Глава 9
8 марта 2019 г. в 09:32
К тому времени, как Блейз и Гермиона вышли из библиотеки, вокруг теплицы уже собралась толпа студентов.
Это не было идеальным временем для занятий на свежем воздухе, но именно поэтому класс находился здесь. На улице было сыро, а темные серо-голубые облака висели над замком, не успев исчезнуть после дождя. Воздух был неподвижным, ни единого намёка на ветер, который бы расшевелил листья деревьев, окаймлявших лес.
Озеро, которое обычно выглядело приятным с его мерцающим синим оттенком, было серым и неподвижным, как стекло. Вокруг потных и раздраженных студентов с интересом пролетали стрекозы, чернильные жуки и песчаные комары. Кроме того, ничего уже нельзя было поделать с грязью, покрывавшей берега озера, и запахом, исходящим от него.
Как обычно, класс неофициально разделился на две группы. Несмотря на жару, гриффиндорцы тесно жались друг к другу, выделяясь на общем фоне громкой болтовней и тем фактом, что большинство из них выглядело настолько потрепано, насколько бы могла позволить им Макгонагалл (если бы она прошла мимо). Рукава были закатаны, а пуговицы воротников расстегнуты.
Между тем слизеринцы представляли собой небольшое скопление хорошо отглаженных школьных форм, иногда перешептывающихся между собой.
— Вот и она, — сказал Гарри, наклоняя голову к приближающейся Гермионе. Гарри был в относительно хорошем настроении в тот день, проведя успешную тренировку по квиддичу утром. Это было желанием Гарри в качестве капитана по квиддичу — дать своей команде все шансы сохранить безупречные результаты даже после его отъезда из Хогвартса.
Недавние тренировки состояли из повторяющихся упражнений, придуманных Поттером, и его вдохновляющих речей, типа «продолжайте выигрывать, иначе я вернусь и выбью из вас все дерьмо». Команда также испытывала своего нового загонщика — пятикурсницу с неудачным именем Эмма Снотскоттер, но умеющую обращаться с битой на таком уровне, которого не мог показать никто со времен близнецов Уизли.
Широко улыбаясь, Гарри махнул Гермионе в сторону небольшого места в тени, на котором они с Роном стояли.
— Ты снова пропустила обед. Мы как раз собирались послать кого-нибудь за тобой, — Гарри многозначительно посмотрел на Симуса, который скрестил руки на груди, в свою очередь свирепо смотря на Рона.
Симус, по-видимому, снова поругался с Роном. Их ссоры участились с тех пор, как Симус перестал скрывать свое отношение к Джинни.
— Под словом «послать» он имеет в виду, что они хотели, чтобы я бегал и искал тебя по всему Хогвартсу, — сказал Симус обиженно, — в такую жару, — добавил он.
Рон отмахнулся от него, как от назойливого комара.
— Если бы ты был умен, Финниган, то начал бы с библиотеки. Но ты таковым, конечно, не являешься.
— Сегодня и правда жарко, — дипломатично согласилась Лаванда Браун.
Рон повернулся, чтобы посмотреть на нее. Лаванда расстегнула две пуговицы на школьной блузке и энергично обмахивалась кислотно-розовым блокнотом Парвати.
— Но некоторые плюсы жары все же имеются, — заявил Рон, глядя на желтый цветочный принт на лифчике Лаванды, который был заметен через ее взмокшую от пота школьную блузку.
Лаванда скривилась от отвращения и сложила руки на груди.
Гарри и Гермиона обменялись взглядами. Гермионе потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть к Рону, как к парню, а не как к Рону — хладнокровному надежному другу. Не то чтобы он был ненадежным в последнее время, просто когда дело касалось студенток (в общем смысле), его внимание, как правило, скакало.
Дин Томас хмурился, глядя в небо.
— Похоже, будет дождь. Если Люпин не поторопится, держу пари, мы промокнем насквозь до конца урока.
Люпин пытался открыть ржавую дверь в теплицу. Недавняя сырая погода заставила деревянную раму разбухнуть, и теперь задача по открытию двери в прохладное укрытие заброшенной теплицы оказалась непростой.
— Дверь немного заклинило, — сообщил он после очередной неэффективной попытки.
