***
В голове была абсолютная пустота, все мысли плавали где-то на задворках сознания, а на передний план вышел тихий гул, вызывающий головную боль. Она тяжело дышала, всё ещё не открывая глаза, потому что совершенно не было сил, на автомате провела кончиком языка по пересохшим губам. Ей казалось, будто она вернулась в прошлое. Чувство беспомощности, поглотившее её сейчас, было смутно знакомым, заставляющим нервно сглотнуть, тяжело размыкая веки. Всё вокруг было размытым, но она точно находилась в какой-то комнате. Было темно, но откуда-то, она не поняла откуда, светил тусклый свет. Постепенно все её чувства начали приходить в норму. Дыхание более-менее успокоилось, потолок, в который был устремлён её взгляд, стал более чётким и, наконец, она поняла, что находится в комнате не одна. Где-то совсем рядом она услышала сердитый голос, который явно кого-то отчитывал. Кэролайн попыталась повернуть голову и посмотреть на того, кто говорит, но это вызвало сильнейшую боль в шее, поэтому с её губ сорвался тихий болевой стон. Голос резко затих, кто-то быстро подошёл к ней и сел на корточки рядом. Это явно был мужчина, который откуда-то достал стакан с чем-то. Одной рукой он приподнял её голову, чтобы она смогла пить, а другой поднёс стакан к её губам. Кэролайн попыталась отодвинуться, использовать магию, но тело было слишком слабым, поэтому мужчина смог заставить её сделать глоток горькой жидкости, которую, впрочем, она распознала как обезболивающее. После этого её охватил приступ кашля, хотя по телу уже начало разливаться тепло, уменьшая боль. Теперь разум точно полностью вернулся к девушке, и она смогла понять, что лежит на кожаном диване. Кэролайн опёрлась рукой о спинку, помогая себе встать, ноги опустились на ковёр, а опасливый взгляд упёрся в таинственного мужчину, который, ровно держа спину, стоял прямо перед ней с непроницаемым лицом. Если бы в комнате было хоть чуть-чуть светлее, то в его глазах можно было рассмотреть сожаление и искреннее дружелюбие, но в комнате было темно, поэтому в его глазах Кэролайн видела лишь темноту. — Прошу прощения, мисс Форбс, за моих подчинённых, им следовало действовать более деликатно, — его голос слегка дрогнул, поэтому он откашлялся. — Деликатно? Более деликатно похитить меня? — Кэролайн подавилась воздухом. От своего звонкого голоса она непроизвольно сморщилась. Ей очень хотелось использовать магию, вырубить этого странного типа и бежать отсюда со всех ног. Но ей сразу стало ясно, что здесь магия не работает. Место, в котором она оказалось, было заколдовано на защиту от любого магического вмешательства. И, нужно сказать, что эта защита была по-настоящему мощной и очень древней. Поэтому она быстро окинула комнату взглядом, замечая что-то длинное и железное, висящее на стене совсем недалеко. Видимо, её цель была слишком очевидной, потому что мужчина быстро догадался, о чём думает ведьма, и спокойным голосом произнёс: — В этом нет нужды. Мы не собираемся причинять вам вред. Если бы хотели, то не ждали бы момента, когда вы проснётесь, или хотя бы связали, — аргумент был вполне убедительным, но Кэролайн всё равно не потеряла свою подозрительность, нервно сжимая край кофты дрожащими пальцами. — Так зачем я здесь? Не нужно ходить вокруг да около, — она придала голосу уверенности и приподняла голову, стараясь не показывать свою беспомощность. А она была беспомощна, магии не было, а физически она даже в лучшие времена ни за что не смогла бы победить крупного мужчину, а сейчас она была и так ослабшей. — С вами кое-кто хочет поговорить. Повторяюсь, мы не хотели причинить вам вред, и вам не стоит бояться. Доверьтесь мне, — его голос был мягким и спокойным. Ему хотелось верить, но Кэролайн не хотела этого делать. — Как я могу вам доверять, если даже не знаю вашего имени? — Прошу прощения за мою бестактность. Моё имя Майснер. У вас есть время немного прийти в себя. Я оставлю вас одну, на столе всё, что вам может понадобится. Через тридцать минут я вернусь, — мужчина отошёл к двери и уже собирался покинуть комнату, когда девушка его окликнула. — Подождите. Кто хочет