Единственный, кто может защитить галактику.

      Был бы он гражданским — долго бы описывал аэрокары, улицы, прохожих, станцию Цитадель… Но его больше интересовали размеры Цитадели: это же сколько можно было дредноутов собрать! Цитадель — гигантская конструкция в форме пятиконечной звезды. Центральное кольцо диаметром в 10 километров занимает центр Цитадели, окружённое пятью «рукавами», каждый из которых имеет протяжённость в 25 км и ширину в 5 км.       Дредноут имеет длину максимум под 1800 м, если это азарийский «Путь предназначения», флагман, шедевр эстетики (если учесть вкусы азари), который больше ста лет строили, а так — дредноут здорового человека это пять лет работы и 800-1000 м корпуса. Даже если грубо считать в уме, с запасом округляя в каждую сторону по невыгодному для себя сценарию, то получится, что на 20 километров станции нужно условно 20 в третьей степени кубометров материалов (благо, тут и нулевой элемент есть, иначе бы гравитация по оси вращения отсутствовала, да и регулировать её нельзя было бы). Выходит, если Цитадель пустить на суда типа Пути Предназначения, то это уже больше 1000 дредноутов, да ещё приличный запас останется, а если на альянсовские «Эльбрусы», то уже около 4000 штук… Особенно это актуально, если учесть, что турианский флот имеет на вооружении 39 дредноутов, флот азари — 20, саларианский — 16. У людей восемь, если считать те, что строятся. Конечно, всё не так плохо — Альянс ещё до войны Первого Контакта делал упор на корабли-носители и малые летательные аппараты (они тупо дешевле). А если прижмёт — ставишь на МЛА ядерную бомбу в пару мегатонн — и конец дредноуту, с мощностью бортового залпа 40 килотонн. Если долетишь, конечно… Блин, предложить, что ли, разобрать Цитадель на материалы? Заодно и флот против гетов наберем!       Поездка под конвоем турианцев не заняла много времени. Вскоре их выгрузили у посольства людей, передав уже человеческой службе безопасности, которая проводила их к послу Альянса систем на Цитадели.       Посольство было типичным официальным учреждением: охрана, дипломаты и их секретари, мечтающие однажды уместить в кресле начальника собственный зад, вечно занятые своей «наиважнейшей» работой «белые воротнички», чиновники, да портреты ещё каких-то хмырей, являющихся важными политическими шишками в Альянсе. Шепард не любил такие места. После их посещения всегда можно было быть уверенным в завтрашнем дне. Хотя хорошо было бы не пробивать каждый день новое дно!       Кабинет посла же производил несколько иное впечатление: большой, просторный, флаги на стенах… Каждая деталь интерьера будто бы так и кричала — «я здесь главный офисный патриот». Зачем тратить столько места на офис на космической станции? Что у них места на планетах кончились?       Обычно роль секретарей выполняет ВИ. Но мы же крутые! У Удины секретарем была симпатичная девушка-человек.       Она представляла собой весьма необычное зрелище, которое можно ожидать только от компьютера. В ней боролись два приказа: никого не впускать к Удине, пока тот говорит с Советом, и по прибытии группы высадки Нормандии впустить их немедля. Такое можно было ожидать от очень туповатого ВИ, но реальность как всегда превосходила ожидания.       В результате дамочка их всё-таки впустила, и команда стала свидетелями удивительного зрелища — беседы по правительственной связи. Пусть ничего особо примечательного и уж тем более секретного в самом этом явлении и не было, но…       Удина всячески стелился перед советниками, параллельно с этим прося у тех военной помощи для нападения на Вуаль Персея.       Те его вежливо отшивали, ограничиваясь словесной солидарностью.       Вскоре разговор закончился, практически сойдя на нет за неимением других аргументов, кроме уже не один раз повторённых (вы должны бороться с ними там, чтобы не бороться с ними здесь! Солидарность!), и Удине напомнили, что тот вскоре должен явиться в суд.       Не стоит и говорить, что после столь неудачного завершения разговора с Советом Удина оказался слегка не в духе.       — Я вижу, вы притащили всю группу высадки, капитан Андерсон. Хорошо, что не весь экипаж.       — Они — ценные свидетели, — ответил названный, — Возможно, Совет захочет услышать их показания.       — Шепард, ну и задали же вы мне работёнку, — почему-то сказал Удина.       