Гарри кашлянул, и несколько слизеринцев что-то пробормотали в раздражении. Статус Римуса Люпина как оборотня стал общеизвестным с момента его официального восстановления в качестве преподавателя по защите от темных сил, но, таков уж был его характер, он не хотел демонстрировать какие-либо из своих сверхвозможностей перед своими учениками.
И это несмотря на частые выкрики Дина и Симуса «а сможете согнуть это, профессор?» или «а как далеко вы можете бросить это?».
Гермиона видела Римуса Люпина только в одном прямом физическом столкновении с тех пор, как связалась с Орденом. И хотя вид взрослого Пожирателя Смерти, брошенного через стеклянное окно, был впечатляющим, это было не тем зрелищем, свидетелем которого она снова хотела бы стать.
Несмотря на всю свою таинственность, Люпин был ее любимым профессором — и не без оснований.
У него было то, что Дамблдор называл «педагогическим подходом», когда дело касалось обучения. Ему удавалось даже слизеринцев заставить вести себя немного почтительнее, хотя, казалось, это было под силу одному лишь Снейпу.
И, в отличие от Снейпа, Люпин делал это без еженедельной угрозы отравить их, чтобы посмотреть, смогут ли они вовремя приготовить приемлемые антидоты.
Дверь наконец-то со скрежетом отворилась. Люпин вытер влажный лоб носовым платком и провел класс внутрь.
— Что же, ладно, — он бросил на них извиняющийся взгляд. — Я знаю, что сегодня жарко, но профессор Спраут недавно предупредила меня о некоторой проблеме, и я подумал, что мои любимые семикурсники помогут ее решить.
Карие глаза Люпина искрились весельем, когда он осматривал студентов, остановившись взглядом на встречной улыбке Гарри.
— Кого-то не хватает?
На самом деле не хватало троих студентов. Невилла, который сопровождал профессора Спраут в Косом переулке в рамках своей стажировки; Винсента Крэбба, которого родители забрали из школы после того, как он сдал свой единственный экзамен из ТРИТОНов; и Драко, который, к большому облегчению Гермионы, отсутствовал, но в то же время не имел никакого реального оправдания этому.
— Не волнуйтесь. Мы должны закончить в течение часа, — Люпин втянул воздух. — При условии, что дождь не начнется в ближайшие пять минут.…
Из угла теплицы вытащили большой деревянный ящик и поставили рядом с местом, на котором сидел Люпин, сверяясь со своими записями.
— Вот и наша проблема. Профессор Спраут должна была получить посылку, в которой находились саженцы тропического растения Путаницы, на прошлой неделе. К сожалению, посыльная птица попала…э-эм… в небольшую переделку где-то к юго-востоку от замка. Путаница разрослась в тех местах из-за тёплой влажной погоды. У нас уже было несколько жалоб от жителей Хогсмида, которых она ужалила.
— Что случилось с птицей, сэр? — спросил Дин Томас, широко улыбнувшись.
Все, конечно, уже знали, что случилось с бедным попугаем Ара, который летел из Бирмы. На протяжении года происходило немало вещей, над которыми можно было похихикать, и студенты всегда успевали это сделать.
Хагрид сбивал рогаткой летучих мышей-паразитов в течение последних двух месяцев в попытке сшить накидку из кожи летучей мыши для своей возлюбленной — Олимпии Максим.
Учитывая размер директрисы Шармбатона, это означало, что на его подарок требовалось много летучих мышей. Но иногда он допускал промахи, сбивая «посыльных».
Люпин сохранял бесстрастное выражение.
— Он погиб, Дин.
— Как это случилось, сэр? — спросил Грегори Гойл
Хотя, возможно, догадывались об этом не все.
— Как он погиб — уже не важно, — подчеркнул Люпин. — Важнее всего то, что мы имеем дело с Путаницей. Она будет нашей задачей на сегодняшний день. — Он спрыгнул с ящика и поднял крышку.
Студенты собрались вокруг.
От семнадцати подростков и одного взрослого оборотня исходил чудовищный жар. Гарри провел липкой рукой по волосам, прежде чем вытереть запотевшие очки о рукав. Две густые пряди на его голове торчали в воздухе, образуя идеальный равносторонний треугольник. Мягко улыбнувшись Гарри, Гермиона потянулась к нему и пригладила особо непослушные волосы. Что было абсолютно бесполезной попыткой.