со мной поговорить? — Король. Майснер ушёл, оставляя Кэролайн одну сидеть на диване, ошарашенно смотря на закрытую дверь. Она быстро встала и подошла к окну, отодвинула плотные шторы, смотря на подъездную дорожку к величественному особняку, в котором она находилась. Она была в особняке Майклсонов. Не в том, в котором проходил тот бал, а в том, который являлся главной королевской резиденцией на данный момент. Внутри всё похолодело, она закусила губу, приобнимая себя руками, и облокотилась спиной о стену. Это было не к добру. Отец Клауса… точнее просто Майкл был ужасным человеком. Она не могла думать иначе, ведь видела, насколько сильно Ник был ранен этим человеком, пусть он сам всячески скрывал это глубоко в себе, чтобы не казаться слабым и не вызывать жалости, как это случилось, когда он рассказал Кэролайн о случае с лошадью. Майкл был жестоким, даже когда не знал, что Клаус не его сын, а, когда узнал, вообще выгнал из дома с огромным скандалом и «перекрытием воздуха» для Клауса в Портленде и ближайших городах, где у него была хоть какая-то власть, чтобы он точно уехал. Но Клаус же не был виноват, в том, что Эстер не была верна своему мужу и не рассказала ему о том, что ребёнок не его. Хотя, что было бы, если она рассказала. Что бы тогда Майклс сделал с ещё неродившимся ребёнком? Кэролайн тяжело сглотнула, облизнув губы. Она не понимала, как можно так относиться к ребёнку, который называет тебя мамой или папой и искренне любит. А Клаус любил своего отца, в детстве уж точно. Если бы не любил, Майкл не смог бы оставить такую глубокую рану в его душе. Кэролайн какое-то время стояла так, с закрытыми глазами, обняв себя руками и оперевшись спиной о стену. Тяжкие мысли не покидали её, а страх перед встречей с Майклом всё нарастал. Зачем она ему нужна? Что он хочет? И связано ли это с Клаусом? Вопросы не давали ей покоя. Она подошла к столу, на котором лежал поднос с разными тарелками с легкой едой, но она взяла только стакан с водой и сделала несколько глотков. Майснер всё не приходил, хотя может прошло и не так много времени. По крайней мере, на улице всё ещё была ночь. Она осмотрелась, но ничего интересного не было. Никаких фотографий, личных вещей. Лишь картина, висящая на одной из стен, которая впрочем была не слишком впечатляющая и не смогла задержать на себе внимание блондинки. Она ходила из стороны в сторону не в силах спокойно сесть и ждать. В углу комнаты стояли громадные часы, тиканье которых изрядно капало ей на мозги. Дверь открылась, заставляя ей непроизвольно вздрогнуть. Но Кэролайн быстро взяла себя в руки, выпрямляя спину и складывая руки на груди, чтобы скрыть дрожь. Майснер ничего не сказал, лишь слегка кивнул, прося последовать за ним. Девушка старалась выглядеть спокойно, потому что в освещенном коридоре было намного легче увидеть её истинные эмоции, чего её совершенно не хотелось. Они прошли несколько длинных коридоров. Это был самый настоящий лабиринт, как подумала Кэролайн, когда уже перестала понимать, в который раз они повернула направо, а в который налево. Назад пути не было, когда Майснер остановился в конце одного из коридоров около массивной двери. Он аккуратно постучал и, услышав ответ, открыл дверь, приглашая девушку внутрь. Кэролайн сделала аккуратный шаг вперед, замирая на месте, когда почувствовала, что дверь за ней закрылась. Около зашторенного окна стоял массивный стол из темного дерева, на нём лежало множество бумаг, рассортированных по папкам, закрытый ноутбук и несколько рамок для фотографий, содержание которых она не могла увидеть. Но всё её внимание сейчас привлекал сидящий за этим столом мужчина. Его взгляд был устремлён куда-то в пространство, серые глаза немного выцвели от старости. Его рука, поднятая ко рту, чуть подрагивала от кашля. В светлых волосах отчётливо просматривалась седина. Майкл на секунду задержал взгляд на одной из фотографий, а затем, наконец, обратил внимание на нервную девушку. Он пристально осмотрел её с ног до головы, чуть склонив голову. Кэролайн молчала, смотря в ответ, она ожидала увидеть что-то враждебное в его взгляде, но