Глава 31.
3 декабря 2020 г. в 09:17
Блейзу Забини было восемь, когда он впервые обнаружил, что являлся метаморфомагом.
Конечно, в то время он еще не знал, что существует название для подобного необычного навыка. Как это часто бывает с детьми-волшебниками, проявление способностей Блейза произошло совершенно случайно.
Все случилось вскоре после того дня, когда мать решила его подстричь. Он был неравнодушен к своим длинным волосам, но это было неприлично для мальчика — по крайней мере, так говорила его мать. После стрижки Блейз был чрезвычайно сердит в течение многих недель.
А потом, однажды, когда его родители сидели внизу, развлекая родственников его матери, Блейз забрался на стул и встал перед зеркалом своей спальни, желая, чтобы его волосы снова отросли.
Что, собственно, и произошло. Буквально через десять секунд. Он не ожидал этого и чуть не свалился со стула от шока.
Боясь того, что скажет (или спросит) его мать, мальчик старался снова срезать все выросшие волосы и не подходил к зеркалу в течение месяца. Позже он понял, что может контролировать эту способность, и действительно признал, что это было способностью.
Об этом рассказывалось в книгах. Это было настолько редким и важным навыком, что стоило сообщить о нем Министерству.
Он поступил иначе и никому ничего не сказал.
К десяти годам Блейз Забини мог стать кем угодно при условии, что пробыл в обществе этого человека достаточно долго, чтобы заметить, как тот выглядит со всех сторон.
Обладание способностями метаморфа было одной из многих вещей, которых никто не знал о Блейзе Забини. Как единственный ребёнок в семье, он не слишком интересовал своих родителей — те были вполне довольны его блестящими результатами в учебе и высоким положением в Хогвартсе. Блейз происходил из богатой и привилегированной семьи, хотя, конечно, не такой богатой и привилегированной, как, скажем, Малфои или Паркинсоны (до того, как отец Пэнси промотал семейное состояние).
Он рос слишком отчужденным, слишком расчетливым ребёнком, и его родители в свою очередь решили, что это было результатом слишком «правильного» воспитания.
В настоящее время Блейз Забини находился рядом со швейной мастерской, закрытой на весь день, примерно в четырех зданиях от гостиницы «Булыжник». В данный момент он был собой, не чувствуя необходимости носить другую кожу. Солнце уже село, и темнота обеспечивала более чем достаточное прикрытие.
Кроме того, он никогда не мог долго сохранять изменённое состояние, когда чувствовал себя опустошённым. Это было очень похоже на попытку вылепить кусок глины, используя только локти. Его конечная цель все ещё не была достигнута. Это была очень напряжённая неделя для него: слишком много вещей требовало его вмешательства.
Ранее в тот же день Блейз совершил небольшое путешествие, чтобы взглянуть на девушку-аврора, которую захватил в плен. «Случайно захватил», напомнил он себе, поморщившись. Он был очень хорош в своем деле, но в то же время признавал, что становился все более самоуверенным.
Блейз совершил непростительную ошибку, позволив себе быть замеченным по пути из замка в четверг вечером. По причинам, на которых он не хотел бы останавливаться, его решением стало принять внешность Драко. Это дало ему некоторую отсрочку, но он не ожидал, что Нимфадора Тонкс сможет раскусить его.
Смерть аврора (как его звали? Блай?) была досадной необходимостью. «Досадной» в том смысле, что люди склонны нервничать, когда пропадают авроры, особенно если это происходит на территории школы, которая так тщательно контролируется правоохранительными органами Министерства.
Тем не менее это было захватывающе — иметь возможность использовать один из драгоценных порталов смерти, которые дал ему Хвост на прошлой неделе. Они были достаточно малы, чтобы Блейз мог носить их, пряча под одеждой.
Куда бы ни перенёс портал Блая, он точно исчез навсегда. К сожалению, симпатичную девушку-аврора с острым язычком, которую он держал в импровизированной тюрьме Пожирателей смерти, ждала та же судьба. Она была слишком энергичной и напоминала ему Гермиону.
Единственным плюсом похищения стало то, что почти все студенты рано вернулись домой на летние каникулы, а расследование велось в Министерстве. Теперь можно было перемещаться по полупустому Хогвартсу, не превращаясь в учителя, патрульного аврора или кого-то еще.
