***
— Палочка. Где моя палочка? — в раздражении шептала Грейнджер, переворачивая в спальне все верх дном. Она точно помнила, что положила ее под подушку, но та пропала самым невероятным образом. Ее не оказалось ни в сумке, ни в шкафчике письменного стола. — Ах, вот ты где. Черт! — выругалась девушка. Как же было глупо засунуть ее в задний карман джинс и совершенно об этом забыть. — Грейнджер, пора лечиться. Ах, точно… Девушка выпотрошила свою сумку, из которой водопадом повалили книги, перья, несколько бутыльков с чернилами, пергамент и скляночка с зельем. Вот уже целую неделю ей удавалось обхитрить мадам Помфри и вместо того, чтобы принимать выделяющееся ей зелье, она подменяла его на подкрашенную воду, а сосуд прятала в прикроватную тумбочку. Как только она перестала его принимать, голод и желание наброситься на еду пропали, а те проклятые одиннадцать с половиной фунтов исчезли, словно их не было, и даже больше. В этот раз она вела войну не так открыто. В Большом зале делала вид, что кушает с аппетитом, а сама размазывала еду по тарелке и подкладывала ее Рональду, который даже не замечал, что в его строю прибавление. По ночам, когда соседки уже засыпали, девушка отправлялась на пробежки вдоль Черного озера, чтобы сжечь лишние калории. Кардио тренировки помогали ей не только привести свое тело в прежнее состояние, но и разложить мысли по полочкам. Она очень много думала. О том, как некрасиво поступает с друзьями, о родителях, о войне, что чуть было их не забрала у нее, о Малфое… Малфой — это отдельная тема. Она грезила днем и ночью о том, как заставит его чистокровную задницу склониться перед ней, грязнокровкой, заставит молить о прощении. Гермиона стала слишком жестока ко всему, что ее окружало. Разве можно было назвать Грейнджер эгоисткой? Тогда почему она ведет себя настолько отвратительно? Иногда она думала и о себе. Вспоминала прошлые годы, проведенные в Хогвартсе. Смеялась в пустоту от нелепых ситуаций, в которые она влипала вместе с Гарри и Роном. И на душе сразу же становилось спокойнее. Легче. Грейнджер жила прошлым и даже не отрицала этот факт. Уложив все необходимое в опустевшую сумку, девушка покинула спальню, предварительно крепко-накрепко закрыв шкафчик с зельями мадам Помфри самыми различными защитными заклинаниями. Она собиралась обследовать их, разложить каждый ингредиент, входящий в него. Ей было необходимо узнать название и действие лекарства, пусть она уже и догадывалась о его свойствах. Но мадам Помфри с ее лечением подождет. Сейчас самое главное — это успеть на игру. Трибуны были забиты студентами с первого по седьмой курс. Протиснувшись сквозь толпу, она добралась до Невилла Долгопупса и Полумны Лавгуд, и села рядом с ними. — Мозгошмыги летают вокруг тебя, Гермиона, — как всегда улыбаясь, еле слышно прошептала Полумна. — Один из них сидит на твоем плече и, как мне кажется, пытается тебе что-то передать. Давай я возьму его, — с этими словами девушка протянула руку к плечу Грейнджер. Ее пальцы слегка подрагивали, указательный манил к себе невидимое существо. Гермиона еле сдержала себя, чтобы не фыркнуть. Она хорошо относилась к Полумне, но ее разговоры о несуществующих животных немного выводили из себя. — Что ты говоришь? Гермиона? Правда? Полумна, преподнеся ладошку к уху, внимательно слушала мозгошмыга, часто кивая. Через пару минут она оторвалась от «друга» и отрицательно покачала головой, с мечтательным недовольством глядя на одногруппницу. — Он говорит, что примет любое твое решение. Но то, что ты хочешь сделать, ужасно. Пожалуйста, обдумай все хорошенько, прежде чем действовать. Отдать его тебе? — Можешь оставить