Примарис

Поразительно, как интересно быть привязанным к чужому телу. Я мог видеть то, что видел мальчик, я ощущал то же, что и он, но наши разумы были раздельными и не пересекались. В моменты грусти, радости или страха я ощущал это только за счёт своего дара, но не сам. Это было максимально странно. Когда Акико минуло пять лет, я впервые попробовал выйти из тела. Этот приём использовался мной для дальней разведки ещё когда я служил в Гвардии. Момент я выбирал долго, чтобы не вызвать подозрений и не навредить тому, в чьём теле я заперт. В итоге этим моментом была выбрана безлунная ночь в конце апреля. Я уже не помню, когда я в последний раз обращал внимание на местные планетарные месяцы, постоянные перелёты стирают эту разницу, и года текут как песок сквозь пальцы. Здесь же... жизнь была спокойной и невозмутимо текла вперёд. Эмоциональный фон тоже был стабилен. Я ощущал как отец Акико почти всегда излучал спокойствие и уверенность, возвращаясь домой с восьмичасовой (невиданная роскошь в моём родном улье) работы, и практически всегда оставался дома в субботу и воскресенье. Всё было хорошо и на этот раз. Акико как обычно засиделся допоздна, на этот раз глотая главу за главой из местного географического справочника, который взял из библиотеки. В этой энциклопедии были не только карты поверхности планеты. На второй странице было в цвете отпечатано схематическое изображение системы, в которой я сейчас был заперт. И это изображение повергло меня в шок. Восемь планет, вращающиеся вокруг жёлтой звезды, на третьей по удалённости от звезды позиции был изображён зелёно-голубой шарик, ясно подписанный - "Земля (лат. Terra)". И, видимо, чтобы добить меня, сразу за ней шёл ржаво-красный круг. Эта планета называлась Марсом, но я понял это ещё до того, как Акико перевёл взгляд на название. Ммда, даже сама возможность того, что этот спокойный и умиротворённый мир был столицей Империума, сосредоточением монодоминантной мощи человечества мной не допускалась. А теперь, когда мальчик увлечённо изучал описание красной планеты, у меня не оставалось каких-либо вопросов. Такие совпадения были очень редки, и я мог бы поставить годовое жалование, что в галактике больше нет системы, так похожей на систему Сол. Когда Акико кинул взгляд на часы, закрыл книгу, выключил свет и юркнул в кровать, то на часах было уже пол-одиннадцатого ночи. Я отошёл от потрясения и начал размышлять. Если я был на Терре, то что с ней случилось? За всё время, которое мой вынужденный хост проводил за пределами дома, я ни разу не видел ни одного ульевого шпиля. Видимо, либо это система, детально очень схожая с системой Сол, либо... Тут мои умозаключения уходили в область беспочвенных догадок. Но так или иначе, я знал, что меня направлял Император. Ведь кому ещё под силу вырвать мою никчёмную душу из лап смерти и приставить стражем к этому мальчику. Кхм, а ведь действительно может быть, что этот мальчишка сыграет свою роль в Его плане и именно для того, чтобы его оберегать я был послан сюда? Ну, пока будем считать так. Ночь была безлунной, но света в городе от этого не убавилось. Фонарь, что стоял под самым окном пробивал своими лучами занавеску и оставлял на стене, противоположной окну прямоугольное пятно света. Редкие порывы ветра проскальзывали сквозь открытую форточку, заставляя взвешенную в воздухе пыль вращаться в луче света, создавая едва видимую сеть из серебристых точек, висящих в воздухе. Но мои мысли были заняты далеко не этим. Сейчас я как никогда старательно прогонял в уме защитные литании. Закончив с повторением наглухо вбитых мне в голову строк, я начал. Тело Акико не двигалось и это было мне только на пользу. Я отчётливо представил, как я развожу руки в разные стороны. Руки мальчика не двинулись ни на дюйм, в то время как я отчётливо ощутил, как мои руки расходятся по сторонам. Одна из них прошла сквозь кровать мальчика, и на месте контакта начал стремительно образовываться иней. Не став медлить, я мысленно оттолкнулся от тела Акико и взлетел под потолок. Я не мог поверить моим