My Universe

      Рабочий день подошёл к концу. Как и ожидалось, смена была полной, то есть продлилась до девяти вечера. Клиентов оказалось не так много, как говорил Тэхён, но, тем не менее, на работу вышли все официанты до единого. Нас обманули? Очевидно, да, только зачем и кому это было нужно?       Такие мысли роились у меня в голове, когда последний посетитель покинул заведение, и директор кафе, госпожа Мин, лично повесила на двери табличку «закрыто». Она никогда не делала это сама. Что за день странностей такой? Крайне подозрительно. Даже интересно, чем дело кончится, и ради чего всё это затевалось. — Слышал? Директор собирает весь персонал в главном зале! — обратился один официант к другому, сверкая любопытными чёрными глазами. — Зачем же? — недоуменно нахмурился тот, к которому обратились. — Наверное, объявить, что она увольняет нахрен нас всех в честь Нового года, — вмешался третий в диалог, устремив задумчивый взгляд в потолок и сложив руки на груди. — А что… Символично же: Новый год — новый персонал, — парень посмотрел поочерёдно на обоих коллег и неожиданно громко рассмеялся собственной глупой шутке. Его собеседники поневоле лишь тяжело вздохнули и, ничего не ответив, ускорили шаг, чтобы скорее оторваться от «весельчака», принявшего обиженный вид, едва парни оставили его и «божественную» шутку без внимания. — Сокджин-и, не обращай внимания, — с жалостливой улыбкой обратилась к поникшему духом коллеге молодая симпатичная официантка — единственная в коллективе девушка помимо госпожи Мин. Джису — так её зовут — с давних пор влюблена в Сокджина-хёна — самого старшего среди официантов, у которого я, к слову, многому научился в своё время. Он осведомлён о чувствах девушки, я это точно знаю, однако отвечать ей взаимностью явно не намерен. На то есть определённые причины, которые сначала показались мне выдумкой, придуманной лишь для того, чтобы отмазаться от Джису. Лучше бы это и вправду был розыгрыш… — Они… Просто не достойны тебя и твоего внимания, — продолжила девушка, заботливо положив парню на плечо ладонь, которую он тут же резко сбросил. Джису осторожно отняла руку от злого и расстроенного одновременно Сокджина, но не отдалилась от него самого ни на сантиметр. Парень и это проигнорировал и поспешил нагнать ушедших вперёд парней, крича им вслед: «Да подождите вы, я не то имел в виду! Обиделись, что ли?!» Девушка снова осталась ни с чем, и теперь настал её черёд понуро опустить голову и грустно вздохнуть.       Я всё это время шёл неподалёку от горе-влюблённых и внимательно наблюдал за ситуацией со стороны. Едва Джису оказалась в одиночестве, я подошёл к ней и постарался подбодрить. Мне действительно жаль эту бедную девушку, ведь её любви суждено на веки вечные остаться безответной. Не в первый раз мы с Джису говорим об этом, но в ней всё ещё теплится надежда на взаимные чувства. Глупышка… Даже понятия не имеет, что перевоспитать гея практически невозможно. — Снова облом? — понимающе произношу я, поравнявшись с девушкой и заставив её обратить на меня внимание. Джису бросила короткий взгляд в мою сторону, после чего резко выдохнула и раздражённо прошептала: — Бесит этот Намджун… И что он в нём нашёл вообще? Ни кожи, ни рожи. И характер у него прескверный… Хосок-а, — девушка вдруг начала говорить в полный голос и снова посмотрела на меня, серьёзно нахмурившись. — Скажи хоть ты, что во мне не так? На какие вещи я ещё должна пойти и от чего отказаться, чтобы Джинни увидел во мне нечто большее, чем просто коллегу? — Джи, здесь не во внешности дело, — ответил я, вздохнув и снисходительно улыбнувшись. В который раз за последние несколько месяцев я это говорю? — Ты милая и довольно привлекательная девушка, добрая, хороший собеседник… Могу долго перечислять, но у тебя бы всё равно ничего не вышло, будь ты хоть Мисс Вселенная. Если парень не той ориентации, то противоположный пол его никогда не заинтересует, понимаешь? Мы уже много раз это обсуждали, но ты по-прежнему продолжаешь задавать одни и те же вопросы. Думаешь, за один день всё резко изменится в твою пользу? — Надежда умирает последней, — тихо произнесла Джису, судя по голосу, сама не очень-то уверенная в собственных словах. — Чем раньше сможешь забыть его, тем лучше будет для