***
Томила проснулась от настойчивого пронзительного звона будильника. Казалось, будто мозги готовы покинуть черепную коробку прямо через уши. Более гадкого и громкого звука девушка еще не слышала никогда. Но почему-то вместе с жутким звуковым сопровождением на Томилу свалилась непонятно откуда взявшаяся пелена, которая застилала сознание и пыталась увлечь в царство Морфея опять. Продираться сквозь этот покров приходилось буквально на ощупь. Ладонь сама потянулась к будильнику в попытке заткнуть это адское устройство. На пути оказалось что-то холодное, и оно выскользнуло из-под руки. Раздался звук разбитого стекла, а и Томилу, и часть подушки окатило водой. Окончательно проснувшись, девушка обнаружила себя в своей комнате. Она лежала на циновке одетой в обычную одежду, но явно не в ту, что была вчера: рубашка навыпуск и приталенные бриджи. Кто-то её переодел. «Надеюсь, что это был не Дзин…» — в голову тут же пролезли смутные воспоминания про то, что она натворила. Девушка помотала головой. «Какой позор. Как я могла дойти до такого?» — смутилась Томила, но в глубине души признавала, что ей не только очень понравилось то, что она сделала по отношению к Дзину, а и случайное соприкосновения его лица с её грудью. Алкоголь временно стер любые представления об этике и иерархических понятиях. А ведь Томила и раньше иногда позволяла себе украдкой разглядывать парня и строить умопомрачительные картины — мысленно раздевала его, представляла как её пальцы медленно скользят по бороздам его соблазнительных мышц, воображала какими на вкус могут быть его притягивающие взгляд губы. От этих мыслей девушку бросало в мелкую дрожь, будто от холода, а в животе кроме сладкой щекотки, казалось, все органы резко менялись местами. В такие моменты Томила старалась отвернуться, чтобы не выдавать своих чувств, либо яростнее предавалась тренировке, чтобы боль заглушила это непроизвольное вожделение. Дистанция, которую сохранял Дзин, была и вправду необходима, она понимала это. Но невозможно просто перестать испытывать чувства к кому-либо. Он был прав — делу лишние эмоции, чувства и связи не помогут, а лишь все усложнят. Но как противостоять сладостному и головокружительному желанию, если именно оно делает жизнь более яркой и радостной? Принося муки из-за невозможности реализации, оно лишь сильнее крепнет и становится неотъемлемой частью тебя. «Если так должно быть, то пусть будет» — как-то раз решила для себя Томила, — «Лучше находиться с любимым, который тебя держит на расстоянии, нежели оказаться слишком далеко от него», — эта мысль вызвала у девушки усмешку, — «Никогда не думала, что у меня настолько развиты мазохистские наклонности.» Томила опять помотала головой, чтобы сбросить наваждение и попыталась встать, но поняла, что ноги не держат её. Свинцовая тяжесть норовила приковать тело обратно к постели. И дико хотелось пить. Казалось, что во рту образовалась настоящая пустыня. «Видимо, стакан воды здесь для этого и стоял», — сделала вывод девушка и перевела взгляд на тумбочку. На ней лежала прямоугольная упаковка и записка. Томиле понадобилось несколько мгновений чтобы разобрать увиденные надписи.«Две таблетки растворить в воде и выпить. Принять контрастный душ. В семь в моем кабинете.»
