Детективное агентство братьев Сменкиных

      Он копался в холодильнике и шкафах уже минут десять и никак не мог решить, что готовить. Он знал, что Кира не любит на завтрак яичницу, да он все равно не стал бы её готовить — слишком убого и просто. Хоть и готовил он достаточно хорошо, хотелось пожарить блинчики — они у него получались бесподобными. К тому же в холодильнике осталась недоеденная варёная сгущёнка. И шоколад. И если Арт успеет его растопить, это будет самый лучший завтрак в жизни Киры. Ещё бы банан…       Пакет с мукой едва не выскочил из рук и не рассыпался.       Банан — это немного не то, что Кира хотела бы на завтрак. Арт уверен в этом. Он зажмурился и прикрыл глаза ладонями, чувствуя, как к груди приливает жар и ненужные мысли. После того, что произошло ночью, Арт обязан приготовить самый вкусный, самый сытный и самый лучший завтрак. Он обязан извиниться и исправить положение.       Парень смешал ингредиенты и поставил сковороду на разогретую плиту.       Проступок был ужасен. Он эгоистичная свинья, воспользовавшаяся ситуацией для удовлетворения своего эга и животных потребностей. Ужасно, ужасно, ужасно. Так нельзя поступать. Совершенно. Даже если тебя не воспринимали всерьёз и отшивали больше половины года, это не повод вот так просто в одну ночь сделать это. И Арт обещает, что больше такое не повторится. Он даже попытается пообещать ей это вслух.       Жидкое тесто вылилось на сковороду и разлилось по все площади. Тесто зашипело. Гладкое, теплое тесто кремового цвета, как кожа. У Киры кожа мягкая, приятная и тёплая.       Арт помнил все до мелочей. А вот Кира вряд ли. Она ведь была пьяна, и не думала, и Арт это знал и все равно не остановился. Он помнил, как она хотела этого в пьяном бреду и мог мыслить здраво, мог отказать, но нет — не стал упускать шанс.       Он отчётливо помнил, какая у неё горячая кожа, какие тонкие ребра, какие мягкие, но потресканные губы и хотелось зализать и коснуться этих трещин даже сейчас, снова. Помнил, как быстро он стянул с неё футболку, а она разгоряченными пальцами расстегивала ремень его брюк. Помнил как она глухо произносила его имя во тьме.       Блин подгорел с одной стороны и Арт досадно выругался.       Помнил, как её глаза были затуманены алкоголем и похотью. Помнил как он спешно целовал её всякий раз, когда боялся, что ей будет плохо утром. Помнил как она целовала его в ответ: нежно и страстно будто в последний раз.       Блин перевернулся.       Так оно и было. Это был последний раз. Арт пообещал.       А затем ещё восемь блинчиков получились идеальными. Потому, что Арт перестал вспоминать прошлую ночь и задумался о том, где сейчас пропадает его друг и Снежка. Дверь ванной комнаты раскрылась и Кира вышла. Не ней была её вчерашняя футболка и джинсы. Короткие волосы уже почти высохли.       — Я воспользовалась вашим душем…       — Да, конечно, — успокоил её Арт, но по тону и голосу было ясно, что Кира не спрашивала, а прямо констатировала факт. Он спешно полез в холодильник, — Есть блины и сгущенка. И чай. Будешь?       Кира кивнула и уже через пару секунд сидела ровно за столом, ожидая чая. Она молчала, не зная, с чего начать разговор. Извиняться прямо было бы слишком резким и опрометчивым действием: Арт ранимый и мягкий человек и, если Кира в лоб скажет ему, что по пьяни решила, что ей всё сойдет с рук и всё простительно, и сейчас ей очень стыдно за своё поведение, Арт определенно расстроится. Он сейчас-то расстроен: стоит у плиты и грустно скребет поварешкой по пустой сковороде. Вина за вчерашнего окатила Киру с новой силой.       Наконец, чай был разлит, начинки — в пиалах, а блинчики — на столе. Ели снова молча, боясь начать. Лишь гудки за окном и вибрация телефона Арт от сообщений нарушали тишину. Арт не брал телефон в руки предпочитая насладиться моментом тихого, хоть и виноватого, завтрака с Кирой.       Когда прошло около десяти минут, а чашка чая Киры почти опустела, Арт опустил кружку на стол и выдохнул:       — Я хочу извиниться за вчерашнее, — аккуратно, но решительно начал он, смотря в её опущенные глаза, и, пересилив себя, чтоб не отвести взгляд. — Я не должен был так поступать с тобой. Я… я скотина, и просто воспользовался твоим состоянием… Не жду, что ты меня простишь, но мне очень стыдно… Просто, — Он вдруг улыбнулся, не сводя и нее глаз, — ты… и, если ты не против, я бы хотел пригласить тебя в ресторан, типа свидания, и заново начать все по-другому… более правильно. И я не могу не думать о тебе. Пойму, если откажешь — я заслужил.       Арт вдохнул полной грудью, намереваясь продолжить, но передумал, ожидая её реакцией. Надо дать ей возможность сказать что-нибудь. Внутри, в душе стало намного легче и просторнее. Голова уже не гудела от накопившихся мыслей.       Кира цокнула и улыбнулась.       — Это я должна извиняться перед тобой, — она крепче сжала кружку в руках и замялась. — Мне не стоило напиваться до такой степени и обязывать тебя возиться со мной. Это, твою же мать!.. какой стыд, какая беспомощность! — Арт попытался возразить, но Кира вскинула руки, опираясь локтями о стол, вдохнула, собирая мысли в кучу. — Твоей вины в этом нет, я просто… я просто так устала и так заколебалась в последнее время! И, ты не подумай, я не такая… не такая распу…       — Кир, — Арт положил руку на её плечо и скользнул к ладоням. Аккуратно сжал и попросил Киру опустить их. — Не переживай. Раз уж мы оба так волнуемся из-за вчерашнего, думаю, тогда не стоит заморачиваться об этом. — Арт слегка улыбнулся, чувствуя облегчение, а Кира болезненно сморщилась, но согласилась. — Ты устала. Не делай все в одиночку и зови, если нужна помощь в кафе, с расследованием — без разницы. Я помогу.       Он приободряюще сжал её руки и ждал, когда поднимет глаза и ответит. Он с замиранием, разглядывал её лицо, обкусанные губы и опущенные ресницы. Несколько мгновений спустя Кира еле ощутимо, но тепло сжала один его палец и, подняв голову, кивнула.       Арт вернулся к чаю и хоть Кира забыла о его приглашении, мысль о том, что она доверяет ему, согревала сердце намного сильнее.       — Спасибо, — сказала Кира, робко обнимая его на прощание и цепляясь за его пальцы в последний момент. — Я позвоню, если что-то понадобится.       Дверь за ней закрылась, и Арт, до неприличия счастливый, валялся на диване тупо улыбаясь ещё добрые полчаса, как под кайфом, изредка смеясь и проводя рукой по волосам, будто это уймёт его радость. И только повторная вибрация мобильника сумела поднять его с дивана.       Сообщений было много от неизвестного номера. Много текстовых файлов и фотографий. И первое же серьезное письмо, заставило Арта включить ноут.       Алёнка ворвалась в палату со скоростью и силой летнего пожара. Она распахнула дверь наотмашь и вперилась взглядом в больного на койке. Саша никогда не видел её настолько бледной, перепуганной, глаза настолько большими, что её веснушки казались тусклыми и маленьким, а ему всегда нравилась эта беспорядочная яркая россыпь, отчего он почувствовал вину за её состояние.       Увидев её, юноша слабо улыбнулся, желая унять её беспокойство, но это не помогло. Губы её задрожали, и она разревелась, упав на пол у стула рядом с койкой.       Саша был весь в бинтах. Пальцы, кисти, локти, ноги, грудь, спина, голова — всё было перевязано и перемотано на несколько раз. Выглядывали лишь чудом спасшаяся правая рука, лицо и пару локонов. Он лежал на животе, а голова повернута на бок, потому как взрыв поразил всю заднюю часть тела. Здоровая рука согнута в локте, и им Саша иногда шевелил и подзывал, если нужна была помощь.       — Да не реви ты, — заулыбался Саша, глядя на её голову на стуле напротив своего лица. — Нового напарника найдёшь — Владика, например.       — Дурак ты, Сашка, — захлебываясь, промямлила девушка, подняла глаза и снова взревела, не сумев смотреть на больного напарника. — Работа… н-не гл-гла-авное-е!..       