Глава 23.
Бен растерянно оглядывается по сторонам. Слишком много синего. От него рябит в глазах, и голова начинает болеть. Бесконечные ряды выпускников напоминают шумный океан. Бен с трудом находит Виктора и Тину, садится между ними, совершенно бесцеремонно подвинув своего парня. Кейси, как президент класса, толкает речь о заслугах, о трудностях, о будущем, а потом загадочно смотрит на своего лучшего друга, которого обнимает Вик, и произносит, улыбаясь: — Просто всегда будьте собой. Мне этого достаточно. Думаю, всем, кто вас любит, тоже. Спасибо. Ей аплодируют стоя несколько долгих минут. Девушка кланяется, садится на свое место рядом с учителем истории. Бен не сводит с нее потрясенного взгляда. Сидящий рядом Виктор выглядит счастливым, притягивает художника за шею и целует в висок под конфедераткой. Дергает за кисточку, заставляет отвлечься. Андерсен замечает вдалеке свою мать. Бен тоже ее видит. Женщина стоит под деревом, не аплодирует, не улыбается, только неотрывно следит за сыном. Капитан снова целует своего парня, старательно отгоняя от себя мысли о свежей ссадине на скуле Куинн. Им вручают аттестаты. Вызывают на сцену по очереди в алфавитном порядке. Директор отдает им документы, жмет руку. Выпускники перекидывают кисточки на другой бок и продолжают толпиться на сцене до последнего имени. Когда выходит Виктор, не забывают упомянуть о его заслугах в баскетболе. Команда воем поддерживает своего капитана. О Бене говорят как о прекрасном талантливом художнике и передают почетную грамоту от миссии Лимм. Кейси обнимает Тину. Кажется, девушки всхлипывают в унисон. Вик хлопает по плечу Кеннета, обменивается рукопожатиями с командой. Когда последний человек поднимается на сцену, те, кто остались в зале начинают хлопать. Выпускники весело кричат и запускают конфедератки в воздух. Это конец их школьной жизни. — Бал начнется в 19:30. Помните о дресс-коде и полном отсутствии алкоголя в крови. Лично каждого проверю! И не опаздывайте, — строго, по-отечески тепло, говорит директор и спускается со сцены. Выпускники шумной гурьбой расходятся по домам. Они должны успеть подготовиться к вечернему балу. Девушки займутся макияжем и прическами, а парни начнут паковать себя в строгие черные костюмы, в которых так не просто танцевать.***
Бенедикт Хадсон здоровый восемнадцатилетний мужчина. Ладно, молодой человек. Он не нуждается во всякой романтической фигне типа цветов и подарков. Может иногда и нуждается, но это такая редкость, что можно упустить. Он серьезный человек, с серьезными планами на будущее. Но когда снизу у лестницы его встречает Виктор в черном фраке с белой бутоньеркой в руках, ему кажется, что в животе порхают бабочки, а сердце сейчас вырвется из груди как в наивных детских мультфильмах. Подарок действительно красивый, но достаточно лаконичный, по-мужски простой. Бен позволяет Вику самостоятельно закрепить украшение, и замечает, что у него на груди красуется точно такой же цветок. Кажется, теперь они официально пара. Отлично. Парные браслеты, парные бутоньерки, свидания под луной. Почему бы и нет? Хадсон хочет, чтобы это никогда не заканчивалось. Бен улыбается. Благодарит Вика, касается губами алеющих щек. Он никогда не устанет смотреть на смущающегося Андерсена. Его отвлекает Тина, появившаяся в гостиной. Ее нежно персиковое платье идеально гармонирует с цветом кожи. Девушка опускает подол, и ткань легко скользит вниз, скрывая обувь. Оборки на животе делает его почти незаметным. Бен чувствует, как Виктор восторженно выдыхает ему в макушку. Вслед за Тиной входит довольная собой миссис Хадсон. Она оглядывает свою работу, поправляет девушке прическу, здоровается с Андерсеном-младшим и не перестает улыбаться. — Прекрасная, — искренне восхищается Бен, — И не скажешь, что ведьма воплоти. — Ты тоже ничего. Одинаковые