Вместо подписи стояла личная печать Дзина. Картинка быстро сложилась в пазл. Дзин оставил ей указания. И, видимо, он заботливо завел её будильник. Оставалось восемь… семь минут на приведение себя в порядок. Помня, что опаздывать нельзя, Томила схватила таблетки с часами и внезапным рывком оказалась в ванне. Вода подарила облегчение, унося тяжесть в теле и туман из головы. Девушка даже не заметила, как оказалась в душе в одежде. Пришлось переодеваться в спешке.***
Томила прибыла в кабинет ровно в семь часов. Дзин даже удивился тому, что она справилась. Такое начало его уже радовало. Смешно было видеть, как девушка неслась по коридору в попытке успеть. «Её мокрые волосы послужат отличной темой для шуток», — ехидничал Дьявол. Дзин лишь нахмурился в ответ.***
Являться в офис главы дзайбацу в не совсем подобающем виде — это не самое отличное начало предстоящего разговора. Но Томила знала, что опоздание лишь усугубит ситуацию. Условием её учебы была дисциплина, а пунктуальность прямо вытекала из неё. Поэтому, наплевав на все, девушка бежала по коридору. Мокрые волосы облепили спину, оставляя на рубашке мокрое, холодное пятно. Это было даже неприятно, но отлично отрезвляло. Величайшим везением являлось то, что по пути почти никто не встретился. Меньше всего Томила хотела видеть Нину. Эта язвительная женщина за словом в карман никогда не лезла. Девушка замерла на секунду возле заветной двери. Теперь она казалась Томиле зловещей до такой степени, что рука дрогнула при попытке постучать. Лишь после глубокого вдоха удалось собрать волю в кулак, и девушка осторожно переступила порог, услышав безэмоциональное «Войдите!». Глава Дзайбацу «Мисима» стоял спиной, глядя в окно. Но это не доставило ему труда рассмотреть отражение входа в его кабинет на стекле. Его ученица была похожа на зверька, который опасливо крался по незнакомой территории. А ведь была причина. Возможно, ранее Дзин бы позволил себе еле заметно улыбнуться при виде такого смешного зрелища. Да и то при условии, что этого никто не видит. Но сейчас ни одна мышца на лице не дрогнула. — Я здесь, как приказано, — голос Томилы звучал очень тихо. Кадзама неспешно развернулся и смог лицезреть, как его ученица стоит, склонив голову и устремив взгляд в пол. — Не кажется ли тебе, что все это лишнее? — спросил парень, проведя рукой по воздуху, указывая на Томилу и подразумевая подобие поклона в её исполнении. — Кажется, — согласилась девушка, уже глядя на своего учителя. — Я жду объяснений, — слова Дзина с нотками стали больно ранили слух и душу девушки. — Что именно ты хочешь знать? — Томила попыталась говорить твердо, но голос её еле заметно дрогнул. — Ты употребила местоимение «ты», вместо «вы», — холодно прокомментировал ситуацию Дзин. — Потому что я считаю тебя, — девушка выделила это слово интонацией, — близким человеком. Я доверяю тебе. — Давай сегодня обойдемся без игр? — на этот глаза Кадзамы не улыбались, а суровое каменное лицо казалось абсолютно непроницаемым. Томила знала, что разговор будет тяжелым и серьезным. Игры давно кончились, и Дзин не станет закрывать глаза на последнюю выходку. Было ли это неприятно? Да. Но был ли сам Дзин виноват в таком положении вещей? Томила прекрасно знала, что нет. У неё хватило времени и фантазии, чтобы придумать какие-то отговорки и объяснения. Но был ли в них смысл? Кадзама окинул взглядом Томилу и… сел в свое кресло, сложив руки на столешнице. Он не позволил девушке сесть, показывая этим, что она не может говорить с ним на равных. Дзин не спал всю ночь, он провел её в додзё, обдумывая и прокручивая события, чтобы понять мотивы поступков Томилы.***
