Шесть лет спустя
Среди дремучих тёмных лесов, на берегу Зеркального залива, стоял небольшой замок из серого камня. Благодаря цвету материала издалека его практически невозможно было увидеть, он просто растворялся на фоне скалы, перед которой стоял. Это поместье за верную службу Великие Короли и Королевы даровали своему придворному магу — лорду Рональду, и его сестре — леди Джиневре. Сейчас юный рыжеволосый волшебник, не отрываясь, смотрел на горизонт, туда, где начиналось бескрайнее Серебряное море. Он ждал, когда, наконец, покажется «Великий лев», корабль, на котором его неугомонная сестрица уплыла пять лет назад. После её отъезда он получал от Джиневры редкие весточки «жива… здорова… не скучай, люблю Джинни». Только совсем недавно до него долетела долгожданная новость, что экспедиция окончена, карта составлена и скоро «Великий лев» причалит к родным берегам. Скоро, скоро… рыжий мальчишка с веснушками на носу уже несколько недель подряд вглядывал, ся в эту синеву, но долгожданный корабль с алыми парусами и огромной золотой львиной головой на носу так и не появлялся. Хотя сейчас назвать Рона мальчишкой не получалось даже при большом желании. Это уже юноша, красивый, высокий, хорошо сложенный. У него довольно простые черты лица: густые тёмно-коричневые брови, большие небесно-голубые глаза, обрамлённые длинными ресницами, немного курносый веснушчатый нос и полные губы красивой формы. Приятное лицо обрамляли огненно-рыжие густые волосы, скрывавшие слегка оттопыренные уши и покрытый созвездиями веснушек лоб. Он давно не неуклюжий, нелепо сложенный подросток. Волшебник возмужал, обзавёлся широкими плечами, сильными большими руками, а так же мощными длинными ногами. Но в лазурных глазах с годами поселилась тоска. Он никогда не думал, что будет так сильно скучать по сестре. Ему не хватало её звонкого смеха в их уютном саду, разговоров по душам ночами в каминном зале, тихого недовольного бурчания в библиотеке. Рону безумно не доставало Джинни. С её отъездом их уютный замок опустел, он, будто лишился своей души. От тоски парень с головой окунулся в книги. Получение новых знаний стало его лекарством от одиночества, но даже их прекрасная библиотека не стала панацеей. Всё в ней напоминало о сестре: рыжие обложки древних фолиантов, разноцветные яркие гравюры и витражи на высоких стрельчатых окнах, два алых бархатных кресла у камина. Когда находиться дома становилось совсем невыносимо, придворный маг приезжал в Кер-Переваль, там его всегда ждали добрые друзья, которые изо всех сил пытались развеселить парня, но их усилия были тщетны. — Значит, не сегодня, — с тяжёлым вздохом парень вернулся в комнату. После залитого солнцем балкона глаза долго привыкали к полумраку библиотеки. Что-то явно поменялось. В помещении витал новый, незнакомый запах. Широкая ладонь метнулась к рукоятке двуручного меча на поясе. Но его противник оказался быстрее. Не успел парень вытащить оружие из ножен, как почувствовал холодную сталь у самого горла. — Вас подводит реакция, дорогой брат, — раздался над самым ухом почти незнакомый голос с родными нотками. — Не ожидала такого тёплого приёма. Как только сталь у горла исчезла, юноша повернулся к сестре. На его лице, наверное, впервые за эти бесконечные пять лет засветилась широкая искренняя улыбка. Джинни не стала церемониться и кинулась брату на шею. От неё пахло морем, смолой и почему-то мятой. — Как я скучал! — Я тоже, Рон. Как только юноша осознал не головой, а сердцем, что горячо любимая сестра вернулась, он отстранился. Девочка изменилась до неузнаваемости, только золотистые глаза остались такими же ласковыми и озорными. Лицо сильно загорело, а веснушек стало так много, что и не сосчитать! Кое-где медные волосы выгорели и по цвету напоминали пшеничные колосья. Из-под широкой тёмной повязки выглядывали мягкие золотистые