***
При том, как обстояли дела, слово дом стало для Драко довольно расплывчатым понятием. Дом являлся безопасным местом, куда он вернулся после того, как совершил все те мерзкие поступки, которые ему нужно было совершить за последние несколько лет. Какое-то время домом была череда темных комнат в череде еще более темных гостиниц в волшебном квартале Каира. Драко жил в пристройке, он жил на полу в палатке торговца верблюдами. Однажды он прожил две недели в пещере. В один Богом забытый муссонный вечер он даже спал на дереве, чтобы не стать невольной добычей рыскающих по джунглям кошек. Драко поразило, насколько сильно на самом деле может промокнуть человеческое существо. Это было похоже на то, как промокаешь после пробежки под моросящим дождем или на квиддичных трибунах во время проливного дождя. А потом стало настолько зябко, словно он стоял под тропическим дождем бесконечно долгие часы. Через некоторое время после этого ему действительно стало казаться, что он тонет. Даже его кости были влажными. На самом деле люди — довольно легко приспосабливающиеся существа. Особенно когда не обладают такой роскошью, как выбор, и простое выживание становится всепоглощающей целью. Жизнь становится почти безумно простой, когда тебе не нужно заботиться о таких вещах, как репутация, качество одежды или компания, в которой ты находишься. В такой простой жизни был какой-то странный эскапизм. Все излишества, к которым он так привык и на которые, как он предполагал, так полагался, превратились в ненужный громоздкий багаж. Драко видел крайности нищеты и человеческой низости. Каким бы наивным он ни был до своего ухода из той жизни, которую знал, он все равно был прав, когда много лет назад сказал Гермионе, что мир — это нечто большее, чем просто черное и белое. И серое. О да, в нем было целое множество цветов, которые составляли людей, магглов и волшебников. Дом снова сменился. Теперь это снова был Малфой-мэнор — все двадцать шесть акров. Одни только его масштабы вызывали у Драко странный дискомфорт. Он прошелся по множеству комнат и гостиных, которые должны были быть ему знакомы. Но все уже было не тем. Это было просто пространство. Дорого обставленное помещение. Воспоминания, которые об этих местах, уже были поблекшими. Они казались кусочками прошлого, которое когда-то принадлежало ему. Домом для Гермионы был коттедж из желтого камня в Нортгемптоншире с огородом и садом, погребенными сейчас под тремя футами снега, и гонтовой крышей, которая выглядела так, будто ее нужно было починить. Двадцатиминутная прогулка на запад вела в маленький маггловский городок с дорогами, аптекой, начальной школой и населением в восемьсот совершенно нормальных людей. В сорока минутах езды на восток находилось волшебное поселение, где можно было заказать обслуживание своей метлы и поесть в это время в местной гостинице, где подавали отличную говядину и пирог с Гиннессом. Поттер и Уизли жили от нее на расстоянии полета метлы. Драко, честно говоря, не мог придумать лучшего места для поселения, если человек предпочитал жить немного вдали от людей, но не будучи при этом изолированным. Он стоял прямо за покосившимся забором собственности, которая принадлежала Гермионе, и задавался вопросом, какого черта он здесь делает. Было девять вечера, и Драко стоял по щиколотки в свежем снегу, перекинув метлу через плечо. Стоял сильный холод. Его дыхание образовало перед ним туманное облачко. Небо над головой было ясным и безоблачным, и в отсутствие городских огней можно было увидеть тысячи звезд, если бы кто-то был в настроении их считать. У ворот стоял маленький красный цилиндрический почтовый ящик, а во дворе перед домом, почти скрытый под снегом, стоял забытый керамический садовый гном. Ему просто хотелось посмотреть, где она живет, говорил он себе. Как она живет. Это было похоже на заполнение кусочков недостающей картинки-пазла, чтобы он мог отстраниться и осознать чудовищность того, что он с ними сотворил. Того, что он упустил из виду… Его нахождение здесь было совершенно неуместно. Он знал это. Он не собирался превращаться в какого-то влюбленного сумасшедшего сталкера. Свет в обоих окнах на фасаде коттеджа на мгновение замерцал. Она была дома. Какого черта она делала дома? Тепло и гостеприимство этого места притягивали его, как магнит. Сам того не желая, он сделал шаг вперед.Глава 57.