Саша готов был рассмеяться, но тело не позволяло нагрузок. Он лишь улыбался, смотря на её подрагивающие плечи и слушая её попытки извиниться за то, что она осталась в магазине и не отговорила его ехать. Если бы они во время приехали на пост, то ушли от машины на большие расстояние, и жертв было бы меньше. Саша был польщён такой реакцией. Конечно, он знал, что напарница будет волноваться, но не настолько. Его это ужасно теплило. Как только он очнулся в палате, то подумал о том, что было бы смешно встретить Алёнку и вместе удивиться удачливости её невероятного напарника. Хоть Алёнка, в итоге, не была так шумна и весела как обычно, но такая же эмоциональная. И несколько минут спустя её нытье уже не умиляло Сашу.       — Да успокойся же. Время нерезиновое. Эй, — поднял глаза выше и шикнул, — посмотри на меня, Алёнка. У тебя ведь улыбка красивая. Я уже забыл как она выглядит. Ну, Солнышко, ну, пожалуйста.       Саша умоляюще пошевелил еле живой рукой, и Алёнка постаралась прекратить слезы, лишь бы он не делал резких движений. Она утерла раскрасневшиеся глаза и нос и подняла голову. Шмыгая носом, она не улыбалась, смотря на его потрепанное тело с тоской и виной.       — Терпеть не могу жалость, — заявил Саша на тон твёрже, чем говорил до этого. Алёнка понятливо шмыгнула носом. — Не жалей меня. Будто я инвалид.       — Прости, Саш.       Алёнка улыбнулась и Саша растекся по матрасу. От этой улыбки становилось теплее и хотелось вернуться в их квартиру как можно скорее.       — Испугалась?       — А если бы ты умер?       — Не умер, я живучий.       Саша ослепительно улыбнулся, заставляя Аленку поверить в его слова и благодарить судьбу, что все хорошо закончилось. Она узнала о взрыве по полицейской рации. Она тут же поймала такси до места происшествия, но Сашу уже увозили в больницу, и она не успела даже увидеть его. Машина полностью сгорела, пару прохожих пострадали, но не так критично, как Саша.       В палату снова зашли. Сменкины шаркали бахилами по полу и, осматривая Сашу издалека, не могли и подобрать слов. Оба выглядели так нахмурено, будто их обидели или не пригласили на вечеринку. Определённо что-то уже себе надумали.       — Твою ж, Саша!..       — Я не специально!       Кира тут же начала отчитывать друга за глупость, за неосторожность и проклинать его машину и всю полицию. Саша сделав вид, что раскаивается, плачет и молит Киру не метать молнии, но та вскидывала руками, тыкала пальцем в него и еще долго ругалась, и только в конце признала, что сержант-Сашка очень везучий засранец, за которого она очень волновалась. Вик все это время кивал и ругался сдерженее, но не менее страшно. Воссоединение и смешливая ссора подняла всем настроение.       — Сильно пострадал? — спросил Вик, оглядывая зону поражения, и Саша попытался тоже посмотреть на спину.       — Жить буду. Всё ломит до ужаса. Пару шагов от машины сделал и все. Как рвануло! Я даже поначалу и не понял — в последний момент прыгнул.       Кира закатила глаза и сложила руки на груди, все равно немного улыбалась. Вик присел на свободный край койки и пытался разглядеть обгоревшие участки кожи.       — Когда тебя выпишут? — спросила Кира.       — Не знаю. Через месяц…?       — Что думаешь о взрыве?       — Думаю, что это не потому, что я не поменял масло.       Вик и Кира одинаково кивнули.       — Скорее всего это был кто-то из полиции, с твоего участка, — сказала Кира. Либо у кого-то личные с тобой счёты…       — Либо это был заказ, — продолжил брат. — Человек, установивший взрывчатку, определённо знал, как её подсоединить и поставить таймер быстро и незаметно.       — Да это мог быть кто угодно — на участке некоторые меня не долюбливают за справедливость и за то, что я поступил по льготам, как сирота. А с тех пор, как пришёл Моргарт, в полиции стали хоть и серьёзнее относится к делам, но атмосфера — темнее.       Сомнений в том, что взрыв подстроен — не было совсем. Кому-то Сашка мешал и да, его желание справедливости — чем Саша хвалился — играло в этом свою роль. Саша попал в больницу как никогда некстати, а Вика в архив Кира брать не хочет: боится за него.       — А ты что хотела?       — Выздоравливай, — кивнула Кира, и Саша предупредительно завопил, когда она ободрительно потянулась хлопнуть его по плечу. — После твоей выписки нужно кое-что проверить.       — Пока, я приду завтра, — Аленка уверенно шмыгнула и тоже вышла за дверь.       — Буду ждать, Солнце! ***       У Киры был план идти в архив. Во что бы то не стало и в как можно скором времени. Оттягивать это проникновение уже нет сил, нужно заканчивать с расследованием, поскольку оно уже второй месяц двигается маленькими шажками. Конечно, это может значить, что Арт уедет в домой, но Кира не хочет думать об этом. Она надеется, что если не думать об этом, то после будет проще. Она успела привыкнуть к присутствию Арта в своей жизни, видеть его почти каждый день, болтать, гулять и просто пить чай за барной стойкой.       Кира расписывала план действий в блокноте и пыталась сконцентрироваться, когда в кафе, судя по голосу, вошел Илья.       — Доброе утро, Снежана. Можно мне, пожалуйста два пончика, вон тех, — Снежка по-доброму улыбнулась и подала парню выпечку.       Кира вышла из жилой комнаты к Снежке и поздоровалась с другом. Вари с ним не оказалось.       — Мы приехали только сегодня. Она сказала, что не выйдет на работу ближайшие три дня.       — О, вы задержались на пару дней?       — Ага, — согласился Илья, роясь в кошелке в поисках кредитки. — Ей понравилось. Надо бы почаще выезжать да и просто отдыхать со второй половинкой. Тебе бы тоже стоило бы почаще проводить время с Артом. — Кира прыснула. — не смейся так, будто мой совет тебе не нужен. Пора бы тебе, да-да.       И Илья, как лучшая бабушка и сваха, подмигнул молодой Кире и засмеялся. Он еще немного поуговаривал Киру начать встречаться с его бывшим одноклассником и поехал на работу. Кира же облокотилась о стол и задумчиво насупилась. И Илья туда же.       Только в машине Илья смог выдохнуть. В голове стояла непримечательная картина дня Сменкиных, без Вари, и не малейшего знания о том, где она находится. Илья и сам не знал. Но надеялся, что сегодня, отец наконец скажет ему, ведь прошло уже три дня, а Илья выполнил свою часть сделки.       В центральном парке около детективного агентства Сменкиных был небольшой пруд, к кромке воды которого подступали деревянные ступеньки, образуя маленький и старенький пирс. Погода стояла жаркая, и Кира смело сняла сандалии и опустила ноги в воду. Стало немного прохладнее и свежее. Девушка отвела руки немного назад, оперлась на них, подставляя лицо теплым лучами солнца, крепко жмурясь и согреваясь. Лето в разгаре. Во всем Мышкине сейчас душно, жарко и потно. Кто-то сейчас жарится с офисе или в машине, а Кира отдыхает в парке — практически единственном месте, где духота проигрывает свежести деревьев.       — Шоколадное или фисташковое?       Кира ощутила тень над головой и, немного поразмыслив, попросила фисташковое. Через секунду рядом с ней приземлился Арт и протянул мороженое в рожке.       — Как ты? Слышал Саша в больнице. С ним все хорошо?       — Да, он и не такое переживал. Через недели две выпишут, — Кира аккуратно облизнула сладость и блаженно промычала, словно довольная и сытая кошка.       — Настроение у тебя сегодня отличное, я смотрю, — не удержавшись, усмехнулся парень. — Надо почаще покупать тебе мороженое.       Краешек её губ признательно и умиленно дрогнул, но Кира вдруг вспомнила, зачем позвала его. Она рассказала ему о своём намерении идти в архив через несколько дней — в то самое место в котором творится всякая чертовщина: ее отец работал там долгое время и отлично зарабатывал, у него имелись связи и какая никакая власть, и не исключено, что он был неединственным таким сотрудником. В архиве хранились досье на каждого в городе. И данные о матери Арта там определённо должны быть. Даже если он найдут вырванные листы или крупицы информации это станет прорывом в расследовании. Давно пора. Кира могла пойти раньше в такое значимое место, но боялась тех самых слухов, да и совсем чуть-чуть, в глубине души её скреб страх узнать что-то страшное о городе. Или даже об отце. Но сейчас, когда многое уже всплыло, Кира готова к правде.       