Шаг за шагом

Можно долго и в невероятных красках расписывать одно приключение длиною в десять минут. А можно лишь расставить акценты. Именно таким приключением является операция «Ту Би», или иначе говоря, «Больше Бриллиантов». Смысл её был прост — ограбить ювелирную лавку или магазин. Однако, я встретился с неожиданным препятствием в виде охранных чар и заклинаний практически на всех торговых точках такого рода. Несколько пробных попыток взлома показали, что без глубоких знаний в неизвестных мне областях я могу даже не рассчитывать на взлом защиты. Только голой силой, а у меня её не хватает для таких вещей. Поэтому мне пришлось искать менее легальные и менее защищённые точки. Такими были некоторые ломбарды. В теории, плохо или незащищёнными магически могут быть некоторые нелегальные точки, но просто взять и найти такое — крайне проблематично, да и неизвестно, как магия будет противостоять пуле. А вот с ломбардами… Маленькая частичка меня рассчитывала на сложное дело, погони, перестрелки, неожиданных союзников и прочее. Нет, всё оказалось очень просто. Продавить магией простенькую защиту в виде плёнки на здании, крайне быстро зайти внутрь, телекинезом побросать всё в рюкзак с незримым расширением и свалить до прибытия кого бы то ни было. Появиться могли и Авроры, но я здраво рассудил, что даже с аппарацией им потребуется хотя бы минута на сборы и отправку. Этой минутой я и пользовался, не обращая внимания на детали окружения. Череда аппараций дабы след запутать, и всё. Посреди глухой ночи, в поле, поблизости от дома Уизли, я под лунным светом с помощью магии выкорчёвывал драгоценные камни из оправ. Зачем? Насколько знала Молли, маггловские драгоценности мало ценились в магическом мире и продать их можно было максимум по себестоимости самого металла, что не много. Потому отдельно камни, отдельно металл. На следующий день я был в Гринготтсе. — Уважаемый. — обратился я к свободному гоблину за стойкой. — Не могли бы вы оценить товар? Гоблин принял из моих рук небольшой мешочек, выдав договор с банком на услуги оценки и возможность не банку, но гоблинам выкупить заинтересовавшие образцы. Оценка заняла не больше десяти минут, гоблин очень быстро и на удивление аккуратно и точно работал своими кривенькими лапками, моментально оценивая качество различных камней, сразу же записывая итоги. Что примечательно, во время этой операции все клиенты банка проходили мимо этой стойки и не вставали в очередь за мной, словно и не было этого места. — Молодой маг, вот результат. — гоблин протянул мне пергамент со списком всех драгоценностей, их размеров, качества, метода обработки, магической пригодности и прочего. Итог составил совсем не много, если переводить в фунты. Две тысячи восемьсот шестьдесят один галлеон, восемь сиклей и два кната. Примерно прикинув в уме, как много фунтов потребовалось бы для размена такой суммы, я был рад. Очень. — Не желает ли банк Гринготтс выкупить эти камни? — Желает. — довольно оскалился гоблин. Я не сомневаюсь, что их стоимость ещё выше, но как эту стоимость выбить из гоблинов — не понятно и ведь они единственные нормальные покупатели для такого товара. Есть парочка в Лютном, но там нужно быть «кем-то», иначе тебе попросту откажут, пошлют куда подальше, и хорошо, если вообще не проклянут. Так что и вариантов то нет. Но я не жадный. — Тогда, оформляем. — У вас есть сейф в нашем банке? — Нет. — А не желаете ли приобрести? — Возможно в следующем году. — Как будет угодно. — Однако, если вы можете предложить кошелёк… — Безусловно. Пятьдесят галлеонов, защищённый от кражи и проникновения. На том и договорились. Сейф мне пока не нужен, ведь я не знаю всех юридических тонкостей бытия в этом мире. Мало ли, вдруг на мой сейф в итоге у кого-нибудь окажется больше прав, чем у меня? Кто его знает, я ведь, вроде как, магглорождённый. При таком кастовом строе как здесь, я могу вообще не обладать никакими правами. А книг, как на зло, по этим вопросам, в магазинах нет. Зато я решил прикупить литературы для обучения на старших курсах, в том числе и рекомендованную продавцом, но не находящуюся в списках. Больше тут задерживаться я был не намерен. *** С самого утра первого августа я проводил время на «поляне в лесу». Именно сюда, если верить письму, прибудет мой сопровождающий. Одет я был только в маггловскую одежду. С собою я не поленился взять пару бургеров и газировочку — не известно, сколько мне придётся тут ждать этого самого представителя школы. Вот и сидел, тратил время на манипуляции магией, попытки сделать немыслимое колдунство — Левио́су. Без палочки. Молча. Да, мне это не нужно, я могу просто левитировать предметы, но как выяснилось, мои способности и чары Левио́са — вещи разные абсолютно. Без палочки у меня это получилось за пятнадцать минут, стоило лишь направить магию через руку, тонкой направленной струйкой. Без произнесения вербальной части мне чары дались через два часа, и вот около