Джону хотелось было сказать, что он с радостью поменяется с ним местами. Тогда через неделю Удину застрелят, а Шепарда максимум уволят за сексуальные домогательства к секретарше. Однако он отдавал себе отчёт, что такие слова скорее вызовут недовольство у начальства и проблемы у него — источника этого недовольства, а потому предусмотрительно промолчал, хотя и не стал воздерживаться от удовольствия присвоить очередному политикану кличку.       Он любил давать людям клички — главное их не озвучивать, это он прекрасно понял, когда увидел, как один зарезал другого за то, что тот регулярно называл второго психом. Не сказать, что тот соврал, однако Шепарда куда больше интересовало не повторить опыт бедняги, чем докапываться до истины.       Но с Удиной даже думать не надо, кличка сама просится: Мудина.       — Я вроде бы не нападал на колонию людей и не сговаривался с гетами. Да и в Найлуса не стрелял, — ответил он, — Наоборот, если бы не я, трупов было бы намного больше, а маяк посчитали сожженным в ядерном огне. А так мы спасли много людей и точно знаем, что протеанский маяк способен передавать информацию.       — Я гляжу, вы оптимист. Что ж, скоро я буду лично выступать перед Советом. Вас вызовут чуть позже как свидетеля.       Очередной суд… как же это надоело… Сейчас снова слушать эти правила поведения на суде… В какой уже раз? Десятый? Двадцатый? Хорошо хоть сейчас не его самого судят. Во всяком случае, в это хотелось верить.       Удина отправился на выход вместе с Андерсоном. Насколько Шепард понял, те полетят на одном аэрокаре, а они — на другом. Они бы и в один влезли, но понты… Вдруг кто подумает что люди нищеброды?       Зато он позволил себе согласиться со сказанными вслух словами Уильямс: «Как же я ненавижу политиков».       Едва они покинули территорию посольства, их вновь взяли под конвой машины СБЦ, и они отправились, как он снова понял, к Башне Совета. Вскоре они прибыли — что такое меньше 25 км для современного аэрокара, который движется со скоростью древнего вертолета?       С пафосом и лестницами они в зале суда переборщили. Интересно, зачем? Вот лестницы — это хорошее укрытие на случай пальбы, а пафос-то зачем? Моральное подавление противника? Воодушевления союзников? Переманивание противника на свою сторону? Усиление самого себя за счёт внушения самому себе собственной крутизны? Нет, ему это не понять…       Скука. Где-то там работал языком Мудина. Чем-то политики схожи с проститутками — их катают на дорогих машинах, они работают языком, а не головой, и их периодически меняют. Да и платят и тем и тем немало.       Минут через тридцать им разрешили встать и подойти ближе.       В центре стояло три фигуры — турианец-мужчина, азари, и саларианец, причем пол саларианца Шепард определить не мог.       — … нападение гетов важное событие, но Совет не может вмешиваться… — говорила азари.       Такие фразы он от азари слышал: нет, которое нет, а не да, но позже.       — Это произвол! — не унимался Удина, — Совет бы вмешался, если бы геты напали на турианскую колонию!       — Турианцы не колонизируют системы в пространстве Траверса, — уточнил саларианец. Он говорил с такой скоростью, что Шепард едва успевал его понимать, — Люди были предупреждены об опасностях Траверса.       Странный этот Мудина. Неужели всерьёз думал, что эти будут воевать за нас? Шепард не ксенофоб, просто никто забесплатно умирать не будет. Хочешь помощи — заплати за неё. Совету выгодно сохранить свои корабли в войне с гетами, значит, они либо не будут воевать, либо вступят в войну последними. Заодно статистику соберут по кораблям гетов и людей… Боевые схемы и военные планы проверят…       Интересно, сколько у гетов таких дредноутов? Даже если предположить, что его видения — это глюк, и у таких кораблей нет технического превосходства (при размере 2100м), то ста таких кораблей при наличии МЛА прикрытия должно хватить для победы. А при тысяче можно просто зачищать галактику…       Не будем о грустном. Если действительно нужна помощь в войне с роботами — нужно обращаться к кварианцам, предложив им совместную военную операцию и отбитую у гетов родную планету кварианцев в награду. У квариков вроде бы проблемы с населением, так что особо полагаться на них в наземной операции не стоит, но у них будет отличная мотивация и около 50 000 кораблей различных классов. Большая часть гражданские и полугражданские, но всё равно — приличное количество способных воевать кораблей наберется. Проблема в том, что геты за 300 лет так могли и вовсе изгадить Раннох — всё-таки роботы, им не нужна ни биосфера, ни атмосфера (наоборот, без кислорода лучше: меньше коррозии), так что отбивать планету кварианцам будет экономически нецелесообразно — зачем тем гигантский астероид, убитый сверхиндустриализацией?       