчиной закрылась, Бен прижался к ней спиной, закрывая лицо ладонями и глубоко дыша, пытаясь унять рвущиеся наружу эмоции. Он не мог рассказать ничего Гвилу, это только испортит их дружбу с Джо, а этого он точно не мог допустить. Да и между ними исчезнет это тёплое чувство доверия, которому на смену придут неловкость и раздражение друг к другу. Бен не знал, как ему вести себя с Джо во время их путешествия. Хотя здесь он врал сам себе: он будет делать вид, будто ничего и не произошло, хотя бы тогда, когда рядом с ними будет Гвил. А рядом он будет постоянно. Ехать расхотелось совершенно и ему просто не хватало сил сделать этот шаг: пойти и отказаться. Сказать, что все это слишком для него. Что все это как-то неправильно. Что-то до сих пор отчаянно держало его на месте, не позволяя выйти за дверь и совершить задуманное. Это что-то сковывало ноги кандалами и Бену казалось, что это сам Джо надевает их ему. *** Бен ежился, сонно зевая и осматривая зал ожидания, в котором они расположились после прохождения таможни и осмотра. Люди сновали туда сюда, словно маятники, вгоняя его ещё больше в сонное состояние. Его взгляд лениво скользнул по сидящему напротив Гвилу, без особого интереса листающего какой-то журнал, купленный в киоске. Джо ушел за кофе минут сорок назад и Бен уже было подумал, что тот заблудился, плутая по огромному аэропорту "Хитроу". — Еле вас нашел! — Появившийся из ниоткуда Маццелло упал на сидение рядом с Харди, чуть не пролив кофе на себя. — Эти указатели, развешенные по всему аэропорту, нихрена не работают! — Может просто дело в том, что ты не умеешь ориентироваться в пространстве, Джоззи? — Гвил подмигнул ему, принимая из руки бумажный стакан с кофе. — Я отлично ориентируюсь в пространстве, Гвилли. — Джо усмехнулся, покачав головой, и протянул второй стакан Бену. — Просто британцы не только говорят непонятно, но ещё и пишут. — Ну разумеется! — Ли снисходительно улыбнулся ему, не желая снова начинать спор на любимую тему Джо: чем американцы лучше британцев. — Спасибо. — Бен благодарно посмотрел на мужчину и, открыв крышку, с наслаждением втянул аромат кофе с примесью сливочной карамели. — А ты себе не взял? — Я пью только тот, что сварил сам. — Джо улыбнулся, доставая из сумки термос. Следующие полчаса они провели в молчании, наслаждаясь напитками и провожая взглядами людей, чью посадку объявили по системе оповещения. Джо погрузился в свои мысли, завороженно смотря на танцующую неподалеку девчушку лет пяти и вздрогнул, когда почувствовал тяжесть на левом плече. Медленно повернувшись, он увидел пшеничного цвета волосы, отчего сердце забилось быстрее: Бен, не спавший почти двое суток, вырубился, упав головой на плечо Джо и выронив пустой стаканчик из расслабленных рук. Боясь двинуться, чтобы ненароком не нарушить сон Харди, Джо замер, во все глаза смотря на Ли. Тот только улыбнулся ему и поднял стаканчик с пола, чтобы выкинуть его в рядом стоящую урну. Тихо выдохнув, Джо медленно повернул голову обратно, утыкаясь носом в мягкие, ещё чуть влажные после утреннего душа волосы, и втянул лёгкий аромат мятного шампуня, прикрыв глаза. Губы Бена чуть приоткрылись во сне, отчего у Джо стянуло грудь невидимой веревкой, мешая воздуху пробираться в лёгкие. Невесомо проведя носом по волосам, он, совершенно не отдавая себе отчёт в своих действиях, оставил лёгкий поцелуй на них и повернулся, натыкаясь на направившего на них телефон Гвила. — Ты что это удумал? — Джо говорил шепотом, дабы не разбудить Бена. — Вы так мило смотритесь, хочу запечатлеть это на память. Повешу дома в рамку и буду любоваться. — Сфотографировав возмущенное лицо друга ещё раз, Ли, хитро улыбаясь, убрал телефон, возвращаясь к журналу. Помедлив, Джо тихо вздохнул и аккуратно прижался к голове Харди щекой. Прямо сейчас ему отчаянно хотелось, чтобы этот момент продлился как можно дольше. Именно сейчас он бы отдал все на свете, чтобы вытащить из головы Бена все воспоминания о том, что произошло между ними после разговора у трейлера, порвать их в клочья, а после сжечь, наслаждаясь ярким огнем. Поначалу эти мысли пугали его. Ещё тогда, когда он выставил Бена за порог и закрыл за ним дверь, сомнение просочилось в него, изрезая его внутри когтистой лапой. Острое желание разнести все на своем пути преследовало на протяжении недели, пульсируя в висках и изводя его. Тогда он отчаянно не хотел верить в то, что Бен ему нужен. Гордость, заставляющая его убеждать себя в том, что он был прав, пожирала изнутри, вытесняя все остальные эмоции. Наверное, ему бы и дальше с успехом удавалось закрывать глаза на свои собственные противоречивые разуму чувства, если бы каждый раз, когда он видел Бена рядом с Гвилом, внутри него не загоралось режущее чувство ревности. Сильной, вызывающей после ярость к этим двоим