тебя самой. Я серьёзно говорю. Всё, чем ты занимаешься сейчас, — пустая трата времени. Оставь уже попытки привлечь внимание Джина-хёна. Вернись на землю, пока не поздно, Ким Джису, — даю наставления я. Казалось бы, следовало сказать что-то типа: «Не переживай, он просто не понимает, что теряет» или, ещё лучше, обозвать Джина-хёна козлом за то, что «не замечает такую красотку, которая у него прямо под боком», но так обычно успокаивают друг друга девчонки, скорее для виду, чем действительно по делу. Моя задача, как самого хорошего друга Джису среди официантов, открыть ей глаза на реальность, снять розовые очки за неё, чтобы истина предстала перед девушкой такой, какая она есть… Метафоры можно подбирать бесконечно, а вот отыскать слова, которые смогут вправить моей подруге мозг — действительно трудная задача, не поддающаяся решению уже долгое время. Жаль, что для таких случаев умные люди не догадались изобрести решебник. — Просто ты в меня не веришь, — обиженно отозвалась Джису, снова переиначив мои слова и направив их против меня самого. Так всегда заканчивается наш с ней разговор относительно безответной любви моей подруги, а на следующий день она, по своему обыкновению, вновь задаёт те же вопросы, что и вчера. Стабильность, постепенно перерастающая в регресс…       Вздохнув и в который раз за день поправив причёску, девушка гордо подняла голову и вскоре ушла вперёд, обогнав даже Джина-хёна и двоих официантов, за которыми он до сих пор волочился и тщетно пытался рассмешить глупыми шутками. Кажется, я что-то слышал про коров и судебное заседание…       Наконец, весь персонал собрался в главном зале кафе, где нас уже несколько минут ожидала госпожа Мин, радостная и лучезарно улыбающаяся. Это ещё больше настораживает. Неужели она и вправду решила попрощаться с нами всеми и поэтому сейчас пребывает в хорошем расположении духа? — Прошу внимания! — громко обратилась женщина ко всем находящимся в помещении людям, сложив ладони вместе, и, как только все затихли, продолжила с улыбкой на лице: — В первую очередь хотелось бы сказать спасибо за то, что вы все пришли сегодня. Да, многим пришлось выйти не в свою смену, но я вас не забавы ради вызвала. Начну с того, что не за горами Новый год, всего пять дней осталось до него, ни для кого не секрет, и я с радостью объявляю вам, что сегодняшний рабочий день был последним в уходящем году. Впереди недельный отпуск, а прямо сейчас позвольте пригласить всех вас на новогодний корпоратив!       По залу разнеслись восторженные возгласы и, кажется, даже аплодисменты. Действительно неожиданно… Пока не знаю, как реагировать на эту новость, но мне не верится, что последний рабочий день наступил так быстро. Будто кто-то взял декабрь прошлого года, поставил его на паузу и нажал на кнопку «plау» только сейчас. Столько времени уже прошло, а ощущение такое, будто это было лишь вчера… — Спасибо, но я ещё не закончила, — произнесла госпожа Мин, вновь призывая нас замолчать и внимательно выслушать её слова. — Я хочу сделать небольшой новогодний подарок вас всем, — директор оглядела находящихся в помещении людей, и они окончательно затихли, замерев в ожидании. Казалось, даже дышать перестали. Стало настолько тихо, что мы при желании без труда могли бы услышать, как на улице опускаются на землю редкие снежинки. — Каждый из вас получит внеочередную премию в честь праздника!       Снова восторженные возгласы, аплодисменты и тонна хвалебных слов госпоже Мин, но теперь больше и громче. Тогда и я, наконец, поймал радостную волну, распространяющуюся среди персонала и захлёстывающую всё больше людей. Едва всё немного поутихло, недалеко от меня, то бишь, среди официантов, раздался недовольный голос: — И даже те, кто весь год работал меньше, чем нужно?       