его себе, — ответила Грейнджер, выдавив вежливую улыбку. Она достала из сумки книгу по Травологии и сделала вид, что углубилась в чтение, но при этом поглядывала на квиддичное поле, выжидая начало игры. Никогда еще Гермиона с таким нетерпением не ждала борьбу между командами. Квиддич ее не интересовал, зато интересовал фееричный проигрыш Драко Малфоя. От ожидания даже хотелось выпить. Жалкие пятнадцать минут длились так, словно они — это целая вечность. Она нетерпеливо ерзала на месте, ладони вспотели, оставляя на обложке книги некрасивые отпечатки. «Что ты имеешь в виду, Луна, раз говоришь мне такое?» — размышляла девушка, закусив нижнюю губу. Ситуация была донельзя нелепой. Неужели Лавгуд действительно была в курсе того, что замышляла Гермиона? И узнала она это от мелкого мозгошмыга, о которых и природа-то не слышала? Иногда Грейнджер удивлялась тому, как Полумна сумела поступить на Когтевран. Она считала девушку легкомысленной, слишком мечтательной и доброй. Таким было место на Пуффендуе, а не на факультете орлов. Но слова Лавгуд на мгновение заставили ее задуматься. — Парам-пам-пам! — пропел Ли Джордан, стоило гриффиндорской команде появиться в поле его зрения. — Пред вашими глазами возродилась команда по квиддичу от факультета Гриффиндор, которую смело возглавляет Гарри Поттер — ловец! — воскликнул юноша. Студенты красно-золотого факультета взорвались бурными аплодисментами. — В состав команды выходят: Кэтти Белл, Демельза Робинс, Джинни Уизли — охотники. Дамы, не подведите! Ричи Кут, Джимми Пикс — загонщики, и нашим вратарем является Рональд Уизли! Гермиона подняла взгляд на поле и, облегченно выдохнув, захлопала в ладоши, но с меньшим энтузиазмом, чем остальные. Она не хотела показывать свою заинтересованность в игре, поскольку никогда ее не проявляла. — Как комментатор, я не хотел бы высказывать свою предвзятость, однако как представитель львиного факультета… Гриффиндор, вперед! — со всей мочи закричал Ли Джордан, разрывая микрофон. Сидящая рядом директор Макгонагалл тут же пригрозила ему пальцем, недовольно поджав губы. Надув щеки, юноша вновь обратился к микрофону: — И на поле выходит команда от факультета Слизерин, в составе которой: Семмуэль Ургхарт, Дурманг Вейзи, Кассиус Уоррингтон — охотники; Грегори Гойл и Харпер Ли (кстати, мой тезка, привет!) — загонщики; Майлз Блетчли — вратарь. И, как говорится, сладкое напоследок: глава слизеринской команды по квиддичу и ловец — Драко Малфой! Слизеринские трибуны принялись громко хлопать в ладоши и посвистывать, что совсем не под стать аристократам. К ним присоединились и пуффендуйцы, которые, имея исключительно добрый нрав, болели за всех (если, конечно же, дело не касалось их команды). Они поддержали слизеринцев, за что двое гриффиндорцев, взбешенные реакцией барсуков, чуть было не набросились на желтых. Директор Макгонагалл сумела быстро среагировать: взмахнув волшебной палочкой, она выстроила барьер между студентами, не позволяя начать драку. Мадам Трюк вышла на середину поля. Пока Ли Джордан в сотый раз объяснял правила квиддича, она «благословляла» каждого игрока на победу, что сопровождалось пожатием рук обеих команд. Закончив, она отошла к трибунам. Игроки уже сидели на своих метлах друг против друга, приготовившись к атаке. Последняя минута перед игрой текла ручьем. Медленно и непозволительно мучительно. Свисток. Призыв к действию. Мячи были на свободе. Направив свои метлы ввысь, противники взлетели, занимая нужные позиции. Игра началась. Охотники принялись бороться за квоффл, пытаясь забросить их в кольца соперника, в то время как вратари защищались всеми возможными