Гарри внезапно перестал выглядеть воодушевленно. Проведя большую часть своих летних каникул в сражении с живой изгородью в доме номер четырнадцать по Тисовой улице, он хорошо знал назначение орудий труда внутри ящика.
— Э, Вы хотите, чтобы мы выкорчевывали сорняки? — спросил он, с трепетом глядя на многочисленные наборы перчаток и лопат. — И это называется Защитой от темных искусств?
— Возможно, это темные сорняки, — предположила Лаванда. — Знаешь, типа Дьявольских силков.
— На самом деле Путаница не сорняк, — ответил Блейз, смотря на Лаванду с превосходством — в этом он преуспел. — Это животное, которое выглядит, как растение, но было классифицировано неправильно только потому, что не имело собственного разума.
Люпин кивнул.
— Очень хорошо, Блейз. Это совершенно верно. Однако, прежде чем мы продолжим, я хотел бы, чтобы вы все разделились на пары по желанию и взяли по паре перчаток, лопаток и ведер.
Это было одним из свидетельств дипломатичности Люпина: он позволял студентам добровольно делиться на пары, а те в свою очередь лишь слегка выражали своё недовольство этому «смешанному» разделению. Девочки с мальчиками, Слизерин и Гриффиндор.
Учитывая свою постоянную миссию положить конец вражде между факультетами, Дамблдор был в восторге от этой идеи «смешанных» дуэтов. Не так сильно эту идею поддержали профессора Снейп и Макгонагалл, убежденные, что студенты будут только сильнее ссориться и отвлекаться в подобном тандеме.
Гермиона сочла бы приятным поменять своего партнёра на Невилла, хоть и тот полностью полагался на ее знания во время уроков. Но это было гораздо лучше, чем состоять в паре с Крэббом, личная гигиена которого оставляла желать лучшего.
Невиллу достался в партнёры Малфой. Но несмотря на постоянные издевательства, Малфой был хорош в ЗОТИ и старался вести себя профессионально, особенно если учесть, что Люпин ставил оценки паре, а не участникам по отдельности.
Но, поскольку и Невилл, и Драко отсутствовали, а Крэбб ушел на неопределенное время, Гермиона осталась без партнёра. Она подошла к Люпину, который считал пары перчаток. Он сделал паузу и поднял глаза, чтобы улыбнуться ей, но его улыбка тут же погасла. Он моргнул несколько раз, и, возможно, это было ее воображение, но она могла поклясться, что это он… обнюхивает ее.
— Профессор?
— Гермиона, — начал он, скрывая замешательство. Понимание появилось в его глазах, когда он продолжал смотреть на нее. — Ах, да! Я забыл, что Крэбба больше нет с нами. Тебе придется поработать в паре со мной.
Гермиона подумала, что это великолепная идея. Она как раз собиралась принять пару перчаток от учителя, когда температура в теплице резко упала, и ее кожа покрылась липкими мурашками.
Она почувствовала Малфоя за секунду до того, как увидела его.
Они не были так близко с тех пор, как он оставил ее на крыльце замка в воскресенье днем. Внезапно она остро ощутила его состояние.
Это было все равно что войти в его тело на несколько мгновений, быстро все осмотреть, а затем снова выскочить. Малфой был горячим, потным, голодным и очень уставшим, что не было удивительным. Но ощущалось и чувство предвкушения, которое сложно было не заметить.
Гермиона старалась не задерживаться ни на одном из его чувств. Бросив на него безмятежный взгляд, она переключила свое внимание на собственные руки.
— Прошу прощения, — сказал Драко Люпину, слегка запыхавшись. — Меня задержали обязанности префекта.
— Все в порядке, Драко, — Люпин посмотрел на остальных. — Давай посмотрим… — Гермиона стиснула зубы. О нет. Пожалуйста, не надо… кого угодно, кроме него. — Хорошо! Гермиона как раз нуждается в партнере!
Драко даже не взглянул на нее.
