Boyband and Pidge

Аллура никогда не плакала так громко и так отчаянно, как случилось в этот чёртов злополучный вечер. Лэнс вновь затеял устроить небольшое выступление только для участников и работников их театра: друзья МакКлейна приходили сюда поиграть что-нибудь из собственносочинённых или каких-то любимых произведений на инструментах, на которых умели, и Лэнс мог советоваться с Альфором, чтобы взять кого-нибудь на очередной концерт. Однако, несмотря на то, что ребята в любом случае будут выступать, они приходили сюда, чтобы повеселиться. Тем более, появлялся стимул вновь сесть за написание или изучение какой-нибудь песни, повторяя про себя текст и ноты. Как и всегда, Ромелль выступила первой. Оделась девушка, по обыкновению, довольно ярко: она заплела свои длинные светлые волосы в косичку по поясницу, а её космический тёмно-фиолетовый топ был довольно ярким дополнением к чёрной короткой юбке, на которой Аллура когда-то нарисовала кучу созвездий. Ромелль сыграла на флейте одну из фаворитных композиций Баха, причём в настолько быстром темпе, что закончила произведение чуть больше, чем через минуту. Несмотря на невероятную скорость, она умела выступать: чуть пританцовывая, Ромелль ходила туда-сюда по сцене, из-за чего простые девяносто секунд и, казалось бы, скучная классика становятся чем-то таким космическим, таким волшебным и ярким, как сама неунывающая девушка. За спиной послышалось, как Лэнс удивлялся, что Ромелль, играя на флейте, успевает следить за дыханием и бегать в разные стороны. Аллура слушала и смотрела на неё со свойственным только ей замиранием сердца — кажется, на её лице застывает гордость и восторг в такие моменты, а остальные эмоции переливаются сотней красок и оттенков. Аллура любила играть с Роммель в дуэте на арфе, благодаря чему произведения становятся ещё насыщеннее. Но она никогда не знала, что именно её светловолосая возлюбленная будет играть на выступлении, почему и с нетерпением ждала его. Такое короткое произведение вновь залегло каждому из слушателей в душу. Доиграв последние ноты, Ромелль отняла от губ флейту и вальяжно поклонилась. Аллура аплодировала ей громче всех тех пятнадцати человек, большинство из которых выступают, но все приняли это, как должное. Ромелль кашлянула в кулак, яркое улыбнулась и умыкнула за кулисы. Пришло время на сцену выйти неподражаемой Аллуре, однако она уже не помнила, как сыграла. В голове отложились лишь радостные восклики коллег и друзей в конце выступления, после которого Аллура слушала чужие выступления. Мэтт и Пидж на синтезаторе. Лэнс на пианино. Кит на гитаре. Ханк на баяне, а Шей ему подпевала, постоянно краснея, словно куртка Когане. Широ играл на гуслях свой кавер на балладу о неизвестном паладине, которую все так любили и ненавидели одновременно, а стоящий рядом Адам время от времени пел, когда мог вспомнить слова, некоторые придумывая на ходу. Аллура поняла, что Ромелль нет слишком долго, и её сердце ёкнуло. Она молилась, чтобы это был не очередной приступ внезапной астмы. Предупредив Лэнса, что ненадолго отойдёт, пока будут выступать Коран, Лотор и ещё кто-то, она убежала за кулисы. Ромелль не было в гримёрочной. Её не было и в раздевалке. Последнее место, куда стоило пойти с самого начала — это чёртов туалет. Когда Аллура открыла дверь и зашла, она выкрикнула чужое имя, боясь, что что-то случилось. — Ромелль? Ты здесь, милая? — взволнованно и громко спросила девушка, после чего завернула в маленький отдельный коридорчик с раковинами. На полу лежала чёрная горочка из ткани со светлыми растрёпанными волосами и рассыпанными по полу таблетками, которые Ромелль не успела проглотить. Аллура вызвала скорую, но она прекрасно понимала, что было уже поздно, поэтому просто прижимала как можно ближе к себе бездыханное холодное тело и громко-громко плакала.