Арт не был уверен так же, как Кира, он сомневался и даже пытался отговорить девушку, но та была непреклонна. Она подозрительно сузила глаза и присмотрелась к Арту: того явно съедали сомнения и мысленные терзания. Он долго молчал, загипнотизированный кругами на воде, но её карие глаза, пытающие его, все же заставили сдаться. Он доверял этим глазам. И Кире.       — Если мы найдём убийцу, мне придётся уехать в Москву. Мы помирились и папой, и он ждёт, что я вернусь совсем скоро. Но я хочу остаться с тобой.       — Ты взрослый человек, Арт, и способен сам решать свою судьбу…       — Может, правда, не будем искать? — Арт аккуратно перевёл не неё взгляд и боялся увидеть красноречивое презрение. Он зябко пожал плечами, не наблюдая у Киры совершенно никакой реакции. Это настораживало. — Просто я не хочу уезжать. О маме я хочу узнать, конечно, само собой, но вдруг её никто не убивает, и все это зря или…       — Оставаться в городе из-за бабы, конечно очень глупо, — спокойно начала Кира, видя метания и страдания Арта. — Но ты можешь остаться: здесь есть работа. А с отцом я поговорю. Твоя мама погибла при загадочных обстоятельствах, и я пообещала тебе найти убийцу.       Кира уверенно кивнула, и Арт не стал ей перечить. Она была настроена серьёзно, и он в какой-то степени благодарен ей за решимость, но в то же время боялся архива и ответов, как огня. Он чувствовал и понимал, что с архивом что-то не так, и итог его может напугать. Что если Кире не понравиться правда о её отце, о его матери? Надежда ведь тоже была непростой: сменила несколько профессий и работала в прокуратуре — тоже нечистом месте. О том, что она делала на работе женщина не рассказывала ни Арту, ни мужу. И Арт боялся этой неизвестности. Голова его кипела, и он шумно и глубоко выдохнул, не желая сейчас об этом думать. Лучше дома, перед злосчастным ноутбуком и теми файлами.       — Ты знал, что мне нравится фисташковое? — Кира вдруг с прищуром посмотрела на него и чуть улыбнулась. Нужно убрать это тёмное настроение, и у неё это немного получалось: глядя на весёлую Киру, Арт снова улыбался.       — Нет, но я приятно удивлён — мы определённо связаны, — Арт поднес подтаявшее мороженное к её лицу и перевёл взгляд на её такого же цвета глаза. — Мне нравится шоколадное — а твои глаза карие.       Кира шокировано подняла брови и поднесла мороженое к его лицу. Почти такое же зелёное, как и его изумрудный глаза. Удивительно. Но радужка явно ярче, живее и приятнее текучей смеси. Арт рассмеялся, а Кира так и продолжила хлопать глазами и удивляться интересному совпадению, пряча румянец, и это поразительно странное сравнение не выходило у девушки из головы до тех пор, пока Арт не нарушил её думы:       — Ты хочешь, чтобы я шёл с тобой?       Арт смотрел вдаль и размышлял над этой затеей. Сам догадался, и поэтому сложно было понять, согласится он или нет. Кира кивнула и уже хотела было начать распинываться о её эгоизме, опасностях в архиве, последствиях и страхах, и что больше ей некого позвать, но Арт её опередил. Он проглотил последний кусочек мороженого и повернулся к ней:       — Тогда с тебя поцелуй.       Кира красноречиво приподняла брови, а челюсть готова была рухнуть на этот бережок. Она не думала, что он будет торговаться. Речь о его матери, в конце концов! Однако всё же не была против такого рода сделки, ведь прекрасно помнила, что Арт целуется отменно, и повторить она совсем не прочь. И её мороженое тоже уже закончилось. Кира, будто стряхивая с рук муку, хлопнула ладонями несколько раз друг о друга и бойко кивнула.       — Тогда три! — мигом выпалил Арт.       — Перебор!       — Не сразу конечно!       — Нет!       — Ну, Ки-и-ир!       — Ладно давай два! — Кира показательно покрутила двумя пальцами перед его носом и хмыкнула. — Торгаш хренов!       — Согласен.       Кира недовольно сложила руки на груди и, оскорбленно насупившись, отвернулась, все ещё бормоча что-то о желчности души этого продажника и покусывая губы от злости и предвкушения, однако Арта это только раззадоривало и он нетерпеливо ждал, когда она повернётся обратно.       Несколько мгновений спустя Кира все-таки обернулась и поцеловала Арта. Парень нежно отвечал с большой охотой и боялся отпугнуть. Ему хотелось чувствовать её поцелуи ещё очень долго, ведь губы и Киры до невозможного нежные, в отличие от характера. Дыхание порядком сбилось, а жар снова её охватил.       — Второй — после архива, — твердо отчеканила девушка, вставая с пирса.       — А может всё-таки три? — в надежде спросил Арт, почти скуля.       — Мещеряков! ***       Рабочий офис Михаила Романовича находился недалеко от центральных улиц в крупном центре «Элебыт М». Илья вошёл в офис поздно вечером, как они и договаривались с отцом. Он быстро преодолел холл, толком и не объяснившись с девушкой в приемной, несколько коридоров, и рывком отворил дверь. Михаил Романович подпрыгнул на месте и, ругаясь, продолжил шарить по столу в поисках неких документов. Однако Илья кинул ему под нос принесенную папку, и тому пришлось её прочесть. Пятнадцать секунд просматривания файлов, по меркам заканчивающегося терпения Ильи, тянулись ужасно долго, но он ждал. Упорно ждал прямо напротив отца, напирая на стол, будто готовясь накинуться на него, как на жертву, в любую секунду. А после Илья как можно любезнее спросил:       — Где Варя, пап?       Михаил Романович был сильно увлечен бумагами и не ответил на вопрос. Он довольно зашуршал страницами, посмеиваясь каждой печати, и не мог не нарадоваться — их дела ещё никогда раньше не шли настолько успешно. Приезд Моргарта и сделка с ним решили все их проблемы касательно загребущего «Мышсибстроя» и вечно стоящего на подпевках у Черных отеля «Энвелл». С мэрией проблем никогда не было, но и тут Моргарт им помог, расширив границы воздействия в городе и укрепив положение. Чудесно и пугающе невероятно.       Однако диспетчерский аппарат дал ответ испуганным женским голосом:       — Михаил Романович, Илья только что прошёл мимо. Следует ли переместить вашу гостью из подвала на верхний этаж?       По коже пробежался холод, какой вполне мог быть в подвале. Илья посмотрел на отца — тот неудобно, явно опрофанившись, выпустил воздух, надув щеки. Неловко вышло.       Переместить. Гостью. Из. Подвала.       Илья тут же бросился к двери, пролетел несколько лестниц и ворвался в подвальное помещение. Комната была заставлена оборудованием, станками, материалом, но ни намёка на девушку. У дальней стены Илья отыскал железную дверь. Через такую толщь ни один звук не пройдёт. Илья постучал по окну, заглянул и подергал ручку, но без толку. Тишина. Гнетущая тишина, к которой прислушиваешься с надеждой и страхом, будто уже поздно или оттуда выскочит что-то пугающее.       Прошло уже пять дней с тех пор как Илья и Варя собирались провести выходные вне Мышкина. Но в итоге те выходные три дня Варя провела с его отцом, готовясь к какому-то для Ильи сюрпризу. Поначалу Илье понравилась затея, да и редкие, но яркие подарки — в духе Ветровой. Он сделал вид, что действительно уехал на выходные с ней за город — эти три дня он провел в пустой квартире, но после того, как отец перенёс сюрприз ещё на два дня, а Варя так и не вышла на связь, парень всерьёз запереживал. А когда отец потребовал с Ильи договора, в обмен на тот же самый сюрприз, сомнений не осталось — с его девушкой что-то случилось. И отец знал, что. Теперь и Илья знает что.       И в следующую секунду на окно бросилось нечто тёмное. Илья аж отпрыгнул назад. Это тёмное судорожно заколотило по мутному стеклу и прокричало что-то беззвучно. Илью как током ударило. Это была Варя.       Её глаза опасно блестели и бегали по стенкам, по Илье. В них стоял странный ужас и живое желание уйти отсюда как можно скорее. Варя что-то кричала, улыбалась, затем зло нахмурилась, а на уголках глаз заискрились слезы. И Илья не мог смотреть ей в глаза. Было ужасно больно и совестно. Он понимал, что она здесь только из-за него. Определённо он виноват во всём этом несчастьи. Юноша припал к окну и попытался успокоить её, но та разрыдалась ещё сильнее.       — Варя, детка, все будет хорошо, я тебя вытащу, — почти по слогам объяснял ей Илья, но сам подрагивал от непонимания того, что стало критической точкой, из-за чего отец упек Варю на пять дней в подвал. — Я разберусь. Прости меня, пожалуйста.       