«Почему она так поступила?» — задавался вопросом парень, — «Да я тоже хорош!» — Дзин яростно ударил манекен ногой. — «Не нужно было её трогать.» В голове снова и снова оживало воспоминание того, как Томила прикасается к нему. Что-то было в этом моменте выходящее за все возможные пределы, целиком и полностью унося логику прочь и обнажая эмоции и… «…чувства?!» — ехидно спросил Дьявол. «Нет никаких чувств», — подумал Дзин и продолжил избивать манекен несложной связкой ударов. Да, это приятно осознавать, что ты нравишься кому-то. Но не более. Такое поведение просто недопустимо. Оно не только полностью разрушает до основания сформированные отношения, Дзин просто терпеть не мог девушек, которые нарушали его личное пространство. Парня беспокоил еще один вопрос: «Что делать дальше?» Ведь теперь произошедшее могло стать именно тем маленьким недочетом, способным сломать идеально выстроенную систему. С неохотой Кадзама признавал, что его ученица была весьма привлекательной, но он совершенно не стремился строить с ней никаких отношений, кроме тех, что были. Учитель не может питать вожделения к своим ученикам. Забота, стремление помочь и передать свои знания, радость за успехи ученика — вот то, что испытывает учитель. «Что на же на меня нашло?» — снова и снова спрашивал Дзин. — «Ладно, падение было случайным…» — оно сильно смутило его, — «…но какой черт меня дёрнул тронуть её?!» «И долго ты будешь себя мучить?» — Дьявол продолжал язвить даже в попытке вести что-то похожее на диалог, отвлекая Дзина от собственных мыслей. Это так сложно, когда не можешь побыть сам с собой наедине. Кадзама завидовал другим, ведь с того самого рокового момента, когда он получил пулю в голову от Хэйхати Мисимы, внутри поселился противный голос, который не давал больше окунуться в ранее привычную полноценную медитацию и отрешиться от мира. Теперь же разум постоянно был на взводе — Дзину приходилось обороняться не только от внешнего мира, но и от внутреннего демона, который совершенно не желал давать хоть секунду покоя, вставлял свои комментарии, язвил и смеялся. Как же Дзину осточертел этот проклятый смех! «Просто признайся, что Томила нравится тебе!» — неожиданно альтер-эго заговорил шепотом, будто хотел поведать тайну. По интонации Дзин ощутил, как Дьявол смаковал имя девушки. «Она — способная ученица», — парировал парень, продолжая избивать манекен. Капельки пота, которые катились по лбу, вискам, щекам и по всему телу, блестели в приглушенном свете додзё. Они же и разлетались во все стороны при каждом резком выверенном движении, будто маленькие искорки. И снова его мысли вернулись к проулку за клубом и злосчастной шлейке. Но если задуматься, то было одно объяснение: обнаженная случайно грудь могла создать куда более дикую неловкость. С другой стороны, как бы Дзин не хотел отрицать, ему пришлось признать, что в один-единственный миг он позволил себе представить в деталях все, что хотел сделать на тот момент — от запретного поцелуя и до умопомрачительного продолжения в салоне автомобиля. От мимолетной фантазии бросало в жар, а внутри все содрогалось от мелких и частых уколов молний. Оставался лишь вопрос: были ли это его личные желания? Или, все-таки, Дьявола? Порой граница между обоими стиралась настолько, что они начинали мыслить общими категориями, испытывали одно и то же чувство. Это было похоже на то, как смешиваются краски на холсте, когда на мазок одного цвета накладываешь второй. Этот факт пугал. Возможно, Дзин и вовсе не питал к Томиле никаких чувств, а все являлось проделками его альтер-эго. А тут еще Томила подлила масла в огонь. Будто ей не хватало приключений в тот вечер. «Почему все это произошло?! Может, из-за того… падения, она решила, что может действовать?» — задумался Дзин. Он по сути не ожидал от неё последующих действий. Он всегда с неким восхищением смотрел на её борьбу