Шепард слушал разговоры, которые, кстати, сегодня шли не на азарийском, а на языке людей (вероятно, дань уважения. Ох уж это уважение. Лучше б назвали козлами, но совместную боевую операцию против гетов устроили), но смотрел уже не на Совет, а на голограмму. Так вот ты какой, нелюбимец капитана Андерсена, на кличку «СПЕКТР» отзывающийся. Сарен не выглядел ни преступником, ни психом. Обычный турианец, только очень высокий — почти два метра.       Цвет, правда, какой-то сероватый — таких турианцев он редко встречал. Но в расах ксенсов он не разбирается. Эх, жаль, что у этого Сарена нет протеза в виде металлической руки гета! Тогда как было бы просто обвинить его в измене!       — Давайте дадим слово капитану Сарену Артериусу, — сообщил секретарь совета.       — Я не удивлен, — ответила голограмма Сарена, — что каждый раз, когда люди выдвигают против меня обвинения, то в этом оказываетесь замешены вы, Андерсон. Я ознакомился с вашими обвинениями. Показания одного мертвого свидетеля контрабандиста, который убийцу Найлуса даже не видел. И ещё бредни одного полубезумного гражданского, который уже отбыл на принудительное лечение в Альянсе. Кроме того, ваши обвинения поддержал член вашего экипажа — Шепард, хотя он меня не видел и не слышал, даже в видениях. Вы хорошо подготовили своего протеже — валить все свои неудачи на меня. Но что-то как-то мелко. Почему Найлусу в спину выстрелил я, а не, допустим, примарх?       Какой уровень! — про себя восхитился Шепард. А вот этот финальный взгляд на него как на таракана… Просто прекрасно. Так и хочется зааплодировать и кричать — верю! Вот он герой-СПЕКТР, что стреляет кроганов и батар, а его обвиняют в какой-то дичи, мешая работать…       — Возможно, вы хотите сказать мне нечто, Шепард? — обратился к нему Сарен.       А что сказать? Ты козел? Ты всё подстроил? Он над нами издевается? Тут такая ситуация, что не скажи — только хуже будет. А молчание будет интерпретироваться как согласие с тем, что ты таракан.       — Совет за Вас горой и не верит в ваше предательство, — начал Джон, вспоминая все, что знал о культуре туриков, — Значит, у них есть мотивы так думать. Но мне интересно, чисто гипотетически, чтобы могло вас сподвигнуть на такое: предательство, убийство друга, ложь под присягой, интервенция, убийство гражданских, вооруженный конфликт, уничтожение кораблей Человеческого Альянса? Вы же ведь не гололицый, честь для вас что-то значит? Мне в голову приходит только один ответ — вы решили, что это меньшее зло. Может быть, расскажете нам, от чего вы нас спасаете? Совет, судя по всему, совершенно уверен, что у гетов нет достаточного количества нулевого элемента для создания флота вторжения, способного уничтожить объединенную Армию Совета. Вы наверняка информированы не хуже. Значит, причина не геты.       — Возмутительно! — завопил советник—турианец не хуже Мудины.       У турианцев обязательная военная служба для всего населения. И без разницы, женщина ты, ученый или инвалид — все равно служишь, только так у тебя больше шансов скопытиться в процессе. Отслужившим ставятся едва заметные татуировки на лицо. Гололицый — этот тот, кто не служил и не имеет прав полного гражданства внутри страны. У турианцев это либо констатация факта, примерно как негр в начале 20 века в Америке, либо оскорбление.       — Примитивность вашего разума поражает, — ответил Сарен, — Вы не смогли прилететь на свою колонию на корабле, не разработанном совместно с турианцами, и ещё пытаетесь меня оскорблять? Найлус умер за вас. Совет пытается убедить себя, что вам мало ассоциативного членства, хотя, на мой взгляд, его вам много, как и батарианцам. А в это время вы просто тявкаете и кусаете руку, что вас кормит. У вас не было варренов в роду? Скажу ещё раз, если надо могу рисунок сделать: я не убивал Найлуса. Он был моим коллегой-спектром. Другом и учеником. Я не нападал на колонию людей. Хотя, глядя на вас, начинаю сожалеть о последнем: во время войны первого контакта ваш флот численно намного уступал нашему, и вас было бы проще поставить на место, чем сейчас… — Сарен говорил, но звук уже был отключен.       — Спектру Сарену выдаётся устное замечание, — сказала советник-азари, — Озвученные им слова ни в коем случае не являются позицией Совета Цитадели.       — Озвученное является личным мнением одного турианца, который потерял родственника в войне первого контакта, — добавил советник-турианец.       — Уважение надо заслужить, а не требовать, — сообщила голограмма Сарена с вернувшимся звуком, — Как мне защищаться от таких нелепых обвинений, как виденья и сны? Вы пророк, Шепард? Пророк, что, судя по вашему рапорту, вступил в сексуально-ментальную связь с протеанским маяком? Пророк, что устроил бойню батарианским пленным и лежал в дурдоме? Вы злоупотребляете доверием пространства Цитадели. Азари нашли Цитадель тогда, когда вы с копьями бегали. Восстания кроганов завершились тогда, когда у вас ещё огнестрельного оружия не было! Сейчас я вижу, что люди не готовы ни предоставить спектра Спектра, ни…       В этот раз его перебила советник-азари.       — Спектр Сарен за моральное несоответствие занимаемой должности оштрафован на 10 000 кредитов.       Ну хоть он спектра без аэрокара оставил. Подержанного, правда…       — Вопрос о соответствии Шепарда будет решаться на следующем заседании, — продолжал Совет, — Не исключено, что ему дадут второй шанс и следующего куратора. По итогам текущего заседания никаких доказательств, говорящих о вине Сарена, не найдено. Тот признан невиновным. Однако группе высадки в полном составе предложено дать показания по формам 6 и 19…       — Советник Тевос, вы слишком близко принимаете их галлюцинации. Впечатлительные люди напридумывали, что надо увидеть, и увидели. А кто не увидел — поддакивает во избежание, — озвучил свой вердикт Сарен.       — Совет не обнаружил связи между СПЕКТРом Сареном Артериусом и гетами. Заседание совета закрыто, — сообщили им.       — Я рад, что справедливость восторжествовала, — сообщил Сарен, и голограмма погасла, а советники стали выходить из зала.       — Было ошибкой приводить вас сюда, Совет ставит под сомнение ваши мотивы, — сообщил Мудина Андерсону, когда они вышли.       Пока Мудина говорил что-то про ошибку, которую они совершили пригласив Андерсена на заседание, Шепард думал. Похоже, не видать ему повышения…       — А как они будут снимать показания? — уточнил Аленко у Шепарда.       — Увидишь, — ответил Шепард знакомый с процедурой, — Ты главное расслабься и получай удовольствие.       Вскоре их троих разделили и отвели в отдельные кабинеты.       Что такое форма 19? Унылый детектор лжи. Наблюдение за сердцебиением, температурой тела, дыханием, морганием…       Начались нудные вопросы.       — Джон Шепард?       — Да.       Нудятина про личный номер, номер части, год рождения…       — Вы знакомы с методиками обмана полиграфа?       — Да, — ответил он, — Достаточно вогнать себя в сильную истерику или мысленно представлять всякие ужасы. Можно в ботинок иголку всунуть и периодически об неё чесаться.       — Случалось ли вам прежде обманывать полиграф?       — Да, много раз, первый раз, когда отмечал свою удачную генную модификацию…       — А сейчас? — спросили его.       — Сейчас я предельно честен, — признался он.       А что врать? Вскоре пошли вопросы про маяк, Найлуса, и Сарена.       Скучно… А вот дальше…       Допрос по шестой процедуре — это через объятия вечности.       Азари очень интересная раса. По меркам людей, они не стареют и всегда хорошо выглядят, хотя это на любителя — толстую азари он не встречал, может, прячут где-то таких?       Главная их особенность — способ размножения. Они напрямую подключаются к нервной системе партнера, физически ничего не забирая. Они просто считывают информацию и сами в своей яйцеклетке из своих тканей выращивают то, что может считаться «оплодотворяющим агентом», но уже на основе полученной информации о партнере. А могут и не выращивать, если их не устраивает что-то или им просто лень.       В качестве побочной способности они могут при подключении к нервной системе цели видеть его воспоминания в режиме близкого к реальному времени. Посмотреть пару часов за несколько секунд — легко, но всю жизнь — нет.       Кроме того, процесс просмотра воспоминаний доступен только при самом высоком уровне возбуждения обоих нервных систем и их определенной синхронизации, что достигается только… сексом.       