бутоньерки? Как это по-гейски, — Тина морщится в притворном отвращении. — Заканчивайте. Нам пора ехать. Виктор прерывает дружескую перепалку. Тина берет их обоих под руку, и гордо вскинув голову, направляется к дверям. Родители Бена вовремя успевают напомнить о необходимости сделать первое выпускное фото. Алан устанавливает камеру на штатив. У них есть десять секунд на принятие нужной позы. Вик недолго думая, притягивает к себе Бена, тот обнимает его, и по-хозяйски кладет руку Тине на живот. Мистер Хадсон встает позади всех, обнимая за плечи парней, а его жена рядом с Тиной, в серединке. Это очень странная семья. Бен ловит взгляд Виктора, прежде чем Тина снова оказывается между ними. Хадсон не уверен, что эмоции, которые отражались в ореховых глазах, должны были чувствоваться в выпускной вечер. Бен оглядывается на родителей, улыбается и садится в машину. Ему катастрофически не хватает жизнерадостной Кейси, но она позвонила с утра и сказала, что ее обещали подвезти, и они обязательно встретятся на балу. Она не может не похвастаться своим «невероятным фантастическим самым прекрасным платьем на свете». Во всяком случае, по ее словам. Школа напоминает новогоднюю елку, сверкающую от огромного количества разноцветных лампочек. Она искрится и сияет, будто рада, что, наконец, избавится от самого проблемного выпуска в ее истории. Бен буквально застывает с отвисшей челюстью, так и не открыв перед Тиной дверь машины. Вик подходит к нему. Легко отодвигает его, выпускает девушку, и только потом отслеживает зомбированный взгляд Хадсона. На Кейси красное платье. Бен уверен, если б она не поддерживала его, то постоянно бы путалась в шлейфе. Но платье шикарно, как и прическа, и перчатки. Девушка выглядит бесподобно, словно королева — с этим не спорит даже Тина. Но пристальное внимание Бена привлек не наряд лучшей подруги, а ее спутник. Вик не успевает его остановить. Парень подлетает к размахивающей руками девушке и бесцеремонно разворачивает ее к себе лицом. — Серьезно, Кейс? Серьезно? — Угомони его, Андерсен. Он пугает людей. Кеннет говорит спокойным, ровным тоном, но Бен видит огонек злости в его глазах. Олсен, может и признал свои ошибки, но друзьями они после этого не стали. Бен не замечает, как перед ним возникает Вик. Баскетболист внимательно смотрит в глаза напротив. Его голос тверд и холоден, когда он обращается к Бену. — Отпусти ее и прекрати орать. Когда ты успел стать гетерофобом? Бен мгновенно отступает. Моргает потеряно, трет глаза. Виктор все еще смотрит на него непроницаемым взглядом. Он протягивает руки, приподнимает бровь, мол, успокоился, все хорошо. Бен кивает. Дает себя обнять. Он видит, как бережно Кеннет держит Кейси за руку, как девчонка тянется к нему всем телом. Нет, он не гетерофоб. Подруга выглядит счастливой. Он безумно за нее рад. Но Кеннет? Серьезно? Почему из всех людей на планете, она выбрала именно эту невоспитанную обезьяну? — И давно? — интересуется он, оглядывая обнимающуюся парочку. — С Рождественских каникул. Кейси виновато улыбается. Она не рассказала лучшему другу, еще бы ей не было стыдно. Вот только Бен забыл спросить, рассказала ли она вообще кому-нибудь о своем новом парне. А потом он переводит взгляд на абсолютно не удивленного Виктора. И это почему-то до глупого злит мальчишку. Вик банально оказался внимательнее, чем он. — Ты знал? — Только слепой не заметил бы. Или гетерофоб. — Я не гетерофоб! Бен уже готов броситься с кулаками на раздражающе спокойного Андерсена. В конце концов, Кейси и его подруга тоже. Как можно позволить ей встречаться с таким придурком, как Олсен. Бен выдыхает, успокаиваясь. Вик тоже был таким, но их отношения пошли ему на пользу. Он просто не уверен, что Кеннет сможет измениться. Бен не уверен, что в нем тоже есть свет. Ведь Андерсен хоть и