с собой и, возможно, завидовал тому, насколько легко у неё получается побеждать. В отличие от его собственного противостояния Дьяволу. Манекену снова досталось. Если бы на его месте был человек, то ему пришлось бы несладко — сломанная пара ребер стали бы наименьшей проблемой. Каждое движение Дзина было точным и отшлифованным многочасовыми тренировками. Снаружи он казался почти таким же спокойным, как всегда. А внутри кипел вулкан, извергая ядовитую смесь из злости, стыда, ярости и возбуждения, которая обжигала глубины сознания. Каждый удар знаменовал маленькую победу над слабостью, оставляя на её месте пустоту. Конечно, Кадзама осознавал, что сделанного уже не вернешь, и теперь ему предстояло лишь исправлять допущенные недочеты. Возможно, стоило послать в переулок небольшой отряд бойцов «Теккен», и всего бы этого не случилось. Но Дзин прекрасно знал, что решил действовать сам лишь потому, что ему не хотел впутывать лишних людей. Самые разные слухи и так витали по Дзайбацу. Ему и так пришлось подключить одного талантливого программиста, который смог взломать маскировку планшета Томилы. Она была достаточно умна, чтобы скрыть цифровой след устройства и перенаправить его на другой конец мира. Но после взлома и расшифровки оставалось лишь отправиться за ней. В любом случае все казалось не настолько серьезным, как могло показаться. Все-таки катализатором возникшего казуса был алкоголь. А он часто заставляет людей делать невообразимо дикие вещи. Дзин знал, что на эту тему все равно придется поговорить с Томилой, но он решил не делать это в предстоящем разговоре с ней. А вот узнать, почему она отправилась в Египет нужно было обязательно. Было бы ошибкой исключать двойной шпионаж и предательство. «Что побудило Томилу решиться на угон транспорта и подделку документов?» — вот еще один вопрос, который кружился в голове, ожидая своей очереди. «Может, ты был слишком мягок в прошлый раз, не думал?» — Дьявол тут же принялся шептать Дзину подсказки. Парень задумался, а способен ли Дьявол говорить правду. Ведь его ярость и интриганство доставили ему немало хлопот в прошлом. «Я тебя никогда не обманывал», — возмущенный вибрирующий голос, казалось, сотрясает все внутренности. «Ты зло! Тебе нельзя доверять!» — вопило сознание Кадзамы, а он лишь еще яростнее принялся избивать манекен. «Ты еще многого не знаешь и не понимаешь. Мне нет смысла портить твою жизнь. Свою жизнь, если быть точнее». «Почему вдруг ты так подобрел? Почему защищаешь Томилу?» — Дзин почувствовал неладное. Его насторожило столь странное поведение Дьявола, которое сеяло лишь еще больше подозрения. «А я не хочу говорить тебе», — ехидный голос все больше раздражал Кадзаму, — «И знаешь, что самое замечательное? Ты ничего не сможешь мне сделать!» — звонко засмеялся Дьявол. «Я могу убить себя, и ты тоже умрешь». «Хах-ха!» — смех эхом прокатился в голове у Дзина, словно волны бешеной водной стихии, вышедшей из берегов. От этого бросало в дрожь. — «Поправка: ты можешь попытаться убить себя. Валяй!» Но Кадзама знал, что тогда лишь придаст больше сил самому Дьяволу, а сам окончательно потеряет контроль. Кроме этого в противостоянии Азазелю смерть не входила в его планы. Вдруг манекен не выдержал нахлынувшего на Дзина яростного энтузиазма и разлетелся вдребезги.***