там было лишь любопытство и какое-то беспокойство. Она понятия не имела, как себя вести. Ей следовало бы вести себя более почтительно перед Королём, перед которым совершенно не хотелось преклоняться. Разные сказки гласили, что представителем королевской крови нужно преклониться, но как дела обстояли в реальном мире, Кэролайн даже не представляла, да и не хотела. Человек, сидящий перед ней, даже несмотря на свой не самый лучший вид, вызывал лишь отторжение. Возможно, это легко читалось в её глазах, но Майкл поднялся, придерживаясь за ручки стула, и отошёл к окну. Девушка сделала еле заметный шаг назад. Несмотря на жалкий вид, он вызывал в ней страх, который никак не получалось побороть. Ей хотелось сказать хоть что-то, но она не могла, потому что в горле всё пересохло. — Значит, это ты стала избранницей Никлауса, — от его хриплого голоса Кэролайн поёжилась. Она ничего не ответила, лишь хмуро уставившись на Майкла. Тот после недолгого молчания слегка кивнул, а уголки его губ слегка приподнялись. Кэролайн не совсем поняла значение этой улыбки, насторожившись ещё сильнее. — Да уж, с возрастом он всё-таки научился выбирать девушек, — задумчиво сказал он. Кэролайн от этого выпала из пространства, чуть приоткрыв рот. Заметив её обескураженность, он отошёл в сторону и налили в граненый стакан янтарную жидкость, после чего посмотрел на девушку, — Тебе нужно немного выпить. Кэролайн сделала аккуратный шаг к мужчине, принимая стакан из его рук, и сделала глоток, не думая о том, что здесь может быть яд. Ей нужно было что-то, что поможет её расслабиться. Напиток оказался очень крепким, из-за чего девушка непроизвольно сморщилась и решила, что и одного глотка хватило. По крайней мере руки перестали дрожать. — Зачем я здесь? — собственный голос показался ей чужим, когда она, наконец, решилась задать вопрос. Видимо, алкоголь всё-таки смог развязать ей язык и придал смелости, потому что в голосе были отчётливо слышны недоброжелательные нотки. — Я лишь хочу побольше узнать о жизни своего сына, потому что сам я… не могу этого сделать. — Вашего сына? — она хмыкнула, складывая руки на груди, но слегка отступила, чувствуя недовольство в его голосе, — И для этого обязательно было меня похищать? Нельзя было отправить письмо по почте, к примеру? — Тогда бы ты рассказала Никлаусу о нашей встречи, а этого мне не хочется… — То есть теперь я ему об этом не расскажу, — ей казалось, что она ходит по тонкому льду. Будто каждое неверное её слово может свести девушку в могилу. — Возможно. Ты, видимо, считаешь меня ужасным человеком. — А вы хороший человек? — Никлаус многое тебе рассказал… Но я могу уверить тебя, что я не настолько ужасным человеком, как ты себе представляешь. — Значит, Ник врал мне? А в его детстве не было жестокости и ненависти… — Нет, он говорил правду. Но с тех пор много воды утекло. Я изменился. Ты же веришь в то, что люди меняются. Вижу, что веришь, Кэролайн. С возрастом приоритеты меняются, ты пересматриваешь поступки, которые совершил в молодости, и понимаешь, что из этого было правильным, а что оказалось ошибкой. А на смертном одре пытаешься исправить эти самые ошибки. Говоря это, он стоял около окна, смотря в даль. Его голос был спокойным и даже поучающим. Кэролайн не понимала. Слова Короля вызвали неприятную щекотку где-то внутри. — И при чём здесь я? — Видишь ли, Кэролайн, кое-что происходит. Кое-что, о чём тебе не следует знать. И я лишь хочу удостовериться, что мои дети в это не ввяжутся, а так как я не имею никакой власти над Никлаусом, мне нужна твоя помощь, чтобы знать, что ничего не выйдет из-под контроля. — То есть я должна шпионить за Ником для вас. И я должна поверить, что вы делаете это из благих побуждений. Как-то не верится, — Майкл понимающе кивнул и сделал несколько резких шагов по направлению к ней, Кэролайн от неожиданности отпрянула, опасливо покосившись на его руки. — Тогда использую свою силу и посмотри, что творится в голове у старика, — он протянул ей ладонь. Девушка вздохнула, чувствуя, что противомагические барьеры с поместья снялись. Ей предоставилась возможность