Глава 37.
Бен заочно ненавидит это утро. Он не помнит, что произошло вчера, а то, что помнит, кажется ему иррациональным и ненастоящим. Ему слишком холодно. Хадсон кутается в одеяло и не может перестать дрожать. Он просто не мог наговорить Майку столько ужасных слов. Или мог? И голос, что снился ему ночью, принадлежал одному очень далекому человеку. Память восстанавливается быстрее, чем хотелось бы, обрушивая на парня весь ужас прошедших суток. Бен выбирается из-под одеяла. Натягивает одежду и спешит вниз, откуда доносится потрясающий запах свежесваренного кофе и корицы. У него раскалывается голова. Во рту так сухо и отвратительно горько, что его опять тошнит. Майк стоит у плиты. Он готовит блинчики. Бен садится за стол, жадно глотает обжигающе-горячий кофе. Довольно жмурится. Майкл ставит перед ним тарелку с блинчиками. Его голос не звучит обижено, наоборот, преувеличенно бодро и слишком громко. — Доброе утро, солнышко! Голос гулом отдается в ушах. Шеппард замечает, как скривился Бен. Он злорадно ухмыляется, как бы случайно роняет кастрюлю из-под теста в раковину и усмехается, услышав позади болезненный стон. Бен кладет голову на стол, даже не пытаясь зажать уши. — Ты мне мстишь, да? — Что? Что ты говоришь? — спрашивает Майк, — Не слышу ни единого слова. Наверное, уши словесным дерьмом заложило. — Пожалуйста, тише. Бен все-таки зажимает уши, смотрит умоляюще, не особо надеясь на пощаду. Он заслужил. Нет, он действительно заслужил. И самое меньшее, что Бен может сделать, после вчерашнего — терпеть и верить в прощение. — Ничего не слышу, Хадсон. Слишком сильно заложило. Я вчера столько всего выслушал. И заметь, именно благодаря тому, что мои эмоции внутри, твое лицо по-прежнему прекрасно. Майк ударяет по кастрюле ложкой: громко и от души. Наблюдает, как Бен пытается втянуть голову. Ему не стыдно за свое поведение, а вот Бену похоже стыдно. Майку его ни капельки не жаль. Может, только совсем чуть-чуть. — Прости меня. Я был козлом. Барабанное соло по кастрюле прекращается. Бен будто наяву видит, как теплеет стальной взгляд, как пропадает жестокое ехидство. Майк вздыхает. Да, Бен повел себя как мудак, но он был прав практически во всех обвинениях. — За правду не извиняются, Бен. Но больше не надо тянуть до очередного алкогольного загула, чтобы сказать о своих чувствах. — Пожалуйста, прости меня. На самом деле я не думаю, что все это твоя вина. — Бенни, я не виноват в том, что случилось с ним — да, но я виноват в том, что случилось с тобой. — Майк… — Успокойся, я не злюсь. Завтракай, пей свои таблетки, и пойдем распаковывать подарки. — Подарки? — Рождество, Хадсон, было позавчера. Самое время для подарков! Бен остается наедине с завтраком и все равно чувствует себя отвратительно. Он украл отцовский виски, водил машину в нетрезвом виде, сбежал, никому ничего не сказав. Он нагрубил Майклу, обвинил его во всех своих проблемах, сказал, что ненавидит. Но ведь это и вполовину не является правдой. Он заставил всех вокруг нервничать. Даже Вик… Бен помнит его хриплый, слабый голос, срывающийся на кашель после нескольких слов. Он так виноват перед всеми. Бен вбегает в гостиную через пять минут. Майк сидит в кресле, у него на руках Хантер. Малыш отвлекается от своей бутылочки и весело кричит, размахивая ручками. Тина внимательно осматривает коробки, составленные пирамидой под елкой. Кейси и Кеннет уже сосредоточенно потрошат одну, ту, на которой написано имя парня. Они извлекают из нее силиконовый чехол для беспроводных наушников стилизованный под баскетбольный мяч. И сами наушники соответственно. Разумеется, не только Хантер заметил появление Бена. На него обратили внимание все. Бену никогда так сильно не хотелось провалиться от чувства вины. Румянец заливает лицо и Бену начинает казаться, что он сейчас сгорит со стыда. Майк аккуратно вытирает щеки ребенка от остатков пюре и поднимает голову. Поглаживая Хантера по спине, он протягивает руку художнику. — Иди сюда. Пора открывать подарки. Бен слушает спокойный почти родной голос и подходит к Майку. Он опускается на