— Давай, — кивнула Томила, соглашаясь со всеми условиями, которые ей выставил Дзин. День действительно не задался и мало подходил для развлечений психологическими трюками. — Так зачем ты украла данные? — Чтобы разобраться, — Томила судорожно вздохнула, понимая, что нужно продолжать говорить. Молчание ничем сейчас не поможет. — Я хотела понять, что именно ты затеял. — Это не входило в условия договора, — Дзин поднял руку, останавливая Томилу, открывшую рот для возражений. — Ты не смогла дождаться, когда придет время, и я посвящу тебя во все планы. Такое нетерпение неприемлемо, — Кадзама говорил негромко и медленно, будто объяснял очевидную вещь идиоту. Девушка опустила взгляд. Слова Дзина неприятно ошпарили холодом. К горлу подкатил ком, и дышать стало практически невозможно. Томила, сцепив зубы, выдержала лед в голосе Дзина. Ей так хотелось, чтобы все было, как прежде, но это было невозможно. Нельзя всегда быть любимчиком Фортуны. Везение не бывает вечным. Рано или поздно эта прихотливая дама отворачивается, найдя нового фаворита. Самым тяжелым сейчас было выдержать холодное и жесткое отношение Дзина. Куда легче было терпеть, когда тебя избивают, нежели смотреть в глаза человека, который в тебе разочаровался. Томила могла и винила только себя: «Возможно, я поспешила…» — застучала в голове мысль. «Но я сделала все правильно. Ждать было нельзя!» — кричал другой голос в попытке победить страх и неуверенность. — Дзин… Я… — девушка вдруг замялась и прикусила губу, будто колеблясь насчет чего-то, видимо, важного. — Говори уже, — скомандовал парень. — При других обстоятельствах, я… возможно, подождала бы еще, но кое-что произошло… — Томила заглянула в глаза Дзина, все еще лелея надежду на хоть какую-то поддержку. Но он, наоборот, откинулся назад, сложив руки на груди, и лишь сверлил её взглядом. — У меня было предчувствие… — Что?! — Кадзама подался вперед, насмешливо изогнув бровь. — Ты хочешь сказать, что все затеяла из-за какого-то предчувствия? Томила покраснела и закрыла глаза, сдерживая подкатившие слезы. «Он может не понять… Стоит ли говорить?» — шептал страх, завязывая узлы из внутренних органов. Сомнение рвало душу на части, но она, стоя на коленях, вопила о том, что лишь правда — это правильный путь к пониманию. Ум протестовал, усиливая сомнения и придумывая уловки: «Можно было придумать какую-то историю…» Томила взглянула на Дзина, понимая, что его очертания расплываются. Внезапно она сделала рывок к столу и стукнула по нему кулаком. — Не смей! Не смей относиться ко мне, как к несущественной мелочи! Я предложила себя в качестве инструмента. Но я — не вещь. Я — человек! Я тоже имею чувства… — прозвучал всхлип, — Я тоже обладаю разумом, я умею думать! Я… — вдруг Томила не выдержала и разрыдалась. Знал ли Дзин, что она хотела сказать ему, но не посмела? Он буквально подскочил с кресла и отступил на шаг назад. Непроницаемая маска растворилась, и его ошарашенное состояние предательски отразилось на лице. — Для начала успокойся. Внезапно парню захотелось обнять Томилу и утешить. Он удержал в себе такой порыв. «Глупый! Вот сейчас крепко прижми её к себе, и она тебе все выложит», — заискивал Дьявол, смеясь вовсю. Кажется, эта ситуация лишь сильнее забавляла его. Дзин проигнорировал свое альтер-эго. Он четко понимал, что если будет потакать нахлынувшей вспышке, то Томила неправильно его поймет. Кадзаме не нужно было, чтобы девушка думала, будто она для него значит больше, чем ученица или инструмент. Кроме этого он догадывался, что внезапная потеря самообладания Томилы вполне могла наступить как следствие вчерашнего алкогольного опьянения. Но он никак не ожидал, что взрыв эмоций будет настолько сильным. Размышляя о том, как действовать, Дзин обнаружил себя в оцепенении. Он впервые за очень долгое время столкнулся с таким явлением. До того, как Дзин переехал в поместье, выделенное Хэйхати, и начал учиться в политехнической школе Мисимы, он не общался с девушками. Для него стали открытием резкие изменения в настроении подруги Линь Сяою по пустякам. Со временем он привык их игнорировать и просто кивать. Позже в его жизни появилась Нина. Эта удивительная женщина контролировала себя во всем. Она не