Случайности не случайны

Ширасаги чувствует притяжение к этому мальчишке всё больше и больше. Его завораживают карие тёплые глаза, хрупкое тело в его старой рубашке, эти глупые шорты, что Луи так и не удосужился поносить. Возбуждает лишь одна мысль о том, что под этими шортами больше ничего нет, только сладкое, юное тело… Ему хочется снова и снова видеть Аоя, в разных позах, в разной одежде… хочется просто смотреть на это хрупкое чудо, что сейчас лежало на кровати неподвижно. Он не спал, но и не реагировал на Луи, словно бы не замечал его. И Ширасаги не мог понять, злит его это, или же всё устраивает. — Вальт, тебе нужно покушать… — ласково говорит парень, проводя рукой по бледной щеке. Вальт вздрагивает, пару раз моргает и немного зашуганно отстраняется от приятной ласки. — Ты ведь хочешь кушать? Со вчерашнего дня ничего не ел… — Зачем?.. — тихо спрашивает, наконец, Аой. — Зачем есть? — удивлённо переспрашивает Ширасаги. — Чтоб… — Зачем тебе всё это? — вопрос выбивает Луи из колеи своей резкостью. Всё это? Что конкретно? — О чём ты? — понижает голос голубоволосый, ожидая, что же выдаст его маленькое чудо, как будто ему не понятно, о чём идёт речь. — Зачем держишь меня здесь? Зачем поступаешь со мной так низко? Что я тебе сделал? За что ты так со мной?.. — хриплый голосочек становится всё тише и тише, пока на последней фразе парню не приходится читать по губам. — А разве ты ещё не понял? — хмыкнул Ширасаги, словно бы обижаясь на мальчишку, что знать не знал причины такого странного поведения «друга». — Я люблю тебя, Вальт Аой. Мальчик застывает, смотря на Луи с широкими от неожиданности глазами. Это информация для него, как гром среди ясного неба. Его чувства взаимны? Значит, Луи не использовал его? И так Луи выражал свою любовь? Свою ненормальную, странную, но всё же любовь? — Но… почему ты тогда меня фоткал? — Синие брови сошлись к переносице, выдавая полное непонимание происходящего у Аоя. — Мне так захотелось. Ведь больше таких эмоций у тебя не будет. Я боюсь забыть их… — мальчик ещё с минуту просто пялился на Луи, после чего залился смехом, буквально складываясь пополам и громко, сквозь сорванное горло, смеясь, как умалишённый. — Вальт?.. — обеспокоенные аметистовые глаза посмотрели прямо в карие весёлые, что загорелись каким-то новым огоньком, ранее не виданным Ширасаги. — Боже… Луи!.. Ты самый настоящий идиот! — не мог успокоиться подросток, пока и вовсе не полез к голубоволосому обниматься. Несмотря на адскую боль, что пронзила позвоночник, он дотянулся до любимого. Как же глупо получилось. Настолько глупо, что прекратить смеяться просто невозможно. — Ты же мне тоже нравишься, придурок! Теперь застывать от шока очередь у Ширасаги. Но, в отличие от Аоя, парень сразу же кидается на обожаемые им сладкие, нежные губы. Кареглазый отвечает на поцелуй, обвивая шею любовника своими руками и прижимаясь ещё ближе к его тёплому телу. Луи, в свою очередь, обнимает Вальта за талию, углубляя поцелуй, делая его настойчивей и приятней. Язык Ширасаги проскальзывает в ротик Аоя, проходя по его незаострённым зубкам и сплетаясь с его язычком, что юрко пытается перехватить инициативу, но останавливает себя, не дозволяя самому себе властвовать над процессом. Всё это время они глупо верили, что их чувства различны и не имеют ничего общего. Возможно, это не самое лучшее начало для отношений, не самое лучшее, что вообще может случиться с парочкой. Но Вальт готов простить, а Луи до одурения любит кареглазого. И если есть хотя бы шанс всё исправить, Ширасаги сделает что угодно ради взаимности. Парень валит своего любимого на постель, слыша тихий ойк в самые губы и приостанавливаясь. — Извини… — шепчет он, стараясь не делать своему чуду больнее, отстраняется и смотрит на Вальта сверху вниз. Прекрасное, хрупкое тело, нежная, чувствительная кожа, немного обветренные, сладкие губы, карие глаза, что смотрят прямо в душу… и эта самая чудесная улыбка из всех, что могли только существовать. — Я люблю тебя, Луи… — Ширасаги читает по губам, потому как голоса у Вальта уже совсем нет, но даже так это заставляет сердце биться со скоростью света. — Ты нарываешься, Аой?.. — шипит Луи, готовый разорвать мальчишку на части, но тот лишь продолжает улыбаться и смотреть на него необычайно нежно. Настолько нежно, что парень выдыхает, думая, как же, чёрт возьми, теперь сложно просто взять и оттрахать это чудо. Хочется быть с ним ласковым, а не втрахивать в постель, как последнюю шлюшку. Заворожённый чувствами, Луи касается сладких губ снова и снова, ощущая, как мальчишка отвечает ему неуверенно и неумело. — Знаешь, мне хочется выбросить все сладости, что я купил… — отстраняясь, говорит парень. — Почему? — удивлённо спрашивает Вальт, ведь, по его мнению, сладости обошлись Ширасаги далеко не дёшево, к чему такая трата? — Потому что самая лучшая сладость в этом доме — ты, — Аой тихо хихикает после услышанного, позволяя Луи расцеловывать его личико, снова припасть к губам и прижиматься всем телом к нему, близко-близко, чтобы чувствовать тепло друг друга. Руки медленно скользят по тонкой талии, забираясь под рубашку, аккуратно поглаживая нежную кожу, словно бы боясь вспугнуть. Но кареглазый не трусит, даже зная, что снова будет больно. Он не может ненавидеть Ширасаги и всё, что остаётся, это смириться со своими чувствами и дать любимому человеку всё решить раз и навсегда. Поцелуи становятся настойчивей и смелей. Луи не из тех, кто любит останавливаться на полпути, и в то же время ему страшно сделать мальчику больно, потеряв свой последний шанс на сближение. В какой-то момент голубоволосый просто утыкается носом в синие волосы, громко вдыхая и выдыхая воздух, пытаясь отдышаться. — Прости… сейчас не самый подходящий момент… — выдавил из себя всё-таки Ширасаги, убирая свои руки и теперь уже просто обнимая мальчика. Он не должен был так далеко заходить, не сейчас, Вальт ещё не отошёл от всего, что случилось, ему нужно было время, и нужно было принять тот факт, что человек, насильно заставляющий его всё это делать, теперь для него возлюбленный и не причинит ему вреда. — Всё нормально… Луи, если хочешь, можешь продолжить. Я не против, правда, — постарался быть как можно более убедительным Аой, но Ширасаги слышит, как его хриплый голосочек подрагивает и знает, что на самом деле Вальт ещё не готов, может, и готов, но явно не физически. — Нет. К тому же, ты сегодня уже хорошо постарался… давай просто отдохнём… — мальчику не нравится, что с ним начинают обращаться, как с ребёнком, но он может лишь уткнуться в плечо Луи и согласиться с ним. Сегодня они отдохнут, чтобы завтра начать всё с нуля…