ковер, облокачивается на его колени. Хантер отправляется в кроватку. Шеппард кладет руку ему на плечо. Бен выдыхает. Пресловутая аура уверенности и спокойствия вновь окутывает его. Будто весь кошмар, наконец, закончился. Парень тянет руки к первой попавшейся коробке. На ней имя Тины. Девушка сидит справа от него. Она легко ловит коробку. Поправляет свои красные рождественские гольфы, улыбается и вскрывает упаковку. Бен знает, что внутри, ведь это его подарок, за которым они с Кейси находили немало километров по торговым центрам Чикаго. Девушка обнимает его, благодарит за духи, название которых Бен так и не научился выговаривать, и подарочный сертификат в Sephora. Тина протягивает ему коробку в серой матовой обертке. Бен чувствует, как напрягается за спиной Майк. Парень разворачивает упаковку. Внутри оказывается еще одна коробочка, совсем маленькая, в которой на черной бархатной подушечке лежат две сережки. И будь Хадсон проклят, если камни в них не являются бриллиантами. Бен целует Шеппарда в уголок губ, прислоняется к его лбу своим и шепчет: — Они прекрасны. Спасибо. Гвоздики действительно красивы. Они не были женскими, но выглядели достаточно изящно, потому Бен уверен, что они будут смотреться на нем безупречно. Майк улыбается. Перетаскивает его к себе на колени и кладет на плечо подбородок. В комнате повисает тишина. Первой отмирает Кейси. — Ребята, вы ничего не хотите сказать? — А должны? — приподнимая бровь, спрашивает Майк. — Вы все-таки вместе? — вмешивается Тина. — Нет, — хором отвечают парни. — Тогда это странно, — резюмирует Кеннет, — Очень странно. Нам пора привыкнуть. Он, конечно, прав, но парни лишь пожимают плечами и продолжают заниматься распаковкой подарков. Кеннет получает какую-то компьютерную игру для приставки, модные спортивные часы на кожаном ремешке и новую магнитолу для машины. Бен радуется новой футболке с Капитаном Америкой чуть ли не больше, чем брильянтовым гвоздикам, восхищается стульчиком для кормления Хантера. Майк обнаруживает среди своих подарков бежевый свитер, на который он смотрел еще месяц назад и все сомневался, а также кроватный столик для ноутбука с подставкой для чашки. — Чтобы больше простыни не горели. Твой ведь совсем сломался, — улыбается Бен. — Боюсь, теперь это вам не поможет, — говорит Тина, за что получает подушкой в голову от покрасневшего Бена. В следующей коробке лежит книга «Как стать хорошим отцом». Тина обнимает подушку и смеется, заметив настороженный взгляд Майка. Она и не скрывает своего ехидства, но вряд ли кто-то сможет оспорить полезность ее подарка. Он же, видимо на подсознательном уровне, выбрал для нее книгу «Как перестать быть стервой и отталкивать людей». Девушка только усмехается, запускает оберткой в Шеппарда и продолжает изучать оглавление. Зато новое красное платье с белым воротничком из коллекции какого-то малоизвестного дизайнера приходится ей по вкусу. Кейси, сидящая в груде оберток, смотрит влюбленными глазами на набор масляных красок — она давно мечтала о нем. Кеннет кивает Бену, и тот сползает с Майка, направляясь за парнем в коридор. — Мы приготовили для тебя сюрприз, будущая миссис Олсен, — с улыбкой говорит Бен, возвращаясь в комнату. Кейси видит за его спиной Кеннета, который помогает Бену что-то тащить. Что-то большое, прямоугольное, аккуратно завернутое в блестящую бумагу. Девушка угадывает очертания подарка с первого взгляда и прежде, чем Бен успевает договорить, она обнимается его. Виснет на шее, треплет волосы и беспорядочно целует. — Вообще-то это была моя идея, — обиженно сообщает Кенни. Девушка переключается свое внимание на него. И хоть Бена давно перестало потряхивать от их нежностей, он все равно отводит взгляд. Тина улыбается, наблюдая за ними, и советует им уединиться. Кейси отмахивается от нее, цепляясь за плечи своего парня. Они выглядят такими счастливыми, заражающе-счастливыми, даже почти не раздражают. Бен благополучно возвращается к Майку. В кресле тепло и уютно, в сильных руках спокойно и надежно. Майк как раз успел надеть новый свитер. Он выглядит так