Сзади громыхнула дверь, и Михаил Романович спешно спустился по лестнице держась за поручни.       — Она не коим образом не связана с нашими сделками! Они ничего не знает! Я ей ничего не говорил! — Илья терял контроль и, зачесывая волосы, старался не нервничать. — Ты с ума сошел! Отпусти её!       — Твоя Варя увидела все твои договорённости! — закричал мужчина несвойственно грубо и яростно. — Если бы ты держал бумаги в секрете этого бы не было!       — Она не скажет!       — Она общается с детективами! Ты понимаешь, что Варя и они могут сделать с такой информацией?! Нас обоих посадят на пожизненное! Вся наша компания полетит к чертям! Ты этого хочешь, да?!       — Она не расскажет! — Илья схватился ручку железной двери. — Выпусти её сейчас же!       Разозленный Михаил Романович быстро спустился по лестнице, разъяренно воткнул ключи в скважину, и окошко открылось.       Илья бросился к открывшемуся окну, как за глотком воздуха. Он судорожно ощупал её руки, лицо, желая удостовериться в ее сохранности. Щеки всё еще были немного мокрыми от слез, ладони такие же нежные, волосы стали темными от грязи и пыли. Илья поцеловал протянутую ему ладонь и рвано выдохнул. В его янтарных глазах дрожало беспокойство за девушку и попытка быстро оценить ситуацию, дабы понять в каком она отчаянии и что ей пришлось выдержать в темной комнате.       — Все хорошо, — поспешила ответить на его взгляд Варя и виновато опустила глаза. — Просто, я испугалась, что не выйду отсюда. Здесь холодно и жутко ночью…       — Прости, что так вышло, — Илья пытался извиниться, целовал её пальцы и вытирать слезы, но Варя отмахивалась, шутила и плакала. — Тебя отпустят, будь уверена. Только…       — На твоём столе были договор о поставке оружия и наркотиков, — осторожно подбирая слова и стараясь не спугнуть, сказала Варя. — Как это понимать?       — Варь, — Илья сжал ее ладонь, собираясь с духом. — Да, мы поставляем в Мышкин детали для оружия. И наркотики тоже. Но по-другому нельзя.       — Но это же неправильно! — возмутилась Варя, совершенно не понимая и все еще недоверчиво и острожно следя за его мимикой.       — Дело в том, что…       — Месяц назад в газетах писали о стрельбе, и никто не понял из чего стреляли. Это ты дал им оружие! — Варя нахмурилась, а Илья кивнул. — А Карина? Карина убила Вэл, а ты её покрывал! Это ты из-за отеля!..       Варя, задыхаясь, ахнула, и Илья спешно принялся её успокаивать.       — У нас кризис в компании! Мы по уши в долгах, а эти поставки…!       — Умирают люди. Из-за ваших долгов! Все убийства в городе — ты помогаешь им случится!       — Не из-за нас, мы лишь оказываем услуги, помощь…       — В организации убийства!       Девушка отдернула свою руку, за которую так отчаянно цеплялся Илья и закрыла лицо ладонями. Эти пять дней из головы не выходили неприятные мысли, возможные выводы и последствия, и Варя старательно не верила домыслам. В голове судорожно промелькнули все газетные вырезки об убийствах, кражах, наркодилерах и прочих страшных делах, зашуршали иски и зазвенели монеты — и Илья во главе сего хаоса. Он ее парень, с ним она пережила много ссор и примирений, но это не повод позволять ему поступать нечеловеческим образом. Сразу появились ответы на вопросы о том, почему Илья долго нервничал из-за долгов, а потом обзавёлся деньгами и решил ехать в отпуск, почему «Элебыт М» справляется с судами, почему Илья перестал разрешать ей приходить к нему в кабинет, почему редко заходит к Сменкиным и не обсуждает их расследования. Всё удивительно обрело смысл.       — Ты врал мне все это время, — с горечью и осознанием произнесла Варя, отходя назад. — Обманывал и не рассказывал!       — Ты бы распереживалась, — уткнувшись лбом в рамку открытого окошка, вздохнул Илья. Не хотелось смотреть в глаза. — Я не справлялся, а ты была бы против. Ты ведь… ты бы ушла от меня.       — Раньше бы нет. Но после такого обмана — возможно и да.       Илья горько прикрыл глаза. Он боялся этого. Прекрасно осознавал, ждал, но надеялся, что Варя войдёт в его положение. Сколько он мучился эти несколько месяцев, что ещё ему оставалось делать? Он боялся её потерять, когда сделки стали набирать оборот, и знал, что ей не понравится. Но втягивать во все это и говорить было уже поздно.       Варя пытливо смотрела, как рыжие локоны медленно колыхались при вдохах и попытках сказать оправдательное слово, но Илья не решался. У Михаила Романовича не было столько времени. Он открыл папку и обратился к Илье:       — Двадцать коробок с деталями успешно доставлены к Черных?       — Да, — устало ответил Илья абсолютно честно и не видя смысла шифроваться. — Не вижу сходства между холодильником и автоматами, но наши пластины идеально им подходят. Ещё они попросили перевести пару тройку патронов в соседний город, с доставкой на следующей недели.        — А Моргарт?       — Штрафа не будет, мы договорились, — Илья смолк на некоторое время, поднял глаза на девушку и продолжил: — ещё они сказали, что если мы продолжим поставлять Черных детали, то уже совсем скоро наряд полиции нагрянет в главную оружейную.       — Моргарт узнал, где она?       — Нет ещё. И полиция сможет сделать так, чтобы нас не коим образом не привлекли, — Варя непоколебимо смотрела на Илью, впитывая каждую крупицу информации. Иногда брови подпрыгивали вверх от удивления и страха, но Илья не собирался смягчает углы. Гореть, так гореть. — «Элебыт М» будет чист, — он сказал это с такой уверенностью и лёгкостью, что Варя в момент оказалась прямо около окошка, сбивая рыжие волосы возникшим ветром, но так и не сумев напугать парня.       — Как ты можешь так поступать?!       — У меня нет выбора, родная, — тяжело вздохнул Илья, измученно улыбнувшись краем губ, особенно замечая, как он скучал по её красоте, голосу и характеру. — Обещаю, это скоро закончится. Но ты должна взамен пообещать, что не скажешь никому. Даже Сменкиным.       — Это всё ужасно закончится!       — Тогда побудь здесь ещё немного, — Илья отпрянул. Варя насторожилась. Михаил Романович навострил уши. — Всё закончится ужасно и очень скоро.       — Ч-что ты имеешь ввиду?       — Ты много знаешь, и это для твоей же безопасности, — Илья отошёл от двери, а Варя тут же припала к окну. — Ты можешь рассказать!..       — Нет! — запротестовала Варя, пряча тревожность за гневом. — Илья, не оставляй меня! Я не скажу!..       — Или тебя поймают и заставят сказать, — Парень поднялся по лестнице и позвал за собой отца. — Увидимся.       — Муромов! Здесь холодно и темно!       Илья не оборачивался, боясь увидеть в глазах отчаяние и слезы, ненависть и разочарование, страх и шок, но он не передумает даже если увидит — он твердо решил довести дело до конца. И Варя ему не помешает. ***       Автомобиль Черных ловко притормозил у агентства Сменкиных, и его владелец прошёл в кафе как раз в тот момент, когда Снежка складывала вещи в сумочку. Она была одета в летнее платье, из-за которого казалась ещё младше, милее и красивее любой надутой модели. Звоночек на двери ясно дал понять, что кто-то вошёл, и Снежка знала, что это Фил, но обращаться к нему не спешила, желая закончить с сумочкой и с поломанным на ней замком, который уже выводил из себя.       Фил легонько положил ладони на её талию, желая пошутить и напугать девушку, но та лишь улыбнулась и продолжила чинить зубастую сумку. Фил аккуратно скользнул к её ладоням, обнял со спины и вдохнул слабый аромат шампуня, заставляя девушку тихо выдохнуть, а затем одним движением застегнул сумку.       — Спасибо, — Снежка радостно чмокнула его в щечку и подбежав к двери в жилую комнату, постучала: — Кир, Вик, до завтра! Пока!       Из жилой комнаты Сменкины поспешили выглянуть и синхронно попрощаться как подобает, ведь если бы Снежка не постучала, то даже и не заметили бы её ухода — за закрытой дверью плохо слышно.       В начале пути Фил спросил о прошедшем дне, а после молчали несколько кварталов пока не застряли на светофоре. Они и раньше молчали в присутствии друг друга, и даже недавно эти молчания стали являться чаще, но в этот раз ему было неуютно, а в голову лезли странные мысли.       — Зачем ты это сделала? — Снежка в непонимании посмотрела на парня, но тот не отрывал глаз от машины впереди. — Зачем поцеловала?       — Я… — растерялась Снежка и задумалась.       — Никого ведь не было. Не для кого играть роль.       — Мне просто захотелось, — густо покраснев, промямлила она. — Просто хотела отблагодарить… а зачем ты меня обнял?       — Я?       — Да. Никого ведь не было.       Фил только сейчас задумался: действительно, никого ведь не было. Ему просто хотелось ощутить осязаемое тепло, и получилось все это спонтанно. Просто… подумалось, что они толком не виделись почти три дня: оба не ночевали дома, так как дедушка Снежки пережил на днях тяжелый сердечный приступ, а Снежана оставалась у койки ночами — Фил сумел договориться с медперсоналам, а сам Черных решал проблемы на предприятии, поскольку последняя неделя выдалась жаркой из-за проклятого Моргарта.       — Откуда я знал, что никого не было. Там же всегда девушка Муромова с тобой работает. К тому же мне можно и просто так.       — Обычно ваше «просто так» грубое и совсем не нежное. А тогда мне показалось, что ты думал не только о себе…       — Я не всегда думаю о себе, — возмутился Фил, а Снежка чуть рассмеялась. Авто наконец двинулось.       — Конечно!       — А когда в последний раз, скажи мне я тебе сделал больно?       — В воскресенье!       — Чего!       — Ночью!       — Засосы не считаются!       — Ещё как считаются!       — Снежка!       — Фил!       Черных наконец посмотрел в её сторону и не мог подобрать слов удивления её смелым ответам, а она ехидно улыбалась, увлекшись их ссорой и понимая, что Фил до смешного поражен и возмущен.       — Ты!..       — Что?       — С ума меня сводишь! Вот что! Мне на дорогу смотреть или с тобой ругаться?       Фил показательно вздохнул, показательно хмуро цокнул, но не смог сдержать улыбки.       Как только Фил и Снежка перешагнули порог, то сразу почуяли запах уныния и безысходности, приправленных отчаянием. Арт сидел на диване, а вокруг валялись пару скомканных листов бумаги. На одних были прописаны планы действий, а на других аргументы «за» и «против». Фил присвистнул:       — Чайку или чего покрепче?       Арт простонал что-то и поднял один палец. Снежка и Фил юркнули на кухню и уже через полчаса Арт высказал все как на духу, о Кире, его матери, и тайных сообщениях. Фил и Снежка долго слушали, и Черных в итоге махнул на это дело:       — Да не парься! Ты же уже согласился идти с ней! В архиве не так уж и страшно.       — Я могу её подвести ненароком… А ещё, если все пойдёт не так, мне придётся уехать в сраную Москву.       Арт гневно хмыкнул и, наконец дотронулся до кружки чая. Борясь с самим собой и собственными желаниями, разрывающими его на части, он совершенно не знал, какой вариант правильнее, хотя, как сказал Фил, он уже дал согласие пойти, и назад пути нет. Вдруг Снежка, чуть прокашлявшись, подняла глаза на Арта:       — Если человек действительно любит, а чувства настоящие, то он поддержт при любой правде, будет с тобой до конца и не отвернется. Даже если ты перешагнешь закон. — она смущенно поджала губы и продолжила: — Любить — это очень, очень сильное чувство.       — Ну, — улыбнулся Арт, косо поглядывая на Фила, который смотрел на Снежку, будто зависнув. — Кира меня, не уверен, что прямо-таки любит, да и тебе легко говорить, Снеж, — Фил-то просто идеал! Красивый, весёлый, правильный!       — Ой, а ты знаешь сколько он букашек передавил!       — Муравьи и гусеницы — это другое!..       Арт хотел было рассмеяться, но Фил до этого доставший телефон, дабы прочитать сообщение и не собираясь вступать в лирическую беседу, резко выругался и провел ладонью по лицу. Парень застонал, помотав головой, выдохнул и всё в ту же широкую ладонь.       — Железяка умер, — Арт и Снежка раскрыли рты. — Младший. Черт, замену я ему не найду.       Железяка младший готовил прекрасные взрывчатки, сети, револьверы, но и его Фил не уберег. Знал же, что нужно быть начеку, но проглядел. Как бы он не предупреждал своих сотрудников, как бы не осторожничал и самостоятельно не охранял мастерскую и место их собраний, его работники попадали под пулю. Несколько дней назад ранили Шикана — отличного информатора и рекламщика, потом убили Астера — робкого, но гениального учёного по разработке инновационного оружия, затем Пуговицу, Макса, Стасика, Корвина — киллеров. Теперь и Железяка. Всё разваливается. На кладбище скоро не останется места. А у Фила все меньше и меньше людей вокруг. Но нет, он не позволит этому продолжаться. Не позволит Моргарту и Муромову утопить его в грязь и лишить всего, в том числе и двух самых важных оставшихся людей. Он выиграет эту войну.       — Будь аккуратней в архиве, звони по любому поводу. И ты тоже, — Снежка быстро кивнула, — А у меня, походу встреча через пару часов намечается. ***       — Кира.       Сменкина подняла голову, отвлекшись от засовывания в напоясную сумку листы бумаги, фотоаппарат, зарядник и фонарик. Ее брат застыл в проходе, строго осматривая ее внешний вид. Кира запихнула последние провода и гордо выпрямилась, представляя себя, но ее показательно веселого расположения духа Вик не перенял.       — Мама приедет через пару часов. Уверена, что не хочешь сначала с ней встретиться?       — Не, — Кира посмотрела на часы: почти десять. Хоть и по плану они с Артом договорились встретиться в полночь, Кира не хотела видеться с мамой даже на полчаса. Не знала, что может ей сказать и о чем вообще поговорить. — Она будет волноваться, если узнает обо мне хоть что-то. — двойняшки улыбнулись, вспоминая детство. — Скажешь, что мы с Варей в баре.       — Ладно, — сдался Вик, смирившись с ее решимостью. — Она уедет в семь утра. Ты можешь успеть.       Кира утвердительно кивнула, дабы успокоить брата, хотя совсем не намеревалась возвращаться домой до обеда. Она договорилась встретиться с Машей утром, и случае чего, журналистка поможет разобрать бумаги. Уговаривать ее долго не пришлось: Маша явно боялась повторить прошлые ошибки, но загладить вину и помочь она хотела сильнее.       Вик на прощание обнял Киру и посоветовал быть осторожнее. ***       — Ну, хотя бы прогулялись.       Арт чуть улыбнулся, желая развеять долгую тишину, поскольку томительное щелканье замка и свет редко проезжающих машин с этой задачей не справлялись, только пугая и давя своей внезапностью. Кира тихо усмехнулась, но Арт услышал.       Она позвонила ему в одиннадцать часов вечера, так как Ветрова не отвечала на звонки, а нагрянуть к уставшей Варе без приглашения у Сменкиной не хватило наглости. Арт согласился встретиться пораньше, а заодно сводил девушку в одно круглосуточное кафе. И он не обманул, когда сказал, что там превосходная пицца. А ближе к часу ночи Кира и Арт добрались до Архива. Невысокого, неприметного здания, имеющего длинное и скучное название, которое ни капли не описывало ту деятельность, что здесь проворачивается. Входы в здание находились на открытой местности, и воспользоваться ими было бы опрометчиво. Единственным путем, которым решились пройти Кира и Арт — это канализационные тоннели — узкие и грязные проходы, чуть больше полутора метра высотой. Несколько метров по зелёной жиже, и Кира смогла найти место, по которому Ларсен когда-то давно проводил своих друзей. Сейчас перед ними почти сросшаяся со стеной дверь и заржавевшая скважина. И открыть, казалось бы, было невозможно, вот только у Киры был опыт по вскрыванию школьных замков, а Арт взял у Фила новую гениальную отмычку. Над их головами — решётка, сквозь которую сочился свет машинных фар и вода, поэтому надо сидеть тихо, но Арта это все ещё давило, и он пытался вывести Киру на разговор, пряча свою настороженность и хмурое волнение.       Последний рубец встал на место, и дверь отворилась.       — Зачем вообще здесь дверь? — спрашивая, тянул ржавый обломок ручки Арт. — Неужели кто-то пользовался этим ходом?       — Ларсен сказал, что раньше это дверь вела из бункера, — Кира протиснулась в узкую щель и раскрыла дверь пошире. — Но бункера, скорее всего уже нет. Без надобности.       