завитушки. — Тебя и не узнать. — Тебя тоже, — ухмыльнулась Джинни, оценивающе оглядывая брата. — Я уезжала от мальчика, а приехала к взрослому мужчине. Надеюсь, мою комнату теперь не занимает гарем? — Если бы ты проплавала ещё пару лет, я бы сделал из неё лабораторию, — с точно такой же ухмылкой ответил Рон. — Разводил бы там таких же язвительных химер как ты. Джинни улыбнулась и уткнулась носом в серую рубашку брата. Совсем он в библиотеке закопался, весь книжной пылью пропах. Вовремя она вернулась. Надо его в люди вытаскивать. Не то обзаведётся для полного счастья круглыми очками и гривой каштановых волос. — Ты под Фреда и Джорджа косить решил? — Это члены твоей команды? — улыбнулся Рон, поглаживая сестру по мягким волнистым волосам. — Так зовут того серого минотавра и рогатого хорька? Девушка отстранилась и подняла на него взволнованные светло-карие глаза. Он издевается? Или просто сейчас смеётся над ней? — Ты сейчас пошутил? — Нет, у меня нет знакомых с такими именами. — Так… — но договорить она не успела. В окно влетел сокол. На шее у него висела большая золотая медаль с силуэтом льва, приготовившегося к атаке. — О, а это новости из Кер-Переваля, — Рональд выставил руку, и на неё приземлился верный посланник Верховного короля. — Его Высочество ждёт вас с сестрой во дворце, — гортанно курлыкал сокол. — Как можно скорее. — Ну что, Джинни, нас ждут великие дела! — на том он широкими шагами вышел из комнаты. — Нет, брат, мы не закончили, — уверенно прошептала Джинни. — Только вернёмся из резиденции венценосной семьи, я с тобой разберусь. Её брат запустил их нарнийский дом. В углах скопилась пыль, гобелены и ковры никто не выбивал, серебряные доспехи, стоящие вдоль стен, потускнели. Лёгкими, быстрыми движениями ладоней девушка привадила в порядок любимый замок. В отличие от всего поместья, её собственная комната выглядела так, будто только час назад девушка проснулась в этой самой кровати, однлась, даже не закрыв дверцу шкафа, так торопилась на завтрак. «Не все комнаты Рон держит в беспорядке» — с нежностью подумала Джинни. Девушка с улыбкой подошла к огромному зеркалу. Оттуда на неё смотрела совсем не та девчонка, что стояла в этой самой комнате пять лет назад. Это теперь невысокая, хрупкая, на первый взгляд, девушка со стёртыми ладонями, коротко стрижеными ногтями и множеством жутких шрамов на тонких, но таких сильных руках. Да во время плаванья их помотало. Были и штормы, и битвы. Один раз бесстрашную девушку даже пытались продать в рабство жестоким пиратам. Да, чего только не было… Хотя это был бесценный опыт. Она ни минуты не жалела, что решилась на это путешествие. Где, как не в этой сказке, ей удастся пережить такие приключения? Вдруг, на одно мимолётное мгновенье Джинни почудилась золотая грива за спиной, но, обернувшись, она никого не увидела.***
Он жутко опаздывал! Впервые в жизни опаздывал на аудиенцию. И на какую! Всегда собранный, самый ответственный и пунктуальный король. А всё из-за этого значка! И кто додумался его запихнуть к шахматным фигурам? Наверняка опять Королева Люси решила пошутить над старшим братом! И как она могла? Именно сегодня? В такой знаменательный день? Снося всё на своём пути, юный король летел в четырёхтронный зал. Проходящим мимо подданным оставалось только отскакивать от спешившего на аудиенцию Эдмунда Справедливого. Правда, не всем удалось отделаться только лёгким испугом. Бу-бух! Король оказался лежащим на чём-то тёплом, мягком и дышащем. Но он же должен был видеть бегущего короля! Почему не посторонился? А Эдмунд ведь сейчас точно не успеет. Не извинившись, король вскочил с неизвестного и, наконец, залетел в тронный зал. — Вам изменяет чувство такта, Эдмунд Справедливый, — ухмыльнулась Джинни, поднимаясь с пола, но король её уже не слышал. Он с громким хлопком запер за собой тяжёлую дубовую