козел, но в нем всегда была честь. В Олсене же она может, и была, но очень глубоко в душе. Бенедикт все еще не может простить ему нападение на Тину. — Ладно. Прекращайте. У нас выпускной, мы должны веселиться. Скоро скажут, кто стал новыми королем и королевой. Идем. Я хочу знать, кто получит эту чертову корону, раз я не участвовала в номинации. Все оборачиваются на Тину. Она берет Бена под руку и тянет в зал. Там грохочет музыка, всюду воздушные шары. Красные, белые, бежевые — Кейси неслабо запарилась с подбором цветовой гаммы. Длинный стол с пуншем и закусками накрыт персиковой скатертью. Дэвид с кучкой баскетболистов стоят у чаши с напитком, скалясь слишком подозрительно. Скорее всего, там уже полно алкоголя. Диджей мастерски меняет музыку. Раздражающий грохот сменяется плавной мелодией. — Потанцуем? Бен берется за протянутую руку. Вик ведет его на танцпол. Рядом кружатся в вальсе Тина с каким-то парнем и Кеннет с Кейси. Бен и не знал, что эта говорящая обезьяна умеет танцевать вальс. Правда, что Вик умеет танцевать вальс, он тоже не знал. Хадсон сильнее сжимает плечо своего парня, позволяет ему вести в танце и заставляет себя прекратить представлять, как Кеннет и Кейси… Нет, он определенно точно не хочет представлять, чем они будут заниматься после праздника. Боже, он думает, как гетерофоб. Но это же не правда. Просто Кейси с Олсеном… У него точно будут кошмары.***
Вик считает себя самым большим дураком на свете. Он свято верил, что над ним будут издеваться все, кому не лень, когда узнают, что он гей. Но сейчас капитан обнимает Бена, прижимает его к себе на глазах у всех, и на них никто не смотрит. Только Тина и Кейси кидают обеспокоенные взгляды, будто боятся чего-то. И Вик знает, чего они боятся. Он тоже боится, только скрывает это лучше. Громкий голос директора отвлекает его от ненужных мыслей. — Минуту внимания, дамы и господа, — директор стучит пальцем по микрофону, — У меня в руках конверт. В нем то, чего все вы ждали целый год. Пришло время огласить имена новых короля и королевы бала выпускников старшей Мэдисонской западной школы. Кто-то дает барабанную дробь. Мужчина на сцене откашливается и вскрывает конверт. Вик буквально кожей чувствует напряжение, сковавшее директора. Тина беспокойно топчется рядом. Они прошли в окончательный тур голосования вместе, но шанс на победу оставался чертовски маленьким, учитывая события последних четырех месяцев. — Королем бала выпускников старшей Мэдисонской западной школы становится… — директор делает паузу, оглядывая толпу, — Виктор Андерсен! Мои поздравления! Вик никогда не улыбался так ярко, как в тот момент, когда шел сквозь одноклассников к сцене. Рядом с ним появляется прошлогодний король и капитан баскетбольной команды. Стив надевает ему на голову корону, хлопает по плечу. Вик держит в руках жезл, а на голове чувствует тяжесть пластиковой короны. Он шел к этому весь год. Он пережил столько всего, столько всего натворил и столькому позволил натвориться. Вик подмигивает фотографу, машет рукой друзьям. Что бы там не происходило, этот пункт тоже можно вычеркнуть из списка того, что надо было сделать в выпускном классе. — Отлично. Поздравляем нашего капитана с заслуженной короной. А теперь черед королевы… — директор запинается на полуслове, — Тут, наверное, какая-то ошибка? Мужчина встревожено смотрит на коллег. Учитель литературы и учительница биологии подсчитывали голоса буквально час назад. Они отрицательно качают головами. Он уверен, что коллеги не могли ничего напутать. Вик замечает, как тот нехотя снова подходит к микрофону. Он успевает прочесть написанное имя раньше, чем директор произносит его вслух. Его взгляд устремляется в зал. — И королевой… то есть вторым королем бала выпускников старшей Мэдисонской западной школы становится Бенедикт Хадсон. Господи