Королева

      Гарри провёл в постели около недели. Как сказала его подруга, ему нужен был покой. Максимум кого она пускала так это иногда Рона, чтобы тот развлекал "больного". Каждый вечер, когда все уже ложились спать, когда Гермиона желала ему спокойной ночи и выходила, закрывая за собой дверь, и её шаги стихали где-то в конце коридора, он вызывал Хранителя. Первым делом тот должен был накормить свою Королеву. От обычной еды Гарри начинало тошнить. После чего Хранитель вытаскивал грузную книгу в коже, которую Гарри продолжал изучать.       Иногда Гарри писал небольшую записку, которую отдавал одному из своих дементоров, чтобы связаться с Драко. Тот был удивительно послушным и очень полезным для своего Короля. Гарри попытался объяснить ситуацию своего исчезновения, не вдаваясь в подробности, чтобы не раскрывать себя. Поттер крутанул в руках первую записку, которую получил от Драко. "Будь вы хоть самим Дьяволом, вы останетесь моим Королём, которому я с радостью отдам свою жизнь. Я исполню все ваши приказы в ближайшее время". И Малфой реально исполнил всё буквально к концу следующего дня.       Король передал книгу в руки Хранителя, а тот без лишних слов скользнул в тень. Гарри надоело лежать. Надоело, что он всё ещё находиться в этих четырёх стенах, поэтому он, накинув на себя небольшой плед, поплотнее укутался и вышел из комнаты. Темнота и тишина приятно обволакивали молодого Короля, и он шёл туда, куда они его тянули. По мрачным коридорам к самому сокровенному некогда месту в доме. Гарри отворил дверь, заходя внутрь. Комната как комната. Только вот, внутри не было никакой мебели. Поттер не сразу заметил, что стены украшены портретами. Он быстро пробежал взглядом по надписи, что располагалась в самом низу стены. — Гарри? — Поттер резко обернулся. На пороге стоял мужчина средних лет, всё ещё одетый в брюки и рубашку, будто он до сих пор не ложился спать. У него были длинные волнистые волосы и красивые, очень добрые чёрные глаза. От него так и веяло чистым восторгом и радостью. Что именно послужило тому причиной, Гарри не понимал. — Я-то думал, кто это бродит так поздно ночью, — омега потупил взор, будто его застукали за чем-то непристойным. — Как ты себя чувствуешь? — Уже хорошо. А вы кто? — Прости. Меня зовут Сириус Блек, — Гарри ещё раз взглянул на надпись, а потом перевёл взгляд на мужчину. — Да, это мой дом. Давай поговорим в гостиной? Там и сесть можно, — Сириус протянул руку, и омега неуверенно шагнул навстречу. Пока они шли, мужчина продолжал держать парня за плечо, будто боялся, что тот исчезнет. Гостиная была такой же тёмной, как и весь дом. Лишь камин вдали комнаты всё ещё горел. Перед камином стояли два диванчика, направленные друг к другу. А прямо возле двери располагалось пианино из какого-то тёмного дерева. — Хочешь чего-нибудь попить? — Я бы не отказался от чего-то горячего, — Блек вышел из комнаты, оставляя Гарри в одиночестве. Парень ещё раз огляделся и сел на один из диванчиков. Когда рядом с омегой с хлопком появился домовик, он вздрогнул. Оглянувшись, Поттер увидел довольно старого эльфа с опущенными ушами. — Кричер так рад, что дом рода удостоился вашему визиту, — он тёр руки друг о друга, а глаза даже не знал куда деть. — Откуда ты знаешь? — в голосе Гарри проскользнул страх. Страх того, что о нём узнают до того, как он разберётся в этой ситуации. — Кричер просто знает. Как была бы рада моя хозяйка, если бы вы навестили её. — Не смей никому об этом рассказывать, — злобно прошептал Гарри, и домовик тут же затих, лишь кивая на каждое слово. — При всех веди себя, как обычно. Не подавай виду. А ещё, — Гарри протянул руку к собственной тени, что прыгала из-за живого огня, и незаметно взял у Хранителя из рук несколько шариков, — это должно быть в еде и напитках, которые предназначены мне. Следи за этим.       