дверь. Джинни совсем не ожидала увидеть Эдмунда таким взрослым. Хотя чего она хотела? Её пять лет не было. Не мудрено, что юный король изменился. В этом рыцаре, будто сошедшим со страниц детских сказок, и не узнать того мальчугана, которого она за руку вывела из чертогов Белой Колдуньи. Девушка его признала только по приколотой к груди эмблеме самого лучшего факультета школы Хогвартс — Гриффиндора, которую собственноручно прикрепила к его жилетке пять лет назад. — Джинни, готова представить королям и королевам наш скромный труд? — к рыжеволосой подошёл фавн в красивом ало-золотом шарфике ручной вязки. — Разумеется, мистер Тумнус. Наставник взял леди Джиневру под руку и торжественно ввёл в четырёхтронный зал. Солнечный свет бил в глаза, девушке даже пришлось прикрыть их рукой, чтобы разглядеть старых друзей. Прямо перед ней на четырёх серебряных тронах восседали юные монархи. В крайнем слева кресле сидела ровесница Джинни — Королева Люси Отважная и солнечно улыбалась ей и мистеру Тумнусу. От одного взгляда на младшую королеву у фавна навернулись слёзы. Кому как не Джинни знать, как он скучал по златовласой девочке. Она ободряюще сжала его вмиг вспотевшую ладонь. Справа от Люси сидел Верховный Король — Питер Великолепный. Его и не узнать! Он стал гораздо серьёзнее, между бровей пролегла глубокая складка, для солидности правитель даже отпустил бороду. Правда, этим он добился диаметрально противоположного эффекта, бородка у него ещё совсем редкая. Она вызывала скорее не страх и трепет, а смех. Рядом с ним гордо восседала Королева Сьюзен Великодушная. Со стороны могло показаться, что на её прекрасном лице было написано внутреннее превосходство и самолюбие, но кому, как не подруге, разглядеть в красивых синих глазах искреннюю радость? И, наконец, король Эдмунд Справедливый. Стоило Джинни посмотреть на молодого человека, тот спешно отвернулся, показывая девушке свои пунцовые уши. Юноша, разумеется, признал в ней того подданного, которого сшиб с ног по пути на аудиенцию. Отчего покраснел, как девица на первом свидании. Девушка нежно улыбнулась, даже не замечая, что собственные щёки слегка заалели, а сердце в одночасье ухнуло куда-то вниз и по груди разлилось невиданное доселе тепло. А она, оказывается, скучала по тёмноглазому мальчику со смоляными волосами. — Добро пожаловать домой, мистер Тумнус, леди Джиневра, — по зале разнёсся низкий, бархатный голос Короля Питера. От него даже побежали мурашки по спине. Джинни поспешно перевела взгляд на Верховного Короля. — Ваше Величество, — фавн учтиво поклонился, а волшебница сделала реверанс. Верховный правитель посмотрел на своих сестёр и слегка махнул головой на девушку и фавна, стоящих посреди зала. Как по команде на них налетели обе Королевы, и хотя Сьюзен упрямо пыталась сохранить серьёзное выражение лица, Джинни видела, как она скучала. Люси же не стеснялась своих чувств, плача от радости, сжимала то фавна, то рыжеволосую пиратку в объятиях. — Тебя и не узнать! — А почему ты в брюках? — Как прошло плаванье? Вы видели русалок? — Как же ты осмелилась на такой рискованный шаг? Ты хоть понимаешь, как это опасно? — Ты же нам всё расскажешь? — А как одеваются на острове Раманду? — Мистер Тумнус, кто связал вам этот замечательный шарф? — Королева Сьюзен, Королева Люси! Моя сестра и мистер Тумнус завтра вечером вам всё расскажут! — попытался угомонить королев Рон, стоявший на своём обычном месте у высокого стрельчатого окна. Но его они не слушали. Он с надеждой посмотрел на Верховного Короля, но того, казалась, забавляло поведение сестёр. — Король Питер, пожалуйста! — Рон, должен же кто-то объяснить твоей сестре, что сбегать на пять лет от друзей — не самый лучший поступок, — ухмыльнулся светловолосый король. Рональд закатил глаза. У Питера немного странные представления о воспитании сестёр. Хотя, может, он и прав? Его-то сёстры не сбегали на пять лет в жутко опасную экспедицию. Эдмунд, привычно поглаживая эмблему на груди, исподлобья разглядывал медноволосую девушку. И как он мог её не узнать! Да, она повзрослела, похорошела, но глаза! Такие же тёплые, взгляд такой же мягкий и та же великолепная заразительная улыбка. Да… Надо же было так опростоволоситься перед своей спасительницей! Надо будет непременно извиниться на завтрашнем приёме. И подарить ей что-нибудь. В знак раскаянья, разумеется.***