получаса я пытаюсь вообще без жестов выполнить эти чары, но не совсем понятны некоторые нюансы. Каким образом без жеста и слова указывается цель для чар, из какой части направлять магию, как потом управлять полётом предмета, если работать без жеста? И таких вопросов множество. Хлопок аппарации в нескольких метрах от меня заставил бросить своё занятие и обернуться в сторону визитёра. Высокая статная женщина в изумрудном платье-мантии, остроконечной шляпе и небольшими аккуратными очками. На вид она далеко не молода, за шестьдесят, но по осанке так и не сказал бы. Хм. Забавно, как отличается субъективный образ из воспоминаний, по отношению к реальному человеку. Она немного удивлённо осмотрелась вокруг и перевела взгляд на меня. Я уже поднялся с какого-то полена, на котором сидел и подошёл к статной даме. — Мистер Бэйн, я полагаю? — скорее утверждая, чем спрашивая, сказал она. — Да… — Минерва МакГонагалл, декан факультета Гриффиндор Хогвартса. — Очень приятно, профессор. — Взаимно. — профессор ещё раз осмотрела строгим взглядом поляну. — Довольно… неординарное место жительства. — Я сам был удивлён, узнав из письма, что живу здесь, ведь был я тут лишь однажды. — Такое может быть, если у вас, мистер Бэйн, нет определённого места жительства. — профессор МакГонагалл с сомнением осмотрела мою вполне приличную одежду. — Как и родственников… — То есть вы полный сирота, не живёте в приюте или где-либо в подобном месте? — она довольно выразительно повела бровью. — Мне кажется, не совсем вежливо задавать такие вопросы. — Согласна, но мне, как представителю школы нужно согласовать вопросы вашего обучения. Обычно такие беседы проводятся с опекунами или руководством приюта. — Понятно. Что же, вы можете согласовать их со мной. — улыбнулся я. — Вы, как я погляжу, довольно рассудительный молодой человек. — Хочешь жить — умей вертеться. — И вы не хотите увидеть доказательства существования магии? — Вы только что появились из некой пространственной аномалии. — я не стал называть вещи своими именами. Неоткуда мне знать такое. — Да и с момента получения письма я провёл небольшое расследование. — Позволите поинтересоваться результатами? — в очередной раз профессор чуть приподняла бровь, выражая любопытство. — Почему бы и нет, но может быть, мы сделаем это параллельно запланированным вами делам? — В таком случае, мистер Бэйн… — профессор протянула мне руку. — … переместимся на Косую Аллею? Моя задача, помимо прочего, сопроводить вас за покупками. Я подошёл и взял профессора за руку. Она тут же аппарировала ко входу в «Дырявый Котёл». Стоя у дверей, она немного удивлённо посмотрела на меня. — Вы прекрасно перенесли вашу первую аппарацию. Я попросту забыл, что первый опыт крайне неприятен и не притворился. — Я сдерживаюсь… — ответил я с кислой миной на лице. Профессор открыла дверь. — Следуйте за мной, мистер Бэйн. «Дырявый Котёл» выглядел… как всегда. Средневековый антураж, странно одетые посетители с лицами второй свежести, страдающие похмельем или просто не отягощённые интеллектом. Все активно что-то обсуждали, похоже, недавно произошло что-то интересное. Ни я ни профессор вслушиваться не стали. Профессор прошла на задний двор и встав напротив кирпичной стены в тупике, коснулась палочкой нужных кирпичей. Медленно и верно кирпичи разъехались, открывая проход на Косую Аллею. — Добро пожаловать в магический мир, мистер Бэйн. — с некой гордостью произнесла профессор, посмотрев на меня. — Не хочу портить момент, профессор, но я тут уже был. — Даже так? — она не скрывала удивления. Мы прошли на Косую Аллею. Улица кипела жизнью, повсюду сновали маги всех возрастов, активно торговались у прилавков, обменивались различными самолетающими письмами и прочее. — Да, профессор. Сюда и привело меня моё расследование. — кивнул я, следую я за ней. — Ах, да, мистер Бэйн. Не поведаете о вашем расследовании? — С момента получения письма мне было особо нечем заняться. Информация из письма, мои странные способности, не менее странные люди, которых другие не видят в упор. Всё это навело на некоторые мысли… Мы шли к Банку или лавке Олливандера, местного палочковых дел мастера. Похоже, профессор решила сначала заняться именно этими вопросами. — Я потратил довольно много времени следя за подобными людьми. Это привело меня в «Дырявый Котёл». Том — находка для шпиона. Я не знал, что спрашивать, но он сам задавая вопросы выдал мне всю информацию, ещё и открыл проход. — Я ведь ему всегда говорила, что он слишком разговорчив. — покачала головой профессор. — Уже здесь, слушая разговоры вокруг, выяснил где взять деньги, посетил банк, подивился гоблинам, разменял немного фунтов на галеоны, купил пару интересных книжек и рюкзак. Только сейчас профессор заметила мой рюкзак и удивлённо посмотрела на меня. — И как я не заметила… — Полагаю, вы просто слишком привычны к этому. — пожал я плечами. — И что же вы ещё купили? — спросила она, пока мы ловко проходили