Они вместе навалились на препятствие в конце маленького коридорчика и огромный шкаф отъехал в сторону, а сквозняк канализаций проник в помещение. Арт включил фонарик и длинное, как тоннель или чёрная дыра, пространство с множеством стеллажей и шкафов, напоминающих своей расстановкой простой, но длинный лабиринт, а те с множеством ящиков и отделений, в которых множество файлов и бумаг предстало их взору. Арт никогда в жизни не видел столько ящиков с бумагами, хотя он приехал из столицы. Огромное количество информации сейчас как на ладони молчит и ждёт, когда кто-нибудь раскроет их тайны.       — Нам нужна «М».       Кира рванула меж ровных рядов, освещая фонариком путь и взглядом ища буквы. Сотни ящиков мельтешили перед глазами и тянулись лишь на пару метров вверх. Кира принялась раскрывать нижние, Арт занялся верхними. Ящики шуршали. Бумаги шелестели. Шёпот шоркал стены. Иногда Кира или Арт находили что-то интересное, обговаривали, а после снова замолкали и погружались в изучение файлов.       Арт едва заметно подавлял испуганный вдох с каждым файлом и с каждым подозрительным шорохом со стороны Киры.       К четырем утра Кира с тяжелым и раздраженным вздохом задвинула последние ящики с девичьей фамилией Надежды, в которых говорилось лишь о ее предках и родственниках, но ни о ней, ни о ее муже, ни об Арте речи не было. Совершенно ни в одном источнике эта троица не упоминалось. И это пугало до жути.       У входной запертой двери красовался стол, и когда Кира и Арт решили подойти, чтобы проверить нет ли там чего интересного, а дверь действительно заперта, послышался шорох. Что-то шуршало и тихо двигалось.       Кира посветила и подошла еще ближе. Арт хотел ее предупредить, но она не слышала — надпись на папке ввинтилась и овладела ее сознанием: «Надежда Дмитриевна М». Девушка взяла со стола досье и попыталась тихо перевернуть страницу, но сквозь листы бумаги на пол упала связка ключей. Звон задребезжал и эхом распространился по всему помещению. Тот шорох повторился.       — Вы уже нашли, то что искали? — раздался почти детский голос спросонок.       Шорох и возня раздались где-то по ту сторону стола, а секунду спустя включилась настольная лампа. От такой яркости и Кира, и Арт зажмурились, а ночной незнакомец зевнул и сел за стол перед Кирой.       — Добрый вечер, вы нашли то, что искали? — Кира открыла глаза, юноша терпеливо сложил руки в замок и чуть улыбнулся. — Не шарахайся так. Ты, Кира, верно? А ты Артем? — мальчишка указал пальцами на молодых людей и усмехнулся, не давая им и слова вставить. — Меня Иванушкой зовут. В смысле, Ваней. Дурацкая кличка. Я тут библиотекарем работаю. Точнее хранителем этих файлов.       — Ты ждал нас? — тихо спросила Кира, все еще пребывая в шоке.       — Ага. Заждался и уснул. Случайно вышло. Надеюсь, вы не скажете моему боссу?       — Иванушка… — смакуя и припоминая имя, прошептала Кира. — Ты ведь учился в полицейской академии на первом курсе тогда. Почему ты в Архиве?        — А ты как думаешь? — Арт подорвался было с места, но Иванушка его вежливо остановил. — Артем, стой, пожалуйста, там же. Мы с Кирой просто давние знакомые, тебе ни к чему давить на газ. — Арт опасливо сглотнул. — Просто здесь спокойнее и тихо. А академию почти закончил, а в полиции сейчас такая шумиха в последнее время. Ужас. Так ты прочла папку?       Иванушка поднял с пола ключи и сел обратно, откинувшись на спинку и махнув Кире на папку.       — Кира, не слушай его. Что если там ловушка! — Арт хотел подойти, но Иванушка ловко вынул из-под стола пистолет.       — Вы уже в ловушке, так что лучше прочитать сейчас, в тишине, а не после того, как придет мой босс.       Кира долго молчала, неотрывно глядя на подсвеченное фонарем «Дело о Надежде Дмитриевне М. (№117)». Иванушка и его пистолет маячили на периферии, так же как и Арт, который явно не находил себе места. Они уже в ловушке. Кто-то прознал о её намерении прийти сюда, кто-то все знал, кто-то позволил им войти — кто-то, кого Иванушка зовет своим боссом. И сейчас, этот подвох, эта напряженная ситуация совершенно выбивали из головы все мысли. Но часы на руке парнишки тикали, а сам Иванушка пригласительно указывал ей на папку.       И Кира открыла её. С минуты на минуту придет его босс, который обставил Киру, и ей хотелось, чтобы то, к чему она шла очень долго и упорно сейчас было здесь, и никто не отнимет у Киры ее выигрыш. Она сама сюда пришла и сама закончит расследование.       — Кира, я не хотел, чтобы ты узнала об этом так…       — «Дело под номером 117 успешно завершено. Андрей Григорьевич С. мертв».       И всё. Одно предложение. Больше ничего там не было. Арт не то с облегчением, не то со страхом вздохнул, но тут дверь позади него щелкнула. В помещение вошел высокий, седой мужчина с высокомерной ухмылкой.       — Привет, Артем, Кира, Иванушка, — парнишке не понравилось то, как прозвучало его имя в вычурно немецком баритоне, но все равно почтительно кивнул. — Полагаю, вы уже прочли дело о Надежде?       Это был Алекс Моргарт. Тот самый шеф полиции, о котором Кира знала только через слухи и слова. Моргарт конечно, был подозрительным, и Кира считала его еще той иностранной мразотой, которая пришла со своими законами и вертит городом как хочет, но не думала о его причастности к расследованию. Были мысли о его махинациях в полиции, и Саша рассказывал, но Кире сейчас важно то, что произошло с мамой Арта и ее отцом. А дела коррупции и полиции подождут. Она вообще не думала обращаться к нему и рассматривать его, так как считала, что он мало знает о прошлом города. Он появился лишь этой осенью и распоряжается полицией — у него и Киры нет точек соприкосновения. Но его присутствие здесь и высокомерие явно говорили об обратном.       — Что вы думаете об этом? — поинтересовался Моргарт, проплыв мимо Арта и начав наматывать медленные круги. Кира не ответила. Она не верит папке. Она ему не верит. Такому человеку, что ждал и пришел сюда верить нельзя. — Смелее, Кира, у тебя ведь есть хорошая догадка.        — Бред! И где всё досье дела?       — У меня. Но вывод уже есть, так ведь?       — Она убила моего отца, — с неким недоверием и дрожью в голосе сказала Кира, наблюдая за реакцией Моргарта и папкой за его спиной.       — Верно! — взмахнул ладонью мужчина и раскрыл файл, торжественно вытянув руку: — «В ночь на 20 июня пять лет назад, за несколько дней до всеобщего городского выпускного, Андрей Сменкин возвращался домой после рабочего дня, в 23:00. Его машина была неисправна, отчего её пришлось сдать на ремонт. Андрей шел вдоль улицы Фрунзе, примерно в 23:30, — Моргарт замолк, а Кира кивнула. — В ночь на 20 июня, пять лет назад, за несколько дней до всеобщего городского выпускного, Надежда Мещерякова, проезжая вдоль улицы Фрунзе, заметив Андрея, вдавила газ и допустила столкновение. Основной удар, со скоростью пятьдесят километров в час (по словам самой Надежды), пришелся неожиданно, резко. Скончался на месте от полученных ран в 23:37. При помощи доверенных лиц Надежда стерла следы своей причастности. Последнее дело под номером 117 завершено». ***       Вик налил матери еще чаю. Женщина улыбнулась и окинула взглядом письменный стол и маленькую жилую комнатушку, которой вполне хватало на двойняшек, по соседству с которой находилось просторное кафе.       — Как же я рада, что вы отказались от той затеи с расследованиями. Это было бы очень опасно.       — Ну, городу понадобилось бы такое агентство, но отчего-то идея провалилась, — Вик поджал губы, будто расстраиваясь. Матери он не сказал об их зацепках.       — Я даже рада, что провалилось. Мы ведь не просто так уехали из города. Коле и Диане очень нравится в новом городе. Да и спокойнее там: нападений меньше, интриг тоже. — женщина немного поежилась и долго рассматривала интерьер комнаты и Вика. Его худоба и утомленные глаза ясно давали понять, что он учится и работает на износ уже целый год. — А поехали со мной, Вик. Диана постоянно спрашивает о тебе. Да и Коле хочет чтобы ты нас навестил — у его друга в гараже лежат детали от компьютера, ты бы мог забрать что-нибудь.       — Правда? — Глаза Вика на секунду вспыхнули огоньком при упоминании младшей сестры и ненужной техники. — А Кира?       — Ты думаешь она захочет ехать? — Татьяна немного вздохнула. — Она ведь такая своенравная… Всегда была против нового отца и, думаю, вряд ли согласится. Она ведь так обожала Андрея… А ты как раз отдохнешь от учебы и успокоишься.       Вик в раздумьях поджал губы и закивал, соглашаясь. Голова уже давно ходит кругом, а Кира справляется и без него. К тому же у нее есть Арт и друзья, а Вику не хватает семьи и эмоциональной разгрузки.       -Надолго? ***       Она убила ее отца.       Она убила ее отца пять лет назад. Кира не могла переварить данную информацию, тупо смотря сквозь Моргарта. В голове все смешалось и спуталось.       Кира совершенно не думала об этом. Даже мысли не допускала. Сменкина была уверена в их связи, что их смерти произошли не просто так, что в этом есть что-то таинственное и мистическое, но эта связь — настолько прямая и четкая — до сих пор не укладывалась в голове. Женщина, что казалась такой же жертвой, что пострадала и оставила свою семью, что, будто бы перешла дорогу не тем людям, как и ее отец, и Арт, который, казалось, понимает Киру — все оказалось неправдой. Надежда собственными руками убила ее отца. Все это время убийца был так близко, Кира даже не заметила. Она хотела помочь Арту упокоить его мать.       — Кир…       «Я не хотел, чтобы ты узнала об этом так…. Вот оно как.       — Ты знал, — вдруг прохрипела из-за долгого молчания Кира. — Ты все это время знал, что твоя мама убила моего отца?!       — Нет, я… Я узнал на днях… — замешкался Арт, не зная, что можно сказать. — Извини, я просто не хотел… портить наши отношения…       — Ты знал и все равно пошел в архив?! — взорвалась Кира, сжимая злосчастную папку в руке. — Я хотела помочь тебе найти убийцу твоей матери! Хотела найти того, кто убил, как оказалось убийцу! А твоя мать…! Вот почему у нее было столько секретов! Вот почему у нее было несколько скрываемых работ! Вот почему вы уехали! Она творила ужасные вещи и убивала людей!       — Ты ничего о ней не знаешь! — в ответ вскипел Арт, чувствуя как затрагивают честь его покойной матери. — Ты судишь только по одному сомнительному случаю!       — Сомнительному?! Дело под номером 117! — Кира быстрыми шагами подошла и ткнула бумаги ему в лицо. — Ты понимаешь, сколько у нее было этих дел!       Образ милой женщины быстро рушился в голове, и Кира не могла справиться с нахлынувшими сомнениями и мыслями. Всплывали страшные картины того, как горящие фары ослепляют ее отца, который вкалывал до позднего вечера, в одиночку воспитывал Киру, помогал ей с учебой и очень радовался, когда узнал, что его дочь поступает в полицейскую академию. Это было такое чудесное время, что Кира, сейчас взрослая и одинокая без него, едва утерла пару слез, изо всех сил сдерживая эмоции, отчаяние и всепоглощающую ярость. Ее родного отца убила одним летним вечером одна очень приятная на вид женщина.       Арт попытался дотронуться до ее плеча и извиниться, но Кира быстро и нервно рявкнула, как на прокаженного, отходя в сторону и проклиная Арта, его мать, архив и Моргарта. Тем временем мужчина немного прокашлялся и взял со стола другую папку.       — К слову, об Андрее Григорьевиче, Кира, неужели ты считаешь, что и с ним было все так просто? — Кира подняла на него пустые глаза, боясь услышать продолжения. — У Вашего отца было таких же «дел» не меньше, я вам скажу, — Кира пропустила удар. — Ты ведь прекрасно знаешь, архив — опасное место, а люди с властью здесь — тоже опасны.       — Хватит говорить загадками!       —«Последнее дело №251, — неторопливо перелистал файлы Моргарт, растягивая слова, — успешно завершено. Взрывчатки установлены» «Дело №15 — Оружия в количестве пятнадцать ящиков доставлено» «Дело №57 — Виновный оправдан» «Дело №131 — Александр Ф. мертв». «Дело №201 — улики стерты» и так далее. Сказать по правде, Надежда убрала одного из лучших деятелей архива. Конечно, после такого отмщение быстро ее настигло.       Кира была опустошена. Образ отца стремительно и неизбежно разваливался на части, не оставляя добрых мыслей. Все, чему она верила, разбилось вдребезги — образ отца, его улыбка, его правильность и безмятежность, его старания для дочери, его руки, которые оказались по локти в крови. Все это смешалось в ужасную кашу, которую Кира не могла разобрать. Моргарт передал Кире досье отца на изучение.       — То есть, мой отец работал на архив и творил ужасные вещи, а Надежда лишь спасла многих от него? — Кира глубоко вдохнула. — Они ведь не просто так этим занимались. Была причина. Их… заставили… — Кира вдруг расширила глаза, собирая паззл воедино. — Ваш отец несколько лет назад заправлял городом, он совершил столько преступлений, и сейчас вы прокручиваете то же самое! Но зачем ты мне все это рассказал?       Моргарт, будто бы задумавшись, приложил пальцы к подбородку.       — Просто так? Наверное, да, — усмехнулся он просто. — Твой отец постоянно метался между двух группировок, что мешало мне вернуться на родину. А твоя мать всегда вставляла палки в колеса. А теперь возмездие совершено — вы чувствуете ту же пустоту и ярость, что и я когда-то.       Моргарт насмешливо фыркнул и прошел вдоль стеллажей. Негативные эмоции по поводу отца и всех тех, из-за которых у Моргарта и его семьи были проблемы исчезли давно, и теперь он борется за город ради своего блага и своей жизни. Ее выводы его нисколечко не напугали, но сама девушка была в ужасе от собственных решений. Она утерла нос и стала быстро соображать, что бы предпринять для завершения этого кошмара. Но что она может сделать? Убрать Моргарта. Найти доказательства и сдать полиции? Полиция сгнила и прогнулась. Суду? Скорее всего, и там Моргарт пустил корни. Кира не знает с кем он сотрудничает — совершенно все под подозрением. Однако есть человек, который наверняка не знает о Моргарте. Ядвига Петровна. Да. Мэр города говорила, что доверяет полиции и старается, чтоб информация о преступности и смертности не распространялись. Да она и не позволила бы Моргарту торговать жизнями в ее городе. По крайней мере, Ядвига ее последний шанс.       Сейчас в бредовой голове была только одна мысль — добыть папку Моргарта. Кира нащупала настольную лампу и что есть силы замахнулась на Моргарта, но он легко перехватил ее руку. Однако Моргарт все равно рухнул на пол, сраженный ударом со спины — Арт ударил его по голове некой железной пластиной со стола. Кира тут же рванула вглубь лабиринта. Арт — следом, Иванушка по приказу Моргарта закрыл все двери.       Они быстро вернулись в тот же отдел «М», и Арт не сразу понял, что она ищет. Несколько мгновений спустя до них донеслись недовольные вздохи Моргарта и звук взведения спускового крючка. Папка не находилась. Шаги Моргарта приближались. Винтовка в его руках щелкала. В открытых коридорах и темноте он застрелит их на месте и никто не найдет их в этом подвале. Прискорбные обстоятельства.       — Спрячься, — шепнул ей Арт, но Кира судорожно продолжала переворачивать ящики. — Я его уведу, а ты продолжишь искать.       Кира не успела возразить, и Арт размахивая фонариком помчался от Киры. Свистнули пули, ругательства и топот. Арт сумел избежать ранения, но не знал, куда бежать дальше. Шеф был вооружен фирменной винтовкой, и та редко промазывала. Арту ужасно везло. Он перебегал меж стеллажей и в один момент перед ним оказался Иванушка, и дуло пистолета. Парнишка старался держаться ровно и решительно, но во взгляде мелькали сомнение и страх.       — Вы хотите найти данные о Моргарте? — Арт кивнул. — У вас все равно не получится. Он накрепко засел в городе, — Иванушка озлобленно фыркнул. — Из-за него все идет паршиво.       — Ты знаешь, где данные?       — Он убьет меня, — ответил Ваня, понимая к чему тот клонит, и с почти с детской мольбой и отчаянием продолжил: — Я не хочу сдохнуть в этом подвале с файлами.       — Только скажи, и я сам найду папку, — одними губами произнес Арт и замолк. И когда мимо него просвистела пуля, он услышал одно слово — стол.       И Арт снова рванул через хранилище, переворошил все близлежащие ящики у стола и, в конце концов, нашел нужную. Несколько маленьких файлов со страшной фамилией Моргарт были тесно и плотно скомпонованы. Арт спрятал толстоватые файлы под куртку и побежал к Кире. Схватил ту за руку и помчался к бункерскому выходу.       — Так просто вы не уйдете!       Моргарт оказался на их пути к отступлению. Приложил приклад к плечу и выстрелил. Арт старался задвинуть Киру как можно глубже за себя, и маневрировал между выстрелами. Но в один момент, почти одновременно с громким хлопком — скривился от боли, схватившись за живот. Ровно два отверстия. Сзади послышался более звонкий выстрел, и его пуля лихо царапнула Киру в предплечье, а следующая — угодила Моргарту в плечо. Арт и Кира воспользовались замешательством и протиснулись через открытый проход. Раненый Моргарт и парнишка, который не хотел подыхать в подвале с файлами остались внутри.       Девушка быстро затворила за собой все двери, взвалила Арта на плечо и зашлепала по канализации, выбегая к самому возможно дальнему люку от Архива. Они вылезли на поверхность в Южном районе, и Арт тут же схватился за телефон, желая набрать номер друга. Кровь сочилась из раны, голова шла кругом, парень шипел, прислонившись к бордюру, так как они оказались посреди трассы в тихом жилом квартале, но упорно ждал и молился на ответ.       — Снежка? Мне нужен Фил… Подожди, ты где? Ты бежишь куда-то? — Арт насколько это возможно нахмурился и встряхнул головой. — Я не понимаю, о чем ты…       Кира перехватила трубку из его слабых рук и рассказала, что с Артом и где они находятся. На той стороне трубки послышался шорох и вскоре трубку взял Фил. Он вежливо поздоровался с Кирой, поинтересовался, как Арт попал в такую ситуацию, но в его голосе не было привычной, той самой доброй ухмылки, а скорее, через его слова скрытно сочились шипения, усмешки, мычания, как и у Арта, хотя Мещеряков старался подавлять приступы боли. Не став расспрашивать, Кира положила трубку, как только услышала о согласии приехать. Одной проблемой меньше. Рука еще саднила, поэтому Кира быстро сняла кофту и разорвала ее, повязав клочок поменьше вокруг своего ранения, а тот, что побольше — вокруг торса Арта, предварительно расстегнув его куртку и освободив от окровавленных тряпок и папки с досье Моргатра. Одна из пуль попала точно в бумаги. Большая часть файлов в крови. И привести их в читабельный вид будет сложновато и долго. Но Вик и Маша смогут.       — Но кто тогда убил мою мать, желая отомстить за твоего отца? ***       — Мам, у тебя классная машина! — усмехнулся Вик, осматривая прекрасное состояние двигателя.       — Витя, — ласково усмехнулась Татьяна, попутно складывая в авто сумку с вещами. — Ты думаешь, твои навыки разбирательства в технике достались тебе от отца? Не только от него, я ведь достаточно хорошо разбираюсь в машинах. Так ты поедешь? — Вик задумался, хотя недавно согласился. — Пожалуйста, сынок. Диана тоскует по тебе. Уверена, Кира будет только за то, чтобы ты отдохнул от учебы, города и встретился с сестренкой.       Юноша не сумел противиться ее аргументам и мольбам. Он собрал вещи, напечатал Кире сообщение, и мать и сын двинули по озаряемым первыми лучами солнца улочкам. Татьяна была безмерно рада. Она разговаривала с ним без умолку и убеждала в правильности его решения. На одном из светофоров, когда машина дернулась, из бардачка случайно выпали несколько фотографий. Вик сразу узнал на одной из них свою семью — Киру, его, отца и маму, на другой фотографии была новая семья Татьяны с новым мужем Колей и дочкой Дианой. На третьем изображении была группа людей в окружении мамы, однако имена и пожелания на обороте показались знакомыми.       — О, это коллеги вашего папы. Вот Ларсен, Лора, Елена…       — Настя Черных работала с тобой? — изумился Вик, увидев имя, которое он видел на одном из надгробий — тетя Фила, кажется.       — Да. Какое-то время мы, можно сказать, работали вместе.       — Вы хорошо общались? — спросил Вик, видя как разговор напряг и расстроил Татьяну. — Ты уехала из города после её смерти?       — Неверное да. После Андрея, после неё, мы с Колей окончательно решили, что не останемся здесь, — Таня грустно приподняла губы в полуулыбке и заметив, как позади повзрослевшего сына, которого она не видела три года, замелькали очертания города злость на саму себя и жалость ее одолели. — Я так виновата, что оставила вас с Кирой. Бросила вас и сбежала от проблем. Знала, что вы в любом случае выживите — но это не оправдание. Но теперь я тебя не оставлю.       — А… а так зачем ты приезжала?       — По работе, это не так важно, как то, что я забрала тебя сегодня.       Татьяна взволновано вздохнула и решительно сжала руль, желая как можно скорее покинуть Мышкин вместе с сыном. Слова матери заставили Вика задуматься на несколько мгновений, но не прийти к опасному выводу. Она его забрала — а это главное. ***       Когда уже вовсю стало подниматься раннее летнее солнце, а надежда почти угасла, Снежка и Фил подъехали. Снежка мигом помогла Арту сесть в салон, и все четверо наконец с облегчением выдохнули. От уставшего Арта не скрылись внешний потрепанный вид Фила и Снежки. Машину вела девушка, и Фил, сидя на пассажирском месте рядом, изредка подсказывал какие рычаги тянуть и куда поворачивать. Снежка была взволнована и напугана. Поначалу, во время разговора, Арт подумал, что помешал Снежке и Филу, но сейчас понимал, что оба были заняты чем-то серьезным, важным, из-за чего девушка собрана, а Черных лежал и много шутил.       — Представляешь, Арт, — голос Фила скакал в тональности, так как говорить ему было сложно. — Мои дела идут, идут дерьмово. Перекантуемся за городом какое-то время. Ехать примерно часа два, нам таша дача. Там наша. И там мы обязательно обработаем твои раны, Артишок. Снежка умеет.       — Ты че с собой сделал? — Арт оттолкнулся от сидений и заглянул вперед. Фил тяжело дышал, приложив руку к груди. — Ты на кого напоролся?       — Не переживай, Артас. Неудачно сходили в гости. Пару ранений меня не убьет. Кир, тебя домой?       — Да.       — Ты с ума сошла? — Арт в отчаянии вскрикнул. — Тебе нельзя туда! А если за тобой придут? У тебя в руках…       — С тобой я никуда не поеду! — грубо отрезала Кира, и Арт с сожалением промолчал. — Находиться с тобой рядом я не собираюсь!..       — Они знают где ты живешь! — рявкнул юноша насколько позволяли силы. В темноте не было видно, но по голосу можно было почувствовать дрожь и страх. Ощущалось, что на почве ранения эмоции Арта били через край. Он почти плакал, рычал и умолял одновременно. — Что если!..       — Это все из-за тебя! И найдут они нас из-за тебя! Не пробуй даже!..       — Нет. нет, нет, нет! Оставаться в городе тебе нельзя! Подумай о Вике! Снеж, не заворачивай.       Кира была в бешенстве. Она готова была разнести Арта в пух и прах, но не позволила себе такую дикость по отношению к полуживому. Арт лишь прижимал ладонь к ране, вертел головой на все ее разъярённые реплики, что-то шептал, наотрез отказывался оставлять ее и совершенно не слушал. Он был настроен решительно и серьезно, хотя физически попросту не мог ее удержать. Надеялся на ее разумность. И Кира могла, вполне понимала какую опасность она сейчас держит в руке и будет с ней и Виком, если она принесет это досье домой. Но обида на Арта и его маму и боль от потрясений напрочь отбивали всякое желание находится рядом с Мещеряковым. Кира сдерживала гнев, и, не разговаривая с ним, тут же попросила Фила забрать и ее брата, в таком случае. Но агентство было закрыто.       — Он уехал, — с огромным облегчением выдохнула Кира, прочитав сообщение. — Слава богу. ***       — О, Кира ответила. Она даже отпустила меня на неделю. Странно и…       — Удивительно? Как она?       — Все хорошо. Наверно, уже у Вари или у Арта, — улыбнулся Вик и самодовольно пояснил: — ухажер ее.       Татьяна прыснула, посчитав слова сына шуткой, и заговорщицки прищурилась. Вика не нужно было просить дважды и он через секунду нашел фотографию Арта и Киры, когда они играли в телефонную игру на одном сервере. Увидев Арта, Татьяна на одно мгновение испуганно распахнула глаза и отвела взгляд на дорогу, быстро зажмурившись. Она тревожно продолжила следить за ночным шоссе, иногда глубоко моргая. А после с скепсисом и шутливостью сказала:       — Нет, он Кире не подходит.