Кричер склонился в поклоне и, переняв драгоценную ношу, исчез. Гарри пока думал о том, что недавно узнал. Все магические существа, которые были известны Первой Королеве всегда знали о её наследии, почтительно относясь к её персоне. Домовики тоже относились к магическим расам. И они охотно исполняли приказы Королевы, если те не шли в разрез с приказами истинных хозяев.       Вскоре вернулся Сириус. В его руках были две кружки. Одну он передал в руки Гарри. Тот как-то неуверенно покрутил её в руках, после чего всё же сделал глоток. Вкус чая совершенно не чувствовался, но Гарри поплыл от удовольствия, ощущая знакомый привкус душ. Он поудобнее устроился на диванчике. — Гермиона сказала, что ты ничего не помнишь о том, как попал в Азкабан? — Так и есть, — Гарри сделал ещё пару глотков. — На самом деле, я очень рад, что мы всё-таки встретились, — Гарри посмотрел на мужчину, внимательно принюхиваясь. Его запах был странным. Точнее не сам запах, а то, что Поттер ничего не чувствовал. Он, как и любая омега, воспринимает любого альфу, как потенциального партнера. Но от Сириуса ничего подобного Гарри не испытывал, будто они были в родстве. Внезапная догадка заставила Гарри поставить кружку на столик и, впившись в мага взглядом, задать интересующий его вопрос. — Сириус, кем я вам прихожусь? — мужчина улыбнулся, после чего уставился в свою кружку, из которой так ни разу и не отпил. Он покрутил её, будто хотел что-то сделать, но не осмеливался. — Я очень хорошо знал твоих родителей, Гарри, — начал он всё-таки рассказывать. — И с шестнадцати лет, можно сказать, что я жил вместе с твоим отцом. Видишь ли, я сбежал из родного дома. А твоя семья всегда была рада меня видеть. Поэтому они приютили. Когда ты родился, Джеймс попросил, чтобы я стал твоим крёстным, — Гарри внезапно понял, отчего мужчина испытывал тот восторг, когда они только встретились в комнате с гобеленом. И где-то внутри него тоже зародилась надежда, точнее всего лишь её отголосок. Ведь крёстный — это же родственник. Пусть даже не кровный, но он должен был быть частью семьи Гарри. А с другой стороны, был тот факт, что... — Крёстным? Почему же я тогда ни разу вас не видел? — Меня обвинили и посадили в Азкабан. Я выбрался оттуда только три года назад, как раз, чтобы встретиться с тобой. Чтобы, наконец, доказать мою невиновность. И тогда я и узнал о твоей смерти. — Но я не был мёртв, — влез Гарри. На его глаза наворачивались слёзы. Он закрыл глаза, подтягивая ноги к груди и обнимая их. — Я был в Азкабане. Я был там, когда ты оттуда сбегал, — Сириус пересел ближе к крестнику, но пока всё ещё не решался даже притронуться. — Я пробыл там четыре года. И именно тогда, когда я думал, что больше никогда никого не увижу, вы вернулись. Когда я уже всё потерял, — шептал Гарри. Когда же его голос скакнул, а все слова превратились в сплошные слёзы, Сириус всё-таки обнял его. И Гарри не удержался от того, чтобы вцепиться в чужую рубашку, сминая её под пальцами. Блек шептал что-то успокаивающее и держал очень крепко.        Было уже почти утро, когда омега полностью успокоился. Но Сириус всё ещё был рядом, мягко поглаживая лежащего на его коленях крестника по голове, уже почти засыпая. — Я больше никогда не оставлю тебя одного. Клянусь, — где-то на грани сна и яви прошептал Сириус. Гарри ждёт с минуту, после чего садится рядом с уже спящим крёстным и, взяв его руку в свою, произносит заветную фразу. — Я принимаю твою клятву, — и Король с удовольствием смотрит, как чужое запястье чуть светится золотой вязью рун. Гарри выкрутился из под рук крёстного и, укрыв его, оставил в одиночестве, направляясь в свою комнату.