Чужой среди своих

По помещению лавки специй прошёлся звон колокольчика, оповещая о приходе нового посетителя. Кэролайн оторвалась от просмотра множество поздравлений с днём рождения по смс и, наконец, решилась выключить телефон. Не было настроения радоваться своему празднику, просто это угнетало. Ей ничего не хотелось, просто провести спокойный вечер за просмотром какого-нибудь фильма, после чего можно устроить горячую ночь со своим парнем. На другое ни сил, ни настроения не было. Ещё не видя вошедшего человека, Кэролайн напряглась. В горле пересохло, заставляя ее сглотнуть, а по спине пробежались мурашки. В воздухе отчетливо — по крайней мере для неё — ощущалась новая магия. Это было крайне неприятно, атмосфера казалась ведьме утяжеленной и вызвала легкий приступ тошноты. Этот весенний день и так был серым, что противоречило ожиданиям от этого прекрасного времени года, а эта натянутая улыбка на, окрашенных в яркую красную помаду, губах рыжеволосой ведьмы, которая и оказалась нежданным посетителем, ещё больше раздражала блондинку. — Привет, Кэролайн. Давно не виделись, правда? У тебя тут так… миленько, — рыжеволосая окинула взглядом помещение и саму Кэролайн, даже не пытаясь, или пытаясь очень плохо, скрыть брезгливость. Женевьева Лайерс была одной из множеств ведьм в ковене. Она родилась в нем, поэтому была воспитана по всем стандартам идеальной ведьмы: легкая манерность в поведении, грация в каждом движении и взгляд, смотрящий на всех свысока. Все это напомнило Кэтрин, которая использовала те же трюки с людьми, которым не доверяла. Пирс мастерски выставляла себя высокомерной стервой, когда хотела, и это получалось у неё естественно. Но разница между ней и Женевьевой была в том, что Катерина представляла собой нечто большее, чем набор высокомерных взглядов и улыбок. Бесспорно, в ней это было. И было именно в ней самой. Это была часть неё, как и другие качества, которые резко контрастировали со всем вышеперечисленным. Но вот в Женевьеве не было ни того, ни другого. Пусть она и старалась строить из себя кого-то, кем её учили быть на протяжение всей жизни, но у неё это… не то, чтобы не получалось. Но, по сути, Женевьева не представляла из себя абсолютно ничего, кроме сосуда для знаний, которые в неё впихивали Высшие, чтобы она выполняла то, что они хотят, и была полностью согласна с их идеологией. Кэролайн не была знакома с ней слишком хорошо. Лишь знала имя и пересекалась несколько раз на собраниях. Но у неё сложилось именно такое впечатление о Лайерс, тем более, её мать так сильно в какой-то момент прикипела к рыжеволосой, порой относясь к ней лучше, чем к собственной дочери. Кэролайн махнула головой, отбрасывая свои подростковые переживания, которые резко всплыли в мыслях, обратно в прошлое, и натянула на лицо маску приветливости. — Женевьева, — девушка сдержано кивнула, проходя за прилавок. Она решила, что чем быстрее обслужит её, тем быстрее она уйдёт. Лайерс слишком громко вздохнула, подходя к стойке, стуча шпильками по полу. Звук неприятно отдавался в ушах Кэролайн, заставляя её сжать челюсть, дабы не выкинуть что-нибудь лишнее, — Что ты хотела? — Да так, — рыжеволосая повела острым плечом, неосознанно привлекая внимание блондинки к своей фигуре. Она была слишком тощей, по мнению Кэролайн. Её худоба даже выглядела слегка нездорово. Слишком острые плечи, которые можно было разглядеть благодаря тому, что Лайерс сняла пальто и осталась только в легкой блузке, выпирающие скулы, ноги, словно спички, которые обтянуты плотной тканью джинс, и мертвецки бледная кожа, которую ещё в детстве Женевьева оправдывала тем, что «бледность — признак аристократии». Пусть сейчас она и была уже взрослой девушкой, но похоже это оправдание она использовала до сих пор. Женевьева вела светскую беседу, неторопливо спрашиваю блондинку о погоде, работе и о других мелочах, будто они были давними подругами, которые давно не виделись, а, встретившись, просто не знают, как себя вести друг с другом, так как прошло слишком много времени. Вот только они никогда не были подругами, даже наоборот. Между