Это был Юнги-хён, работающий официантом в кафе своей матери также, как и мы с Тэ, в неполную смену. Как только прозвучал этот вопрос, все перевели недоуменный взгляд в сторону источника звука. Парень вышел вперёд из толпы и теперь был виден всем. — Юнги… — спокойно начала госпожа Мин, сдержанно улыбнувшись. — Среди персонала нет тех, кто работает меньше положенного. Трудится каждый, мы все здесь равны. Неужели вы считаете, что кто-то из присутствующих не достоин заработанных денег? — Да, — незамедлительно ответил парень, засунув руки в карманы чёрных брюк. Хён вызвал неодобрение со стороны работников, которое проявлялось в их хмурых взглядах и раздражённых перешёптываниях. Юнги-я, что и кому ты сейчас пытаешься доказать? Уверен, ты бы никогда не сказал так год назад, когда мы ещё нормально общались. На меня намекаешь, верно? Хочешь задеть, пристыдить? Не получится. Я давно не попадаюсь на твои уловки, это ты всё никак повзрослеть не можешь. А так и не скажешь, взглянув со стороны, что ты старше меня.       Госпожа Мин, наконец, сошла со своего места и неспешно проследовала к сыну, находящемуся сейчас в центре внимания. Поравнявшись с парнем, женщина, стерев улыбку с лица и приняв серьёзный вид, произнесла негромко, но была услышана всеми: — Уж не о себе ли вы говорите? — Нет конечно! — резко повысил голос удивлённый Юнги, явно не ожидавший именно таких слов со стороны матери. По залу пробежался смешок, а на лицах работников застыла ядовитая победоносная улыбка. Эти люди говорили одними глазами: «Так его, так!» и изредка шептались между собой. — Тогда, пожалуйста, оставьте свои бессмысленные претензии при себе и не портите людям праздник, — серьёзно проговорила женщина, сложив руки на груди и не сводя строгого взгляда с сына, пристыженного своей начальницей и матерью по совместительству. Хотел обратить людей против меня и в итоге наступил на собственные грабли. И в этом, хён, вся твоя суть. — В таком случае, я более не стану оставаться здесь, чтобы, как вы сказали, не портить людям праздник, — дерзко отозвался Юнги, вызывающе усмехнувшись. Права качает… Зачем, чёрт возьми?! Бред какой-то. — Не хочу огорчать, но отсутствие работника на корпоративе наказывается денежным штрафом, — с притворной грустью ответила госпожа Мин, сложив руки на груди и разочарованно вздохнув. — Но вы ведь не станете силой держать здесь людей, у которых есть уважительные причины на то, чтобы не присутствовать, верно? А если кого-то дома ждёт семья? Что вы на это скажете? — вкрадчиво спросил парень, в упор смотря на мать и, судя по взгляду, просто-напросто надеясь уйти отсюда живым. Ты сам заварил эту кашу, хён, тебя никто за язык не тянул. — Ах да, господа, — женщина резко повысила голос, заставив Юнги слегка вздрогнуть от неожиданности, и обратилась ко всему персоналу, — этот штраф не коснётся никого, кроме господина Мина! — Вы не имеете права выписывать штраф тогда, когда вам вздумается, госпожа, — съязвил парень, особенно выделив голосом последнее произнесённое им слово и вновь вызвав неодобрение среди внимательно наблюдающих за происходящим людей, я же, в свою очередь, едва смог сдержать смех. Мать контролирует взрослого сына даже на работе. Действительно забавная ситуация. Двадцать три года, а самостоятельности так до сих пор и не научился. Привык всё делать за чужой счёт… — Вы правы, — с лёгкой улыбкой тихо ответила госпожа Мин, едва не приблизившись к Юнги вплотную, — но я имею право выписать вам штраф за нарушение деловой этики. Однако… — женщина ненадолго задумалась, устремив взгляд в потолок и взявшись пальцами за подбородок. — Я готова закрыть глаза на это небольшое недоразумение, если вы соизволите остаться на корпоратив и, наконец, перестанете вести себя как обиженный школьник. — Тогда уж лучше, пожалуй, штраф заплачу, — снова выкрутился хён, сложив руки на груди. — Сколько я должен?       Женщина, не переставая улыбаться, чуть наклонилась вперёд и что-то шепнула сыну на ухо, вероятно, назвала сумму, которую ему следует отдать. Несколько секунд парень находился в замешательстве, после чего, раздражённо вздохнув и закатив глаза, молча развернулся и, растолкав оказавшихся у него на пути официантов, быстрым шагом направился к раздевалке, что-то яростно шепча.       Персонал снова искупал госпожу Мин в аплодисментах и восторженных возгласах, в чём на этот раз принял участие и я. Эта женщина действительно сильная, только ей до сих пор удаётся усмирять неугомонного Юнги-хёна, который, кажется, впал в маразм. Как иначе объяснить то, что он творит вот уже целый год? Его слова и поступки совершенно не поддаются логике.       Может, просто крыша едет?       Не удивлюсь, если после всего произошедшего он и вправду сошёл с ума.