способами. Вооружившись битами, загонщики внимательно следили за охотниками, готовясь в любой момент отбить мяч. — Давайте обратим внимание на Григори Гойла, что с таким рвением пытается защитить своих товарищей от бладжеров! Что?.. Стой! Стой! Джинни Уизли чуть было не упала с метлы, уворачиваясь от мяча. Сумев избежать падения, она воспользовалась волшебной палочкой, и бладжер, встрепенувшись, полетел в Кассиуса Уоррингтона. Метла, треснув под весом своего владельца, на секунду задержалась в воздухе, а затем упала на поверхность поля, захватив с собой слизеринца. Гриффиндорцы, словно по команде, подскочили со своих мест и принялись радостно улюлюкать, подбадривая перепугавшуюся Джинни. — И это вы называете удовольствием? — хмыкнула Грейнджер, насмешливо глядя на хлопающего Невилла. — Брось, Гермиона, это просто игра, — отмахнулся Долгопупс, улыбнувшись. — Это варварство. В прочем, ей не было дела ни до самой игры, ни до сражавшихся одногруппников. Все ее внимание сквозь страницы учебника были направлено на Драко Малфоя, что сражался за снитч с Поттером. Противники, крепко прижавшись друг к другу и вытянув руки вперед, гнались за золотым трофеем, в то время как тот, хитро подмигивая маленькими крылышками, проскальзывал сквозь пальцы. Погода, что всего минут двадцать назад баловала студентов своим хорошим настроением, в миг испортилась. Где-то вдали прогремел гром, за пределами Запретного леса показались вспышки молний. Темные тучи постепенно заполняли поле, и это Грейнджер совершенно не на руку. Мигавшие красно-золотые и изумрудно-серебряные краски смешались воедино, скрываясь за облаками. Драко и Гарри поднимались все выше и выше, выскальзывая из-под взгляда. Волнение вновь заполонило все ее существо. У девушки вспотели ладони, которые она тут же поспешила вытереть о свою мантию. Как же она противостоит слизеринцу, если даже не видит его? — Плюс двадцать очков слизерину! — объявил Ли Джордан. Змеи довольно загудели, сопровождая свою поддержку громкими хлопками. От приближающегося дождя, давки и криков у Гермионы разболелась голова. Она уже хотела было плюнуть на свой идиотский план и отправиться к Хогвартс, где смогла бы передохнуть. Однако стоило ей лишь слегка приподняться, ветки метлы, толкнувшие ее в грудь, заставили шлепнуться на скамейку. Драко Малфой, видящий перед собой исключительно снитч, стремительно несся за ним. Гарри, что летел над трибунами, чтобы не задеть никого из студентов, спешил за ним как мог, однако с каждой секундой становился все дальше и дальше от противника. Резко затормозив, Поттер осмотрелся. Направив свою метлу в сторону поля, он снизился практически до земли, прижав ноги к метле. Он выждал момент, когда Малфой снизился на метр, и в это же мгновение вновь с ним поравнялся, толкнув того в бок. Драко, перевернувшись в воздухе, отчего чуть не снес одну из скамеек, затормозил, схватившись за стенку трибун, и вновь рванул в бой. Он толкнул Поттера в ответ, однако не с такой силой, как противник, отчего Гарри лишь слегка пошатнулся. — Гарри, давай! — завизжал Джордан, даже подскочив на ноги. Гриффиндорцы, как будто это был призыв к действию, повторили за оратором и принялись кричать подбадривающие слова, поднявшись со своих мест. — Плюс двадцать очков гриффиндору! Молодец, Рон! — обратив свое внимание на поле, объявил Ли. — Гриффиндор лидирует со счетом сто двадцать, в то время как Слизерин отстает на пятьдесят очков. Это была жестокая борьба. Плакат с изображением гордого орла сорвался с петель и повалился на своих студентов, когда оба ловца чуть было не врезались в столб. Около сорока минут противники боролись за право