через толпу, избегая столкновений. — О, ничего особенного, мантии да книжки. — И неужели вам было не интересно купить палочку или попробовать свои силы в зельеварении или трансфигурации? — Самую малость, профессор. Но здраво рассудив, я решил, что практика без наставника чревата внеплановой смертью, или, что ещё хуже, инвалидностью. — Похвально, мистер Бэйн. Всем бы вашу рассудительность в таком возрасте. Я буду рада видеть вас на своём факультете. — Спасибо, профессор. — довольно занимательно, но МакГонагалл всегда держала маску строгого педагога на лице. В воспоминаниях Молли она куда более «живая», но я же просто будущий ученик. — Профессор. На счёт обучения. Финансирование, договоры и прочее, что требуется от меня? — Ничего, мистер Бэйн. Все магглорождённые волшебники обязаны отучиться в Хогвартсе минимум пять курсов. Если родители или сам юный маг отказывается, то он лишается магии и все они забывают о существовании магического мира и всего с ним связанного. Вы же не думаете отказаться? — профессор строго посмотрела на меня. — Нет, конечно! — притворно возмутился я. — Насчёт оплаты не беспокойтесь, всё финансирует Министерство магии, как и ежегодную покупку всего необходимого для обучения. — Мои обязательства? Ведь за меня платят. — Оплата обучения абсолютно безвозмездна. Оплата за учебные принадлежности ложится на вас беспроцентным долгом, который вы должны будете отработать или вернуть деньгами. — Тогда, может лучше я сам оплачу? — Хм. — мы уже пришли к лавке Олливандера. Профессор остановилась напротив двери и задумчиво посмотрела на меня. — Не рекомендую. В среднем, полноценная подготовка к учёбе требует около пятидесяти галлеонов. Это довольно крупные деньги, а факт того, что вы сирота, без опекунов, без обеспечения и прочего, обязательно регистрируется в министерстве. Я прекрасно понимаю, где можно достать деньги в вашем возрасте, живя на улице. Как и в министерстве это понимают. Вам нужна такая репутация? — Я понял вас, профессор. — Прекрасно. Не беспокойтесь, я вас не осуждаю. Проходите. — профессор открыла дверь лавки, пропуская меня вперёд. Из тусклого света потолочных ламп взгляд выхватывал немного запылённые стеллажи со множеством коробочек. Мутные стёкла окон с трудом пропускали дневной свет и общее впечатление от лавки было довольно посредственным. Казалось, что тут никто не обитает много месяцев. Посреди небольшого зала, я бы даже сказал, тесной комнаты, стоял деревянный прилавок, на котором красовалась деревянная палочка на подставке под стеклянным колпаком. Сам мастер Олливандер обнаружился в глубине склада из стеллажей в дальней части помещения. Старый мужичок с хитрым взглядом и придурковатым выражением лица. Старомодный дизайном и старый по факту коричневый костюм придавал ему ещё более чудный вид, как и торчащие в разные стороны седые волосы. — О, Минерва! Давно ты не заходила, уже два дня как. Совсем позабыла старика… — приговаривал Олливандер, приближаясь к стойке. — Здравствуй, Гаррик. Не разговоров ради я зашла. — Понимаю-понимаю. — махнул он рукой. Улыбка с лица мастера не собиралась сходить ни при каких обстоятельствах. — Здравствуйте, молодой человек. Проходите! Проходите скорее! Мастер задорно замах руками, приглашая меня подойти ближе. — Какой рукой предпочитаете колдовать? — спросил он, взяв в руки линейки и различные рулетки. — Здравствуйте. Правой. — краем глаза я заметил, как профессор МакГонагалл отошла к самой двери. — Прекрасно, прекрасно! Вытяните руку вперёд. Я поступил, как и рекомендовал мастер и его измерительные приборы в тот же миг подлетели ко мне, став выполнять свою непосредственную задачу — измерять меня. Всего. Даже размер головы. Пока инструментарий погряз в произволе, мастер носился меж стеллажей, нагребая различные коробочки в охапку. — Вот! — стоило Олливандеру подойти к прилавку и выложить на него коробочки, измерительный инструмент потерял волю к жизни и упал на пол. Мастер открыл одну из коробочек и протянул мне рукоятью светлого цвета палочку. — Попробуйте. Я взял палочку и ничего особенного не почувствовал. — Взмахните ею! — возмутился моим бездействием мастер. Я последовал его совету и с палочки сорвался деформирующий пространство комок прозрачного «нечто». Оно со свистом влетело в один из стеллажей, разбросав всё, словно от мощного удара. — Не то… не то… — выхватил у меня из рук палочку Олливандер, быстро отложил её в сторону. — Вот, попробуйте эту. Я взял другую, более тёмную палочку. Взмахнул. Словно невидимое лезвие прошлось вслед за палочкой по потолку, оставляя на нём глубокий порез и срезав крепление светильника. — И эта не подходит… Так продолжалось минут десять, не больше. Когда Олливандер предложил мне палочку тёмно-бордового цвета с затейливыми узорами растительных мотивов, всё закончилось. Стоило мне взять её в руку, как я понял — моё. Это чувство крайне сложно описать словами и мне это не под силу. От палочки