ними было соперничество. Женевьева старалась опередить ее во владении магии, а Кэролайн старалась перетянуть внимание матери на себя. Так, почти ни разу нормально не разговаривая, они знали друг о друге многое. Соперничая за разные цели, обе не добились своего, а в глубине души возненавидели друг друга на подсознательном уровне. Во время их вялого разговора, во время которого у Форбс то и дело сводило челюсть от напряжения, она заметила, что Женевьева не просто разговаривает, а рассматривает интерьер лавки, ненароком вглядывается в какие-то углы, заинтересованно разглядывает шкафы с книгами и фолиантами, в которых можно было найти действительно ценные знания. Кэролайн не была дурой и была в какой-то степени параноиком, поэтому ей показалось это крайне подозрительным. И когда терпение девушки уже начало достигать края, Женевьева попросила завернуть ее несколько палочек корицы и пучок перечной мяты, после чего плавной походкой пошла к выходу, явно в приподнятом настроении, словно добилась того, чего желала. Когда ее рука едва коснулась ручки двери, Женевьева замерла, чуть повернулась в сторону блондинки и слащаво поздравила с днём рождения, сощурив зеленые глаза. Кэролайн почувствовала облегчение, когда осталась одна. Тошнота все ещё полностью не прошла, но уже начала отходить. От витающей в воздухе магии Женевьевы зудела кожа. Форбс устало облокотилась о стойку, опуская голову, глубоко дыша, заставляя легкие наполняться кислородом до предела. Девушка не помнила, сколько так простояла, когда, наконец, смогла привести мысли и чувства в порядок. Её настроение вернулось из негативного обратно в нейтральное русло. Слишком неожиданно, из-за чего блондинка подпрыгнула на месте, дверь распахнулась, и в помещение влетела Кэтрин, сразу набрасываясь на Кэролайн, заключая ошарашенную подругу в крепкие объятия. Но Кэролайн лишь улыбнулась, впервые за день чувствуя что-то похожее на искреннюю радость. Она закрыла глаза, опираясь подбородком на плечо шатенки, и тихо прошептала: — Спасибо. Её голос был настолько «убитым», что не почувствовать это было невозможно. Кэтрин отстранилась, придерживая девушку за плечи, и неодобрительно покачала головой, подмечая бледность. Конечно, она не почувствовала ничего особенного и нового в воздухе, ведь помещение было пропитано магией из-за наличия нескольких мощных артефактов, да и здесь часто ошивается кто-нибудь сверхъестественный, так что ей ничего не показалось странным. Кэтрин не принимала никаких возражений и, буквально впихнув в руки растерянной блондинки куртку, вытолкала из магазина, самостоятельно закрывая его и забирая ключ себе. Кэролайн в этот момент натягивала куртку, так как на улице было не лето, и сложила руки на груди, сердито смотря на подругу. Та мастерски проигнорировала всё и потянула Кэролайн к своей машине, насильно сажая на переднее сидение, и быстро обогнула автомобиль, а то вдруг блондинка захочет сбежать от неё. — Пожалуйста, Кэт. Давай не надо. У меня нет настроения как-то праздновать. Мы могли бы вернуться и просто попить чай с какими-нибудь пирожными. Ну Кэтрин… — протянула девушка, тяжело вздыхая, почти хныча. Шатенка неопределенно повела плечом, не обращая внимание на бурчание второй ведьмы. Когда Кэролайн, наконец, сдалась и остановила свои уговоры, Пирс смогла озвучить свои планы. — А теперь вот тебе план на сегодняшний день. Для начала мы едем в спа салон. Массажики там разные, маникюр, расслабляющие маски. Тебе это сейчас надо. Потом, может, пройдёмся по магазинам, смотря, когда закончим в Спа. А затем выпьем в баре. Видишь, ничего криминального. — Ага, — скептически протянула Форбс, — Твоя легенда такая складная. Так где мне ждать подвоха, и каким этот подвох будет? — Подвох? Понятия не имею, о чём ты. — Кэтрин сделала самое невинное в мире лицо, придумывая очередное оправдание своим поступкам. Ведь приглашение около пятидесяти человек в бар, в котором они с Кэролайн случайно решат выпить, лишь обрадуют блондинку. Она же всегда любила вечеринки, любила собираться большими компаниями, в которые обычно