— Во всяком случае, это лучше, чем Долгопупс, — сказал он, прежде чем перекинуть сумку через плечо и шагнуть к ней. — Что мы должны сделать? — спросил Драко.
— Полоть, — ответил Люпин с небольшим вызовом в его обычно нейтральном голосе.
Драко вздохнул.
— Никак иначе.
— Прежде чем мы начнем, я думаю, лучше нам пройтись по признакам Путаницы. Да, Блейз, я понимаю, что мы обсуждали это в прошлом году, но небольшое повторение не повредит. Их жало может быть довольно болезненным, если вам не повезет быть ужаленным.
Класс наблюдал, как Люпин извлек свернутую диаграмму из ящика. Он постучал по ней палочкой, после чего она развернулась, показывая анимированную схему с фигурой волшебника, стоящего рядом с огромным существом и иногда рубящего его топором.
— Это рисунок в масштабе? — сразу спросил Рон.
Это был хороший вопрос. Путаница на диаграмме была как минимум вдвое больше высоты мастера.
— Да, но тем, за которыми мы охотимся, всего несколько дней от роду, так что они не больше кочана капусты. Быстрый сильный удар должен обезвредить их, но будьте осторожны, избегайте шипов, — объяснил Люпин. — Это поможет незаметно подкрасться к ним. Они проводят большую часть дня во сне, и, как правило, становятся агрессивными, когда просыпаются… Очаровательные создания — Путаницы, — заметил он, наблюдая, как чудовище на картинке перебрасывает волшебника через голову, а затем пытается поднять его за лодыжки, обвив их щупальцами.
Остальные не разделяли энтузиазма Люпина. Миллисент взяла заплесневелую перчатку из ящика, а затем, издав вопль отвращения, бросила ее обратно внутрь.
— Уизли, — сказала она, маня его вперед, — ты первый. — Рон закатил глаза и пошел собирать свои припасы. Его лицо приобрело искренне раздраженное выражение, когда он подошел к Гермионе.
— Гермиона, если ты хочешь, чтобы с твоим новым партнером произошел загадочный и очень несчастный случай, тебе нужно только попросить, — предложил Рон. Комментарий, очевидно, был направлен на Драко, который смотрел на Рона, как будто он был раздражающим пятном на его рукаве.
— Жаль, что ты опоздал. Было бы слишком самонадеянно думать, что ты решил прогулять занятие на этой неделе, — прошептала Гермиона своему партнеру, когда Люпин начал задавать дополнительные вопросы.
— Четверокурсники, — только и сказал Драко.
Гермиона сделала вид, что не понимает, о чем он говорит.
Он взял пару перчаток и лопатку из ящика.
— Ты оставила меня наедине с этими раздражающими маленькими детьми вместо обеда.
Она одарила его лучезарной улыбкой.
— Да, оставила.
— И ты избегаешь меня, — процедил Драко. Теперь он смотрел ей в глаза, и, как обычно, Гермиона почувствовала, что постепенно теряет самообладание.
— Ты только это заметил? Я избегала тебя годами, Малфой.
— Верно, — признался Драко, понизив голос, когда они последовали за другими студентами на выход из теплицы. — И в качестве старосты тебя очень сложно найти, когда ты не хочешь быть обнаруженной. Я мог бы с тобой пересечься тогда, когда ты распределяла меня на задания для старост, но возникли некоторые осложнения.
— Например? — Гермиона обнаружила, что, вопреки собственному желанию, спросила это вслух.
— Кармен Мелифлуа, — объяснил Драко с непристойной ухмылкой. — Капризная, но удивительно амбициозная слизеринка-четверокурсница. Такая же, как и я в ее возрасте.
Гермиона с отвращением открыла рот, чтобы ответить, но Люпин опередил ее.
— Драко, меньше слов, больше дела.
Люпин был занят, объясняя Пэнси, что записка от ее матери, независимо от того, как быстро она была доставлена, не освободит ее от сегодняшнего занятия.
— Конечно, профессор, — сказал Драко с искренней улыбкой продавца подержанных палочек. Он уставился на пару грязных, покрытых плесенью перчаток, которые держал в руках, как будто только заметил, что несет их.
На его самодовольном лице сияла широкая ухмылка.
— Грейнджер, уверен, ты справишься.