***

      Flashback 1,5 года назад       Я всегда любил вечеринки. Больше всего мне в них нравилось то, что мы с друзьями можем собраться все вместе и хорошо провести время в приятной компании, возможно, в клубе или у кого-нибудь дома. Чонгук же, напротив, особым интересом к подобным встречам никогда не отличался, предпочитая одиночество толпе. Для моего брата превыше всего всегда были тишина и спокойствие, а я, в свою очередь, часто чувствовал себя неловко, оставляя Чонгука дома одного и уходя к ребятам из кафе, со многими из которых я хорошо общался и вскоре подружился.       Однако, на одну из подобных встреч мне однажды пришлось взять с собой и младшего брата.       Это был день рождения Юнги-хёна, на который он решил позвать только самых близких друзей, коими раньше являлись всё те же ребята из кафе, то есть все официанты: Сокджин-хён, Намджун, Джису, Тэхён и я. Мы должны были собраться дома у парня по окончании смены, после девяти вечера. Уже когда все находились в раздевалке и обсуждали планы на ближайшие несколько часов, от виновника торжества прозвучало крайне неожиданное для меня предложение: — Хосок-а, а почему бы тебе не взять с собой своего брата? Чего он у тебя постоянно дома? Пускай развеется немного. — Да, не спорю, ему действительно стоит развеяться, — задумчиво начал я, сдвинув брови к переносице, — но не с нами. Мы для него… Взрослые слишком, — надеюсь, я не переборщил, завуалировав последние слова, и Юнги-хён поймёт, к чему я клоню. — Намекаешь, что ребёнку будет скучно со стариками? — вступил в диалог Джин-хён, заговорщицки улыбнувшись и сложив руки на груди. Находящаяся в углу помещения Джису в ответ на это тихо хихикнула и весело посмотрела на парня, который, заметив реакцию девушки, поспешил вновь принять равнодушный вид. Джису грустно вздохнула и, перестав улыбаться, опустила голову. — Намекаю, что у нас наверняка будет алкоголь, — опроверг я предположение Джина-хёна, — а мой брат ещё слишком мал для этого. Не стоит забывать, что ему всего семнадцать. — Будто мы собираемся силой заставить его выпить, — подал голос всё это время молча сидевший рядом со мной Тэхён. — Сами не маленькие и прекрасно понимаем, что спаивать несовершеннолетних не есть хорошо. Если будет нужно, мы даже готовы подать твоему брату пример и не напиваться в дрова, как обычно, — далее парень чуть повысил голос и обратился к понурившей голову Джису, — верно, нуна?       Все находящиеся в раздевалке парни перевели взгляд на девушку, резко поднявшую глаза, едва услышав своё имя. Джису, поняв через несколько секунд, что в данный момент находится в центре внимания, чуть покраснела и полустыдливо, полувозмущённо произнесла, нахмурившись: — А чего вы на меня-то смотрите? Будто я тут одна-единственная, кто вообще выпивает. Вот, Намджун, например, однажды…       Упомянутый парень покашлял пару раз и медленно помотал головой из стороны в сторону, тем самым заставив требующую справедливости девушку замолчать. Джису вынуждена была прекратить озвучивать касающиеся Намджуна воспоминания. Глубоко вздохнув и закатив глаза, девушка после этого посмотрела на меня и спокойно сказала с едва заметной улыбкой на лице: — В общем, Хосок-а, даже не переживай по этому поводу. Если хочешь, я могу взять на себя ответственность за твоего брата и проконтролировать, чтобы с ним всё было хорошо. — На молоденьких потянуло, а, Джису? — усмехнулся Намджун, обратившись к девушке и в упор посмотрев на неё сверкающими от удовлетворения собственной шуткой чёрными глазами. Устало вздохнув, брюнетка бросила короткий хмурый взгляд на парня, после чего гордо вздёрнула нос и серьёзно произнесла: — А такое понятие, как материнский инстинкт, тебе вообще знакомо? К тому же, у меня никогда не было младшего братика, мне, к сожалению, не повезло так, как Хосоку. Хочется хотя бы один вечер ощутить себя любящей старшей сестрой, которая будет оберегать от всякого рода неприятностей… — Короче говоря, — прервал девушку Намджун, снова заставив её резко замолчать и обиженно поджать губы, — как видишь, никто не против, а значит, всё точно пройдёт без происшествий, и мы, как верно выразился Тэхён, подадим