входили только люди. А ещё она любила свои дни рождения. Всегда. Не считая последние пару лет, в которые Форбс очень вяло соглашалась сходить хоть куда-нибудь. Поэтому Кэтрин решила, что появление Клауса, как бы она не хотела это признавать, сделало Кэролайн более открытой и в какой-то степени счастливой. Она надеялась, что несносный оборотень сможет скрасить вечер блондинки и не даст ей улизнуть после того, как она поздоровается со всеми гостями. Когда девушки вышли из салона красоты, на улице уже начало смеркаться. Кэролайн, которая чувствовала себя посвежевшей после стольких приятных и расслабляющих процедур, настаивала на том, чтобы они отправились обратно в лавку специй, на что Пирс сказала, что хотела купить себе новое платье, тем самым завлекая подругу в магазин, и аккуратно ненароком подбрасывала Кэролайн то, что может подойти ей. Отправив её в примерочную, Кэтрин чуть отошла, чтобы её звонок не был услышан. На должность организатора вечеринки в баре «Rest» она назначила очень активного друга Кэролайн Карлоса. Тот хоть и был кем-то вроде хиппи, даже держал студию йоги, но имел какой-то внутренний стержень для управления людьми, чтобы под грозным взглядом заставить кого-нибудь делать то, что выгодно и нужно ему. Странный был тип, по мнению Пирс, но очень привлекательным. А у Кэролайн всегда было много странных друзей, да сама Кэтрин не самая нормальная личность. Карлос уверил её, что всё готово, гости прибыли и уже сбились в кучки, дабы познакомиться и обсудить сегодняшнюю именинницу. Она хотела спросить про Клауса, но не успела, так как блондинка вышла из примерочной. — С кем разговаривала? — подозрительно нахмурившись, спросила Кэролайн. — Да так. Служба доставки. Нужно будет кое-куда заехать, чтобы забрать посылку, ты же не против? — невинно пожала плечами и перед тем, как Кэролайн успела спросить, что же это за посылка такая, Кэтрин перевела тему на платье блондинки, всячески расхваливая его и не давая подруге вставить и слова.

***

Клаус помогал с организацией Карлосу, с которым уже успел познакомиться. Сначала в нём снова взыграло чувство ревности, но потом всё как-то утихло. Денали явно был для Кэролайн лишь другом. Как Клаус это понял? Он сам точно не знал, но на подсознательном уровне этот парень не вызывал у него никаких подозрений, как это происходило с Донованом. А вот и он вошёл в бар, оглядываясь и замечая своих знакомых, к которым сразу подошёл. Майклсон от его появления слишком сильно сжал ножку стула, так что та чуть не хрустнула, благо он вовремя себя одёрнул. А то его нечеловеческая сила могла бы удивить всех присутствующих. К его удивлению, здесь и правда были только люди, ну или кто-то сверхъестественный просто хорошо скрывал свой запах и ауру, что так-то было легко. Только Карлос слегка выделялся среди остальных, но Клаус не мог идентифицировать его сущность. К Майклсону сзади подошёл Деймон, хлопая его по плечу. Клаус облокотился руками о стол и перевёл вопрошающий взгляд на напарника. Сальваторе осмотрел помещение, останавливая взгляд на Мэтте, и кивнул в его сторону, приподнимая одну бровь. Журналист в этот момент тоже отвлёкся от своего разговора и столкнулся взглядом с Деймоном, который приветливо махнул ему рукой. Затем он перевёл взгляд на Клауса, который что-то сосредоточенно говорил Сальваторе, смотря на него. Мэтт явно не ожидал увидеть здесь двух детективов, он даже не подозревал, что они с Кэролайн знакомы. Хотя они же вполне миролюбиво говорили с Кэтрин, из-за чего можно было понять, что девушка была там не в качестве подозреваемого. Значит, чисто теоретически, через Пирс они могут знать и Кэролайн, раз уж находятся здесь. В голове возникли разные мысли. Всё-таки одним из вариантов знакомства сразу с двумя детективами, да ещё и напарниками, было участие в каком-либо деле. И Мэтт очень надеялся, что Кэролайн или Кэтрин, если и проходили по какому-нибудь деле, то не в качестве жертвы. Мэтт слегка боялся встречи с Кэролайн. Да, они остались друзьями, иногда списывались делились чем-то новым, что случилось в их жизни. Но он чувствовал