Just because you are my bitch

Чонгук весь день был нервный и раздражённый. Конечно, как не быть, если, с утра увидел полуголого вальяжно развалившегося омегу в шелковых простынях, приоткрывшего пухлые губы? И только железная выдержка Чона, его здравый смысл, который видел следы побоев, вероятно болезненных, на теле парня, не позволил альфе отыметь это совсем не невинное создание. Однако с самого утра это усиливающееся желание давило не только на ширинку штанов, но и на голову, сказываясь нервным состоянием и выкуренной пачкой сигарет. Но не только утреннее недоразумение этому посодействовало — предстоящая встреча вечером не сулила ничего хорошего для компании, если вдруг не получится договориться. Хорошо, что на работе Чонгук фокусироваться умеет, а заговаривать язык ещё лучше. И часа не потребовалось, чтобы заключить контракт и обговорить некоторые моменты. Довольный собой Чон попросил закончить встречу намного раньше и закончить разговор в другой раз. Он стоял у тротуара дорогого ресторана, ожидая, когда подъедет его водитель. И только альфа закуривает сигарету, как в замедленном времени видит выдвигающийся пистолет из окна проезжающей мимо машины. Он успевает сделать кувырок прежде, чем пули вонзятся в тела, проходящие мимо. Люди закричали, устраивая суматоху, а охранники ресторана тут же выбежали, доставая оружие. Только вот выстрелы продолжались снова в сторону уворачивающегося Чона, всё ещё державшего в зубах сигарету, злобно рыкая, когда пуля проходится по пиджаку, разрывая дорогую ткань. Он вваливается в ресторан, нарушая атмосферу симфонической музыки, ведя за собой стрелявших. Паника мигом охватила напуганных людей, что, словно муравьи, бросились куда глаза глядят. А Чон перепрыгнул через стол, опрокидывая его, создавая себе таким образом щит. — Сукины дети, — ворчал Чонгук, заряжая пистолет. Он поднимает глаза и мгновенно встречает одного из стрелявших, который чуть было не оббежал стол, где скрывалась его цель. Чон тут же выстреливает и, выбегая из-за укрытия за колону, делает ещё пару выстрелов, один из которых — в цель. Чонгук видел, что запасной выход находится ещё чуть дальше. Он сверил количество оставшихся пуль, решая ещё сделать пару выстрелов и сменить магазин патронов. В ответ же прилетает ещё больше снарядов, но Чон лишь хмурит брови и достаёт из кармана маленькие снаряды, запуская их в сторону стрелявших. Один снаряд выпустил дым, другой взорвался мелкими искорками, ослепляя противников. Чону это всё на руку. Он выпрыгивает из дыма, сворачивая шею одному, подбегая к другому и выбивая оружие из его рук. Он ногой припечатывает мужчину к полу, присаживается и прикладывает пистолет к виску. — На кого вы работаете? — ледяным голосом спросил Чон, сверля глазами противника, срывая с него маску. — Кто послал вас?! Но тот не сменил выражения лица до тех пор, пока челюсти его не сомкнулись, изо рта не потекла пена, а глаза не закатились. — Проклятье, — выдохнул Чонгук, швыряя мертвое тело. Он закатал его рукава, желая найти какое-либо клеймо о принадлежности к тому или иному клану. Но всё было чисто. На всякий случай Чон вышел через задний ход и вызвал такси, решая не ехать на собственной машине со своим водителем. — … ты лишь будешь мешаться под ногами! — Хосок раздражённо отпихнул от себя назойливого омегу, входя в гостиную. — Но… — хотел было запротестовать тот, как поднял глаза и расширил их, выдыхая: — Чонгук. Чон старший последовал за его взглядом, видя, как изогнул бровь брат, наблюдая за ними и снимая продырявленный пулей пиджак, кидая его на пол. Из пояса торчал пистолет, а на рубашке следы от крови. — Так стоп, — свёл брови Хосок, — это на тебя напали или ты напал? Мне что-то неверно доложили? — Как-то поздно ты спохватился, — стрельнул взглядом Чонгук. — На меня. И они об этом уже пожалели. Чон вынимает оружие, кладя его на тумбочку, а после, расслабляя галстук, идёт мимо парней, кидая через плечо Чимину краткое: — За мной. Тот сперва замешкал, но после быстрым шагом нагнал его, следуя за ним в его личную комнату. Чонгук без сил плюхнулся в кресло. Было заметно, что он вымотан и что он активно о чём-то размышляет, чуть нахмурив брови. Чимин сглатывает, решаясь не спеша подойти, принимая тот факт, что ему не просто так велели идти сюда. Он аккуратно опускает свои тёплые ладони на напряженные плечи, чувствуя, как сначала они сжались ещё больше, а после начали опускаться, подаваясь ласкам чужих рук. Чимин водил несмело, но с каждым разом сильнее надавливал на мышцы, разминая их ловкими пальцами. Чон прикрыл глаза, одобрительно выдыхая. А те пальцы как раз пробирались ниже, расстегивая верхние пуговицы помятой рубашки. Чимин приспустил её, водя теперь ладонями по коже. Он мял шею, плечи и опускался до груди, ощущая собственную дрожь и накатывающее возбуждение. Когда в ход пошли и пухлые губы, помогая пальцам массировать шею, то Чонгук не выдержал и, чуть развернув кресло, рывком закинул себе на бёдра омегу. Его рука тут же по-хозяйски опустилась на талию, а другая на задницу. Чимин игривым котом ласкался к нему, продолжая руками блуждать по телу. — Ты всё ещё напряжён, — прошептал он прямо на ухо, губами играясь с