***

Возвращение домой оказалось неожиданным и нежеланным. Всё было как-то не так. Хотелось вернуться в объятья к Луи, хотелось не слышать криков брата и сестры, шебуршания матери на кухне. Ему в школу, где больше нет друзей, и не с кем даже просто поговорить. Его начинает пугать одиночество, теперь, когда до него окончательно дошло, что до самого финала своей старшей школы он пробудет один… стало вдруг так ощутимо одиноко и грустно. Однако даже если бы они и остались друзьями, то, скорее всего, ненадолго. Кот смотрит на хозяина долго и пристально, после чего резко запрыгивает на колени и цапает за руку. Аой непроизвольно вскрикивает и чуть не вскакивает с места, но кошак зализывает место укуса, словно бы извиняясь. — Ну, ты и собственник! — хихикнул кареглазый, снова отмечая то, что его домашний питомец слишком уж похож на парня, в которого Вальт по уши влюблён. Белый Тиран лишь тихо фыркнул и продолжил лежать на коленях мальчишки, как его верный сторож и охранник. Если бы голубоволосый повёл бы себя так же, то Вальт с радостью остался у него и этой ночью, проводя абсолютно всё время рядом с любимым. Но Ширасаги даже при всём своём желании так не сделал. Почему? Луи и сам до конца не знает, однако чувствует, что отпустить мальчика будет самым верным решением в их ситуации. И всё же завтра вечером Вальт снова идёт к нему, причём снова с ночёвкой, на что мама лишь тихо бубнит про то, что рано ему ещё по чужим домам шастать. Но подростку слишком хорошо с Луи. В его доме, возможно, и не по себе, но когда он задумывается, что его любимый живёт там совершенно один и каждый день мучается из-за этого одиночества… хочется просто сею секунду собраться и побежать опрометью в этот особняк, развевая все эти чувства своим присутствием. И почему-то Вальт продолжает просто сидеть на месте, поджимая губы и стараясь выбросить всё из головы. Ему остаётся лишь переписываться с Ширасаги по телефону до самой ночи, пока Луи сам не отправляет его спать… но синеволосому слишком сложно уснуть, он просто тупо смотрит в потолок, вспоминая их первую «встречу», тогда парень навис над ним и смотрел своими аметстовыми глазами. В тот день Вальт понял, что влюбился, и его любовь становится всё больше и больше, растекается по его организму, словно какой-то вирус, течёт по его крови, вызывая неожиданную и незваную эйфорию на пустом месте, заставляя сердце иногда ускорять свой ход, а щёки краснеть. Так странно… это и есть любовь? Больше походило на какую-то неизлечимую болезнь… Карие очи закрываются. Аой шёпотом повторяет: «Я люблю тебя» и улыбается. Чувствует себя, как полнейший дурак, но ему это даже нравится. Больше всего ему хочется снова увидеть Ширасаги, и он знает, что скоро его желание осуществится.