себя виноватым, ведь после их расставания он начал встречаться с Эйприл, подругой Кэролайн. Ведь это подло с его стороны. Как бы Кэролайн не делала вид, что рада за него, глубоко в её глазах можно было рассмотреть отголоски обиды и боли. Иронично, но Эйприл бросила его за день до свадьбы, сбежав с кем-то в другой штат. Ему тогда тоже было больно, он очень хотел поговорить с кем-то, и самым лучшим вариантом в этой ситуации была Кэролайн, которая всегда могла поддержать и выслушать, но тогда совесть не дала ему позвонить ей. С его стороны это было бы слишком самонадеянно. И сейчас этот страх так же поселился в глубине души. Он разговаривал с людьми, которые когда-то были важными в его жизни, которые сейчас стали призраками прошлого. Вдруг пришло осознание, что Кэролайн тоже стала таким призраком. Он тяжело вздохнул. — Минутная готовность, — оповестил всех Карлос, подходя к выходу и убирая телефон в карман. Люди тоже собрались полукруг, ожидая прихода именинницы. Когда дверь распахнулась и в бар вошла Кэролайн, на неё сразу посыпались разноцветные конфетти и поздравления с днём рождения. Девушку с искренней улыбкой разговаривала со всеми. В светлых волосах всё ещё оставались разноцветные бумажки. В голубых глазах даже издалека можно было увидеть счастье, когда она обнимала очередного старого знакомого, искренне радуясь встречи. Клаус остался в стороне, дабы не отвлекать её от других гостей. Деймон же решил присоединиться к поздравлениям и пошёл в толпу, оставляя напарника стоять в углу в полном одиночестве со стаканом виски в руке. Когда брюнет подошёл к Кэролайн, она начала оглядываться, но вокруг было слишком много людей, чтобы найти среди толпы определённого человека. Клаус ждал, наблюдал за своей девушкой и одновременно изучал гостей. Никто ему не был знаком, но людей и правда было много и, скорее всего, все они действительно были друзьями для девушки. Но за всё время, когда Ник и Кэролайн были вместе, он не слышал о друзьях девушки ровным счётом ничего, она как-то не заикалась о них, да и предпочитала проводить вечера с ним дома. Когда к Кэролайн подошёл Мэтт, а девушка так искренне ему улыбнулась и крепко обняла, в Клаусе что-то перевернулось, неприятно заскрипело. Возможно, на секунду глаза пожелтели. Он мрачно смотрел на эту картину и прислушивался. Из-за большого количества людей и выпитого алкоголя удавалось это с трудом. -… Я так рада тебя видеть. Когда мы виделись с тобой в последний раз? — Не знаю, Кэр. Давно, много воды с тех пор утекло. Ты потрясающе выглядишь. Я скучал. — Я тоже. Спасибо… Она вновь обняла парня, кладя руки на его плечи, а руки Донована опустились на её спину. Стакан в руках Клауса рассыпался на множество мелких осколков, которые слегка поранили его ладонь. Бармен, который всё это заметил, дал оборотню полотенце и быстро начал собирать осколки, тем временем сетуя на непрочность посуды. Клаус стёр белоснежным полотенцем кровавые подтёки, осматривая неглубокие царапины. Он сжал руку в кулак, чувствуя лёгкий дискомфорт, и, оставив полотенце на барной стойке, снова повернулся к девушке. Кэролайн как раз отошла от Мэтта и, наконец, нашла Майклсона взглядом. Она осторожно подошла к нему, смущённо заламывая пальцы. — Привет. Ты сегодня утром рано ушёл, — её голос слегка дрогнул. — Да, нужно было прийти на работу пораньше. Ну иди сюда, — видя вину во взгляде девушки, Клаус сам сделал шаг вперёд, положил руки её на талию, притягивая ближе к себе. Кэролайн прижалась щекой к его груди, расслабленно прикрывая веки, — Ты вообще собиралась мне сказать? — Майклсон старался скрыть из голоса любое недовольство. Девушка чуть отстранилась, слегка пожимая плечами. — Да, конечно, собиралась. — И когда же? — Сегодня вечером… если бы нашла подходящий момент, — Клаус закатил глаза, неодобрительно качая головой. Кэролайн усмехнулась и приподнялась на носочки, соединяя их губы поцелуем. Губы девушки как всегда были мягкими и сладкими, а она сама излучала нежность, но в ней сейчас было ещё что-то. Какая-то невесомая тоска, которую ей хотелось разделить хоть с