Блейз перешел от скуки и нетерпения к безмолвному интересу, когда наконец заметил цель своей миссии на вечер. Он определенно ждал достаточно долго, чтобы они вернулись, следуя за Грейнджер из Хогвартса до Лютного переулка.
Драко был одет в кепку, что делало его поиски труднее без отличительной светлой копны волос. Впрочем, Грейнджер было легко заметить. Ее локоны длиной до плеч были небрежно перевязаны, но Блейз безошибочно узнал ее. Он также знал, даже издали, что она слегка хмурилась. Гладкая кремовая кожа между ее глазами была слегка сморщена на дюйм сильнее обычного.
Девушка выглядела так, когда была обеспокоена. Без сомнения, Малфой был причиной подобного хмурого взгляда. Он тащил ее вниз по улице, направляясь к «Булыжнику», со стиснутой челюстью и чрезвычайно напряженным выражением лица.
В Гермионе Грейнджер было действительно мало черт, которые бы не привлекли пристального внимания Блейза за последний год. Он решил, что это странно, учитывая, что юноша никогда не ожидал, что будет заинтересован кем-то подобным образом.
Она была… она была другой, не правда ли? То, чем юноши вроде него и Малфоя восхищались издалека, но никогда не прикасались. Не банальная, как остальные гриффиндорки. Не такая строгая, как когтевранки, и не лишенная воображения, как большинство пуффендуек.
Конечно, она была немного взвинчена, но это качество вполне компенсировалось другими, более приятными вещами.
Ее мозг был создан для организации, а при правильном импульсе — даже для лидерства. Все это было заложено в ее сущности. Поттер безоговорочно доверял ее суждениям. Помимо прочего, Дамблдор искренне одобрял ее интеллект, считая ее сдержанность необходимостью для импульсивных наклонностей Поттера.
Поттер уже был главой в учебнике истории. Карточкой от шоколадной лягушки. Ему суждено было пасть в великой битве и стать мучеником на века. Гарри принял это, пытаясь прожить свою жизнь, готовя своих близких к этому. Временами Блейз почти восхищался им.
Судьба Грейнджер была более неопределенной. Если бы Блейз добился своего — а он часто это делал — то своими действиями он бы сделал ее будущее ещё более туманным. Блейз думал о том, чтобы заявить о своем интересе к ней в течение последних нескольких месяцев, но был слишком занят, то расправляясь с тритонами, то совмещая обязанности старосты и Пожирателя Смерти.
Именно потому, что он воображал себя влюбленным в Гермиону, постоянно подмечая изменения в ней, Блейз вскоре понял, что она кем-то увлеклась.
Не просто каким-то обычным студентом, а кем-то, о ком она не хотела, чтобы кто-то узнал.
Во-первых, она тайком читала в библиотеке книгу о Фида Миа. Это заставило появиться тревожным мыслям в его голове, как только он узнал, что это было за заклинание.
Она исчезла в середине выпускного вечера две недели назад, и Блейз заметил, что единственным человеком, который тоже отсутствовал, был Драко Малфой.
Но это же было полным абсурдом.
И все же оказалось правдой.
То, как Малфой защищал ее, когда темная метка появилась над лесом, почти подтвердило его догадки. Блейз гордился своей способностью подмечать подобные детали.
После инцидента с бладжером на поле Пэнси растрепала всем, что проберется в лазарет, чтобы проверить Малфоя на следующее утро.
Она вернулась в подземелье вся в слезах. Очевидно, у Драко уже была посетительница.
Инцидент с темной меткой в лесу мог стать огромной ошибкой. Блейз поделился своими мыслями с Хвостом во время их встречи на прошлой неделе. Из всех палочек, которые могли украсть Пожиратели Смерти, они умудрились снабдить его палочкой Люциуса Малфоя, помеченной Министерством.
Метка должна была стать важным моментом для Блейза. Его первое Морсмордре! И эта проклятая штука превратилась в символ семьи Малфоев прямо у него на глазах.
Почему все всегда вращалось вокруг Драко Малфоя?
Было достаточно легко организовать происшествие с бладжерами, которые почти положили конец Тандишу Доддерсу. Блейз обладал доказанным талантом расставлять ловушки. Подвергая Малфоя опасности, он почти удостоверился в чувствах Грейнджер.
Одно дело — быть неудобно связанной древними брачными чарами, и совсем другое — влюбиться в своего мужа.