словно разошлась мягкая ударная волна, наполняя пространство вокруг фиолетовыми искрами… — Прекрасно! — всплеснул руками счастливый мастер. — Вот и нашла вас палочка, мистер… — Бэйн. Адам Бэйн, сэр. — Мистер Бэйн. Прекрасная сильная палочка. Двенадцать с половиной дюймов, вишня, сердцевина — перо феникса. Очень сильная палочка, способная на самое разное и могущественное волшебство! Ещё около минуты мастер рассуждал о великих делах и могуществе палочки, сулил мне большие успехи и достойные свершения. В конце концов профессор МакГонагалл рассталась с семью галеонами из предоставленных на моё обеспечение, и мы отправились за остальными покупками. Где-то на улице мельтешил высоченный Хагрид вместе с Гарри. Опять. И зачем они пошли сюда второй раз? Когда мы купили всё, что необходимо для учёбы, книги за первый курс, ингредиенты для зелий, котёл, мантии, перчатки из драконьей кожи и здоровенный чемодан, отбрехаться от которого у меня не получилось, я решил поинтересоваться: — А разве мы не должны были получить пособие на меня в банке? — Отнюдь, мистер Бэйн. Всё готовится заранее на всех поступающих магглорождённых, а если кто-то всё-таки отказывается, что не случалось уже многие десятки лет, деньги возвращаются на счета Министерства. — Ясно. Спасибо за помощь, профессор. — О, не стоит благодарности, мистер Бэйн. — махнула она рукой. — Это мои обязанности. Вас доставить куда-нибудь? На поляну, к примеру? У меня появилось чувство, что МакГонагалл лишний раз за словом в карман не полезет. — Нет, не нужно. Думаю снять комнату в «Дырявом Котле» до момента отъезда. — Что же, в таком случае, до встречи в Хогвартсе. — Всего доброго, профессор. МакГонагалл аппарировала в неизвестном направлении, я же потащил здоровенный чемодан по направлению к «Дырявому Котлу». Любой здравомыслящий человек не стал бы рассказывать подобную историю, однако я решил пойти немного по другому пути. Заранее показать, что не дурак, а уже в Хогвартсе проявить себя как старательный ученик. Зачем? МакГонагалл и Флитвик, если верить памяти Молли, очень любят предоставлять «расширенные» возможности старательным ученикам, да и практически каждый преподаватель имеет мастерство в какой-либо области, а порой и не одной. А ещё я помню о Хогвартсе… Эм… Ничего. То есть, я помню легенды, историю, кто чему преподаёт или преподавал, но не помню ни карты, ни где какие помещения, ничего конкретного. Но Молли помнила, однако я этого не видел. Защита? Даже в мыслях? Интересно. *** Дни до первого сентября я провёл в тренировках. Каких? Привыкал к волшебной палочке. Это удивительный инструмент, к которому привыкаешь быстрее и крепче, чем к любому наркотику. Не хотелось выпускать её из рук, хотелось полировать, ухаживать, держать в идеальном состоянии и постоянно практиковаться. Она словно говорила: «ну что ты как маленький, хватит просто махать, колдуй! Больше, выше, сильнее!». Но я сдерживался, да и не мог я пока-что сделать ничего грандиозного. Чары за первый курс — не сложно. Заучивание жеста, заучивание вербальной формулы, подача магии, готово! Что меня порадовало, так это упрощение контроля над магией при использовании палочки, но постоянно использовать её тоже вредно, я уверен. Привыкание, будь оно неладно! Умом я понимаю, что нужно уделять время и для колдовства без палочки, но не хочется, ой как не хочется! В итоге я выучил не только некоторые чары за первый, но и за старшие курсы. Те, которые посчитал самыми важными. Немного бытовых, почиститься там, погладить, левитация, перенос предметов по воздуху за собой чары увеличения и уменьшения предметов, простые чары запирания, отпирания замков, манящие чары, разоружающие, и конечно же Проте́го — всегда и в любой ситуации важно уметь себя защитить. Правда, разучить получилось лишь простейшую версию — фронтальная полусфера, остальные оказались сложнее, но довёл я эти чары до автоматизма. В любой непонятной ситуации — Проте́го. Помимо прочего я осознал интересную вещь. Практически любое заклинание или чары накладывают ограничения. Каким бы сильным ни был волшебник, но он не сможет колдовать выше некого максимума, накладываемого заклинанием. Это можно сравнить с автомобилем. Двигатель — магия. Остальные узлы — чары или заклинание. Если двигатель очень мощный, намного мощнее чем остальные узлы, такие как коробка передач, редуктор, привода, то если переборщить с газом, можно сломать что-то из этих узлов и в итоге машина либо не поедет, либо потеряет управление и разобьётся, и прочее. Однако, если двигатель много слабее, то полной отдачи от других узлов не будет. Так и в магии. Если своей магии много и волшебник подаст избыточное количество при волшебстве, то заклинание или чары сорвутся. Просто не получатся или выйдет совсем другой эффект, зачастую травмоопасный. А если магии мало, то добиться максимального эффекта будет крайне затруднительно или вообще невозможно. Это компенсируется сложностью чар. Слабый