и ненависть к себе самому. Бросив взгляд на задремавшего напротив Ли, Джо почувствовал себя виноватым. Ему было стыдно признаться самому себе, что он поступил ужасно, допустив такие отвратительные мысли по отношению к Гвилу. Джо сам не знал, что он имел в виду под "я был не прав". Он и сейчас до сих пор не может разобраться в себе, чего ему нужно от Бена. Когда первобытное желание отыметь эту хорошенькую мордашку, вызванное, казалось, долгим воздержанием, превратилось во что-то, что Джо не мог и не хотел понять. А если быть честным с собой, то просто боялся. Чувствуя приятную тяжесть на плече и лёгкий мятный аромат, Джо не мог поверить в то, что Бен согласился поехать. После того, что Маццелло позволил себе сказать, Харди, как минимум, должен был послать его куда подальше со своим Лос-Анджелесом. Но он здесь, вполне себе настоящий, тихо сопит на плече Джо, от чего странное теплое чувство в груди мягко расползается по телу, навсегда оставляя этот момент в памяти. Соскользнув с чужого плеча, Бен чуть не завалился вперёд, вовремя проснувшись. Морщась от яркого света, Харди потёр слезящиеся после сна глаза и растерянно уставился на Джо, переводя смущённый взгляд на его плечо. — Прости, я тут тебе... испачкал футболку. — Бен покосился на небольшое мокрое пятно и провел ребром ладони по влажному от слюны уголку губ. Джо хотелось ответить на это какой-нибудь колкостью, картинно возмутиться, изобразить, в конце концов, отвращение, но вместо этого он лишь мягко улыбнулся, бросив короткое "ничего". Бен был похож на взъерошенного воробья и выглядел настолько мило, что у Маццелло язык не повернулся ответить ему иначе. Подходя к самолёту, все трое активно спорили, кто из них сядет у окна, пока весомый аргумент Бена не поставил точку в их конфликте: — Я самый младший, значит место у окна мое. И, воспользовавшись временным замешательством друзей, проскочил в самолёт раньше них, занимая самое лучшее место. Джо расположился посередине, а Гвилу досталось место в проходе. — Зато не будет проблем с туалетом. — Ли блаженно вытянул свои длинные ноги вперёд, мысленно благодаря первый класс за большое расстояние между сидениями, и включил небольшой телевизор, встроенный в кресло напротив. Возясь с ремнем безопасности, Бен краем глаза заметил, как пальцы Джо побелели, слишком сильно вцепившись в подлокотник, когда самолёт начал двигаться, выезжая на взлётную полосу. Почему-то у него совершенно не вязались в голове два понятия: "Джо" и "боязнь летать". Подняв взгляд на лицо мужчины, Бен тихо охнул, когда увидел его зажмуренные глаза и сжатые в тонкую полоску губы. Ему показалось, что сейчас он увидел Джо с совсем другой стороны. Будто ему позволили заглянуть глубже, прямо туда, где страх и неуверенность не были скрыты громким смехом. Поняв, что ему случайно доверили что-то очень личное, сокровенное, Бен прикрыл на мгновение глаза, пытаясь это запечатлеть в своей памяти. Помедлив, он мягко обхватил напряжённую ладонь Маццелло, отцепляя ее от подлокотника, и перевернул, переплетая их пальцы. Рядом раздался удивленный вздох, сопровождаемый широко раскрытыми от удивления глазами, а напряжённая минутой ранее рука расслабилась, чтобы тут же сжать ладонь Харди в ответ. — Это ничего не значит. — Хмыкнув, Бен отвернулся, наблюдая, как Лондон скрывается под плотными серыми тучами, а солнце, появившееся над облаками, лизнуло своими лучами лицо мужчины, вытесняя мрачные мысли из головы. Стоило самолёту набрать нужную высоту, как Бен сразу отпустил чужую руку, старательно игнорируя желание вернуть ладонь на место. Всё ещё ощущая тепло Бена на своих пальцах, Маццелло чувствовал поднимающуюся в нем злость на самого себя за то, что вообще позволил Харди это сделать, позволил вызвать те чуждые ему чувства, которые он душил в себе, не желая их признать. Скользнув взглядом по красивой линии подбородка и плавно перейдя на шею, Маццелло мысленно застонал, нехотя отворачиваясь и впиваясь короткими ногтями в свою ладонь. Его словно облили холодной водой, когда он осознал, что не имеет ни малейшего понятия, как выдержит эти две недели рядом с Харди. — Желаете что-нибудь выпить? — Стюардесса с приятной внешностью чуть склонилась к ним, широко улыбаясь. — Что-нибудь крепкое. — Острое желание отключиться хотя бы на время овладело всем сознанием Маццелло. — И побольше. — Конечно, сэр. — Ловко управившись с напитками, девушка протянула ему два невысоких бокала с коньяком, все также улыбаясь, и обратилась к Гвилиму и Бену. — Что для вас? Беспокойно косясь на сразу же опрокинувшего в себя бокал с напитком Джо, Ли попросил просто воды, а Бен и вовсе отказался от всего, отворачиваясь к окну и кутаясь в выданный ему плед. Все трое задумчиво уставились перед собой, чувствуя, что эта поездка запомнится им надолго.