уйти, но она не спешила. Кэролайн аккуратно вложила свою ладонь в его и сжала, прошептав коротенькое заклинание на латинском. Глаза закрылись, дыхание резко участилось, а в голове начали мелькать разные картинки. Она смогла проникнуть в самые глубины разума Майкла, которые он явно не планировал показывать. Мысли и воспоминания сменялись слишком быстро, не давая девушке сосредоточиться на чём-то одном. Но на нужных воспоминаниях всё утихло. Она оказалась в куполе, рядом стоял Майкл, контролируя частички информации, которые доходили до ведьмы. Это всё было таким сюрреалистичным для Кэролайн, что ей понадобилось время, чтобы осознать, что происходит, и поверить в это. Майкл разорвал их тактильный контакт, когда показал достаточно, и спокойно посмотрел на девушку, которая просто стояла, задумчиво смотря в одну точку. Она чувствовала пронзительный взгляд мужчины, но никак не реагировала, переваривая полученную информацию. — Думаю, теперь тебе следует отправиться домой и подумать над моим предложением. Майснер вернёт тебе твои вещи и отвезёт домой, — он отошёл от неё и вновь сел за стол. Кэролайн удивлённо на него посмотрела. — Это всё? Если я расскажу об этом Нику? — Ты, конечно, можешь это сделать, — Майкл откинулся на спинку стула, уже чувствуя сладкий вкус победы, — Но понимаешь, что так будет лучше для него. Если Никлаус узнает, что это всё моих рук дела, то сделает всё в точности наоборот и неважно, правда это или нет. Он слишком горд, чтобы принять это. Ты это понимаешь. И тебе придётся молчать, чтобы он был в безопасности и не делал глупостей. Ты же хочешь его защитить…? — Хочу, — тихо ответила Кэролайн. Она недолго смотрела прямо на Майкла, терзаемая сомнениями, и потом вышла в коридор, где её ждал Майснер. Он без слов попросил её последовать за ним. Сидя на заднем сидении дорогого внедорожника, Кэролайн совершенно ни о чём не думала. Ей просто не хотелось. Всё оказалось слишком тяжело. Внутренние органы сжимались от неприятного чувства, поглотившего её полностью. Глаза начали слезиться от накатившего отчаяния. Она вспоминала то, что увидела в сознании Майкла. Она не хотела такой судьбы, поэтому у неё нет выбора. Есть только одно верное решение, за которое Клаус может её возненавидеть. Но его жизнь была важнее для неё. Значит, она поступает правильно. Машина подъехала к дому Клауса. Майснер, сидевший за водительским сидением и всю дорогу наблюдавший за девушкой через зеркало заднего вида, развернулся, передавая ей её сумку. Кэролайн кивнула, пытаясь выразить что-то похожее на благодарность, и взяла свои вещи. Когда её рука уже коснулась ручки двери, она остановилась, слушая голос водителя. — Ты делаешь правильный выбор, Кэролайн. Клаус мне как сын, я видел взросление всех детей семьи Майклсон, все они дороги мне. Надеюсь, ты понимаешь, как будет для него лучше. Кэролайн ничего не ответила, просто вышла из машины и пошла домой, не оборачиваясь. Ей не хотелось абсолютно ничего. Просто несколько часов пустоты и тишины. Спокойствия… Может быть, сна, ведь именно во время сна мы можем отключиться от внешнего мира. Но сейчас мозг был слишком перевозбужден, поэтому о здоровом сне оставалось только мечтать. В квартире стояла гробовая тишина, а ещё холод. Пробирающий до кости, холод, от которого невозможно спрятаться, укутавшись в плед. Тишина, которая звенела в ушах и давила на нервы. Девушка прошла в гостиную, включила свет, потому что темнота почему-то начало её пугать. Горячий душ смог успокоить её. Её окутал горячий пар настолько плотно, что она не могла видеть дальше собственного носа. Щеки и нос раскраснелись, мокрые волосы липли к телу. Вытеревшись полотенцем, Кэролайн встала перед зеркалом, провела рукой, стирая паровые следы, и несколько долгих секунд рассматривала своё отражение, после чего спешно отвернулась и покинула ванную комнату. На кухне уже кипел чайник. Надев на себя только свободную белую футболка, девушка сделала себе успокаивающий напиток, добавив в чай экстракт ромашки, и вернулась в гостинной, удобно устраиваясь на диване и включая телевизор, чтобы не было так тихо. Клаус