Сначала они просмотрели воспоминания из маяка — им потребовалось два захода, чтобы увидеть всё. Потом смотрели — как они нашли Найлуса и как Джон говорил с контрабандистом. И последнее, пятое — это как он говорил с Найлусом на «Нормандии».       Фух, какое же изматывающее это азарийское правосудие. Пять заходов подряд, спасибо генетическому улучшению! Невольно даже возникли мысли о смене гражданства. То ли дело у нас: светят лампой в лицо и говорят «Рассказывай всё, как было»…       Вышел он через час и сильно уставший. Да здравствует азарийский суд, самый гуманный суд в галактике! Команда ждала его и была на взводе.       Команда была хмурая. Что такое? У Кайдена приступ импотенции, а Эшли осознала насколько сильно ей надо расти?       А если серьезно — ладно Эшли, она наверняка отказалась от объятий вечности, но Кайден должен быть расслаблен…       — Командир! Вы знаете, что эти синие мне предложили? Это возмутительно! — орала Эшли.       Орет прямо как Мудина, день что ли такой сегодня — все кричат возмутительно.       Причем он не понял, что больше возмутило Уильямс — то ли что ей предложили секс с женщиной, то ли секс с пришельцем.       Как понял Шепард, разговор Эшли с азари пошел на повышенных тонах, потому что на вопрос Уильямс «Как хоть кто-то из мужчин может с вами трахаться?» синенькая ответила: «Азари намного красивее, у них лучше кожа, идеальный вес и никаких проблем с эпиляцией». Уильямс не смолчала и сказала «Некоторые и коз ебут». Короче, в конце там чуть ли не до рукопашной дело дошло.       К его удивлению, Кайден тоже отказался! Рано, рано он перестал его считать пидором. Хотя тот же не кричал «возмутительно»?       Но, словно этого было мало, подошла турианская охрана и известила, что их проводят до выхода из башни Президиума. Попросили расписаться в бумагах по даче показаний. И если у Кайдена и Уильямс было написано, что те отказались от сдачи показаний по 6 форме, то у него — согласился.       Уильямс опять завелась и обрушила на него волну негатива. Вообще он никому ничего не обещал!       — Всё для блага человечества. Должен же я доказать, что эти видения не моя выдумка? — выдвинул он идею.       — А если бы азари были расой мужчин? — уточнила она.       — Как вы разговариваете со старшим офицером? — вмешался Кайден.       Стоящие рядом турианцы воспринимали это как чуть ли не бунт на корабле, но лезть не стали.       Вежливо напомнив, что помещения надо бы освобождать, несколько турианцев стали провожать их к выходу, сообщив о том, что уже заказали им аэротакси. На выходе из башни совета они встретили Мудину, который сообщил им, что на «Нормандию» их не пустят — те числятся какими-то свидетелями, а к ним всегда должен быть беспрепятственный доступ в СБ Цитадели до следующего суда, и поэтому они будут втроём жить в снятой для них однокомнатной квартире. Уильямс пыталась что-то возразить, но Удина вместе с Андерсоном её заткнули.       Большое начальство отправилось в посольство, а к ним уже прилетело такси-робот.       Когда ещё Шепард не был в программе N, двое бойцов на спор держали одну гранату без чеки — кто дольше удержит. Понадеялись друг на друга и отпустили синхронно. Оба взорвались. Именно поэтому он знал, что самое уязвимое место — стык двух зон ответственности, например, когда турианцы уже за ним не наблюдают, а служба безопасности посольства ещё не наблюдает.       Он попросил находящихся рядом турианцев из СБЦ проверить такси. Один ответил, что не положено, ибо их уже сняли с охраны, другой достал откуда-то нечто вроде колбы на палочке и стал проверять им аэрокар.       Вскоре количество турианцев увеличилось, и они перешли на какой-то диалект, что он не знал.       Перед лицом Шепарда мелькнуло удостоверение турианца.       Как мило! Там, где он вырос, было намного веселее: полиция не представлялась, и отнимала всё. Запрос в суд? Так это же была не полиция! Вы можете сообщить имя и номер удостоверения?       А если попросишь полицейского представиться — то по настроению либо штраф за неуважение, либо тащат в участок и там бьют…       — Простите, я прослушал, — признался он, — Можете повторить?       — В такси обнаружена неполадка в навигационном компьютере, а по документам он недавно с техосмотра. Есть вероятность, что это покушение на убийство. Вас доставят в участок для выяснения обстоятельств. Офицер Гаррус Вакариан.       Понятно. Садясь в полицейскую машину, он читал сообщение с уни-инструмента. Личное письмо. От кого? Он такого не знает: Барла Вон.