«Можно, пожалуйста, этот момент продлить на всю жизнь?»
***
— Пап, да сколько раз тебе говорить, что он хороший. — Да, тогда как вы познакомились и почему ты так быстро вышел за него? Да и тем более, когда я валялся в больнице? — танцор смотрит на своего папу, до сих пор лежащего в кровати, но уже явно успевшего набраться сил, раз он начал выяснять отношения. — Ты своими словами делаешь мне больно. — А мне не больно, что ты губишь свою жизнь? — Я её не гублю, понимаешь? Я его люблю, а он любит меня... — А Чонин мне рассказывал совсем другое. Он даже избил его! — Да что ты со своим Чонином заладил-то? А знаешь, из-за чего он его избил? — Они немного повздорили и... — Он пытался изнасиловать меня, папа, а Чанёль меня спас. Ещё он хотел и хочет увести меня из семьи! И ты считаешь, это нормально? И после этого всего ты до сих пор на его стороне? Тебе меня вообще не жаль? — Чонин сказал, что он знает о Чанёле то, о чём ты не знаешь. И знает о вашем с ним знакомстве намного больше. И попросил с тобой встретиться. — Передай своему любимому Чонину, что мне плевать. Я не хочу его вообще знать. Ты же сам сказал, что желаешь мне счастья. Тогда, пожалуйста, перестань себя так вести! — Как хочешь, — старший омега лишь фыркает и обижается, а младший больше не находит в себе сил разговаривать и просто хлопает дверью, покидая палату и возвращаясь обратно в машину к мужу. Альфа многое понимает по настроению Су и по тому, как тот хлопает дверью, поэтому решает промолчать и просто поехать на природу. Тем более, что еда уже была собрана и лежала в багажнике машины. Ехали они молча, лишь лёгкая расслабляющая мелодия из магнитолы разбавляла красками тишину, и парень заметно успокоился, начиная подмахивать ногой в такт мелодии, что не скрылось от глаз Чана. — Я давно хотел тебе показать одно место, куда мы ходили вместе с папой, но после смерти родителей я туда больше не наведывался. — Тебе, наверное, было тяжело после смерти родителей. — Пока я не встретил тебя. Признаться, я хотел любовь, похожую на любовь моих родителей, такую же нежную, но опасную. Но когда пошёл по стопам отца, понял... — и тут альфа понял, что чуть не проговорился о своей нелегальной работе, и что он мафия, — что бизнес — это дело не простое. —Понятненько, — Кёнсу немного размышляет, а после отстёгивает свой ремень безопасности и целует мужа в щеку. — Су-яяя, я же за рулем. Сейчас кто-то по попке получит за то, что не придерживается правил поведения в машине. Спустя минут 15 разговоров, которые весьма незаметно прошли, они добрались до этого тайного и такого значимого места: красивого пруда в глубине леса. Туда нужно было идти ещё минут десять по скрытым лесным тропинкам, которые то и дело прятались за зелёными широкими деревьями. Вода в пруду была немного прохладной, но для лета в самый раз, а берег украшала молоденькая зелёная травка. Расстелив небольшой плед и взяв с багажника заранее приготовленную корзину с едой, пара расположилась почти на земле. — Это место прекрасно, кажется, я понимаю, почему твоему папе нравилось тут. Тут тихо и спокойно, беспокоят разве что шум ветра и пение птиц. — Я тоже так думаю, — широкоплечий мужчина придвинулся к своему мужу и так по-доброму улыбнулся, вспоминая моменты из детства. — Но когда мы бывали тут с папой, я вечно создавал много шума: то весело смеясь, то разбрызгивая воду. К слову о воде — она свежая, и нам не помешает остыть. Альфа медленно встаёт, отрывисто целует своего омегу и начинает раздеваться, слегка смеясь. Скинув с себя футболку, следом джинсы, он оглянулся на Су. — Ты ещё одет? — Тут нас точно никто не увидит? — А вы что, мой молодой человек, стесняетесь? — Мало ли что... — Если тебе будет легче, то одень мою футболку. Ты и правда думаешь, что я разрешу какому-то альфе на тебя глазеть? Омега аккуратно раздевается, складывает вещи Чана и свои, решая, остаться ли, как альфа, в одном нижнем белье. Немного разбегается и прыгает прямо в объятия мужа. Они начинают дурачиться, брызгаться водой, обниматься, а немного позже — целоваться, лаская друг друга руками и сплетая языки. Постепенно их невинные ласки перетекают в огромную жаркую кучу страсти. Выбравшись из озера, мужчина укладывает Су на капот машины, покрывая его губы и шею поцелуями. Спускаясь всё ниже, не забывая про соски, слегка прикусывая, сразу целует в качестве извинений. После переходит к коже возле пупочка, свободной рукой снимая мокрое белье. Продолжает покрывать поцелуями лобок и чувствует, как руки Кёнсу очень нежно сжимают его волосы. Не удержавшись, Ёль поднимает глаза — такого Су он ещё не видел. Его в меру пухлые щёчки покрылись розоватым румянцем, помутневший взгляд, тяжёлое дыхание и маленькие засосы, разбросанные по всему телу. Прекрасно! Он шикарен. Альфа лишь сильнее возбуждается от такого зрелища и смелее приступает к главному. Он медленно проводит языком по головке члена мужа, слизывая уже образовавшееся выделение, а после погружает саму головку в рот. До него доносятся тихие стоны, и сейчас это просто как райская музыка для его ушей, которая только мотивирует доставить ещё большее наслаждение его партнеру, а позже и самому себе. Мужчина начинает вытворять разные манипуляции с головкой члена мужа, беря её всё глубже и глубже. Он не желает останавливаться, пока до него не доносятся слова любимого: — Чан-ни, я скоро... — Чан улыбается, встаёт, но не оставляет тело Кёнсу ни на секунду без ласк. Взяв того под бедра и немного приподняв, одновременно проникает и языком, и членом в омегу. Он терзает его губы языком, и двигается в заднем проходе, который уже был достаточно влажным из-за любимого виновника. С каждой минутой толчки становились всё быстрее, старший не забывал покрывать тело младшего поцелуями. — Да, вот так, хорошо, очень, — стонет омега и удивляется, куда делась вся стеснительность, подозревая, что на её место пришли страсть и любовь. Последние толчки хотелось отложить на потом, а сейчас просто утонуть в этих чувствах и остаться в них навсегда. — Я... Тебя... Люблю... — шепчет альфа на ухо омеге, слегка его прикусывая, наслаждаясь последними толчками и ускоряясь под стоны омеги. Чан кончает следом за ним, успев выйти и немного пачкая внутреннюю часть бедра мужа. Он ищет губами пухлые губы своего Су, чтобы вновь попробовать их на вкус. — И я тебя, Чан-ни, — мычит омега, крепче прижимаясь к мужу, а после вновь утопает в этом мужчине.***
— Отец, да как же ты не понимаешь — я люблю его! — Любишь? А он тебя любит? Ты сам не ведаешь, что творишь! Как я сказал, так и будет! — Пап, надеюсь ты меня поймёшь. Мы с ним истинные! — Сынок, но он же тебя не признает, а ты ведёшь себя, как ребёнок. — Ну папааа. — Я сказал, что ты женишься, значит женишься, причём очень скоро! — Отец! Ты меня вообще слышишь? — Нет, и не буду. Я лишь хочу уберечь тебя от неприятностей! — Значит я ухожу, раз в этом доме меня не воспринимают как личность! — Учти, что все твои счета буду заблокированы! — Мне плевать.