Вечером Рон сидел в своём ушастом кресле с высокой спинкой напротив огромного камина. Рядом стоял угловой столик с двумя чашками горячего шоколада. Почему двумя? Всё просто. У них с Джинни была старая традиция, каждую ночь перед сном собираться в его спальне и разговаривать до полуночи. Он и сам уже не помнил, когда они с сестрой впервые устроили такие посиделки. Зато парень прекрасно помнил день, когда Джиневра объявила о своём «великолепном» решении. Рон блаженно растянулся в своём кресле. Сегодня нарнийцы праздновали первую годовщину победы в битве при Берунских Бродах. Празднование удалось на славу, у мальчика до сих пор гудели ноги. Он умудрился перетанцевать всех придворных фавнов, а они признанные мастера в танцевальном искусстве. За эту маленькую победу Королева Сьюзен возложила на его огненную голову золотой венок, а Королева Люси расцеловала в обе щёки, чем обратила бравого победителя в переварённого рака. Теперь он лучший танцор в Нарнии, кто бы мог подумать? С лёгким скрипом отварилась дубовая дверь в его комнату. Пришла Джинни. Рону определённо не нравилось поведение младшей сестры. Какая-то она тихая, даже такой прекрасный приём и тот не смог её хоть чуть-чуть развеселить. Он видел, что Эдмунд и Люси старались её расшевелить, но все их усилия были напрасны. Джинни всё также занималась самокопанием и самоедством. — Ты видела, как я отделал Гордерика Ловкого? Он наверно ещё полгода не будет появляться при дворе после такого позора. Хотя этот кентавр знатно меня потрепал, не буду спорить. Я еле ноги передвигал после этой дуэли. Девочка молчала. Она не смотрела на брата, ей было необходимо найти поддержку хотя бы в обстановке этой самой комнаты, чтобы рассказать ему о своём решении. Рон это видел, но старался отвлечь сестру от её замысла, думая, чем позже он узнает, что та себе надумала, тем лучше. — А как на меня смотрели нимфы? Теперь каждая из них будет вешаться на меня, лишь бы потанцевать. — Рон, нам надо поговорить… — А Королева Люси? Я ей, кажется, нравлюсь, как она накинулась на меня, когда… — РОН! Мальчик прервался на полуслове. Сестра глядела на него горящими карими глазами, требуя внимания. Смотря на её яростное, полное какой-то упрямой уверенности лицо, юному магу становилось не по себе. Она что-то задумала, и скорее всего это ему не понравится. — Я хочу уехать отсюда, — разрезала звенящую тишину Джинни. — В каком смысле? — мальчик удивился. Ему нравилось в Нарнии. Здесь его уважали, он нашёл прекрасных, верных друзей. Он был счастлив. И думал, что сестра тоже счастлива в сказочном королевстве. — Ты слышал про экспедицию по островам Серебряного моря? — брат поспешно кивнул, надеясь, что не правильно понимает, к чему клонит младшая сестра. — Я хочу отправиться с ними. Завтра на рассвете корабль отплывёт в Гальму. — Но Джинни… я думал, тебе нравится Нарния… — юный маг поспешно отвернулся от Джинни, надеясь, что она не заметила страха в его глазах. — Нравится, — мягче ответила девочка, — но я не хочу просидеть в нашем замке всю жизнь, я хочу путешествовать, узнавать новых людей и местных жителей. Хочу приключений, о которых ещё века будут сочинять баллады и песни. — А как же я? — еле слышно прошептал юный волшебник. — Рон… — девочка присела на ковёр перед его креслом, стараясь поймать его взгляд. — А ты оставайся, Питер