твоему брату хороший пример. Помню, кстати, ты рассказывал, что он у тебя астрономией увлекается. Я хотел бы обсудить с твоим братом один интересный вопрос о Плутоне… — В общем, Хосок-а, сегодня вечером мы все будем ждать вас обоих: тебя и Чонгука, — вынес вердикт Юнги-хён, с коим ребята поспешили согласиться, а я лишь глубоко вздохнул. По правде говоря, не очень-то мне и хочется тащить с собой младшего брата. Как бы ни были убедительны аргументы моих друзей, а я всё-таки уверен, что они не совсем подходящая для Чонгука компания. Ему обязательно станет скучно уже через полчаса после прихода, и это ещё в лучшем случае. Не то, чтобы я сомневался в ребятах, все они хорошие люди, не по наслышке знаю, но… Я боюсь, как бы мой брат не почувствовал себя чужим, лишним среди нас. У него это в последнее время вошло в привычку: в любой компании называться ненужным.       Но не стоит делать поспешных выводов. Посмотрим, что преподнесёт нам вечер.

***

      Как и ожидалось, Чонгук согласился пойти со мной далеко не сразу, а лишь через десять минут уговоров и обещаний, что всё пройдёт хорошо. Я в итоге оказался прав: мой брат уже дома заявил: «Я буду вам только мешать» и потому так долго отказывался. В конце концов мне всё-таки удалось уверить Чонгука в том, что не будет он никаким «лишним», и все ребята хотят видеть его вместе со мной (даже врать не пришлось). Неуверенно, нехотя и даже в некоторой степени грустно мой брат сказал: «Ладно, я согласен», и мы отправились в нужное нам место к назначенному времени, предварительно предупредив обо всём маму. Она, на удивление, была не против, лишь просила меня приглядывать за Чонгуком, что, впрочем, вполне предсказуемо. Как старший я должен взять на себя ответственность.       Вскоре мы оказались дома у Юнги-хёна, где уже успели собраться все приглашённые, кроме нас с братом. Я вошёл в квартиру первым, брат следовал за мной по пятам и иногда осторожно выглядывал из-за моей спины. Наконец, мы достигли гостиной, куда нас любезно сопроводил сам виновник торжества. Проходя коридор, нам удалось услышать доносящиеся из комнаты, где все собрались, весёлые голоса и смех. Едва мы переступили порог гостиной, ребята тут же затихли и, поприветствовав меня, стали бросать любопытные взгляды мне за спину, где до сих пор таился Чонгук, будто в западне. Такое ощущение, что он в тот момент даже не дышал, притворившись, словно его здесь и нет вовсе. Ну уж нет, братишка, ты не сможешь вечно скрываться за моей спиной. Надо учиться общаться с людьми. — Позвольте представить вам моего брата, — объявил я и резко шагнул в сторону, дабы Чонгук был виден всем. Видимо, я сделал это настолько быстро, что мой брат даже сообразить ничего не успел, и потому остался на месте. — Ребята, это Чонгук. Чонгук, — я перевёл взгляд на растерянного брата, скрестившего руки за спиной и потупившего взгляд, — знакомься, это Джин-хён, Намджун, Тэхён и Джису, — я поочерёдно указал на каждого из упомянутых друзей, после чего снова приблизился к брату и с добродушной улыбкой добавил: — С Юнги-хёном ты уже знаком.       Чонгук продолжал молчать, его единственным взаимодействием с каждым находящимся в гостиной человеком по-прежнему оставался лишь зрительный контакт. — Какой ми-илый, — первой нарушить напряжённую тишину решилась Джису, улыбнувшись и приложив ладони к щекам. Вероятно, этим самым она хотела добиться от моего брата ответной реакции, но он лишь уткнулся глазами в пол, неуверенно переминаясь с ноги на ногу, а выступивший на щеках персиковый румянец, в свою очередь, с потрохами выдал смущение Чонгука. — Джи, не смущай его, — попросил я девушку, осторожно приобняв брата за плечи, чем заставил того слегка вздрогнуть от неожиданности. — Чонгук… Немного стеснительный. Не судите его строго. — И это вполне нормально, — парировал Юнги-хён, занявший место рядом с Джису, не перестававшей умилённо улыбаться, наблюдая за реакцией моего брата. — Столько незнакомцев сразу, естественно, что ему стало неловко. Впрочем, ничего страшного, это дело поправимое, — договорив до конца, парень дружелюбно улыбнулся Чонгуку, с любопытством мельком на него посматривающему. — Чонгук-и, пожалуйста, сядь