должен был вернуться через несколько часов, поэтому Кэролайн решила дождаться его здесь за просмотром фильма. А потом в его объятиях она уж точно сможет заснуть. С улицы доносился тихий шум ветра и стрекотание сверчков, это даже успокаивало. Прохладный ветер проникал в комнату через открытое окно, заставляя девушку сильнее кутаться в плед. Её глаза были закрыты, голова удобно пристроилась на маленькой диванной подушке. Было ощущение, будто она плывёт по спокойной реке, будто вода обволакивает её тело и держит на поверхности, не давая опуститься на дно. Где-то на фоне вдруг возобновилась тишина. Голос Джима Керри замолк, как и музыкальное сопровождение фильма. Кэролайн приоткрыла глаза, чуть нахмурившись, и не сразу заметила сидящего на краешке дивана Клауса. Она приподнялась, потирая глаза, и посмотрела на Ника, который положил руки на её согнутые колени, поглаживая их сквозь тонкую ткань пледа. — Почему ты заснула здесь, а не в спальне? — Я… просто задремала. Наверное, — она неловко улыбнулась и придвинулась ближе, кладя голову на его плечо, — Обычная бессонница мешала заснуть, поэтому я решила дождаться тебя. — Всё в порядке? — Клаус слегка наклонил голову, чтобы заглянуть в глаза девушки. Кэролайн какое-то время задумчиво смотрела на него, слегка закусив губу, затем приподнялась, нежно целуя. Она прижалась ближе, пряча лицо у него на шее. — Я не хочу тебя терять… — надломленным голосом прошептала Кэролайн. Майклсон слегка нахмурился и аккуратно провёл пальцем по её щеке. — Ты не потеряешь. Что произошло, милая? — Кэролайн улыбнулась и махнула головой, заглядывая в серо-голубые глаза. — Нет, всё в порядке. Ты устал. Хочешь есть? — она собралась встать, но оборотень отрицательно покачал головой и схватил её за руку. — Нет. Я просто хочу отрубиться на пару часов, — его пальцы нежно сжали её ладонь. — Хорошо. Тогда пошли, — за оконом уже начало светлеть, когда они смогли заснуть, нежась в объятиях друг друга, чувствуя тепло и любовь…***
Кажется, это было несколько месяцев назад. Может, больше. На самом деле с того рокового дня всё слегка перемешалось. Его жизнь изменилась. В лучшую или худшую сторону — он не знал. Даже не думал, если честно. Всё его время занимали работа, семейные вопросы и появившаяся из ниоткуда проблема. Всё началось одной ночью. Впереди раскинулась длинная дорога, по бокам были только деревья. Вокруг не было абсолютно никого, поэтому Кол мог вдарить по газам своей спортивной машины и наслаждаться скоростью. И, нет, дело было не в выпитом бокале виски, просто он любил скорость. Она его расслабляла, помогала отвлечься, служила неким антидепрессантом. Ему позвонили, только это заставило его сбавить скорость. Недолгий разговор закончился не на самой хорошей ноте и оставил только раздражение. Кол уже поставил ногу на педаль газа, готовясь выдавить из машины всё возможное, как перед машиной мелькнуло что-то белое, заставляя его резко остановиться. Машину слегка занесло, поэтому он слегка ударился локтём. Он сердито сжал губы и вышел из машины, оставляя дверь нараспашку. Кол замер в лёгкой панике посередине дороге, смотря на совершенно юную девушку, которая на коленях сидела на асфальте. Каштановые волосы обрамляли пухлое лицо, цвет глаз нельзя было разглядеть из-за темноты. Её белоснежное платье было испачкано в крови, как и её руки и лицо. Она сидела на холодном асфальте, колени были ободраны. Девушка просто сидела, оперевшись дрожащими руками об асфальт. Она вздрогнула и испуганно посмотрела на парня, когда тот подошёл ближе и сел на корточки рядом с ней. Взгляд карих глаз встретился со взглядом тёмно серых. В обоих читался страх, только причины были разные. — Тебя срочно нужно отвезти в больницу, — он попытался помочь ей подняться, но девушка активно замотала головой, схватившись за его предплечье. — Нет-нет-нет, — она замотала головой, ещё больше растрепав волосы, — Тогда они найдут меня. Нет. Пожалуйста. Я должна идти… — Стоп, — девушка попыталась встать, но Кол не дал её этого сделать, чувствуя, что происходит явно что-то нехорошее. Он придержал её за предплечье