22 апреля 2023 г. в 10:44
Аластор Грюм вошел в зал заседаний Министерства и едва избежал столкновения с Руфусом Скримджером, который как раз направлялся к выходу. Атмосфера засквозила напряжением, когда оба мужчины предпочли держаться вежливо, нежели нападать друг на друга.
Сказать, что они недолюбливали друг друга, было все равно что сказать, что Рубеус Хагрид был немного великоват.
— Прости, — прорычал Грюм. Только он мог произнести извинения, как оскорбление.
— О нет, ты первый, — ответил Скримджер таким тоном, будто жевал гвозди. Он как раз закончил разговор с Драко и Гарри о нападении на поместье для последующего сбора всей информации и составлении отчета.
Никто не двигался. Десять молодых людей, сидевших вокруг овального стола для совещаний в конференц-зале, наблюдали за происходящим с едва заметным интересом.
Драко наклонился к Гарри, который сидел рядом с ним.
— Они всегда такие?
Гарри отламывал кусочки от тыквенного маффина с миндальной стружкой и не дожевав ответил:
— Ффа.
Сонный на вид Рон вмешался, пинком отодвинув стул.
— Вот так, Грозный Глаз.
Грюм схватил стул и сел так, чтобы его деревянная нога была сдвинута в сторону. Он подождал, пока Скримджер выйдет и закроет за собой дверь. Затем Грюм распахнул свое знаменитое серое зимнее пальто, видавшее виды, и достал большую бутылку теплого пряного глинтвейна. Лучшего напитка для нынешней унылой погоды и придумать было нельзя.
Послышались слова благодарности от команды. Кто-то достал из буфета кружки и сдул с них пыль.
— Итак, — обратился он к своей команде, — что, черт возьми, произошло сегодня вечером? Краткая версия гласит о двадцати пяти Пожирателях Смерти, захваченных в Малфой-мэноре, из которых в настоящее время авроры пытаются вытрясти всю душу в наших комнатах для допросов. Не хочешь ли ты дополнить картину, мальчик?
Десять пар глаз (один магический) выжидающе уставились на Драко, который запоздало понял, что Грюм имел в виду его. На нем все еще была его парадная мантия с вечеринки. В целом Драко выглядел безупречно, если не считать брюки, покрытые пылью в районе коленок в результате того, что он ползал над потолком бального зала.
— Мы предполагаем, что это была месть за похищение Беллатрисы, — вмешался Гарри. Со стороны последовали кивки в знак согласия. — Теперь всем известно, что именно Драко провернул это дело. Новости быстро распространяются повсюду.
Коллега-аврор, Дин Смит, нахмурил брови.
— Но если им нужен был только Малфой, зачем нападать на дом, полный слизеринцев? — затем он обратился непосредственно к Драко: — Это перебор. Прости, если я скажу, что вы все известны тем, что, скорее, симпатизируете идеям Волдеморта.
Ответ Драко был арктически холодным.
— Волдеморт уже сводит личные счеты. Он знает, насколько эффективным может быть послание, если нанести удар в непосредственной близости от дома. В данном случае — это был удар по моему дому, теперь, когда я вернул его обратно.
Рон фыркнул.
— Для него сведением личных счетов была бы поимка Гарри, что едва не произошло. Пожиратели, должно быть, наложили в штаны, пока искали его там.
— Еще слишком раннее утро для таких образов в голове, — пробормотала член их команды Энджи Джонсон с противоположного конца стола.
— У нас больше года не было такого масштабного нападения, как это, — напомнил им всем Грюм. — Последним был инцидент на празднике в деревне Уоттерсли, и тогда их было всего пятеро. Меня беспокоит, что Волдеморт становится таким решительным со своими ограниченными ресурсами. Он лишился двадцати пяти Пожирателей Смерти сегодня, в то время как не может позволить себе потерять ни одного.
— Решительный или неосторожный, — предположил Симус Финнеган. Он разливал дымящееся вино и передавал кружки по столу.
— В данном случае немного того и другого, — сказал Драко. — Они были там из-за меня, но убили бы любого, кто, по их мнению, небезразличен мне.
Гарри фыркнул в свою кружку:
— Добро пожаловать в мою жизнь.
Грюм согласился с Драко.