рядом со мной, — вежливо попросила Джису, указав на свободное место слева от себя на небольшом диванчике. Мой брат с недоверием посмотрел на явно не враждебно настроенную девушку, после чего перевёл взгляд на меня, одними глазами спрашивая: «Стоит ли мне делать это?» Я лишь кивнул в знак согласия, угадав мысли Чонгука, и аккуратно подтолкнул его к буквально сгорающей от нетерпения Джису, казалось, в любую секунду готовой наброситься на моего брата с крепкими объятиями. Выражение лица выдавало все желания и чувства девушки в тот момент. В какую-то секунду мне даже стало страшно отпускать от себя Чонгука, ведь домой я обещал вернуть его в целости и сохранности. Впрочем, я не сомневаюсь в Джису. Если она действительно восприняла моего брата как своего собственного, то теперь наверняка будет весь вечер следить за ним и заботиться не меньше меня самого. Если не ошибаюсь, именно это и называется материнским инстинктом.       Едва Чонгук сел на свободное место между Юнги-хёном и Джису — ближе к девушке, чем к парню — как она тут же начала задавать моему брату различные вопросы, начиная школой и заканчивая личной жизнью, а я в это время занял пустующий по непонятным мне причинам мягкий чёрный пуф, немного потёртый, но всё такой же уютный, каким был всегда.       Вопросы Джису сменяли друг друга с бешеной скоростью, растерянный Чонгук даже глазом моргнуть не успевал, как, впрочем, и ответить. Вскоре девушка дошла до самой щекотливой для моего брата темы и вкрадчиво спросила, совершенно не боясь показаться навязчивой и невежливой: — А ты… Встречаешься с кем-нибудь?       Чонгук, судя по виду, окончательно смутился и, прерывисто вздохнув и отведя взгляд куда-то в сторону, сжал губы и неуверенно потёр шею, будто обдумывая ответ. К счастью, на помощь моему брату пришёл Юнги-хён, не без жалости наблюдающий за этой словесной пыткой: — Джи-Джи, успокойся, пожалуйста. Тебе не кажется, что стоило бы немного умерить пыл? Ты бедного пацана сожрёшь скоро. — Сомневаюсь, — задумчиво начал Джин-хён, взявшись за подбородок. — Джи ведь у нас на диете, забыл? Думаю, мальчик — это слишком для неё. Ты только представь, сколько калорий она наберёт за один только присест! — Точно, а я и забыл, — произнёс Юнги-хён, после чего оба парня весело рассмеялись, вызвав у моего брата искреннюю радостную улыбку. Ну, наконец-то, хоть какие-то эмоции. Надеюсь, что Чонгук скоро сможет окончательно расслабиться и больше не стесняться моих друзей. Будто камень с души.       Юнги-хён и Джин-хён были вынуждены перестать смеяться, когда Джису одарила их обоих суровым осуждающим взглядом. Смех хоть и утих, а вот прекратить улыбаться парни не могли ещё в течение нескольких минут. Это тогда показалось мне странным: непривычно было видеть Юнги-хёна таким весёлым, да ещё и положительно реагирующим на всегда для него ненавистные шутки Джина-хёна. Очень скоро я позабыл о своих подозрениях, возможно, беспочвенных, и перестал обращать внимание на необычное поведение моего друга.       А зря. — Прости мне мою бестактность, Чонгук-и, — извинилась перед моим братом Джису, виновато улыбнувшись. — Не стоило мне об этом спрашивать. Просто я до последнего думала, что у такого милашки, должно быть, толпы поклонниц в школе. Это лишь заблуждение, очень жаль… Но ты не расстраивайся. Молодой ещё, когда-нибудь обязательно найдёшь своё счастье. — Спасибо, — тихо произнёс Чонгук, ответив девушке добродушной улыбкой. Думаю, мой брат в следующую секунду уже несколько раз успел пожалеть о том, что сказал и сделал. — Оу-у, у тебя и голос не менее милый, чем ты сам! — восторженно пропищала Джису, крепко обняв порядком ошалевшего парня, будто большую мягкую игрушку, и едва позволив ему дышать, а во взгляде Чонгука только и читалось немое: «Спасите». — Держись, парень, — спокойно произнёс Намджун-хён, вздохнув и с жалостью взглянув на одними глазами молящего о помощи моего брата, нервно улыбающегося.       В конце концов, Джису останавливать не пришлось: она вскоре сама оставила Чонгука, который потом ещё несколько минут не мог восстановить дыхание: так сильна была хватка столь, казалось бы, хрупкой девушки.