кем-то, потому что в одиночку нести этот груз ей не хотелось. Не в день, когда всё должно было быть идеальным. Не когда вокруг было столько, когда-то близких, ей людей, которые сегодня пришли поздравить её с днём рождения. Хоть кто-то поздравил… — Ты в порядке? — обеспокоенный голос мужчины заставил её вздрогнуть от неожиданности и обратить всё своё внимание на него. Она кивнула, возвращая на лицо свою обычную улыбку, — Хорошо, давай завтра проведём весь день вместе. Как ты захочешь, — в этот момент Кэролайн закусила губу, виновато отводя взгляд. — Мне завтра нужно будет быть в лавке специй. Прости. Я бы очень, очень хотела побыть с тобой. Но у нас будет весь вечер, — она вновь поцеловала его. Кэролайн покинула Клауса, присоединившись к группе, состоящей из несколько девушек, примерно ровесниц Форбс. Оборотень так и остался в стороне, только в этот раз сел за барную стойку. Бармен, тщательно проверив граненый стакан на наличие трещин, подал ему бурбон и помчался обслуживать игривых и уже слегка пьяных девушек. Клаус задумчиво смотрел на переливающуюся янтарную жидкость, в помещении играла лёгкая танцевальная музыка, так и зазывая людей на импровизированный танцпол, куда, судя по звукам, и направился Деймон в сопровождении какой-то блондинки. Кэтрин была замечена оборотнем в другой части комнаты в компании Карлоса. Это показательное веселье в компании других людей показалось Майклсону забавным, но наблюдать за этим ему не хотелось. Тем более справа от него отодвинулся стул и на него сел Мэтт Донован, давая знак бармену, чтобы тот дал ему что-нибудь безалкогольное. — Детектив, — поздоровался парень, делая глоток сока со льдом. — Мы не на работе. Можно без формальностей, — безэмоционально сказал Клаус, откидываясь на спинку барного стула. — Ладно, Клаус. Неплохая вечеринка, Кэт проявляет организаторские навыки, — блондин оглядел помещением, затем остановил взгляд на Клаусе, чуть сощурив голубые глаза. Майклсон для него был загадкой. Очень мрачной загадкой. Слишком закрытый человек, в отличие от того же Деймона, он не доверял чужакам и не давал им шанса получить его доверие, что сразу отвратило Мэтта о него. Не то чтобы Мэтт старался или хотел как-то выслужиться перед ним, но он привык изучать людей и располагать их к себе. Эта привычка быть хорошим для всех осталась у него со школы и так и не и покинула его. Этим они с Кэролайн и были похожи, на этой почве сошлись характерами и стали идеальной, по мнению многих студентов и жюри конкурса «Лучшая пара общежития», парой. Ему не казалось, что Клаус может быть во вкусе девушки. Как-то в его голове они совершенно не сочетались по характерам. Хотя людям же ведь свойственно меняться. — Ну да, — так же сухо ответил Майклсон, делая ещё один глоток янтарной жидкости. Его не покидало смутное предчувствие чего-то нехорошего. Может, это алкоголь взыграл в крови, может, это действительно была интуиция. Он надеялся на первое, хотя пока что он не был настолько пьян, чтобы начать параноить по поводу и без. — Так вы с Кэролайн вместе? — Мэтт пытался продолжить, а если точнее хотя бы завязать, нормальный разговор. Он беспокоился о своей бывшей девушки и нынешней подруге. Он хотел удостовериться в её благополучии, со своей добротой она вполне могла ввязаться в абьюзивные отношения, из которых не сможет выйти. И в данные момент он абсолютно забыл о боевой Кэтрин, которая не дала бы подругу в обиду. Перед Донованом был только Майклсон, который совершенно не внушал доверие. К тому же он точно не привык отказывать себе в алкоголе, а вспыльчивость, это качество Мэтт давно заметил в нём, в состоянии алкогольного опьянения может сделать что-то действительно ужасное. — Да. Тебя это волнует? — взгляд серо-голубых глаз скользнул на собеседника, в голосе скользило подозрения и прикрытая агрессия. — Она мой хороший друг. Я… волнуюсь за неё, — Донован сощурился, в его голосе можно было легко почувствовать обвинение или претензию или всё вместе. Странно, вроде не пил, а ведёт себя так глупо. Клаус не стал игнорировать выпад, но от взрыва смог себя уберечь, еле