прости. Вик находит взглядом сжавшуюся фигуру посреди замершего зала. Люди расступаются, оборачиваются в поисках «королевы». Андерсен стискивает в руках жезл до побелевших костяшек, чувствует, как гнется непрочный металл. Он сжимает зубы, чтобы не начать выяснять прямо сейчас, чья эта шутка. Бен проходит сквозь образовавшийся «коридор» с опущенной головой. Парень поднимается на сцену под сочувствующие взгляды директора и учителей. На его голову водружают тиару, а в руки дают такой же жезл, как у «первого» короля. Андерсен не знает, что делать. Мальчишка на сцене горбится все больше. Жезл в его руках дрожит. Вик ненавидит себя в эту секунду. Если бы ни он, Бену бы не пришлось переживать такое унижение. Капитан смотрит на притихший зал. Он замечает встревоженную Тину и откровенно напуганную Кейси рядом с волнующимся Кеннетом, который расстегивает свой фрак. Волнующимся? Вик осматривает бывшего лучшего друга. Да, тот действительно волнуется и готовится к тому, что капитан полезет в драку. Значит, это не его рук дело. В дальнем конце зала Вик замечает знакомую фигуру в черных джинсах и нежно-розовом поло. Майк смотрит на них без какой-либо эмоции на лице. Но Андерсен видит сжатые кулаки. Шеппард злится не меньше его самого. Бен не заслужил всего этого. — Не королева, — шепчет вдруг Вик.— Не королева. Король! — уже громче говорит он. Бен оборачивается. Смотрит непонимающе то на Виктора, то на зрителей. У него дрожат ноги, и выглядит он так, будто упадет в обморок прямо на сцене. Вик сжимает его влажную ладонь своей. Он смотрит Бену в глаза, улыбается ободряюще, целует в уголок закусанных губ. А потом выхватывает микрофон из рук директора и кричит на весь зал, вкладывая в слова столько теплоты, добра и веселья, сколько может. — Мой король! Мальчишка в его руках оживает. Поднимает голову и поворачивается к залу, вскидывая вверх жезл. Выпускники отмирают. Они кричат, хлопают, смеются. Снова играет музыка. Вик не позволит никому превратить этот день в кошмар. Они спускаются со сцены. Ребята расступаются, образуя круг. — Меня сейчас вырвет, — жалуется Бен, когда Вик притягивает его для первого танца короля и королевы. — Только не на мой фрак. Мне надо сдать его обратно в прокат в целости и сохранности, — отвечает Виктор. Бен смеется. Слегка удрученно, но зато больше не дрожит. Вик гладит напряженную спину, пока не слышит, как где-то недалеко кто-то громко ржет. Этот кто-то отпускает мерзкие шуточки в их сторону, гогоча во весь голос. Виктор кладет ладони на плечи Бена, отстраняя его от себя, и стремительно двигается в сторону стола с пуншем, тот даже не успевает возмутиться. Бен остается стоять в одиночестве посреди зала. — Вы видели этого педика на сцене? Королева, чтоб его… Вик не дает закончить фразу. Он на ходу хватает за плечо капитана футбольной команды, припечатывает его щекой к стене. Парень тут же разворачивается, готовый отразить удар, но не успевает. Кулак Виктора с противным хрустом впечатывается ему в нос. Этого стоило ожидать. Баскетболисты и футболисты всегда были врагами, конкурентами, когда дело касалось спонсорства. Но Вик и подумать не мог, что им бы пришло в голову подбросить имя Бена в урну для голосования. Выпускники разбегаются в стороны. Никто не хочет попасть под горячую руку двум сцепившимся капитанам. Увидев драку, Бен бросается вперед. — Хороша королева, да, Андерсен? Если б этот глупец промолчал, все могло бы кончиться иначе. Но он не промолчал. Кеннет пытается оттащить своего друга от покрасневшего футболиста, чье лицо заливает кровью. У него не выходит. Вик отталкивает Олсена, пачкает чужой кровью, и снова кидается на пытающегося подняться парня. Бен отчетливо слышит рык, с которым Вик прижимает свою жертву к полу. — Я тебя уничтожу! Кеннет получает локтем в лицо, стоило ему