волшебник может использовать куда более сложные и искусные чары, получая прекрасное и мощное волшебство, в то время как более сильный волшебник может обходиться менее сложными, простыми и громоздкими конструкциями для достижения того же эффекта. Есть исключения, то же Проте́го, например, но такое встречается крайне редко. Ещё у меня были крамольные мысли о продолжении удачного начинания в области обкрадывания ближнего своего, но здраво рассудив, я решил этим делом не заниматься. У меня есть деньги, не миллионы, но на жизнь хватить должно. Уже потом, когда я подучусь хоть чему-нибудь, то смогу найти более легальный способ пополнения своего бюджета. Ещё я ходил по магической части Лондона в поисках чего-нибудь интересного, к примеру книг. Но, к сожалению, ничего действительного интересного найти мне не удалось. Как мне кажется, всё более-менее достойное можно приобрести в Лютном переулке, но туда мне соваться пока-что не хотелось. Нет, я верю в себя и свои силы, ответить на угрозу могу и очень даже радикально, если потребуется, но некое чутьё мне говорило — не суйся. Не верить ему у меня причин не было. *** Платформа «девять и три четверти» вокзала Кингс-Кросс меня встретила оживлённой толпой магов различных возрастов, провожающих своих излюбленных чад на учёбу, на поезд, но это не существенно. Ало-чёрных цветов, старый, но от этого ещё более колоритный. Явился я сюда за полчаса до отправки камином из «Дырявого Котла». Словно окунулся в старину. Яркий красочный мир, как и Косая Аллея. Это всё не идёт ни в какое сравнение с тусклой серой маггловской станцией за барьерами. Кстати, на счёт магической и обыкновенной части — мне кажется, что это разные миры. Порой, здесь можно заметить различия в погоде, да и воздух другой. Настоящий, свежий. — … бабушка, Тревор опять убежал… — …веди себя достойно… — …обязательно пиши письма, не меньше одного в неделю… Повсюду то и дело слышались различные наставления молодому поколению магов, прощающихся с родственниками. Протискиваясь между снующими в разные стороны людьми, я дотащил свой чемодан до грузового вагона и сдал его сотруднику. Всё, что мне может понадобится в пути у меня в рюкзаке. Перекус, одежда, пара книг, сменная одежда, мантии и прочее. В чемодане же остальной багаж из книг и различного инвентаря. Свободное купе я нашёл довольно быстро — занимать места пока ещё никто не спешил. Пристроив свой рюкзак у окна, я в самой некультурной форме попросту лёг на кресло головой на этот самый рюкзак. Занимательно, что он сделан мягким, словно специально для такого использования. Через некоторое время поезд тронулся, и я, наложив вокруг себя чары заглушения, заснул под мерный стук колёс. *** Из сна меня выдернула непонятная суета вокруг. Я резко открыл глаза и просто от неожиданности, что было сил ударил прямым в нависшее надо мною круглое озлобленное лицо, не отягощённое интеллектом. Удар получился хороший, дури у меня много. Скривившееся лицо крайне быстро пропало, подвывая и разбрызгивая кровь из носа. Я тут же вскочил на ноги. Упитанный обладатель круглого лица уже валялся на полу, схватившись за нос, а на меня тем временем летел крайне похожий на него обладатель не менее круглого лица. Смачно замахнувшись, он мог вполне задеть каких-то девочек, что сидели напротив меня… И откуда взялись? На раздумья времени у меня не было. Выхватив палочку, я притворился, что собираюсь её использовать, но на самом деле лишь толкнул второго парня телекинезом подальше от себя — в проход. Он в полёте немного задел ошарашенного утончённого блондина. О таких обычно говорят, что они по мальчикам. Слишком всё в нём вычурно, гипертрофированный комплекс собственного величия. Малфой, что ли? Не важно. Он уже наводит на меня палочку. Выхватываю её телекинезом, вкладываю себе в руку, большим пальцем держа так, словно готов ломать. — Кто такой, чего хотел? — спросил я, подойдя вплотную к опешившему блондину. — Да ты!.. — он покраснел от злости. — Ты хоть знаешь, кто мой отец?! Я вытащил охотничий ножик, прижав его тупой стороной к горлу мальца, а рукой с палочкой я крепко держал его за мантию. — Какая разница? — с улыбкой сказал я. — Я не отвечаю на вопросы покойников. Резать я его конечно же не стал бы. Посмотрел пару секунд в испуганные глаза мальчишки, хотел попробовать считать память, или что-то подобное, но интуиция говорит — не стоит. Это Малфой. У наследников в девяноста процентов случаев есть артефакты, либо сигнализирующие о ментальной атаке, либо, плюс ко всему, блокирующие их. Короткий взмах палочкой, блондина сметает в коридор, ещё взмах, два ещё не пришедших в себя круглолицых крупных парня последовали за блондином. Бросаю блондину его палочку, и очередным взмахом маскируя свой телекинез протаскиваю троицу до конца вагона. Кладу палочку в специальный чехольчик на предплечье, отряхиваю руки, захожу обратно, сажусь на место, кидая быстрые взгляд на сидящих напротив девочек. Уже