Никто не забыт. Ничто не забыто.

Гермиона улыбнулась, читая письмо Фреда. Ах, как она его понимала! Тоже третья-лишняя, тоже одинока... Надо написать ответ. Но такой, чтобы взбодрить Фреда. Сказать, что всё будет хорошо, жизнь кипит (хоть сама она в это не сильно верила). Она достала чистый пергамент, оьмакнула перо в чернила и занесла остриё над бумагой. Выдохнула. И начала писать. Она писала быстро и уверенно, редко останавливаясь, чтобы окунуть перо в чернильницу. Вот, что у нее вышло: "Дорогой Фред! Я знаю, тебе нелегко. Да и мне живётся не мармеладно. Но надо верить и ждать. Жизнь продолжается, она не замыкается на трудностях. Трудности только закаляют нас, делают нас сильнее. Всё будет хорошо, я верю в это! Попробуй заговорить мило с какой-нибудь покупательницей, ведь ты очаровательный малый! С любовью, Гермиона" Настал вечер, за окном разлилась сернильнаяч темнота. Мадам Бинс выгнала Гермиону и пару-тройку учеников, засидевшихся за домашними заданиями, в коридор. И закрыла библиотеку. Гермиона шла по темному коридору, засветив палочку и всё ещё думала о Фреде - ей было очень жалко его. Она так ушла в свои мысли, что не заметила, как столкнулась с кем-то. Подняв голову, она увидела Драко. -В последнее время мы вечно сталкиваемся,- чуть-чуть весело и с издёвкой произнес он.- Что с тобой такое, Грейнджер? Всё ещё скучаешь по своему рыжему недоумку?- он рассмеялся своей шутке. Гермиона вспыхнула и без лишних слов наградила его пощёчиной. -Славно, славно,- ухмыльнулся Малфой, дотрагиваясь до загоревшейся огнем щеки.- Ну не переживай ты так... Ведь у тебя. Есть. Я. Есть кому тебя дразнить и показывать, что ты только и умеешь, что лезть не в свое дело! Шлёп!- вторая пощёчина по второй щеке. -Что ж, ладно, не сердись,- скривился он, держась теперь и за вторую щеку.- У меня к тебе есть интересное предложение. -Ну и какое же?- стараясь скрыть любопытство спросила с издёвкой Гермиона. -Встретимся сегодня в двенадцать часов ночи у портрета Варнавы Вздрюченного. Ладно? Гермиона ничего не ответила, резко развернулась и пошла прочь. Ладонь все ещё горела от ударов, а в голове вертелось наглое лицо Слизеринца. Портрет Варнавы... Что ему там надо? Там находится Выручай-комната. Ну уж нет, не настолько она тупая, чтобы идти!