удерживая внутреннего волка на цепи. Его голос был холодным словно лёд, а вот глаза горели чуть ли желтым пламенем. — Тебе не стоит беспокоиться. Она в абсолютной безопасности со мной, — оба поднялись со стульев и встали друг напротив друга. — Точно.? Что же, это была ошибка Мэтта. Этот вопрос вывел Клауса из себя настолько, что его глаза на секунду пожелтели полностью, белки почернели, а ладони принялись деформироваться. Но Донована спасло внезапное появление Кэролайн, которая, будто почувствовав что-то неладное, подошла к Нику, кладя одну руку на его напряженную спину, слегка поглаживая, а другую на предплечье. Клаус внешне вернулся в норму, однако внутри продолжала бушевать буря. Он встретился с напряженным взглядом девушки, она перевела взгляд на Мэтта и нацепила на лицо дежурную улыбку, обращаясь к обоим мужчинам. — Вы уже познакомились? — Да, работаем вместе, — на лице блондинки мимолётно проскользнуло удивление. Мэтт хотел что-то сказать, но она быстро его прервала, обращаясь к Майклсону. — Ник, нужно поговорить. Пошли, — она взяла его за руку и, заприметив дверь в подсобное помещение, потянула его туда. Они оказались в просторном помещении с большим металлическим столом посередине и разными полками у стен. Скорее всего, комната была как-то связана с кухней. Кэролайн отпустила его руку и заключила лицо мужчины в свои ладони. — Ты в порядке? Ник? — он аккуратно оторвал её руки от своего лица, несильно сжимая кисти. Сделал глубокий вдох, пытаясь остудить пыл. — Да. Нормально. — Не обманывая меня, — Кэролайн поменяла положения ладоней, кладя пальцы на его запястье. Пульс был бешеным. Сердце будто скоро выпрыгнет из груди, — Ты зол, напряжён. Я чувствую это. Не лги, пожалуйста. — Правда, всё нормально. Просто был неприятный разговор с… твоим бывшим. — Понятно, — она глубоко вздохнула, чуть ли не закатывая глаза, и отступила на шаг. Сложила руки на груди, чуть поджимая губы, чувствуя неуловимую негативную энергию, исходящую от мужчины, — Ник, Мэтт мой очень хороший друг. Мы знакомы, наверное, вечность. Я люблю его… Как друга! Может, даже как брата, потому что когда-то я нуждалась в близком человеке, которым оказался он. Но, Ник, прошлое остаётся в прошлом. А сейчас настоящее. Теперь мы с ним только друзья, не больше. А у меня есть ты. — Да, но, знаешь, как-то не верится в крепкую дружбу после долгих отношений. — Ха, — Кэролайн сложила руки на груди и скептически подняла бровь, — Не тебе об этом говорить. Как же Хейли? — Как ты вообще узнала об этом? — Поняла, увидев вас вместе. — Ладно. Но отношения с Хейли длились два месяца, а не четыре года, в старшей школе, когда мы были детьми, а не в колледже. И мы не такие уж хорошие друзья сейчас, если бы я не был оборотнем, Мы бы, может, и не виделись больше. А вы с Мэттом так мило миловались на протяжение вечера. — Мы не… Ладно. А Аврора? — Клаус непонимающе на неё посмотрел. К чему она вообще вспомнила ДеМартель, он не понимал. Девушка фыркнула, — На маскараде ты не стеснялся, как ты выразился, миловаться с ней. — Я уже говорил, что отношений у меня с ней никогда не было. И это никогда ничего не значило, — Клаус подошёл ближе. Кэролайн смотрела в пол, покусывая нижнюю губу. — Я знаю, но это не значит, что мне не было больно, — она тяжело вздохнула и поднялась на носочки, прижимаясь губами к его щеке. Он всё ещё был напряжён. Чувствуя это, Кэролайн отстранилась, — Тебе нужно остыть. Я оставлю тебя одного. Клаус молча остался стоять. Кэролайн кивнула, выходя из комнаты. В глубине души ей хотелось, чтобы он попросил её остаться с ним, но он этого не сделал. Ему было комфортней одному, поэтому она ушла, возвращаясь в общество шумных, радостных и пьяных людей. Ник сел на стол, оперся локтями о свои колени, сгорбившись, и устало потёр лицо. До слуха доносились звуки музыки и радостные возгласы гостей. Он напрягся, пытаясь во всём этом шуме расслышать Кэролайн. Но ничего не получилось. Голоса людей смешались в кашу и только раздражали оборотня. Майклсон не знал, сколько пробыл там в полном одиночестве, пытаясь абстрагироваться