и почувствовал, как её кожа заметно вибрирует, посылая импульсы в окружающую среду. Это оказалось очень знакомым ощущения, поэтому Кол сразу понял, что эта девушка — не просто девушка, — Хорошо, давай я просто увезу тебя отсюда. Девушка кивнула, хотя по ней было видно, что она уже не в себе. Майклсон быстро и максимально аккуратно посадил её в машину, а сам сел водительское сидение. Ногой вдарил по газам, и машина моментально тронулась с места. Парень всё время поглядывал в зеркало заднего вида, чтобы видеть дорогу, оставшуюся позади. Он немного нервно барабанил указательным пальцем по рулю, а любые машины, встречающиеся по дороге, его напрягали. Девушка, сидящая на заднем сидении, казалось, смогла расслабиться и облокотилась лбом о стекло, обняв себя за оголённые плечи. На улице была зима, поэтому её лёгкое платье без рукавов и босые ноги вызывали недоумение. Когда Кол припарковал машину около дома, в котором находилась его новая квартира, девушка уже заснула. Он на всякий случай проверил пульс и аккуратно взял на руки, предварительно накинув на неё пиджак, чтобы скрыть кровавые пятна на её платье. Это было бы странно объяснять новым соседям. Он уложил девушку на кровать в своей спальни, наплевав на чистоту постельного белья. Она повернулась на бок, уткнувшись носом в его подушку, и буквально свернулась в комочек, натянув на себя одеяло. Кол же сразу ушёл на свою маленькую кухню, чтобы дать себе подумать. Он как-то тупо уставился в окно, просто стараясь осознать, во что он ввязался этой ночью. Казалось странным, что буквально за стенкой спала незнакомка. Не то чтобы раньше такого не было, правда тогда обстоятельства, конечно, были совсем иными. Его поглотило неприятное предчувствие, оно и понятно. Всю ночь ему не спалось. То ли огромную роль в этом сыграл кофе, который он выпил в приличных количествах, то ли диван был слишком неудобным для его, привыкшего к роскоши, тела. Вместе с квартирой ему подсунули какую-то развалюху, называемую диваном, совершенно неудобную и жёсткую. Только утром сон всё-таки смог одолеть его, но это произошло ненадолго. Его разбудил скрип двери. Девушка была обескуражена и сначала даже испугалась Кола, но потом всё-таки взяла себя в руки и стыдливо на него посмотрела. Майклсон тяжело вздохнул и окинул её взглядом, подмечая всё ещё окровавленное и порванное платье, совсем миниатюрную фигуру и круглое, даже какое-то детские лицо. Он смог найти одежду для неё, которая пусть и не подходила её фигуре и типажу, но была всё же лучше, чем-то, что на ней было. Молчание затянулось, и Кол решил, что гостью нужно накормить, хотя найти что-то съедобное в его холодильнике — та ещё задачка. Сидя за маленьким столом, уперевшись взглядом в белоснежную тарелку, девушка, наконец, смогла начать разговор: — Спасибо, что… спас меня. Меня зовут Давина. Давина Клэр. — Кол Майклсон, — она резко подняла взгляд, смотря на него удивленно. Парень слегка повёл плечом, — А ты, я так понимаю, ведьма? — Давина кивнула, — Ладно, а теперь, Давина Клэр, мне нужно узнать всё про случившееся этой ночью, — она замялась, её речь была сбивчивой, слов почти нельзя было разобрать из-за дрожащего голоса и незнания того, с чего вообще нужно начать рассказ. Кол этого не выдержал и махнул рукой, заставляя её замолчать, после чего дал ей стакан воды, — А теперь, давай по порядку, отчего ты бежала? — От… Старейшин нашего ковена. У меня не было выбора… Они убили их всех, я должна была стать последней, но я смогла убежать… Я просто не хотела умирать… — из её глаз потекли слёзы при воспоминаниях об этих ужасных событиях. Руки задрожали, стирая слёзы, катившиеся по щекам. Кол слегка растерялся. Он не умел успокаивать людей, даже Ребекку в детстве не мог успокоить, а она уж часто плакала по поводу и без. Он подошёл к ней и как-то неуклюже сжал плечо, стараясь не касаться кожи, держа руку на ткани футболки. Давина ещё минуту потратила на избавление щек от мокрых следов, а затем повернулась лицом к Колу, смущенно ему улыбаясь, явно оценив попытку. Кол кивнул и отошёл, присаживаясь на кухонную тумбу. — Что вообще