победителя. Гермиона, даже не заметив, как уронила учебник, со страхом наблюдала за Гарри и Малфоем, совсем позабыв о поле. Они даже и не скрывали, что дерутся. Драко, занеся кулак, врезал Гарри по лицу, сбивая того с темпа. Выиграв немного времени, слизеринец вырвался вперед. Кровь кипела в висках. Малфой вспотел и вымотался, но при этом в нем было столько энергии, сколько не было со времен войны, когда он вступал в схватку с Пожирателями смерти. Он вернулся в школу не для того, чтобы вновь остаться в рядах проигравших. Драко чувствовал, что ему просто необходимо поймать этот чертов снитч. Не для того, чтобы Слизерин лелеял его, как Гриффиндор — Поттера. А для того, чтобы доказать самому себе: он не слабак, не номер два. А Драко Малфой, капитан слизеринской команды, староста факультета, носитель благородной герба семьи чистокровных волшебников. А не какое-то отребье. Поттер нагнал его за долю секунды. Врезавшись в Драко, он чуть было не полетел вместе с ним на землю, но соперники сумели удержаться на плаву. Оба были напряжены до предела. Блестящий золотой шарик продолжал ускользать от ловцов, но те, прищурив глаза, выслеживали его со всем вниманием и не отставали ни на сантиметр. — Слизерин сравнял счет с Гриффиндором: двести очков на двести очков! Черт! — выругался юноша, в ярости пнув скамью. — Ребята, не подводите мой зад! Я же на вас поставил! — Что вы сказали? — тихо, но с явным возмущением поинтересовалась директор Макгонагалл, недовольно нахмурившись. Ли, сконфузившись, присел. — Ничего, директор. Относительно ничего, — ответил он, а затем, робко извинившись, вновь обратил все свое внимание на игру. Минерва еще долго не сводила своего пристального взгляда со спины Джордана. В голове она уже сделала заметку по поводу оратора. Она пообещала себе, что после игры обязательно вызовет его в свой кабинет и хорошенько отчитает. Но разве это что-то изменит? Гермиона отвлеклась всего на мгновение. Она мельком взглянула на Ли и директора Макгонагалл, а затем, даже не скрывая своего пристального внимания, вновь обратилась к Гарри и Драко. Малфой был в сантиметре от снитча, Гарри снова отставал, проклиная свой старенький «Нимбус». Кончик пальца слизеринца коснулся мяча. И Гермиона поняла, что пора. Глядя на драку, что разыгралась на поле, она лишь слегка выудила волшебную палочку из сумки и направила ее кончик на слизеринца. — Затмись, — одними губами прошептала Грейнджер. Палочка слабо нагрелась, выпуская маленький клок светло-голубых искр. Оно одолело Малфоя за секунду. Глаза Драко, видящие так резко и ярко, заполонила черная пелена. Он не видел перед собой ни снитч, ни серое небо, ни макушки деревьев. Вздрогнув, юноша принялся взволнованно озираться по сторонам, однако все, что он видел — это темнота. «Грейнджер», — промелькнуло в его голове. Яростно зарычав, он постарался обратить свое внимание на место, где должен был лететь мяч, и продолжил тянуть руку. Холодный металл обжог его кожу. Слизеринец понял, что следует в правильном направлении. Еще рывок, и он соскальзывает с метлы, захватив с собой трофей. Полы его плаща резко взметнулись вверх, ноги потеряли всякую устойчивость. Ветер хлестал по лицу, залезал в уши, рот, ноздри, разрывал легкие. Он чувствовал, что падает. Принялся шарить по карманам своей формы в поисках волшебной палочки, но той не оказалось на месте. Хотелось громко выругаться, но стоило вновь открыть рот, как вместо звуков он глотал пыль и грязь, которую рассеивали игроки обеих команд. — Вингардиум Левиоса! — воскликнул Дурманг Вейзи, направив свою палочку на юношу. Тело Драко тут же подскочило вверх, а затем замерло, словно он