еще раз попытаться оттащить озверевшего Андерсена. Кейси заглядывает ему в глаза, нежно каясь пальцами разбитой губы, но он просит ее отойти подальше и снова хватает своего капитана за плечи, мешая совершить непоправимую ошибку. Кто-то из преподавателей продвигается к ним сквозь толпу. Бен знает что, либо сейчас он уведет Вика с собой, либо они закончат выпускной в полиции. И на этот раз Андерсена не спасут ни фамилия, ни деньги отца. — Вик, прекрати! — просит Бен, — Хватит! Остановись! О, чудо. Парень замирает с занесенным для очередного удара кулаком. И в этот момент футболист бьет его по ребрам. Вик сверкает злыми глазами в сторону распахнувшего в немом ужасе рот Бена, и бьет в ответ. Глаза застилает красное марево. Он не чувствует собственной крови, не обращает внимание на боль. Он просто хочет, чтобы виновник унижения и страха, отразившихся в зеленых глазах, поплатился за это. Вик еще не понимает, что на этот раз виновник — он сам. Виктор не знает, в какой момент у него в руках оказывается ваза с пуншем. Еще секунда, и она приземлится на голову уже потерявшего сознание футболиста. Он не знает, кто хватает его за шкирку, сдергивая с неподвижного тела, и волоком вытаскивает из зала, совсем не заботясь о костюме. Вик бездумно разглядывает, как пунш розовой лужицей растекается у ног отрубившегося соперника, а Бен семенит за ними, держа в руках чужую корону. — Какого хрена ты творишь? — раздается сверху. Андерсен поднимает голову. Он лежит на асфальте на школьной парковке рядом со своей любимой «Audi». Над ним возвышается Майкл Шеппард. Сын окружного прокурора выглядит странно посреди всего этого маскарада в нежно-розовом поло, с взъерошенными волосами и глазами, словно жидкая сталь. Он скрещивает руки на груди, наблюдая за попытками парнишки подняться, и совершенно точно не собирается ему помогать. — Ты хотел устроить сказочный вечер для него, — он кивает на выбежавшего из школы Бена, — Но вместо этого устроил драку, загадил все, ради чего старался. Через 13 часов приедет твой автобус, и ты больше никогда его не увидишь! Какого хрена ты творишь, Андерсен? Бен подбегает к ним до того, как Вик успевает ответить. Ему чертовски стыдно. Он замечает красный след на щеке Хадсона. Виктор не помнит как, но уверен, что это сделал он. Черт! Он же все испортил. Бен на ходу подцепляет сидящего на коленях парня за руку, вздергивая на ноги. — Надо валить! Учителя не видели, кто устроил драку. Никто, конечно, не скажет. Кеннет постарается. Они вызывали «скорую», потому что твой оппонент оказался менее жизнеспособным, чем хотелось бы. За «скорой» притащится полиция. Уходим! — Бен… — Поговорим позже! Живо в машину! Они садятся в автомобиль Виктора. Бен заводит мотор, мельком кидая взгляд на все еще стоящего рядом Майка. Парень растягивает губы в подобие улыбки, наткнувшись на внимательный взгляд. Бен открывает окно. Он секунду собирается с мыслями. Сухо улыбается и говорит совсем тихо, в глубине души надеясь, что его не услышат. — Спасибо. Но его слышат. Андерсен видит, как Майк сжимает челюсть и кивает. Бен, видимо, больше для себя, чем для него, тоже кивает. Машина трогается. Майк остается на парковке их бывшей школы. Вик выдыхает. Смотрит удивленно на алые капли крови на белоснежных манжетах, будто не замечал раньше, что и ему нехило досталось в этой глупой драке. Красное марево спало. Адреналин сходит. Остались только усталость и стыд. Он испортил собственный выпускной. Он просто чертов герой вечера не иначе. Вик встречается взглядом с Беном в зеркале заднего вида, одними губами шепчет «извини». Хадсон отводит глаза, сильнее вдавливая педаль газа в пол. Вик думает, что, наверное, Бену нельзя за руль. А потом вспоминает, что тот не пьет и успокаивается. Они добираются до дома Хадсонов за рекордные пятнадцать минут.