— Они, должно быть, ждали подходящей возможности, чтобы добраться до тебя. Было бы почти невозможно напасть на тебя, когда ты был под защитой Поттера.
Драко одарил Грюма сардонической улыбкой.
— Защита? Так вот что это было? Я думал, что был под наблюдением, пока вы разбирались с моей историей.
Грюм пожал плечами.
— Это одно и то же.
— Теперь тебе придется быть начеку, Малфой, — сказал ему Рон со всей серьезностью.
— Нет, правда, — протянул Драко так же серьезно.
Грюм сверился со своими карманными часами. Он медленно встал, скрипнув стулом о пол.
— Прямо сейчас внизу начнутся допросы. Мне нужны еще трое из вас, чтобы помочь с этим.
Симус, Дин и Рон были рады стать добровольцами. Остальные авроры разошлись по своим делам, оставив Драко и задумчивого Гарри одних в комнате. Гарри зевнул.
— Поттер, могу я спросить тебя кое о чем?
— Конечно, — Гарри откинулся на спинку стула и положил ноги на стол, за которым только что проходило совещание. Синяк на его лбу выглядел еще хуже при плохом освещении офиса. Он снял очки, сложил их и положил себе в нагрудный карман.
— Когда ты находишься на поле боя, ты стреляешь на поражение?
Гарри мгновение молчал. Комната была лишена естественного освещения, падал только слабый свет от лампы. Светлые волосы Драко сейчас казались, скорее, золотистыми, нежели серебристыми. Ему потребовалось некоторое время, чтобы избавиться от здорового загара, приобретенного за время, проведенное в более теплом климате, но если что-то и могло стереть загар, так это британская зима. Кожа Драко стала такой же бледной, какой была, когда они учились в школе.
Они все были измотаны, но больше всего усталость отражалась на лице Драко. У него были темные круги под глазами.
— Ты интересуешься протоколом авроров или хочешь знать, что конкретно я делаю в таких ситуациях? — спросил Гарри.
— Разве не подразумевается, что это должно быть одно и то же?
— Не в реальной жизни. Ответ — да, я стреляю на поражение, когда это…
— Необходимо? — закончил за него Драко.
Гарри посмотрел на него.
— Я собирался сказать «неизбежно».
— Ах. Правильно.
Гарри убрал ноги со стола и наклонился к нему.
— А что, что-то случилось в поместье?
Сначала казалось, что Драко не собирается вдаваться в подробности, но потом он сказал:
— Я бы убил одного из Пожирателей, если бы Гермиона не вмешалась и не спасла задницу этого ублюдка.
— О, — озадаченно ответил Гарри. — Ну, ты же знаешь Гермиону. Она отвечает за нашу совесть, когда кто-то из нас слишком устал или слишком зол, чтобы беспокоиться на этот счет. Нельзя отрицать, что она может быть безжалостной, когда это необходимо, но чаще всего она ворчливый голос, который звучит у тебя в голове, — это было сказано с любовью.
Драко промолчал. Его серые глаза были прикованы к какой-то точке на стене перед ними.
— Это не то, что ты хотел услышать?
— Доминику Номарову даже близко не светило прикончить меня в тот момент, когда я собирался его убить, — наконец сказал Драко. Это признание было сделано очень небрежным тоном, но Гарри смог разглядеть за ним неуверенность.
— Хорошо, что в таком случае он сделал?
— Съежился. И я собирался убить его, потому что это было бы проще и быстрее, чем брать его в плен.
Гарри подумал, не должно ли было это признание шокировать его. Отчасти так и было.
Ты хочешь знать, поступил бы я так же на твоем месте? — предположил Гарри.
Взгляд Драко был непроницаем.
Да, — ответил Гарри, не задумываясь об этом. — Я бы этого не сделал.
— Что, я полагаю, и является причиной того, что ты — это ты, а я — это я, — сказал Драко смиренно. Он долил напиток в кружку Гарри, а затем и в свою.
Гарри признавал, что был довольно туп, когда дело касалось сердечных дел, но ему показалось, что понимает, о чем на самом деле сейчас идет разговор.
— Гермиона все еще любит тебя. Тебе стоит пойти к ней.
Драко никак не подал виду, что его удивила смена темы разговора.