был оглушен «Петрификус Тоталусом». Малфой издал облегченный вскрик. Он все еще не видел, но понимал, что если бы не слизеринец, уже через секунду столкнулся бы с землей, оставив после себя лишь мокрое пятно. Дурманг осторожно опустил Драко на поле. Глубоко вдыхая и выдыхая, Драко принялся осматриваться, однако продолжал видеть перед собой только бесконечную тьму. Юноша взвыл и больно ударился головой о землю. — У него снитч? Кто-нибудь, посмотрите! — заорал Ли Джордан. — Ах, черт возьми! Вскочив, он выбежал на поле. Оказавшись возле Малфоя, он тут же начал его осматривать, пытаясь отыскать снитч. — Джордан, хватит меня лапать! — рявкнул Драко, принимая сидячее положение и одновременно отталкивая от себя гриффиндорца. Он все еще пытался отдышаться и отплеваться от песка, которого успел наглотаться. — Его нет! — торжествующе воскликнул Ли, радостно прыгая. Малфой усмехнулся. Медленно он возвел руку ввысь. Ладонь раскрылась, и золотой мячик, весело хлопающий своими крылышками, взлетел, принимаясь кружить вокруг Драко. Улыбка резко сошла с лица Ли. Он раскрыл и закрыл рот, раскрыл и закрыл, как рыба, но сказать что-либо вразумительное не удалось. — Как… это… это обман! — пораженно шептал юноша, принимаясь расхаживать в разные стороны. — Невозможно! — вскричал он. Джордан протер глаза, пытаясь уверить себя в том, что ему привиделось. Однако снитч продолжал летать возле Малфоя, признав того своим истинным хозяином. Команды прекратили сражаться. Ученики один за другим спускались на землю и слезали со своих метел. Болельщики окружили Драко. Одни, как и Джордан, не верили своим глазам, а другие искренне радовались. Еле протиснувшись, мадам Трюк присела перед Малфоем и помогла тому встать. — Всем тихо! — приказала женщина. — Расступитесь! Мистер Малфой, с вами все в порядке? — обратилась она уже к пострадавшему. — Я не вижу. — Что значит не видите? — в ужасе воскликнула она, взмахнув руками. — Совсем? Директор Макгонагалл, его нужно срочно отвести в лазарет! Гермиона не приняла участие в суматохе. Прикусив щеку, она чуть было не топнула ногой в неудовольствии, однако вовремя себя остановила. Убедившись, что с Гарри все в порядке, она все же выполнила свое тайное желание и вернулась в Хогвартс. Переодевшись, девушка захватила с собой учебники и поспешила в библиотеку — единственное место, в котором она могла побыть в полном одиночестве. Но злость кипела в ее жилах, и даже увлекательная книжка не сумела потушить огонь ненависти к слизеринскому хорьку. И в особенности к самой себе. «Дура! Не надо было вмешиваться!» — мысленно ругала себя Грейнджер. — «Если бы не мое дурацкое заклинание, Гарри поймал бы снитч. Стоило применить что-нибудь жестче. Да, так я и сделаю в следующий раз. Сотру его в порошок!» Она не могла объяснить свою ненависть к Драко Малфою, что усиливалась с каждым днем. Раньше, несмотря на его выходки, Гермиона успокаивала Гарри и Рона, не желая, чтобы друзья ввязались в передрягу. Стоило ребятам хоть заикнуться о том, чтобы насолить слизеринцу, она тут же их упрекала, потому что на кону стояла не только их репутация у преподавателей, но и учеба в целом. Если бы их поймали, то обязательно наказали. Или, что уже хуже, выгнали бы из школы! И теперь Гермиона, несмотря на все свое благоразумие, стремилась надрать зад слизеринскому хорьку. И не из-за того, что он назвал ее грязнокровкой, а сдал мадам Помфри, профессору Макгонагалл и ее друзьям выходку в туалете. Немыслимо! Низко! Гадко! Но Грейнджер ничего не могла с собой поделать. Вымученно застонав, девушка уронила голову на крышку стола. У нее никак не получалось сосредоточиться на чтении. Везде был один Малфой, Малфой, Малфой… Слишком много в ее жизни. Слишком долго она его терпела. Слишком много «слишком». «Еще и разговор с Джинни. Как не вовремя! Она наверняка будет меня искать и требовать объяснений. И что я ей скажу? ”Дорогая Джинни, так получилось, что я помешалась на похудении, Рон мне стал совсем не интересен, так как я зациклилась на весах, и мне очень хочется насолить Малфою, потому что он урод!