***

      Немного погодя, Чонгук окончательно освоился среди моих друзей: он шутил с Джином-хёном, с неподдельным интересом обсуждал астрономию с Намджуном, делился со всеми интересными историями из школы, в общем, чувствовал себя почти, как дома. Тэхён даже подарил моему брату леденец в форме кролика, который, как он сам сказал, «взял с собой по счастливой случайности». Чонгук поблагодарил парня и пообещал по возвращении домой нарисовать для него особенную луну, на которой будут жить только зайцы. Или кролики… Впрочем, есть ли разница?       Чего только не было в тот вечер: мы играли в мафию, где, почему-то, всегда в первую очередь убивали меня, а единственными выжившими постоянно оставались мой брат и Джин-хён, разговаривали на самые разные темы, с удовольствием уплетали за обе щёки оставленные госпожой Мин невыразимо вкусные шоколадные печенья, да и просто дурачились, совершенно забыв о своём реальном возрасте. Не знаю, заметили ли это ребята, но в обществе Чонгука мы сами начали вести себя как дети. Естественно, что ни о каком алкоголе и речи не шло: Юнги-хён, как потом выяснилось, попросту забыл о специально припасенной для его дня рождения бутылке красного вина. Наверное, это даже к лучшему.       Около трёх часов ночи виновник торжества пробовал сыграть для нас на пианино недавно написанную им самим композицию, но его постоянно прерывали соседи сверху и снизу, требуя тишины. Дослушать мелодию до конца так и не получилось, но даже её начало было прекрасно. Стоит признать: этом деле Юнги-хёну действительно нет равных. Я не знаю ни одного человека, который бы смог выразить сразу столько чувств всего лишь в нескольких нотах. Настоящего виртуоза видно издалека.       Через полчаса после неудавшейся игры моего друга на пианино Чонгук стал заметно тише: было видно, что он из последних сил сдерживался, чтобы не дать себе заснуть. Как только мой брат опустил голову и начал сонно потирать глаза, я, не медля, спросил: — Спать хочешь? — Немного, — вяло ответил Чонгук, подняв усталый взгляд и сладко зевнув. — Тогда, думаю, лучше отправиться домой, — решил я, поднявшись с успевшего стать любимым чёрного пуфа и достав телефон из кармана толстовки, дабы вызвать такси. Однако, сделать это мне не дал Юнги-хён, что было весьма неожиданно с его стороны: — Хосок-а, не трожь пацана, — серьёзно начал парень, положив голову сидящего рядом Чонгука себе на плечо. Удивился этому не только я, но и остальные ребята, и в особенности Джису, уже наверняка мысленно негодующая из-за того, что кто-то помимо меня имел наглость трогать её «милашку». А мой брат, по всей видимости, был уже настолько сонный, что даже не стал сопротивляться, напротив, устроился удобнее на плече Юнги-хёна, блаженно прикрыв глаза. Теперь в растерянности пребывал я, искренне не понимая, почему мне не следует забирать брата домой. — Видишь, он устал, — продолжил парень, но уже шёпотом. — Стоит ли тащить его через весь город? Я всё понимаю, дома лучше, и всё такое, но тебе же самому это боком выйдет. Ты знаешь, что таксисты здесь по ночам берут в два, а то и в три раза больше, чем по стандартному тарифу? Вот, теперь знай. Вам обоим будет лучше, если вы останетесь на ночь у меня. К тому же, утром будет работать общественный транспорт, проезд в любом случае выйдет дешевле, чем на такси. Как бы это странно ни звучало, но ночёвка — самый выгодный вариант. — Но… — неуверенно начал я, однако не судьба мне было закончить. — Понимаю, маме обещал вернуться