по-домашнему мило, что Бен не может не улыбнуться. — Ну, теперь, когда ты трезвый, можешь сказать все, что думаешь обо мне. — Я думаю, что если бы не ты, я бы давно сошел с ума. Мы можем попробовать, да? Мы ничем не обязаны друг другу. Мы можем попробовать, и если не получится или если… — … он вернется? — договаривает за него Майк, — Бен, я не хочу быть ему заменой. — Я не считаю тебя его заменой. Никто никогда его не заменит. Но Вик ушел. Его больше нет рядом. И я вчера обещал ему. — Но если он вернется, я не буду тебя держать. Ты знаешь. Бен внимательно всматривается в серые глаза, пытаясь найти хоть какой-нибудь подвох. Не находит. Майк улыбается, притягивает мальчишку ближе. Это их первый официальный поцелуй. Губы Майка теплые и мягкие, совсем не причиняющие боли. Под ногами не обвалился пол, не разверзлась земля, не открылся проход в ад и даже с неба не слышно грома и не видно молний. Возможно, вселенная дает им еще один шанс на счастье. Сначала он слышит смех Олсенов, но не обращает внимания. Бен обвивает его шею руками и не сразу понимает, почему Майк не отвечает на поцелуй. Открыв глаза, он понимает, что Шеппард смотрит не на него, а на Тину, стоящую слишком близко и внимательно за ними наблюдающую. Девушка возвышается над ними с венком омелы в руках. — Тина! Какого черта?! — Я создаю романтику, Хадсон! Не отвлекайся. Бен, натурально рыча, спрыгивает с Майка. Девушка хохочет, откидывает венок и убегает в кухню. Бен спешит за ней. Шеппард усмехается. Угораздило же его связаться с этим великовозрастным подростком и его друзьями. Да, он помнит, что старше их всего на год. Он поворачивается к Хантеру и говорит: — Твой папочка такой ребенок. Даже ты иногда ведешь себя более зрело, чем он. Малыш хлопает в ладоши. Тянется за своим плюшевым другом. Ворочается, устраиваясь поудобнее, и засыпает. Майк накрывает его одеяльцем и отправляется на поиски своих сумасшедших друзей, затерявшихся где-то в доме.***
Бен сидит на кровати в своей старой комнате. Кейси и Кеннет ушли, Тина и миссис Хадсон готовят ужин внизу. Парень смотрит на спящего сына, который пускает слюни и улыбается во сне. В 18 лет всем разбивают сердца: ни он первый, ни он последний. Это просто нужно пережить. И, кажется, он с этим справился. Прошло больше полугода с тех пор, как Виктор ушел. Бен почти смирился. А потом случается беда. Андерсен в порядке. Кеннет уже заверил его, что будет исправно сообщать все, что знает, не дожидаясь новостных сводок. У них есть еще две недели рождественских и новогодних каникул, потом они вернутся в Чикаго. Майк снова засядет за компьютер и зароется в свои бумажки, а Бен будет разрываться между учебой, семьей и работой. Они будет воспитывать Хантера, и стараться сохранить свое хрупкое счастье. Но сейчас у них есть время на самих себя… Майк выходит из душа через пятнадцать минут. У него мокрые волосы и полотенце на бедрах. Бену бы смущенно отвести взгляд, но он наоборот, жадно осматривает обнаженное тело. Шеппард приподнимает бровь, стягивает с себя полотенце и отправляет его парнишке в лицо. — Слюни подбери. Не то чтобы Бен не пытался выполнить просьбу. Он пытался. Честно. Но закончились все попытки сильными руками Майка на его бедрах и им самим, прижатым лопатками к стене. Жар чужого тела обжигает, заставляет дрожать. Бен плавится под прикосновениями, неосторожно откидывает голову, ударяясь о стену. Кажется, у Бена скоро появится новый фетиш: губы Майка. Они сами по себе прекрасны, но на шее ощущаются каким-то совершенно необыкновенным образом. Бен вновь вздрагивает, сильнее цепляясь за чужие плечи. Майкл трактует это по-своему. Отрывается от горячей кожи. — Думаешь, это хорошая идея? — Сейчас я предпочитаю не думать. — Мне от тебя голову сносит. Бен действительно старается отогнать в дальний угол сознания все тревожащие его мысли. Снова довериться этим рукам невероятно трудно. Бен первым подается навстречу, первым целует и первым начинает стягивать с себя одежду. И Майку кажется, что ему никогда не удастся оправдать этого доверия. Скорее всего, он прав.