„». — Какой же бред… — прошептала гриффиндорка. Вздохнув, Грейнджер одной рукой зарылась в пушистых волосах, а другой полезла в сумку. Внезапно она вспомнила, что должна профессору Стебль реферат о морских водорослях. И пусть лекция будет лишь через неделю, Гермиона решила начать писать реферат заранее, надеясь, что сумеет отвлечься. Но учебника не было. Чертыхнувшись, Грейнджер вспомнила, что выронила его на трибунах, но забыла поднять. — Какая же я дура! Собрав свои вещи, она поспешила на поле, молясь, чтобы никто не попался на ее пути. Дождь уже плескал во всю силу, но это не остановило юную волшебницу. Обняв себя обеими руками и ругая себя за все грехи человечества, Гермиона со всех ног бежала к полю. Как она и хотела, ни один человек не попался даже в поле ее зрения. Трибуны давно опустели. Гриффиндорцы отправились запивать свой проигрыш, а слизеринцы — выигрыш, собравшись в гостиных своего факультета. Подойдя к нужной скамейке, она наклонилась. Как и предполагалось, учебник был брошен в полном одиночестве. Мокрый и грязный, словно моливший о пощаде. Укутав его в свою кофту, Гермиона поспешила обратно в замок. На крутом склоне она не удержалась на ногах и поскользнулась, больно ударившись головой о камень. Застонав, она предприняла попытку подняться, но конечности не слушались. Такая же никому не нужная, как и жалкий учебник по травологии.***
Драко был безмерно зол. Нет, он пребывал в состоянии беспредельной ярости! Стоило выдать Грейнджер со всеми потрохами Макгонагалл, однако Малфой этого не сделал. Во-первых, он не мог утверждать наверняка, что это была Грейнджер. Это были лишь мелкие догадки мелкого школьника, которого директор вряд ли восприняла бы всерьез. Во-вторых, он был выше этого. Даже если это сделала Гермиона — а он был уверен в том, что это именно она наслала на него заклинание! — Драко не побежит жаловаться папочке, как было когда-то. Он повзрослел, возмужал, стал умнее и расчетливее. И поэтому, словно какой-то мальчишка, бегал по всей школе в поисках Грейнджер. Ему хотелось услышать ее признание из уст в уста. А затем он уже будет обдумывать свои последующие шаги. Оставить и без того затравленную своими тараканами Гермиону? Или же поступить с ней так, как и она с ним? «Какой сюрприз», — подумал он, стоило ему заметить копну каштановых волос, мелькнувших за поворотом. Ускорив шаг, Драко быстро нагнал одногруппницу. К слову, это не составляло труда. Гермиона, тяжело дыша, прислонилась к стенке и, облокотившись руками о полусогнутые колени, переводила дух. Ее внешний вид был до неприличия обезображенным: промокнула до нитки, грязная, как будто валялась в канаве, замерзшая. Не впервые ему видеть ее обессиленной. — Как там говорится у маглов? Пора пояснить за базар, Грейнджер? — прошипел Драко. В миг оказавшись около Гермионы, он со всей грубостью схватил ее за столь ненавистные его взору волосы. — Отвали, Малфой. Ты не видишь, что мне не до разговоров? — в ответ шикнула Гермиона, толкнув юношу в грудь. — Мне совершенно плевать на то, как ты себя чувствуешь. Благодаря твоим стараниям я чуть было не оказался в гробу. И теперь ты наивно полагаешь, что я оставлю тебя безнаказанной? — Не понимаю о чем ты. Подняв