только искусно скрывала свои мысли и чувства, но и сама не лезла никому в душу. Рядом с ней Дзин почувствовал себя свободным и отвык от девичьих заскоков бывшей одноклассницы. Теперь же, снова столкнувшись с женской истерикой, он обнаружил, насколько по-разному выплескивают свои стрессы разные женщины. Сяою чаще походила на маленькую плаксу. В такие моменты её голос становился таким обиженным и забавным. Ровно до того момента, когда он переходил на визг и ультразвук. У Томилы же истерика приобрела более агрессивные краски. Слезы текли по щекам, голос стал чуть ниже. Поджимая губы, она не визжала, а всхлипывала и стонала, как раненый зверь, пытаясь удержать внутри все, что накопилось. Она злилась, и сквозь слезы её глаза пылали настоящим праведным огнем. «Возможно, это просто свет так удачно упал!» — ехидничал Дьявол. В истерике обнаружились нотки настоящей душевной боли, которые глубоко задели Дзина. Он лишь сейчас понял, что Томила, казавшаяся понятной, стала для него настоящей загадкой. Он просто не замечал и не хотел замечать, что у девушки были какие-то проблемы. — Томила, — Дзин пощелкал пальцами у её лица, — успокойся и объясни все нормально. Понадобилось несколько минут, чтобы девушка отошла от истерики и смогла спокойно говорить, не смешивая слова со всхлипами в раздражающую какофонию звуков.***
Томила оказалась в каких-то катакомбах или древнем храме. Потолок тонул в темноте, поэтому о высоте помещения можно было только догадываться. Окна напрочь отсутствовали, что лишь подтверждало догадку о том, что помещение явно веками было сокрыто от любопытных глаз. Широкий проход, оформленный толстыми колоннами с узорами, похожими на египетские иероглифы, уходил в темноту. Такая же тьма образовалась за спиной. Странная паника сгустком собралась внутри, тьма давила со всех сторон. Томила медленно вдохнула и выдохнула, пытаясь успокоиться. Вдруг она увидела, как некая фигура вышла из темноты и направилась к ней. Чем ближе она подходила, тем четче становились очертания. Это был Дзин Кадзама. В привычном для неё виде: с оголенным торсом и черными штанами кэйкоги с пламенем на правой ноге. Он шел ровным шагом. Его лицо не выражало эмоций. Томила бросилась к Дзину, выкрикивая его имя. Но он не то что не отреагировал… Томила просто-напросто прошла сквозь него. Испуганная не на шутку, она попыталась схватить парня за плечо, но рука беспрепятственно вышла с другой стороны. Кто же был призраком: он или она? Девушка устремилась вслед за Дзином. Через некоторое время парень достиг огромной двери. Его мышцы вздулись, покрываясь сеточкой из жил, когда он попытался открыть её. Та поддалась с первого раза. Томила же прошмыгнула в образованную Кадзамой щель, проходя того насквозь. Глаза начал резать свет, исходивший из центра зала. Там находилось нечто, что не поддавалось описанию. Как Томила не пыталась разглядеть темное пятно, оно лишь сильнее пугало её. Тьма пульсировала розовым и золотистым светом — невообразимое гипнотическое зрелище, которое погрузило Томилу в оцепенение. Дзин спокойно и медленно направился к сгустку неведомой силы. Девушка снова попыталась остановить его, но снова ничего не смогла сделать. Казалось, будто Томила и Дзин существуют в разных слоях реальности или в разных её фазах. Это целиком и полностью разделяло их и не давало контактировать. Задаваться вопросом, как это случилось, у девушки не было времени. Кадзама шел медленно. Каждый его шаг отдавался у Томилы в голове сильным ударом. До этого никакие звуки не было слышно, а теперь это было похоже на чрезвычайно громкий стук сердца. Чем ближе Дзин подступал к тьме, тем больнее становилось дышать Томиле. Она бросилась за ним, но неведомый барьер просто не пропустил её. Ни один удар не мог разрушить его. Дзина поглотила тьма. Её крик казался очень громким, но утонул в звуке биения чужого сердца. Сначала оно забилось быстро-быстро, а потом сильно замедлилось и внезапно остановилось. Но этого девушка уже не слышала, потому что, упав на колени, она сползла на пол в приступе удушья.***