в назначенный срок, а время уже позднее… Напиши ей, предупреди, что задержишься до утра. Думаю, она не будет против, Чонгук ведь не один, а с тобой, тем более, вы оба уже давно не маленькие. — Ну… Даже не знаю. — Хосок-а, ты только посмотри, как он сладко спит, — Юнги-хён слабо кивнул в сторону моего брата, находящегося скорее в полудрёме, нежели в полноценном сне. — Разве тебе его не жалко? Ничего страшного не случится, если одну ночь вы проведёте у меня. Я постелю Чонгуку в своей комнате и нам местечко тоже найду. — Может, всё-таки… — Ломаешься так, будто я тебе переспать предлагаю, — пренебрежительно прервал меня Юнги-хён, медленно и едва заметно поглаживая моего брата по плечу. — Обычное дело. Если переживаешь, что вы меня стесните — даже думать забудь, я уже несколько раз сказал, что ничего страшного здесь нет. Из-за одежды беспокоишься? Тоже не стоит. Думаешь, в случае чего, пару лишних футболок не смогу найти? В самом деле, не глупи. Я вас всё равно ночью никуда не пущу. Это они, — парень кивнул в сторону наблюдающих за нашим разговором ребят, — все живут недалеко, и поэтому им намного проще, а вы совсем другое дело, так что не пытайся больше отнекиваться, ясно?       Собственно, я даже почти не принимал участие в этом диалоге, если его, конечно, можно так назвать. Юнги-хён просто решил всё за меня. Что это было? Жалость к сонному и уставшему Чонгуку? С чего бы вдруг? Слишком уж много странностей в поведении моего друга за один вечер. За всем этим, вероятно, что-то стояло, но вот, что именно, — вопрос не из лёгких.       Постелив моему брату в своей комнате и отправив его спать туда, Юнги-хён предложил оставшимся ребятам, и мне в том числе, всё-таки распить бутылку красного полусладкого, о которой он на несколько часов забыл.       Мы сидели за кухонным столом при приглушённом свете, за окном разноцветными огнями мерцал ночной Сеул. Размышляя обо всех происходящих в наших жизнях событиях вслух, мы совершенно не замечали течения времени, этому также способствовало красное вино, которое помогло каждому из нас расслабиться и хотя бы на время выбросить из головы житейские проблемы, преследующие изо дня в день. Уже после первого бокала я больше не чувствовал угрызений совести из-за того, что согласился на ночёвку у друга и не вернулся домой. Это не было опьянением. Мне просто стало спокойно. Вот она — сила красного полусладкого — не стареющей со временем классики жанра.       Около шести утра Сокджин-хён, Намджун, Тэхён и Джису ушли домой, оставив нас с Юнги-хёном вдвоём. Чонгук уже наверняка видел десятый сон, а мы всё никак не могли оторваться от завораживающего вида ночного города, огни которого понемногу приглушал разгорающийся на востоке рассвет. К счастью, день рождения моего друга выпал как раз на субботу, праздновать его мы закончили уже в воскресенье, то есть, выходной день для всех. Довольно удачное стечение обстоятельств.       Пока солнце окончательно не встало, мы с Юнги-хёном не отошли от окна и всё продолжали внимательно разглядывать вид на окраину города с высоты шестого этажа в полной тишине. Оба были заняты одним и тем же делом, но в то же время каждый думал о чём-то своём, не говоря ни слова и просто наслаждаясь прекрасными видами, которые в повседневной жизни все мы признаём обыденными и не замечаем той красоты, что проявляется только ночью или рано-рано утром, пока шумный мегаполис отдыхает от людей…       Нет, кажется, это всё-таки было опьянение.       Конец Flashback'а