брошенную на пол сумку, девушка предприняла попытку уйти, но Драко, оказавшись перед ней, подпер стену, перекрывая путь к отступлению. Вздохнув, Гермиона наигранно закатила глаза, мотнула головой и, развернувшись, пошатывающейся походкой направилась к лестнице. Но и тут Драко оказался быстрее, наглее и смелее. Обойдя ее кругом, он принял прежнее положение. На лице заиграла противная усмешка. Оба понимали, что Гермиона не сможет сбежать, но гриффиндорка отчаянно надеялась на побег. — Это ты наслала на меня заклинание Затмения. И даже не пытайся отвертеться. — С чего ты взял? — скрестив руки на груди, как можно безразличнее ответила Грейнджер. — Не строй из себя дурочку. Гре-ейдже-е-ер… Малфой сделал шаг вперед. А затем еще и еще, пока не оказался практически вплотную к девушке. Гермиона была значительно ниже слизеринца, отчего тому пришлось даже слегка согнуть колени, чтобы глядеть той прямо в глаза. — Не забывай, что я почти год пробыл в рядах Пожирателей смерти. И я очень благодарен Беллатрисе за то, что она научила меня некоторым очень, очень и очень полезным и сногсшибательным трюкам, которые, боюсь, тебе не понравятся. Все внутренности Гермионы разом покрылись коркой льда. По телу прошлась нервная дрожь, нижняя губа еле заметно дрогнула. Девушка хотела было отвести свой взгляд, но Драко, вновь схватив ее за волосы, повернул лицо к себе. Сантиметры оставались между ними. Запыхтев, Грейнджер попыталась скинуть руку Драко, но тот держал крепко и уверенно, будто делал это далеко не впервые. — Это каким же, позволь поинтересоваться? — Хм-м… — протянул Малфой, скривив губы. — Например, я могу наслать на тебя заклинание абсолютного повиновения. Слышала о таком? Кажется, оно начинается на «им» и заканчивается на «периус». — Отпусти! — рыкнула Грейнджер, дернувшись. Зря, очень зря. В затылке словно что-то разбилось. Внезапная боль заставила ее еле слышно вскрикнуть. — Или, если уж пораскинуть мозгами, подарить тебе такую боль, о которой ты и мечтать не могла. А хотя… Стой! Драко расхохотался, запрокинув голову. Смех его был далеко не веселой шалостью. Холодный, как сталь, зловеще-серый, как его глаза. — Точно, моя тетка уже вознаградила тебя. И как я мог об этом забыть? Любимый «Круциатус». Привлекательное заклинание, не находишь? — Ты не посмеешь, — сквозь губы процедила девушка. Она занесла было руку, чтобы ударить Малфоя, однако тот ловко перехватил ее хук и, одной рукой продолжая держать за волосы, второй — сжимать запястье, впечатал в каменную стену. Лопатки от соприкосновения с твердой поверхностью мгновенно взвыли. — Еще как посмею. Так посмею, что ты даже и пикнуть не успеешь. — Тебя исключат. — Дорогуша, в том-то и вся прелесть! — весело ответил Малфой, широко улыбнувшись. — Белла была безумной фанатичкой, но в бою ей не было равных. Какое бы заклинание не слетело с ее губ, ни один аврор его так и не обнаружил. В отличие от тебя, она не была такой тупой сукой. Посильнее сжав волосы девушки, Драко со всей силы ударил ее об стену. Недавно образовавшаяся рана раскрылась, выпуская тонкий ручеек крови. — Дорогуша, ты ответишь за то, что сделала со мной. Но обещаю: если ты все-таки испустишь дух, я не буду настолько безжалостен. И убью тебя, мелкая тварь, быстро. Ты даже ничего не почувствуешь. — Псих! — закричала Гермиона. Собрав остатки силы и гордости, Гермиона пнула Драко в коленную чашечку и, воспользовавшись моментом, выскользнула из его «нежных объятий». В ее руках тут же оказалась волшебная палочка, кончик которой был уверенно направлен на слизеринца. Малфой вновь расхохотался, но лишь на мгновение. Лицо его исказилось злобой. Желваки