от внешнего мира. Он долгое время сидел, не шевелясь, затем ходил по кругу, разминая тело и освобождая себя от влияния алкоголя. Достаточно протрезвев, Клаус покинул подсобку. Он сразу же начал искать глазами Кэролайн, но девушки нигде не было. Обшарив помещение дважды, полностью игнорируя нахождения там Мэтта, оборотень спросил о местонахождении Форбс у бармена, так как он был одним из немногих трезвых людей здесь. Парень кивнул ему на лестницу на второй этаж и сказал, что там будет выход на крышу. Майклсон кивнул пошёл по указанному направлению. Выйдя на крышу, он осмотрелся. Район был невысоким, поэтому такое решение казалось весьма удачным и выгодным. Кэролайн стояла к нему спиной, облокотившись о высокое и толстое ограждение. Светлые волосы развивались на ветру. Руки были соединены, держа между ладонями телефон, на который она то и дело смотрела. Клаус подошёл, встал рядом и чуть повернул голову, замечая опухшие глаза, покрасневший нос и мокрые щеки. Заметив боковым зрением внимание к себе, она провела рукой по щеке, стирая солёную жидкость, и посмотрела на мужчину, стараясь делать вид, будто всё хорошо, и улыбнуться. Вновь взгляд на экран телефона, вновь разочарованный вздох, вновь слеза, катящаяся по щеке. Клаус дотронулся до её плеча, разворачивая к себе. Девушка покачала головой, шмыгая носом, и уткнулась в его грудь. Он рассеянно гладил её по волосам, задаваясь вопросом, что её так расстроило. — Хочешь, поедем домой? — Кэролайн кивнула, отходя. — Да, я устала. Не хочу, чтобы меня кто-нибудь видел в таком виде, — она принялась тереть глаза, пытаясь стереть следы слез, но только заставляя их ещё большее покраснеть. Они вышли через служебный выход, перед этим Клаус предупредил об уходе Деймона, чтобы тот сказал Кэтрин. Всю дорогу Кэролайн сидела, угрюмо уставившись в одну точку, продолжая теребить в руках телефон, который наверняка уже разрядился на холоде. Клаус молчал, не нарушал её покой. Сердце каждый раз, когда он смотрел на девушку, больно щемило. Её губы и ресницы подрагивали, сердце билось более менее спокойно, лишь иногда ускоряя ритм. Зайдя домой, Кэролайн сразу пошла в ванную комнату и пробыла там около пятнадцати минут. Клаус не находил себе место, ходя по кругу в ожидании, пока заварится чай в белой кружке с каким-то нелепым, по его мнению, крокодилом, но которая очень нравилось самой Кэролайн. Девушка вышла из ванной, неловко переминаясь с ноги на ногу, заламывая пальцы на руках. Ник протянул ей кружку, которую она приняла, удивленно на него посмотрев, а затем благодарно улыбнувшись. Он усадил ей на диван, сам сел на корточки перед ней, успокаивающе поглаживая колени. — Что случилось? — Клаус старался говорить тихо. Перед тем, как ответить, девушка облизнула губы, сильнее сжимая кружку в одной ладони. — Просто… стало грустно… — Когда тебе грустно, ты не плачешь, а предпочитаешь сидеть в одиночестве и думать о своём или читать книгу. Скажи мне, — Кэролайн опустила голову, кладя свободную руку на руку Клауса, — Если это из-за меня и Мэтта, я… — Нет, ты тут не при чём. И Мэтт тоже. На самом деле всё это ерунда, — она с силой закусила губу и сжала ладонь. Клаус настойчиво на неё посмотрел, заставляя девушку вздохнуть, — Дело в моей… маме, — это заявление далось ей с большим трудом. Но как только слово вылетело из уст, с плеч, будто упал камень. Маленький, но облегчение пришло. А вот Клаус напрягся, отношения детей с родителями были для него непонятной темой. Он почти ничего не знал о матери Кэролайн. Только то, что мать не особо ценит свою дочь, а за то время, пока они вместе жили, он и слова от Кэролайн об этой женщине не слышал. Значит, их отношения явно не улучшились. — Она что-то сделала? Сказала? — Нет. Нет… В том то и дело. Это очень глупо и самонадеянно. Просто день рождение навевает разные воспоминания, — она отвела взгляд, часто моргая, — Это очень глупо, но я надеялась хотя бы на сухую эсэмэску с поздравлением. Просто… ей так легко удалось забыть обо мне, — она снова шмыгнула. Клаус сел рядом, опуская её голову на своё плечо и обнимая