в школьной форме и в мантиях без опознавательных знаков факультета. Первокурсники, как и я. Блондинка читает книгу с таким видом, будто ничего необычного не происходит, а брюнетка, волосы которой пострижены в форме каре, разрывается между двумя желаниями. Остаться здесь рядом со… знакомой? Подругой? Или выскочить из купе и проверить состояние блондина? Она кидает немного нервные взгляды то на соседку, то на дверь купе и не может решить для себя, что делать дальше. И что-то говорит, а я не слышу. Ах да, точно, заглушающие чары. Снял. — … и вот зачем он опять полез куда не просят? — Успокойся, ничего с ним не сделается. — ответила блондинка, не отвлекаясь от чтения. — Дамы. — прервал я диалог. Обе посмотрели на меня. — А что, собственно, произошло? Несколько секунд молчания, и брюнетка возмущённо всплеснула руками. — Какая наглость! — Я спал с чарами заглушения, может быть вы расскажете? Брюнетка сложила руки на груди и не пойми к чему возмущённо бурчала об отсутствии воспитания у такого замечательного меня. Блондинка же положила небольшую закладку и закрыла книгу, отложив её на свободное место рядом с собой. — Ничего необычного, в самом деле. Драко Малфой со своими друзьями… На этом слове брюнетка фыркнула, отвернувшись к двери в купе. -… решил, что недостойно двум леди находиться в одном купе с не пойми кем и поспешил исправить это. — А пригласить леди в своё купе у него ума не хватило? — я чуть улыбнулся. — Даже и если, то зачем? — куда-то в дверь сказала брюнетка. — Причина? В ответ я получил очередное пренебрежительное фырканье. Ощущай я себя психологически на возраст этого тела, то есть одиннадцать лет, я бы сильно обиделся, а так, она мне показалась даже забавной. Я опять непроизвольно улыбнулся. — Просто ты магглорождённый. — пожала плечами блондинка, словно это очевидный ответ. — То есть, раз я магглорождённый, то мною можно пренебречь? — Естественно! — подала голос брюнетка, смотря уже на меня возмущённым взглядом. — И как же все вдруг поняли, что я магглорождённый? — Одежда. Маггловская. — Кивнула блондинка в мою сторону. Я осмотрел себя. Чёрные брюки, чёрная же рубашка под не менее чёрным джемпером. Вот только это были магические вещи, сшитые по маггловским лекалам. Даже зачарованы немного. Но разуверять в этом я не буду. — Может она мне более удобна. — За счёт чар любая НАША… — она сделала упор на этом слове. — … одежда будет идеально удобной. Как и пошить можно на заказ любой дизайн. Так-что оправдание стилем не имеет смысла. — Однако, леди, маггловская одежда ощутимо дешевле и её также можно зачаровать. — Однако… — блондинка в точности повторила мой тон. — … обычная, немагическая ткань слишком плохо выносит зачарования разваливаясь. Я знал об этом, но мне стало интересно, откуда это знает она, и похоже, не мне одному. Но есть у меня ещё пара вопросов, на которые, надеюсь, девочки знают ответы, ведь в памяти Молли очень мало действительно важных знаний. Она крайне пренебрежительно подходила к вопросу домашнего обучения. Брюнетка с вопросом посмотрела на подругу. И это не осталось незамеченным. — Не удивляйся, моя семья имеет обширные деловые контакты с маггловским миром. Это необходимо для бизнеса. Отсюда и осведомлённость. Да и использовать дешевизну маггловских тканей в качестве сырья — не новая идея. — Я о таком не задумывалась даже. — кивнула брюнетка. — Вот так вот. — это было уже мне. — Выяснили, что, получается, грязнокровка ты. — Грязнокровка? Очень любопытное оскорбление. И в чём же суть его? — Очевидно! Раз твои родители магглы, то в тебе их кровь, немагическая. — О! А откуда тогда взялась магия во мне? Этот вопрос слегка завёл в тупик брюнетку, но она быстро что-то вспомнила. — Скорее всего это произошло из-за проживания твоих родителей близ магического источника или нечто в таком роде. — она покрутила рукой в воздухе. — То есть, магом я стал из-за воздействия внешних факторов. — Скорее всего. Достоверной информации о причинах появления магии у магглов до сих пор нет. — Но, получается, что если бы не условия внешней среды, то я б родился обычным магглом? — Как я уже говорила, достоверных сведений нет и нам остаётся лишь строить предположения. И если взять за основу зарождения магии в ребёнке внешнюю среду, то да. — забавно, но стоило сместить акценты диалога с личных предпочтений и мнений в сторону обсуждения мира вокруг, как с брюнетки слетела наигранная неприязнь и прочее. А блондинка слушала. Без особого интереса, но слушала. — В таком случае, мои магические способности — отклонение от нормы развития человека из-за среды обитания. Аномалия, вызванная условиями внешней среды. В таком случае, именно магия в человеке — нарушение, отклонение организма. А любое отклонение и есть грязь. И с такой точки зрения, чем больше поколений магов — тем грязнее кровь. Блондинка чуть улыбнулась, а вот брюнетка от такой трактовки впала в ступор. — Нет, ну это уже слишком! — вспылила