заиграли на худом лице, губы искривились в противной усмешке, крылья носа то раздувались, то плотно сжимались. Он моментально выпрямился, выудив свою палочку из кармана мантии. — Знаешь где я ее нашел? Под кроватью. Вот только ее там не могло никак оказаться, потому что я точно помню, что брал ее на игру. И это так. Ты. Благодаришь. Меня. За. Мое. Милосердие. Каждое слово, что вылетало из искаженного рта Малфоя, отражалось эхом. Драко терял самоконтроль. Он смотрел на Гермиону так, словно она — это жертва. Его жертва, которую он ни за что не отпустит из своих цепких когтей. — Это за что я должна быть тебе благодарной, хорек? — в ярости закричала Гермиона, еще сильнее сжимая волшебную палочку. Еще чуть-чуть, и из ее рта точно вырвется непростительное заклинание. — Например за то, что спас тебя! Если бы не я, ты бы загнила в своем туалете, захлебываясь рвотой! — Ты просто идиот, Малфой! А не спаситель, коим себя считаешь. Ты сдал меня преподавателям! Если бы не ты, я спокойно жила бы своей жизнью! И меня не пичкали бы зельями каждое чертово утро! — О да, если бы можно было вернуть время вспять, я бы ни за что не полез к тебе, тупой дуре. И не тратил бы свое время после учебы за перемыванием всякого говна в классе зельеварения. — Ах, так тебя еще и наказали? Справедливо. Эверте Статум! — Протего! Баубиллиус! — Протего! Остолбеней! — Протего! Эверте Статум! — Прот… — Гермиона не успела воздвигнуть щитовые чары. Энергетический поток заклинания ударил ее в живот. Она не сумела даже вскрикнуть, как взлетела в воздух, перевернулась и врезалась в стену. Кровь на затылке все усиливалась. Но несмотря на слабость и ломоту во всем теле, Грейнджер вскинула волшебную палочку. — Экспульсо! Драко отскочил за угол. Заклинание угодило в соседнюю стену. Раздался оглушительный взрыв, разламывая соседнюю стену на мельчайшие кусочки и поднимая поток пыли, что залезала куда только можно. Гермиона, воспользовавшись моментом, сорвалась с места и побежала в сторону Астрономической башни. Драко мог бы ей позволить сбежать, но в груди его взорвалось неистовое зверство. Покрепче сжав волшебную палочку, Драко погнался за Гермионой что есть мочи, кидая в ее сторону самые различные заклинания, от которых той удавалось успешно скрыться. Оба на мгновение вспомнили времена войны, когда приходилось сражаться с Пожирателями смерти, скитаться по лесам, бороться с противниками в школе, стены которой не выдерживали многочисленные энергетические потоки, несущие за собой лишь разруху. Замок, как и полгода назад, рушился на глазах. И разрушали его двое враждующих студентов, так свято ненавидящих друг друга. — Инкарцеро! — Левикорпус! Красная и зеленая молнии слились воедино. Враги продолжали подниматься по лестнице, что вела на Астрономическую башню. Счет шел на секунды. Стоило кому-то из них отвлечься хоть на мгновение, одна из линий побеждала, однако не задевала противника. Несколько долгих минут они сражались за право быть победителями. Глаза горели, палочки нагревались, гнев нарастал, напряжение усиливалось. Гермиона и Драко смотрели друг на друга, не отрываясь ни на миг. Грейнджер вскрикнула, отлетая к пропасти. Палочка Малфоя вылетела из рук, сам он впечатался в стену, ударившись головой. В глазах помутнело. Слизеринец обязательно потерял бы сознание, если бы не ответный рык Грейнджер, которая, перевернувшись, чуть было не упала. Ухватившись за перила, она всеми силами пыталась подтянуться, но ее сознание металось из стороны в сторону. Еще чуть-чуть и она точно упала, если бы не рука Малфоя, что схватила ее за локоть и вытащила на поверхность. Враги грохнулись на пол, тяжело дыша.