Блэйз должен был убедиться. Насколько ему было известно, он часто делал поспешные и невероятные выводы.
Конечно, использование Доддерса было идеальным. У парня была давняя неприязнь к Малфою. Если бы кто-то из них погиб в результате этого инцидента, вопросов бы задавать не пришлось. Межфакультетская вражда была щекотливым вопросом, и то, что она процветала на Слизерине, уж точно не было секретом.
Было много причин, по которым Малфой не подходил на роль Пожирателя Смерти. Во-первых, он не проявлял никакого интереса к подобной жизни, особенно после публичного провала своего отца. Во-вторых, он был готов идти навстречу опасности, чтобы предотвратить причинение вреда совершенно бесполезному однокласснику.
Блейз знал, что Драко сделает это. Он на это и рассчитывал. Этот сукин сын, конечно же, его не разочаровал. Возможно, в Малфое все-таки было что-то от Поттера. Быть может, именно это и разглядела в нем Гермиона.
Ему было тяжело сидеть в кабинете заместителя директора и наблюдать, как Грейнджер бледнеет и становится похожей на привидение от того, о чем Блейз мог только догадываться, осознавая, что что-то случилось с ее мужем на поле. Ему захотелось встряхнуть ее. Ударить ее.
Он хотел видеть этот взгляд, полный ужаса и беспокойства за него, а не Малфоя. Его маленькая проверка идеально сработала, и все подозрения подтвердились.
После этого дня он решил, что очень хочет устроить смерть Малфоя.
Сделать это без одобрения Темного Лорда сложно, но не невозможно. Его учитель желал, чтобы Малфой был завербован в срочном порядке, несмотря на то, что по меньшей мере дюжина других последователей настаивала на том, что ему никогда нельзя доверять.
Темный Лорд не слушал никого. Если у Альбуса Дамблдора был Гарри Поттер, то Волдеморт также хотел подготовить своего собственного звездного ученика. Его протеже. И им должен был стать Блейз. Любой, у кого была хоть капля мозгов, мог это заметить.
Но как там сказал Тёмный Лорд? Грехи отца не определяют будущее сына. Или еще какое-нибудь прочее дерьмо, которое было связано с прошлым Тома Риддла и его собственным отцом.
Мерлин, а этот волшебник мог доставить кучу проблем, когда хотел.
Волдеморт. Он был еще большей потерей времени и таланта, чем Гарри Поттер. Найти последователей, вдохновленных страхом имени, которое люди все еще боялись упоминать, иметь столько власти и использовать ее так глупо.
Этот режим не продержится долго. У Волдеморта не было предвидения или политического таланта, чтобы сделать его длительным.
Но Блейз мог бы. У него были долгосрочные планы, которые не начинались и не заканчивались со смертью Гарри Поттера. Волдеморт не будет править вечно. Амбиции Блейза не были туманными и неуловимыми. Он точно знал, чего хотел.
Он уже успел переметнуть к своему плану нескольких старших Пожирателей Смерти. Аккуратно, конечно. Для них он был восходящим лейтенантом среди редеющих рядов Волдеморта. Полезным инструментом. Даже необходимостью.
Его будущее в Темном Ордене не вызывало сомнений.
А события тем временем продолжали разворачиваться. Ему предстояло избавиться от плененного аврора, заманить в ловушку сына предателя и начать ухаживать за девушкой.
Это было неизбежно, не так ли? Волшебный мир не мог продолжать свой нынешний курс, смирившись на скрытное существование, в то время как магглы развивали свою науку и технологию.
Мир магии не мог оставаться в тени бесконечно. Даже Дамблдор понимал это. Требовался новый лидер, и если Блейзу придется лгать, обманывать, воровать или убивать, чтобы достичь этой цели, так тому и быть.
Что такое несколько жизней ради общего блага?
Но несмотря на эти грандиозные планы в столь нежном возрасте, несмотря на его неоспоримые магические таланты и гениальный ум с полезной долей паранойи, Блейз оставался все тем же восемнадцатилетним парнем, у которого потели ладони всякий раз, когда он говорил с девушкой, которая ему нравилась.
Однако девушка теперь принадлежала другому.
С этим нужно было что-то делать. Не стоит просто сидеть сложа руки и ждать, пока Гермиона Грейнджер придет в себя и полюбит его.