мочкой и хрящиком, позволяя себе чуть больше, чем обычно. — Что произошло? — Он что-то говорил? — вдруг спросил Чонгук. — Хосок, мой брат, с которым тебе довелось встретиться. — Нет, — останавливая какие-либо действия, задумался Чимин. — Ему позвонили и сказали, что на тебя напали. Часть до этого он решил опустить, не считая её слишком значимой. «… а так запал Чонгуку». Чимин закусил губу, понимая, чем именно он ему запал. Вернее, какой частью тела. И тут его больно укусили за нижнюю губу, оттягивая на себя. — Не делай так, когда ты в таком положении, — проговорил Чон, сжимая его тело. Чимин ничего не ответил, опуская взгляд и тая в этих сильных руках. — Мне нравится, как на тебе смотрятся мои вещи, — хищно облизнулся Чонгук. Он с явно собирающейся слюной разглядывал выступающие ключицы и начало рельефной груди из-под большой для омеги майки. Чонгук сильнее вдавил его тело на себя, заставляя его почувствовать своё возбуждение, перемещая руку на мышцу бедра. Дерзость Чимина никуда не делась, и он, расплываясь в пошлой улыбке, поставил руки по бокам от головы альфы на спинке кресла, чуть привставая. Он пахом терся о торс Чонгука, специально громко дыша. А после прошёлся несколько раз задом по выпирающему члену. Чонгук сильно шлёпнул его, когда в очередной раз о возбуждение внаглую тёрлись, постанывая прямо на ухо. — Сучка, ты же нарываешься, — оскалился Чонгук. Чимин прищурил глаза, чуть отдаляясь и изгибаясь в пояснице. А после выгнулся обратно, забираясь пальцами под полурасстегнутую рубашку, дерзко прохрипев прямо в губы: — Да, и что ты мне сделаешь? Совершенно осмелев, он ворвался в его рот языком, сразу же углубляя чувственный поцелуй, задерживая руку на шее альфы. Чонгук на долю секунды замер, но после перехватил инициативу, заламывая руки омеги назад и целуя с животной страстью, нещадно потроша пухлые губы. Чимин коварным змеем извивался на нём, плавно двигал тазом и вжимался в сильный торс, окутывая своим запахом и сводя с ума Чонгука. Не считая того раза во время течки Чимина, Чонгук несколько лет никого не целовал. Для него губы — это самое сокровенное и интимное. И если бы не этот дурманящий запах корицы, если бы не этот блядский Пак Чимин со своим идеальным телом, то Чон не терзал бы сейчас его губы, насыщаясь ими снова и снова. А Чимин дрожал, когда его за ягодицы подняли на руки, ловко стянули широкие штаны, в то время как опустили на стол и прижались вплотную между раздвинутых ног. Чонгук отрывается от губ и целует шею, а руками разводит две половины задницы, вставляя в омегу сразу два указательных пальца обеих рук. Чимин содрогается, издаёт постыдный стон, говоривший о том, что телом не владели уже некоторое время. Что, конечно, не могло не радовать Чонгука, его чувство собственничества. Однако вот… — Я совершенно не настроен нежиться с тобой, — серьезно сказал он, резко доставая пальцы, заставляя Чимина дрогнуть всем телом. — Растяни себя сам, детка, иначе я просто разорву твою прекрасную задницу. Он одной рукой подхватил парня за талию, поднимая над полом, а тому пришлось ногами обвить тело альфы, чтобы не упасть. Пронеся таким образом через полкомнаты, Чонгук скинул его на кровать. — В нижней полке слева найдёшь всё нужное. У тебя пять минут — я предупредил, — хмыкнул Чон и, оставив рваный, мокрый поцелуй, скрылся за дверью. Он быстро достал телефон, делая вызов. Долгие гудки сопровождались нервным постукиванием пальцев. Когда ответа не последовало, Чонгук набрал другой номер, хмуря брови. Почти сразу отпали мысли о том, что происходит сейчас за дверью его спальни. Из-за этого в горле пересохло, но альфа откашлялся, вызывая очередной абонент, ведь после пары гудков ответили. — Нейт, это Чон, — говорил на английском он. — Оу, мужик, ты жив! — то ли радостно, то ли удивленно послышалось из динамика. — Пока что да, но одной ногой уже в могиле. Что случилось с Марком и Дэном? — Нууу, они уже двумя ногами там, куда ты пока не дошёл, — хмыкнул Нейт. — Чувак, Томас тоже мёртв. Всю вашу банду высекли. Ты очень вовремя свалил из страны… — Кажется, меня уже и тут нашли, — скрипнул зубами Чонгук. — А что с Джином? — Этот говнюк давно залёг на дно. О нём ничего не известно. Чонгук выдохнул, потерев переносицу. Плохо дело. Он знал, что нужно было тому, кто послал убийц. Знал, что убили всех, когда-то напарников по опасному бизнесу, который никогда не стоило начинать и связываться с теми, с кем не следовало. Но вещь, которую искали убийцы, находится у Чонгука - об этом не знали даже члены банды, лишь один только Джин, скрывшийся вместе с приличной суммой и всеми секретами. В данный момент Чонгука смущал только один момент: как наёмники узнали, где именно он находился? Буквально за час до встречи сменилось место. Об этом знало лишь два человека, один из которых водитель, если исключить представителя компании, с которым он виделся. — Нейт, найди мне информацию об одном человеке, — потребовал Чонгук, чуть оглядываясь. — Чем он занимался последние восемь лет, с кем заводил связи, какие контакты и сферы, в которые он совал нос. Я хочу знать всё. Особенно последние годы его деятельности. — Без проблем. Кто он? — Чон Хосок, директор «J’industry».