— Теперь она, наверное, думает, что я чокнутый стрелок-убийца.
— Но это не так, — сказал Гарри, делая глоток.
Драко одарил его чрезвычайно зловещим взглядом. Гарри пришлось подавить желание немного отодвинуть свой стул подальше от него.
— Откуда ты знаешь, что это не так?
— О, я не знаю, — пожал плечами Гарри, — человек, как правило, может уловить такие вещи после того, как поживет с кем-то шесть недель.
На мгновение Драко, казалось, почувствовал облегчение. А потом к нему вернулась раздражительность.
— Я не спрашиваю совета, Поттер. Просто чтоб ты знал.
Гарри поднял ладони в примирительном жесте.
— Конечно, нет, мне и в голову не пришло бы так думать.
— Мы не друзья, — напомнил Драко, почти так же, как это сделала Гермиона пять лет назад под лестницей в фойе Хогвартса.
Тем не менее они продолжали пить глинтвейн в той атмосфере, которую можно было бы описать как дружелюбно-молчаливую.
Вторник, вторая половина дня.
Джинни Уизли подумала, что если бы она была из тех, кто падает в обморок, то могла бы потерять сознание от шока (потому что это был действительно сильный шок).
Но мысль о том, чтобы упасть в обморок в непосредственной близости от Люциуса Малфоя, была немыслима. Она не хотела облегчать ему задачу, что бы он там ни планировал сделать.
Тот факт, что они находились в отделе нижнего белья в универмаге Harrods в Лондоне, без сомнения, только усиливал явную абсурдность всей ситуации. Только что она смотрела на довольно дорогой спортивный бюстгальтер, а в следующую минуту волшебник практически выскочил из-за манекена в черной шелковой кружевной ночной рубашке.
То есть в ночнушке был манекен, а не Люциус.
И только потому, что Лаванда, вероятно, все равно бы спросила об этом, Джинни отметила, что Люциус был одет в бежевые хлопчатобумажные штаны и серый рыбацкий джемпер. Люциус Малфой в штанах и джемпере. Боже милостивый. Теперь она действительно видела все. Она не могла припомнить, чтобы видела на нем что-то менее претенциозное, чем прекрасно подобранные трехслойные комплекты. И кожу в той или иной форме.
Значит, он все-таки был жив и, конечно, выглядел достаточно хорошо. Худее, чем она помнила, но и Драко тоже похудел. Она уже догадалась, что пребывание в бегах, как правило, влечет это за собой. Его серебристые волосы теперь были коротко стрижены, также он щеголял с аккуратно подстриженной бородой, в которой пробивались более темные седые пряди.
Ведьма не помнила, насколько большой сейчас была награда за его голову. Без сомнения, какая-то астрономическая сумма. С такими деньгами она смогла бы обеспечить родителей на всю жизнь.
Все, кто считал, что Люциус и Драко все еще живы, были убеждены, что они скрываются вместе. Драко же утверждал, что ничего не знал о местонахождении своего отца после того, как Снейп освободил старшего Малфоя из-под домашнего ареста. Джинни не могла сказать, что верит ему, но Гарри верил, и обычно этого было достаточно.
Один только рост Люциуса Малфоя выделил бы его из толпы, но, как и в случае с Драко, Люциус держался с врожденным чувством собственного достоинства. Должно быть, для такого человека, как он, было непросто попытаться остаться неприметным. Беглец он был или нет, но двигался он так, словно весь мир был обязан ему жизнью. Магглы на его пути, в основном женщины, расступились и глазели на него. Джинни захотелось дать им всем по затылку. Люциус был грязным, чрезвычайно опасным, сбежавшим осужденным убийцей, и он также являлся причиной того, что Северус Снейп вынужден был провести остаток своей жизни в тюрьме. Не забудем и о его попытке косвенно избавиться от нее с помощью «штуки» из дневника Тома Риддла на втором курсе. Вряд ли можно было забыть об этом, не так ли?
— Мисс Уизли, — сказал он, и если бы каким-то чудом к этому моменту она еще не узнала его, то этот голос сделал бы свое дело.
На мгновение ей снова исполнилось двенадцать, и она держала в руках корзину, полную книг из «Флориш и Блоттс». Отвращение и острый страх вскипели в ней.