творит ковен? Зачем им убивать тебя, ты же тоже ведьма? — Это жатва. Она подчиняется другим правилам. — Я что-то слышал об этом, но… — Этот ритуал уже давно запрещён. Насколько я узнала за последний месяц, да. Но их это не волнует. Им нужна сила, которую предки могут им дать только взамен на жизни четырёх девушек. Я так и не поняла, в чём смысл, кто и когда это придумал. Факт в том, что для этого им нужно убить девушек, не получивших полный контроль над своей силой. — Полный контроль? — Да, это происходит в восемнадцать, ровно в час твоего рождения. До этого мы ограничены рамками, которые создают для нас наши же предки. В общем, я осталась без магии, без друзей, в городе, где никто мне не поможет и откуда я не смогу уехать. — Подожди, а сколько тебе лет-то тогда? — О… э… семнадцать. До восемнадцать мне ещё примерно полгода. — Тогда куда смотрят твои родители? Ты же даже несовершеннолетняя, — Кол негодующе скрестил руки на груди. Давина слегка нахмурилась, прикусывая внутреннюю сторону щеки. — Мама… она искренне считает это честью и… способом подняться в ковене. Я не знаю… Они все говорят нам, что это лишь формальность, что предки нас воскресят в знак благодарности, но это такой бред. С самого детства нам говорят, что это невозможно! Никаких воскрешений! Даже некроманты способны максимум оживить хомячка и то если с момента смерти прошло менее минуты. Сначала они говорят одно, затем совершенно другое. И мы должны безоговорочно верить всему этому, просто довериться, и никто не имеет право на сомнение. И чему же тогда верить. — Нужно верить себе. Я всегда так делаю, когда сомневаюсь. Просто прислушиваюсь к своим чувствам, не обращая внимание на остальных… — он на секунду замолчал, а потом дёрнул головой, вырывая себя из этих размышлений, — Если жатва запрещена, значит нужно сообщить об этом совету… — Нет, — она испуганно дёрнулась, — У них везде есть свои люди. Никому нельзя доверять. Они найдут меня и убьют. Тогда у них будет слишком много силы, а я даже представить боюсь, что они могут сделать с эти. От уничтожения любого члена королевской семьи, если им будет угодно, до геноцида целого вида, скажем тех же оборотней. — Тогда просто увезём тебя из города, — ведьма покачала головой, показывая ему своё запястье, на котором, по её желанию, проступили вены, вырисовывая рисунок, похожий на сухое дерево. — Вокруг Портленда уже давно стоит барьер, который позволяет отслеживать въезжающих и выезжающих. А сейчас они будут целенаправленно искать меня. Я не успею проехать и километра, как меня поймают. — И что тогда делать? — Я не знаю. Нужно дождаться, пока мои силы полностью разблокируются, чтобы я смогла уехать, остаться незамеченной, и в крайнем случае защитить себя. — Хорошо… Тогда я должен сказать об этом… — Нет, не рассказывай никому обо мне. Никому нельзя доверять, — она повторила свои недавние слова, умоляюще смотря на Кола, — Это может поставить под угрозу всех. Просто помоги мне дожить до моего восемнадцатилетия. А потом я уеду, и всё, я надеюсь, закончится. Просто помоги… — Ладно… — поколебавшись, произнёс Майклсон, устало потирая шею, — Ты останешься здесь. Квартира защищена разными магическими штуками, поэтому пока что это самое безопасное место для тебя, а потом посмотрим… Это обещало быть чем-то необычным, экстремальным и опасным. Ему не совсем нравилась перспектива защищать на протяжении полугода какую-то девчонку, но Давина казалась ему… хорошей, пожалуй, это самое подходящее слово в данный момент. Следующие месяцы и правда были странными, увлекательными. Эта девушка смогла слегка скрасить свою жизнь. К тому же, оказывается, смотреть сериалы в компании намного веселее. Правда приходилось придумывать оправдания, чтобы никто из его семьи и друзей не решили прийти в гости, но Кол умел увиливать. Давина не могла ходить в школу, поэтому Майклсону пришлось давать ей знания, которые ученики проходят на уроках в последнем классе. Это оказалось сложно, потому что он понял, что совершенно ничего не помнит, но всё равно старался не упасть в грязь лицом. Всё было хорошо… до определённого дня.