без тебя как без рук. Ты, итак, много сделал. Ты — герой: проявил себя в битве с Белой Колдуньей, стал придворным магом, перетанцевал всех фавнов королевства. А я? Кто я? Меня знают только, как твою сестру и ничем не примечательную подругу Королей и Королев. Да, моё имя знает каждый нарниец, но я ничего не сделала для этого. Это незаслуженная слава, понимаешь? — Не говори так! — мальчик наконец-то посмотрел сестре в глаза. — Если бы не ты, Эдмунд бы не передумал! Он бы так и остался в истории предателем. Ты спасла его от чар Колдуньи! И он до сих пор благодарен тебе за это. — Нет, Рон. Он бы справился и без меня, я просто не дала ему наломать дров, — отмахнулась рыжеволосая. — Я-то знаю, что он бы одумался, правда, чуть позже. Глупая привычка заглядывать в конец… — Но… как же я без тебя? — еле слышно пробормотал брат. — Я же не навсегда тебя покидаю, братик, — мягко произнесла Джинни. — Я вернусь, как только окончится эта экспедиция, и мы снова будем вместе, обещаю. Рон вглядывался в лицо сестры, пытаясь понять, не лукавит ли эта лиса. Но знакомые с детства карие глаза искрились такой любовью и преданностью, что он не мог ей не верить. Не обращая внимания на ноющую боль в мышцах, он слез с кресла и обнял сестру. — Ты только пиши, ради Аслана! — Конечно! Из каждого порта, обещаю. Уже утром он провожал её на огромный корабль. Как ни старался, мальчишка не смог сдержать слёз. «Великий лев» ещё не скрылся, а он уже скучал по этой надоедливой, но такой любимой непоседе. — Ты вообще в доме убирался? — Джинни ногой открыла дверь, потому что руки у неё были нагружены всякими вкусностями. — На кухне такой бардак, будто последней на ней хозяйничала Белая Колдунья, честное слово! Рон молчал. Он смотрел на сестру и не мог наглядеться. Какая она взрослая и красивая! Хотя, если честно, прекрасная взрослая девушка так и виделась ему маленькой девочкой, которая в грозу прибегала к нему, утыкалась мокрым лицом в плечо и грела ледяные ладошки в его руках. — Так, ладно, завтра буду на тебя ворчать, — заключила девушка, раскладывая на столе сладости. — Это пахлава с острова Раманду, она безумно вкусная, но ешь очень аккуратно, там иногда попадаются скорлупки орехов. А это имбирное печение из Гальмы, его специально по моему заказу испек лучший пекарь на острове. Ну, а это вишнёвый пирог, твой любимый, хотя не думаю, что мне удалось переплюнуть маму. — Ты золото, Джинни, — мягко улыбнулся волшебник. — Я знаю, — слегка покраснев, улыбнулась девушка. — А теперь, господин придворный маг, подогрейте мой шоколад и расскажите, что тут без меня творилось. — Да, ничего особенного, если честно, — задумчиво проговорил Рон. — Питер старается наладить отношения с Тархестаном, хотя это у него не особо хорошо получается. Сьюзен ему в этом помогает, но из-за настойчивых ухаживаний принца Рабадаша последнее время сторонится этого вопроса. Люси и Эдмунд в большей степени занимаются внутренней политикой. Надо сказать, они достигли в этом больших успехов. Я в свободное время составляю Хроники Нарнии. Так что у нас ничего нового. — Мне определённо не нравится внимание Рабадаша к королеве Сьюзен и к Нарнии в целом, — задумчиво проговорила Джинни, смотря в свою чашку. — Морской народ поговаривает о том, что он думает завоевать Нарнию. Либо достаточно мирным путём, женившись на Сьюзен, либо устроив очередную кровопролитную войну. — Да, ладно. Не думаю, что простой принц нам страшен. Тем более, после Белой Колдуньи, — набив рот пирогом, отмахнулся Рон. — Вытри рот! — улыбнулась девушка, протягивая ему льняную салфетку. — Ты не прав. Рабадаша нельзя сбрасывать со счетов. У него очень своеобразные методы и в политике, и в любовных делах. — В шмыщле? — Русалки рассказали мне, что однажды он влюбился в одну из них, но так и не добился её расположения. В итоге Рабадаш приказал