за плечи, — Знаешь, я всегда пыталась быть идеальной, лучшей. Лучшей дочерью, лучшей ученицей, студенткой и, конечно, ведьмой, полностью оправдывающей ожидания ковена. Но с последним я точно облажалась. Единственное решение, которое я приняла сама, обернулось для меня потерей оставшейся семьи. — Милая… — Ник прижался губами к макушке девушки, поглаживая костяшками пальцев мокрую щеку. — Хотя странно было надеяться на что-то подобное после… — она замялась, чуть повернув голову, полностью скрывая своё лицо на его груди. — Что случилось? После чего? Ты можешь мне всё сказать, — прошептал Майклсон. — Помнишь я говорила о складе, в котором хранились мои вещи и, доставшаяся мне после смерти отца, машина, — Клаус кивнул, перебирая светлые пряди, — Недавно я хотела посетить его, но оказалось… что он мне больше не принадлежит. Не знаю как, но по документам примерно пять лет назад его переписали без моего ведома. Там было всё. Артефакты, какие-то мелкие вещи, воспоминания, моё наследство. У меня ничего нет. Оказалось, что, когда я ушла из дома, я полностью осталась ни с чем, потому что меня отвязали от семейного счёта. Понятно, кто это мог сделать, но я всё равно хочу… найти ей оправдание. — Поэтому ты так погрузилась в работу? — Я хочу чувствовать себя полностью независимой от внешних признаков. — И от меня тоже. — Да, — Клаус слегка напрягся. Кэролайн могла слышать, как его сердцебиение ускорилось, — Дело не в тебе, дело во мне. Мало ли, что может случиться в будущем. Вопрос денег очень щепетилен, я хочу знать, что если что не попаду в такую же ситуацию. — Кэролайн… У меня достаточно приличный счёт в банке и, если тебе что-нибудь понадобится, просто попроси, — Кэролайн отстранилась, смотря заплаканными глазами на него. — Дело не только в этом. Я не хочу сидеть на твоей шее. Я и так слишком сильно зависима от тебя эмоционально. Тем более… Вдруг мы поссоримся или ещё что. Мало ли, что может случиться. Жизнь непредсказуема. Я просто хочу сказать… — Я понял. И я понимаю всё, — он тяжело вздохнул. Признание этого факта давалось ему с трудом, — Кэролайн, я обещаю, что, если тебе понадобится помощь, когда бы то ни было, что бы тебе не понадобилось и… в каких бы отношениях мы не состояли, ты можешь рассчитывать на меня. Обещаю. — А ты всегда держишь свои обещания, — улыбнулась девушка, мужчина серьёзно кивнул, — Я люблю тебя. — И я тебя, — она снова положила голову ему на плечо. Ник продолжил говорить, — Милая, я не хочу тебя обидеть, но тебе не стоит плакать из-за матери. Если она не понимала и до сих пор не понимает, насколько у неё прекрасная дочь, значит, она не достойна иметь такую дочь и не достойна твоих слёз. Каждое слово ранило Кэролайн, больно отдавалось в каждом уголке души. Потому что они были правдой. Она знала это, но долгое время боялась признать. Никто не захочет признавать, что ничего не значит для собственной матери. Это неправильно. Родители должны любить своих детей, а дети своих родителей. Это естественный порядок вещей. Только она задавалась вопросом, почему у неё не так. Почему стала исключением. Что сделала не так? — Не думай так, — прошептал мужчина. — Я что-то сказала вслух? — удивленно спросила блондинка, приоткрывая глаза. — Нет, я просто знаю, что ты будешь во всём винить себя. Ну так вот не вини себя. Проблема не в тебе, а в ней. — Да, наверное, ты прав. — Завтра ты останешься дома и не пойдёшь ни на какую работу. У тебя праздник, возьми выходной. Думаю, Кэтрин подменит тебя на денёчек, — властным тоном произнес оборотень. Кэролайн приподняла голову и с прищуром на него посмотрела. — Это приказ? — она старалась говорить возмущённо, но улыбку всё равно удержать не удалось. — Если по-другому ты не устроишь себе выходной, то да, — он слегка усмехнулся. — Так точно, — Кэролайн потянулась к нему, крепко целуя. Стало легче. Она ещё раз убедилась, что может положиться на Ника. Он узнал немного больше о её семье и о её внутренних терзаниях. Пусть день прошёл и спорно. Без ссор не обошлось, но сегодня они снова стали ближе и становились всё ближе с каждым днём.