она, с трудом удерживая себя на месте. — Подумать только! Магия — грязь! — Ха-ха-ха. — не удержался я и негромко засмеялся. — Успокойся. Просто ты очень милая, когда злишься. Брюнетка чуть покраснела и перестала возмущаться, но взгляд её обещает мне страшную и коварную месть. — О чистоте крови я спорить не намерен, мог сказать лишь одно. В каком-то роде такая теория наверняка имеет смысл. Наверняка в семьях, поколениями занимающихся определённым видом и направлением магии, со временем рождаются дети, которым эти самые направлению даются легче, чем остальным. Есть такое? Обе девочки кивнули. — Вот. Такой же механизм наследственности наблюдается в природе повсеместно. Творимое волшебство наверняка оставляет свой след на магии волшебника, пусть и незначительный. И дети от двух магов с одинаковыми предрасположенностями будут ещё более способными в этой области магии. — Ты абсолютно прав. — кивнула блондинка. — Именно это зачастую способствует заключению браков среди чистокровных семей. То о чём ты говоришь, называется Родовым Даром или вектором направленности магии, если более научно выражаться. Для проверки этих самых векторов используются различные ритуалы и арифмантические расчёты и формулы. — Хм. Тогда магглорождённый в таком браке ослабляет эту предрасположенность и скорее всего сильно. — Это очевидно. — Ну вот мы и выяснили, откуда ноги растут у теории чистоты крови. Девочки вопросительно посмотрели на меня. — Ну что тут непонятного? Как таковая «Чистота» тут не играет никакой роли — важна лишь предрасположенность магии. Но маги — те же люди и упустить возможность возвысить себя недопустимо. Скорее из-за этого и появилось вообще теория «чистоты крови», как и ругательство «грязнокровка». — Как бы то ни было… — фыркнула брюнетка. — … современное общество строится вокруг этой теории. Да и из твоих же слов ясно, что чистокровные волшебники лучше, так что знай своё место. — и гордо вздёрнула нос. — Согласен, но мне вот что интересно. А как решается вопрос с близкородственными браками? — Что ты имеешь в виду? — Как бы сказать… Точно! Есть Дары, а наверняка есть и проклятья, ведь не могут поколениями накапливаться только плюсы? Наверняка накапливаются и минусы. — Тут тоже всё просто. — заговорила блондинка. — Множество различных ритуалов для очищения магии от отрицательных эффектов, проклятий, сглазов и прочее. Желательно ежегодно проводить такие ритуалы, особенно до полного формирования магического ядра, иначе простой сглаз может врасти в энергетику и перейти сначала в личное, а потом и в родовое проклятие. Но ты говоришь о другом ведь? — Да. Ты довольно грамотно описываешь этот вопрос. — Разумеется. — кивнула блондинка. Она вообще удивительно спокойная девочка. — Моя бабушка занимается исследованиями в области колдомедицины. С ней любые вечера за чашечкой чая уже через десять минут превращаются в обсуждения той или иной идеи, теории, или уже доказанного факта. — Не думала, что у тебя кто-то из родственников работает в Мунго. — брюнетка удивлённо посмотрела на подругу. — Она не практикует. Только исследования. Так вот. Она говорит, что среди магов практически полностью отсутствуют физические отклонения при близкородственных браках, в отличие от магглов. Она говорила о синдромах, связанных с какими-то цепочками, я если честно, не поняла. — ДНК. — Да, точно. — кивнула блондинка. — Вот нарушения в этих самых цепочках, чем бы они ни были, приводят у магглов к различным отклонениям в развитии, серьёзным нарушениям или вообще уродствам. У магов такого нет в принципе. По словам бабушки, близкородственный брак двух чистокровных магов грозит уменьшением рождаемости или отклонениями в ментальной сфере. Родовые Проклятия также усиливаются, причём сильнее, чем Дары. — Говоришь, как по заученному. — поддела брюнетка. — Так проще. Своими словами получится не так умно. — пожала плечами блондинка. — Твоя бабушка занимается настолько маггловскими исследованиями? — я не мог не спросить. Всё-таки пренебрежение магов к магглам мне известно. — Оглянись вокруг. Мы едем на поезде. Многие аристократы до сих пор следуют одной из славнейших традиций — охота. С ружьями. Заметь, ручной работы, из редких материалов, с различным зачарованием. Мы используем телеги, часы… — девочка скинула рукав мантии, продемонстрировав аккуратные женские часики на запястье. — … Причём это не маггловского производства. Множество механических изобретений и прочего. Механических. — К чему ты клонишь? — Если посмотреть по историческим записям, резкое расхождение в развитии магического и маггловского миров пошло с развития электричества. По неизвестным причинам магия не позволяет работать электрическим приборам. Они выходят из строя быстро, очень быстро и мгновенно. — Хочешь сказать, что маги не пренебрегают маггловским миром? — И да, и нет. Последние годы, по словам отца, ситуация абсурдна. Маги всё больше закрываются от маггловского мира. А