Это всего лишь игра.

Кстати, о Дженни… Я огляделась. Её не было на предыдущей паре, и сейчас тоже нет, хотя она довольно-таки правильная девочка, не позволяет себе прогулы. Почуяла, что мистер Крутой Чувак будет ею интересоваться и не пришла на учёбу? И вообще что такому, как он, надо от такой, как она? Неужели влюбился? — Чеён, а где Дженни? — шёпотом поинтересовалась я у подружки, продолжавшей выразительно коситься на меня. — Какая ещё Дженни? — явно удивилась она вопросу. — Ким Дженни, какая ещё, — проворчала я. Будто бы у нас было с десяток Дженни, — Где эту цыпу носит? — Откуда мне знать? Я же не её личный пастух, — пожала подруга плечами, настороженно глядя на меня, — Не было её сегодня. А зачем тебе Ким? — Надо спросить кое-что, — не стала вдаваться я в подробности. Мне показалось, они с Мирой переглянулись. — Лучше бы ты нам рассказала, зачем с Шугой обнималась. Мамочкам же интересно, а ты молчишь! — заявила Мира, теребя кулон на цепочке, — Нам же обидно, что ты всё в секрете держишь. — Не обнимались мы, идиотина ты эдакая. И какой он Шуга? — фыркнула я, — Дебил он редкостный. Кажется, последнюю фразу я произнесла громковато, потому как преподаватель, стоящий за кафедрой и рассказывающий что-то об архитектуре девятнадцатого столетия, чуть повысил голос и сказал мне укоряюще: — О Юнни, тише, пожалуйста, оставьте разговоры. Ведь я объясняю такой важный материал. Неужели вам неинтересно послушать о шедеврах архитектуры? Что у вас случилось? — О Юнни не может тише, — бестактно высказался Пак Джихён, — У неё любовь случилась! Парни (а все они всегда сидели вместе, кучкой, видимо, таким образом защищаясь от девушек, превосходящих по количеству) противно заржали, и даже мой красноречивый взгляд, брошенный в их сторону, не помог им заткнуться. — Любовь? — поправил сухоньким пальцем очки преподаватель, неожиданно заинтересовавшись, — Любовь — это прекрасно. Это всё, что нужно столь юной особе, даже такой грубоватой, как вы. И кто же ваш избранник, позвольте узнать? — Да никого я не люблю, чего вы гоните, — стушевалась я, явно не собираясь произносить имя и фамилию человека, по которому три года тосковала. Ким Тэхён — это два запретных слова. — Шугу! Мин Юнги! — тут же дёрнуло кого-то сообщить профессору животрепещущую информацию. Хэй! Да он мне вообще никто! — Он с Тэгу, вы его не знаете, — добавила громко Мира, пихая меня локтем. Я состроила ей злую рожу, но она всё равно лишь довольно улыбалась. — Почему же, — отвечал лектор, к нашей неожиданности, уставившись прямо на меня, — Я знаю этого прекрасного молодого человека. Обаятельный, весёлый и ответственный юноша. В прошлом году был в университетской команде КВН. И, кажется, выступал на спортивных соревнованиях… И ещё где-то… очень активный и коммуникабельный. Знаете ли, декан кафедры иностранных языков постоянно им хвастается, и мне даже немного завидно, что этот талантливый парень учится не у нас на факультете. Похвально, Юнни, похвально. Вы сделали правильный выбор! Я смутилась — как же люди все наизнанку выворачивать умеют. Теперь старикан Пак ещё и всему профессорскому составу разболтает о нашей с Лаки Боем «любви». А Юнги этот тоже хорош — умудрился засветиться даже в глазах посторонних преподов. — И не стесняйтесь, — решил поддержать меня профессор, — Любовь — чувство прекрасное, в ней нет места сомнениям и нерешительности! — Спасибо, учитель Пак, — покраснела я, застеснявшись ещё больше. Приехали, ты меня ещё с этим отморозком пожени. — Даже не мог я представить, что Юнги остановит свой выбор на тебе, — продолжал разглагольствовать удивлённый преподаватель, — Как бы то ни было, я понимаю, что вам обоим сейчас не до учебы, дорогие мои, но вы, Юннишечка, должны брать пример с Юнги — один из лучших учеников нашего университета! Победитель всевозможных универсиад, спортсмен и любимец всех! Знает пять языков! — словно нанялся шуганутому в рекламные агенты старенький препод. — Вот же загнул, — пробормотала я, поражаясь одновременно многочисленным талантам Мина. И чтец, и жнец, и на дуде игрец. Интересно, а танец живота он танцевать умеет? А чревовещать? А в урну плевком попадать с двадцати метров? — Ладно, вернёмся к нашей лекции по архитектуре, и вы, Юннишечка, прекращайте мечтать и вместе с нами возвращайтесь в мир искусства, — призвал к порядку моих расшумевшихся одногруппников старичок-профессор. — Смотри-ка, сразу из О Юнни стала Юннишечкой, — восторженно прошептали сестры, сразу в оба уха, так как сидела я между ними, — А всё Мин! — Отвяжитесь, это была всего лишь случайность. Никакая мы не парочка. — Да-да. Теперь ты наконец забыла Тэхёна? — полюбопытствовала почему-то Мира. Голос её был осторожен, как у хитрой лисички. Кстати, её я всегда с лисой и сравниваю — такая же коварная и хитрая, правда, беззлобная. А вот её кузина Чеён больше напоминает мне деловую волчицу — независимую и упёртую. — Тише, вдруг кто услышит, — взмолилась я, тут же став нервно оглядываться. Не знаю, у кого как, а у меня есть что-то вроде фобии — боюсь, что окружающие догадаются, кого я люблю. — У нас в группе нет инопланетян с локаторами вместо ушей, — фыркнула Чеён, — Если только учитель Пак, но он уже полностью в лекцию погрузился. Так что там с твоим бывшим любимым? — Он мне не бывший любимый, — нервно отозвалась я, искренне недоумевая, — Я до сих пор его люблю. А этот Мин — всё вышло случайно, просто мы так разговаривали. — Да-да, — нараспев произнесла Мира, — Раньше наш мальчик так ни с кем не разговаривал, едва ли не целуясь. Все его поклонницы четыре года недоумевали, почему у него постоянной девушки нет, а тут у тебя есть возможность стать ею, доченька. Вы мило смотрелись. — Берегись, — внесла свою лепту её сестричка, оккупировав моё второе ухо, — Его фан-клуб наверняка негодует! Повышенными темпами вырабатывает кирпичи. — Какой еще фан-клуб? — не вынесла я, — Ну, вы чего? — Юннишечка, можно, вы будете говорить тише? — вновь встрял лектор, — Не кричите так, дорогая моя. — Простите, — склонила я голову к парте, а придурок Джихён опять выдал: — Юнни боится, как бы другие девчонки её Мина не увели! Вот и орёт. Учитель Пак тяжело вздохнул, как-то жалостливо посмотрел на меня и сказал: — Не беспокойтесь, думаю, раз наш Юнги сделал свой выбор, он не оставит вас. Но если вас будут продолжать грызть сомнения или возникнут колебания, подойдите ко мне, и мы разберёмся в вашей проблеме совместно с моими коллегами с факультета психологии. — Это… спасибо, не надо, — ошарашил меня такой славный ответ, и я притворилась, что внимательно слушаю лекцию. А Чеён и Мира не успокаивались, изредка шепча издевательства.