Nuclear winter

Зима пришла неожиданно. Меньше чем за неделю все улицы завалило пушистым, сверкающим при лучах уже не греющего солнца снегом. Деревья с первой недели зимы казались облезлыми безликими монстрами из старинных детских сказок. Будто вот, ещё чуть-чуть, и они своими длинными, черными, цепкими пальцами-ветками схватят за шиворот и уволокут далеко-далеко в темный Лес, откуда и выхода-то нет. Потом и не вспомнит никто, скажут — без вести пропал, да искать не станут. Уволокут нас монстры туда, где нам всем и место. Приведут Домой. Интересно, сменяются ли в твоём Лесу времена года, или там извечно светит жаркое летнее солнце? «Интересно было бы узнать» ловит он себя на мысли, направляясь по хрустящему снегу к обшарпанной автобусной остановке, а придя, стоит под потоком из падающих ажурных снежинок, укрывающих Сфинкса с ног до головы пуховым холодным одеялом. От конечной автобусной остановки до Дома нужно было ещё и пешком топать минут так пятнадцать, чтобы добраться до сереющих стен, правда, ныне разрушенных. От Русалки никаких вестей уже около года. Не то, чтобы ему очень одиноко — уже успел привыкнуть. Квартирка у него маленькая, заваленная всяким старым барахлом, вся пропитавшаяся пылью, тишиной и душевным беспокойством. Обычно, когда его жена пропадает надолго, то он с головой уходит в работу, но в этот раз не помогают даже испробованные методы отвлечения от реальности. Сейчас же он едет куда-то налегке, лишь со связкой позвякивающих ключей в кармане теплой зимней куртки. Ноги несли сами, он даже и не помнит, как дошел до остановки недалеко от дома и позже ехал около получаса до конечной в полупустом транспорте. На удивление, название станции осталось тем же — «Детская школа-интернат», но место по прибытию изменилось. Это была не та остановка на противоположной стороне дороги от Дома, а предыдущая, которая раньше считалась предпоследней. Водитель учтиво ответил тем, что из-за сноса интерната конечную станцию также решили перенести, изменив маршрут, ведь более туда никому добираться не было нужды, разве что, на руины поглазеть да поностальгировать. Дальше Сфинкс шел вдоль обочины той же дороги прямиком к Дому. Снег, видимо, решил не заканчиваться, а лишь сильнее набирать обороты, сгущаясь в плотную метель. Не щадя дуть в лицо колючим холодным ветром, сильно давящим на грудь, да так, что дышать становилось тяжело, а сугробы росли с какой-то дикой скоростью, будто запрещая мужчине продолжать свой путь, и желали остановить его. Шапка периодически сползала на глаза, ветер просачивался через ткань куртки, заставляя неприятно ежиться, ноги промерзли насквозь. Кажется, что он шел целую вечность, прежде чем заприметил мечущуюся при сильных порывах ветра сетку забора.

Я скучаю по тебе, ты знал?

Сфинкса пробила крупная дрожь. Ветер теперь услужливо доносит ему своеобразные лесные приветствия или у него просто сильно разыгралось воображение? Перед ним красовалась изрисованная, заваленная снегом стена. По правую руку же возвышался вечнозелёный дуб.

Я все ещё жду тебя. Возвращайся домой.