ощущениям. Обычно момент отрыва от тела отдаётся уколом боли в "голове", если у эфемерной формы таковая была. Сейчас же отрыв произошёл неимоверно гладко, как будто... Там никого не было. Я не ощущал ни настойчиво-пугающего внимания хищников Варпа, которые рыщут в поисках горящей в Эмпиреях, как люминатор Леман Русса, души применяющего психосилы, ни подозрительных шёпотов на краю восприятия, на которые хоть обратишь внимание - и ты труп, и даже хуже. Мне случалось видеть, что случается с моими собратьями, утратившими контроль, и даже сражаться с тем, что являлось потом. И хоть мысли об этом не покидали меня ни на секунду, я был в состоянии эйфории. Сделав несколько кругов внутри комнаты, я решил, что пора исследовать пространство вокруг дома. Не то, что бы я не знал, маленькое воплощение любопытства облазило все окрестности этого жилого блока, стоящего рядом с небольшим парком. Наверное, именно так должна выглядеть какая-нибудь планета-рай. Но я хотел выбраться за пределы относительно немаленького жилого отсека чтобы проверить насколько мои способности деградировали за пять с лишним лет бездействия. Проблемы начались как только я попытался пройти сквозь оконное стекло. Двигаясь слишком быстро я добился того, что оконное стекло отчётливо и громко треснуло. В ночной тишине, хоть и изрядно разбавляемой шумом города, это прозвучало как выстрел Сотрясателя. Я застыл на месте, позабыв, что я невидим для простых смертных. Акико вздохнул во сне и перевернулся на другой бок. Прямо на пятно холодного инея, которое я оставил при Высвобождении. Естественно, что через секунду он уже вскочил с кровати и начал озираться вокруг. Это в мои планы не входило, но чего уж было поделать. Главное сейчас - осторожно зайти (залететь? заплыть?) за спину мальчику и вернуться в тело. Всего-то... Акико резко обернулся и вперил взгляд в окно. Всё было тихо и мирно, но что-то... Было что-то непонятное. Оно витало в атмосфере самой комнаты, пронизывало её насквозь, как свет от фонаря внизу. Он заметил на окне трещину, и испугался. Что бы это ни было, хорошие люди окна просто так ломать не будут. Медленно, стараясь произвести как можно меньше шума, маленький мальчик поднялся с кровати. Сейчас он боялся не чего-то конкретного, но его страх был чем-то сродни боязни темноты. Сейчас он столкнулся с неизвестным, а это чертовски пугает. -Здесь кто-нибудь есть? - он не выдержал и сказал хоть что-то, чтобы разрядить накопившееся в нём напряжение. Тонкий дрожащий голос, прозвучавший в тёмной и тихой комнате эту атмосферу ничуть не развеял. И как будто по заказу, в этот же момент порыв ветра распахнул форточку. Естественно, что такое совпадение не вызвало у Акико ничего, кроме страха. Он резко дёрнулся, а напряжение в комнате можно было почувствовать кожей. В буквальном смысле этого слова. Я понял, что температура в комнате начала падать. И я в этом точно не был виноват, себя я контролировал как мог. Я медленно сместил фокус своего восприятия на своего хоста. И увидел то, что никак не мог ожидать. Пол вокруг него начал покрываться инеем. Медленно, но верно этот вторичный признак псионического воздействия тонкой белой коркой расползался, покрывая собой, сантиметр за сантиметром, мелковорсистый ковёр. Я двинулся в сторону, и тут же мальчик дёрнулся, а стоящая на его столе керамическая кружка дала трещину с отчётливым хрустом. Он ощущал мои движения. Он был уже не латентным псайкером, он был псиоником. И при этом с очень немаленьким потенциалом. Внезапно в коридоре, ведущем в комнату Акико раздались шаги. Через секунду в спальню вбежали отец с матерью. Когда они появились, напряжение, повисшее в воздухе пропало моментально, чуть ли не без декомпрессионного хлопка. Попав в обьятия матери, он расплакался. И фраг раздери, как же я его понимаю. Теперь, когда он был отвлечён, войти в тело обратно не составило труда. Когда все успокоились, а Акико опять лёг в кровать и заснул, я и без Таро предсказания понял, что проживание двух псайкеров в одном теле ни за что не будет спокойным. Я оказался прав.