19 августа 1922 года.
— Тебе доводилось бывать в Британии? Я шёл в этот кабинет, ожидая получить выходное пособие и требование освободить рабочее место. В свете сложившихся обстоятельств, увольнение было бы самой лёгкой мерой наказания за допущенную мною преступную халатность, в результате которой погибло четырнадцать человек. Если бы кто-то узнал истинную подоплеку случившегося, меня бы тут же приговорили к смертной казни. Но все свидетели сгорели дотла в порождённом мной кремационном пламени, превратившись в безликие горсти хладного пепла. Я безмерно сожалею о произошедшем и предпочёл бы умереть вместо всех, кого обрёк на погибель, но я выжил. И даже груз вины, лежащий на моём сердце, невзирая на его тяжесть, не склонит меня к чистосердечному признанию. Однако самому себе мне всё же пришлось признаться, что я жалкий трус. И только в этом причина моего молчания. — Не доводилось, — с запозданием отвечаю я, смутно подозревая заключённый в прозвучавшем вопросе подвох. Великобритания оставалась одной из немногих стран, в которые меня не забрасывали ни война, ни рабочая необходимость. — Значит, вскоре тебе предстоит расширить свой туристический кругозор, — благодушно сообщает Олдвин. — Отправляешь меня в ссылку? Глухой смешок, вырвавшийся из недр моей грудной клетки, напряжённо повисает в пропахшем чернилами и кофеином воздухе. — На задание, — предельно серьёзно поясняет он, протягивая мне увесистую папку с документами. — В Хогвартсе второй год подряд кто-то убивает студентов. Твоя задача — выяснить, кто. — Почему это расследование не поручили местным правоохранительным структурам? — закономерно интересуюсь я. — Потому что местный Шерлок Холмс засадил прошлой весной преподавателя защиты от тёмных искусств в Азбакан. Как выяснилось позже — по ложному обвинению, потому что незадолго до окончания летней сессии появились две новые жертвы. Школа на грани закрытия и директор — мой бывший сослуживец, попросил меня предоставить ему своего лучшего сотрудника, коим я считаю тебя. — Зря. Олдвин пропускает моё критическое замечание мимо ушей, сцепляя мозолистые пальцы в замок. — Работать будешь под прикрытием. — Каким именно? — уточняю я, заранее зная, что ответ не придётся мне по нраву. — Преподаватель ЗОТИ. — Скверный из меня педагог. — Сказал человек, обучивший почти весь нынешний штаб мракоборцев. — Сказал человек, потерявший троих своих последних учеников, — мрачно заключаю я, бросая быстрый взгляд на призрачную фигуру Порпентины, перебирающую корешки многочисленных книг, пылящихся в шкафу. — Послушай, Пэрри… Дружеское обращение, дозволительное лишь для узкого круга знакомых, пронзает мои нервы высоковольтным разрядом тока, напоминая о том, как прежде оно звучало в устах Тины. — Это был несчастный случай, — продолжает вправлять мне мозги Олдвин. — Они ослушались твоего приказа. Они решили рискнуть своими жизнями и ты не отвечаешь за сделанный ими выбор. Хватит заниматься бессмысленным самобичеванием. Вот поэтому я и отправляю тебя в Англию, чтобы ты переключил своё внимание на что-нибудь другое. В незнакомой обстановке намного проще отвлечься от навязчивых воспоминаний. Его инструкции заставляют меня тихо хмыкнуть. Невозможно отвлечься от фантома, который маниакально следует за тобой по пятам. Куда бы я не поехал, Тина всегда будет рядом со мной — астральной проекцией снедающего меня изнутри чувства вины и отвращения к самому себе. — Давай не будем поднимать эту тему. — Ладно. И ещё кое-что насчёт твоих служебных обязанностей. — Что? — мгновенно настораживаюсь я. — Вместе с прошлым учителем ЗОТИ факультет Слизерин потерял своего декана. — Даже не думай повесить это на меня, — твёрдо говорю я, понимая, к чему он клонит. — Одно дело — учить по расписанию, и совсем другое — круглосуточно нянчить целый выводок трудных подростков. — С чего ты взял, что они трудные? — Подростки другими не бывают. — Уверен, ты легко с ними справишься. Считай это последней экзаменовкой. Ты ведь знаешь, что через полтора года я ухожу на пенсию? Так вот я давно собираюсь порекомендовать твою кандидатуру на своё место. — Ты меня шантажируешь? — удивлённо приподнимаю я левую бровь. — Я тебя мотивирую. Перспектива повышения до директора действительно побуждает моё честолюбие замереть в волнительном предвкушении. — Когда отбывать? — наконец спрашиваю я. — Двадцать четвёртого августа. Поезд в Хогвартс отправляется из Лондона первого сентября. Так что у тебя будет пара дней на акклиматизацию. — Прекрасно, — без малейшего намёка на воодушевление резюмирую я, испытывая острое желание послать эту гениальную затею к драконовой матери.I
7 декабря 2018 г. в 07:03