Томила рассказала все, как было. Дзин спокойно выслушал её, не перебивая и не задавая вопросов. Он внимательно следил, как менялось выражение лица девушки, и как она жестикулировала. Кадзама выждал несколько мгновений, когда Томила закончила рассказ, и нарушил образованную тишину: — Хочешь сказать, что эта Тьма убьет меня? — спросил Дзин, сложив руки на груди. — Мои ощущения были именно такими, — кивнула девушка, вытирая слезы. Истерика давно прошла, но вот, погрузившись опять в один из своих кошмаров, Томила не смогла удержать новую порцию слез. Она теперь не всхлипывала, капельки просто текли из глаз, оставляя новые мокрые дорожки на бархатистой коже. Дзин обнаружил, что слипшиеся вместе черные ресницы еще эффектнее оформляют и без того красивые глаза Томилы. Сейчас их серый цвет стал чуть темнее, но почему-то ярче и чем-то напоминал хром. Вдруг понимая, что отвлекся на секунду, Кадзама с облегчением обнаружил, что девушка не заметила, как он позволил себе мгновение слабости. «Зря ты меня не слушаешь. Но ведь мы сходимся во мнении, что она очень хороша», — снова шептал Дьявол. «Заткнись!» — вопил в сознании Дзин. Он итак много сил прилагал, чтобы не поддаваться постоянным поддевкам Дьявола и игнорировать его комментарии по поводу его жизни. Может, поэтому он держался так отчужденно по отношению к Томиле? — И тебя тоже? — Не знаю. Скорее я была связана с тобой. — Весьма странный кошмар, — парень непроизвольно принял оценочную позу: подпер щеку сжатыми в кулак пальцами левой руки так, что указательный палец упирался в висок. — Ты боишься за свою жизнь? Томила сфокусировала свой взгляд на Дзине. — Я не боюсь, — твердо сказала она, не скрывая того, как любуется карими глазами парня. — Тогда к чему был полет в Египет и побег в клуб? — Кадзама подозрительно сощурил глаза. — Если отдавать за тебя жизнь, то я хочу это сделать не бездумно, а с максимальной пользой, — Томила грустно улыбнулась. — Я все правильно поняла! Во сне мы не могли контактировать, потому что между нами нет настоящего доверия. Между нами пропасть, — девушка вздохнула. — Ты идешь по своему продуманному пути и живешь в своем мире. А мой путь неясен, я будто здесь, но меня еще не приняли в команду, — после секундной паузы девушка с надеждой в глазах и голосе продолжила: — Я действительно не хотела ничего плохого. Просто… — вдруг она закусила губу, снова пытаясь удержать что-то в себе. Дзин оглядел Томилу и на несколько мгновений погрузился в свои мысли, видимо, пытаясь собрать воедино возникшую головоломку. Томила была права насчет разделяющей их пропасти. Но она не понимала, что просит у него. Чем сильнее она привяжется к нему, тем больнее ей будет его отпустить. Дзин вздохнул. Неужели кошмар Томилы не есть тому подтверждение? Она умирала вместе с ним потому, что была слишком зациклена на нем. Нужно было ей помочь. И возможное решение тут же пришло в голову. — Ты знаешь, что будет дальше? — внезапно спросил Дзин. — Знаю, — обреченно прошептала Томила. — У тебя есть шанс скрыться и уйти в подполье. Я свяжусь с тобой, когда ты будешь мне нужна. — И куда мне податься? — без интереса спросила девушка, переведя взгляд на вид из окна. — Ты точно знаешь, где тебе будут рады, — с намеком произнес парень. — А если я не хочу? — спросила Томила с вызовом в голосе резко повернула голову и снова посмотрела в глаза Дзину. Уверенный взгляд, наполненный теплотой и некой нежностью не ускользнул от внимания