своим воинам осушить озеро, в котором она жила. — Ушас! — Да, а потом сжёг её дворец дотла прямо у несчастной на глазах! После чего отрубил русалке хвост и оставил умирать у пепелища. Рон отложил кусок пирога, переваривая информацию. Если учесть поведение этого «благородного» принца в данной истории, что же может произойти с Нарнией после очередного отказа Королевы Сьюзен? Но и отдавать такому зверю на растерзание несчастную девушку было нельзя. Надо что-то придумать. Причём как можно быстрее! — Он вот-вот должен приехать в Нарнию, Джинни! Мы должны что-нибудь предпринять и срочно. — Я знаю, но пока его здесь нет — у нас с тобой связаны руки. Нужно дождаться его приезда, а потом уже разработать стратегию поведения, — задумчиво ответила она брату. — Тем более нам стоит лучше его узнать. Делать выводы на основании слухов, неправильно. Нужно больше точных данных. — Ты права, — ответил парень. Надо поменять тему. — А что тебе ещё поведал Подводный народ? Как ты с ними вообще познакомилась? — Ой, это долгая история, — улыбнулась Джинни. — Сейчас расскажу… Только, когда солнце уже проснулось и начало гасить звёзды, брат и сестра разошлись по комнатам. Конечно, всего Джинни рассказать не успела, но куда им теперь торопиться? У них впереди много дней, недель, месяцев, может даже лет, чтобы пообщаться. Во всяком случае, Рон не собирался больше отпускать куда-либо Джинни. Да и она достаточно напутешествовалась за эти пять лет.***
— Эдмунд, ты вообще за игрой следишь? — из раздумий юного короля вытянул серьёзный голос старшей сестры. — Тебе шах. — В5 на С7, — после недолгого размышления отозвался черноволосый парень. — Мат, Сьюзен. — Вот, ведь! — с досадой глядя на доску, выругалась великодушная королева. — Просто смирись, Сью, что, даже мечтая о прекрасной леди Джиневре, Эд играет гораздо лучше тебя, — отозвался Верховный Король, поднимая хитрые синие глаза от древней книги. — Ни о ком я не мечтаю! — пробурчал вмиг покрасневший Эдмунд. — А уши-то как покраснели! — хихикнула Сьюзен. — Я Джинни сегодня увидел впервые за пять лет, с чего мне о ней мечтать? — не сдавался юный король. — А с того, мой венценосный брат, что ты сегодня опоздал на аудиенцию, впервые в жизни опоздал, прошу заметить, потому что не смог найти на привычном месте её подарок, — отозвалась, неотвлекаясь от вышивания, Королева Люси. — Тем более, все мы знаем, как ты дорожишь этой несчастной брошкой, — точно так же как Люси, ухмыльнулась старшая сестра. — Клянусь, ты собственным мечом и короной так не дорожишь, как этой маленькой безделушкой. — К тому же, вы помните, мои дорогие сёстры, как наш любимый брат светился, когда Рональд принёс весть о скором возращении Джиневры? — подвёл итог Верховный Король Нарнии. — А это мат, дорогой Эдмунд. — Мат говоришь? — хитро сощурив глаза, проговорил черноволосый король. — Так вот спешу напомнить, что это не я отрастил жутко смешную бороду, чтобы угодить одной нахальной неприступной нимфе, не я все пять лет подряд каждое Рождество вязал шарфики для одного милого фавна и не я разучиваю уже третий месяц подряд восточные танцы, чтобы произвести впечатление на владыку Тархестана. Не успел Эдмунд закончить речь, как ему в затылок прилетела диванная подушка. Парень не растерялся, поднял снаряд и сбил с головы старшего брата большую золотую корону. Питер схватил несчастную подушку и запульнул в Эдмунда, но лучший мечник Нарнии легко увернулся, и изрядно потрёпанное орудие прилетело прямо в лицо Королеве Сьюзен. Так завязалось полномасштабное пуховое сражение. Из малой гостиной Кер-Переваля по всему замку разносились смех и шуточная брань королей и королев Нарнии. А корабли под тархестанским знаменем всё приближались к нарнийским берегам. Неся угрозу обитателем четырёхтронного замка, небольшого поместья на берегу Зеркальной заводи и всей Нарнии.