бабушка считает, что на данный момент медицина — единственная маггловская наука, исследования в которой доступны магам. — Хм. Ясно. — Я всегда знала, что ты не выходишь из библиотек. Потому и на приёмах тебя не найти. Приём у Малфоев. Где Дафна — в библиотеке. Приём у Булстроуд — Дафна в библиотеке. И так постоянно. — Хм. — я задумался. — Тогда получается, что растущая с каждым годом неприязнь к магглам вызвана растущим непониманием того, что вообще у них там происходит? Ведь раньше маги спокойно могли разобраться в изобретениях и науке магглов, а сейчас, из-за повсеместного распространения электричества и того, что практически всё работает на нём, разобраться становится крайне проблематично. А всё чуждое и непонятное вызывает неприятие. — Моя бабушка говорит точно также. — А магглорождённые тут при чём? — Да потому что! — опять вспылила брюнетка. — Вот сейчас в Министерстве работает довольно много сторонников сближения с магглами и разделяющих их мнения. Знаешь, чем это заканчивается? Бредовыми законами, попиранием традиций и правил. То равенство какое-то выдумают, то раздел магии запретят. А почему? А потому, что какой-нибудь раздел магии окажется очень сложным, без Даров изучить который крайне сложно и долго. В итоге какой-нибудь идиот испортит что-нибудь, нанесёт непоправимый вред по незнанию или неумению, и всё! Тёмная магия. — Но в маггловском мире и вправду процветает равенство и равноправие. Точнее, иллюзия этого. — Да пожалуйста, пусть процветает. Но здесь магический мир. Магический. — Просто у нас есть магия, она всё меняет. — взяла слово блондинка. — Различие подходов во всём. Рассмотрим вассалитет. В маггловском мире это значит что? — Подобие обета верности одной семьи другой. — Вот. А в магическом мире всё сложнее. Род, ставший вассалом другому роду, попадает под влияние магии этого рода. В итоге у вассального рода намного быстрее развиваются Родовые Дары аналогичные роду-сюзерену. Это то, что вассал получает помимо поддержки и помощи. Род-сюзерен же также получает подобный плюс, но ещё и верных сторонников. Это не просто традиция или что-то подобное — это способ усилиться, образ жизни. И подобных примеров совершенно противоположных различий огромное количество. И вот сейчас я сижу и думаю. Будь я обычным мелким пацаном, я бы не смог общаться с блондинкой. Она бы мне показалась слишком… мудрёной. — Интересно. Что-то такое я начал предполагать в середине нашей беседы. Кстати. Мы уже долгое время общаемся и при этом не представлены друг другу. Адам Бэйн. — Дафна Гринграсс. — блондинка. — Пэнси Паркинсон. — брюнетка. — Очень приятно. — Взаимно. — И возвращаясь к изначальной теме нашего разговора. — Да, Дафна? — В лице Малфоя ты нажил себе врага на всё время обучения. — Не страшно. — отмахнулся я. — Будем действовать по ситуации. — Ты не совсем понимаешь. — качнула головой Дафна. — Малфой на данный момент, один из самых богатейших и влиятельнейших родов Англии. Если Драко пожалуется своему рара́… — Пэнси на этом слове прыснула со смеху. — То у тебя может появиться огромное количество проблем как во время учёбы, так и после неё. Он может с лёгкостью закрыть перед тобой любые двери. А ты магглорождённый — ни связей, ни влияния, ни денег. Не обижайся, но ты — никто. — Я и не обижаюсь. Это не проблема. Если бы не обязательное обучение, я бы и не появился здесь. А на счёт закрыть все двери — Англия не пуп Земли. Маленький остров на карте. Я всегда найду куда податься. — Либо тебе придётся проявить себя талантливым учеником и умудриться напроситься в личные ученики. Желательно профессору Флитвику. Он преподаёт чары в Хогвартсе и является деканом Рэйвенкло. — Почему к нему? — Он мастер в семи направлениях магии. Вероятность доучиться у него до подмастерья или даже мастера намного выше, чем у остальных. Да и к ученичеству он относится с особым трепетом. — Посмотрим… посмотрим… — я примерно так и планировал, но думал о МакГонагалл и трансфигурации. Эта наука мне ближе, по крайней мере мне так кажется. — Спасибо за совет. — Да не за что. — кивнула Дафна. — Ну всё. Хватит. — Пэнси достала какой-то журнал. «Ведьмополитен». Открыла и сунула под нос Дафне. — лучше помоги мне подобрать… Начался обычный женский трёп. Эта беседа расставила точки над «i» в некоторых вопросах. У Молли были серьёзные пробелы в общем понимании мира магии. Для неё в жизни всё было просто — выскочить замуж по любви, нарожать детишек, воспитать детишек. Всё, что не касается семьи — идёт лесом. А ведь мир вокруг так интересен, оказывается. Под тихие разговоры девочек мы так и доехали до конечной. Голос из странных пластин над выходом из купе оповестил нас о пятиминутной готовности. Высадке личинок магов на перрон Хогсмида быть. Переодеваться никому не было необходимости, и мы решили подождать, основная масса спешащих студентов покинет вагон. Практически последними, переждав толкотню и визг пострадавших, мы спустились с поезда.