Ее палочка была спрятана в ее длинном рукаве.
— Подойди хоть на шаг ближе, ты, ублюдочный убийца, и я уничтожу тебя.
У него хватило наглости выглядеть при этом совершенно равнодушным.
— Я здесь не для того, чтобы причинить вам вред.
Ей пришлось откинуть голову назад, чтобы посмотреть ему в глаза. Если он собирался выкинуть какую-нибудь глупость, то будь она проклята, если это произойдет, пока она будет пялиться на его ботинки.
— Ты не переживешь этого, даже если попытаешься, — пообещала Джинни.
Уголок его рта почти незаметно приподнялся. Он посмотрел на нее с удивлением.
— Хорошо, что у Северуса, по крайней мере, есть ты, после того, как все остальные покинули его.
Даже магглы могли почувствовать напряженную конфронтацию между ними. Люди смотрели настороженно. Джинни обошла его так, чтобы стоять в проходе, а не прятаться за товарами.
— У тебя хватило мужества вернуться в Великобританию, Малфой. Я полагаю, ты здесь, чтобы увидеть своего сына?
Люциус не мог не заметить любопытных взглядов со стороны окружающих. Он слегка улыбнулся ей и протянул руку.
— Может быть, нам лучше пройтись пешком?
Джинни улыбнулась в ответ с кислой миной.
— Возможно, тебе следует вернуться со мной в Министерство и сдаться?
Он проигнорировал это предложение.
— Я должен кое-что передать тебе, чтобы помочь Северусу, но ты должна быть готова принять это от меня. И, в свою очередь, он должен быть готов принять это от тебя.
Эта загадочная фраза привлекла ее внимание. Он говорил о незаконной магии.
— Единственное, что я хочу от тебя, — это подписанное признание в том, что ты вынудил Снейпа освободить тебя.
Одна темно-серая бровь приподнялась в ответ.
— Это то, что он тебе сказал?
— Нет, — прошипела Джинни. Она поняла, что теперь идет рядом с ним. — Но этого было бы достаточно для того, чтобы очистить его имя, и это все, что меня сейчас волнует.
— Как именно я мог бы заставить его? Я был не в том положении, чтобы торговаться.
Пожилая женщина, шедшая перед ними, внезапно резко остановилась, и Люциусу пришлось обойти ее, чтобы избежать столкновения.
— Понятия не имею. Кто знает, какую конфиденциальную информацию ты держишь над головами людей…
Он рассмеялся.
— Сейчас я лишен всего, дитя. Даже своего собственного имени. Однако у меня есть одна вещь, которая может помочь Северусу, если ты примешь ее от меня.
— Ты сумасшедший, если думаешь, что я что-то возьму у тебя! Я должна задержать тебя прямо сейчас! Отвести тебя в Министерство Юстиции, от которого ты сбежал, как последний трус!
— Что, прямо перед всеми этими невинными наблюдающими магглами? — спокойно спросил он, глядя на старую леди, пока она неторопливо удалялась. Это была такая же хорошая угроза, как и любая другая. Они приближались к эскалаторам. — Ты не переживешь этого, даже если попытаешься, моя дорогая, — прошептал он ей на ухо.
Этот голос отдал холодом, который пробежал по всему ее телу. Она ненадолго потеряла самообладание. Для любого человека со стороны они могли показаться спорящими между собой отцом и дочерью.
— Что ты можешь мне дать? — спросила она, ненавидя легкую дрожь в своем голосе.
Она напряглась, когда он полез в карман, но все, что он вытащил, — маленький коричневый конверт.
— Северус поймет, что с этим делать. Скажи, что я возвращаю ему услугу, — сказал он и оказался на эскалаторе, ведущем на нижний этаж. — Передай Поттеру мои наилучшие пожелания.
Ослепи ее Мерлин, если этот сукин сын не подмигнул ей, прежде чем скрыться из виду! Джинни некоторое время стояла там, запоздало чувствуя себя потрясенной до глубины души, прежде чем снова взяла себя в руки. Она запустила дрожащие пальцы в конверт и вытащила богато украшенный золотой ключ, висевший на тонкой золотой цепочке. Сказать, что она была в замешательстве, было бы преуменьшением. Ключ был достаточно хорош, чтобы его можно было носить как украшение.