Кадзамы. Она сделала свой выбор, и теперь он не мог, а точнее, не хотел её переубеждать. Если его ученица и будущая помощница выбрала страдания, то так тому и быть. Дзин не рвался быть нянькой. Кроме этого он знал, что не сможет заставить её. «О-о-о, да ты уже беспокоишься! Она хороша!» — смеялся Дьявол. «Глупости. Она — ценный ресурс», — спокойно сказал Кадзама своему альтер-эго и послал его подальше. Еще какое-то время Дзин и Томила стояли, не проронив ни слова. — Скажи мне, — вдруг нарушил он тишину, — был ли прок от твоей авантюры? — Был, — утвердительно кивнула девушка. — Что ты узнала? — Мне нужно это переварить, — Томила устало потерла лицо рукой. — Я встречалась с удивительной девушкой… — Зафиной? — Дзин, неожиданно для обоих, перебил Томилу, но она из вежливости оставила это без внимания. — Да, — в голосе не было даже намека на удивление. — Мы подрались, я победила и она мне кое-что рассказала. Дзин выжидающе уставился на ученицу. Он прекрасно знал, каким сильным и опасным бойцом являлась Зафина. Они встречались в Египте, когда глава дзайбацу летал на раскопки. Ожесточенный бой закончился победой Дзина, которого девушка удивила странным стилем и твердыми убеждениями. Зафина поведала ему, что являлась потомком древнего рода сильнейших бойцов и прорицателей, охраняющих Храм. Именно тот Храм из видений Кадзамы, в котором был заключен Ректификатор, или, как его еще называли, Азазель. Зафина утверждала, что Дзин должен просто уйти. Но он пошел на хитрость и заключил с ней договор. Его люди начали исследовать это место, но под присмотром людей Зафины. Такая якобы власть прорицательницы не помешала Дзину выявить всю необходимую для него информацию. А вот когда один из отрядов солдат «Теккена» исчез в глубине катакомб, Зафина просто закрыла к ним доступ. Дзин догадывался, что прорицательница просто ловко воспользовалась ситуацией. Конечно, можно было подумать, что это она подстроила исчезновение солдат, но Кадзама четко видел, насколько Зафина честна. Она бы не стала идти на уловки. Скрывая важную информацию, она всегда говорила правду. «Иметь дела с порядочными людьми скучно, но легко. Всегда знаешь, на что они способны, а на что нет», — не раз думал Кадзама, когда вспоминал Зафину. Томила поняла безмолвный вопрос в изумительных глазах Дзина. — Она поведала мне про Ректификатора. — И все? — Все, — соврала Томила. Парень, сощурившись, снова оценивающе оглядел девушку. Она не стала хвастаться, как дралась с Зафиной, как отлично выполняла выученные приемы и в итоге смогла победить опасную противницу. Вспоминая их первую встречу, когда девушка лепетала без остановок, распиналась между строк о том, как ей нравятся драки и сам Дзин, парень отметил, что она стала сдержанной и, что более важно, в ней не зародилось высокомерие. Вместе с приобретенными и улучшенными навыками бойца не пришли гордыня и самонадеянность. Такое сочетание качеств было удивительным и вызывало уважение. Откуда Дзин знал про бой Томилы и Зафины? Шпион под руководством Нины следил за происходящим на окраине деревни. Девушка не знала, что их бой тоже транслировался непосредственно на монитор Кадзамы. Именно это позволило ему оценить ученицу по достоинству. А она, не зная, что за ней ведется слежка, дралась на полную и смогла победить, полагаясь лишь на свою силу, ловкость и сообразительность. Дзин скрывал, но он был горд за Томилу. Он радовался успеху, ведь до недавнего времени ему казалось, что он потерпел фиаско. — Иди к себе. За тобой скоро придут. — Хорошо, — Томила опустила голову и направилась к двери. — Ты боишься? — неожиданно спросил Дзин ей вдогонку. Его лицо было, как всегда, непроницаемым. Девушка обернулась и грустно, но мягко, улыбнулась: — Очень, — честно призналась она.