Твоя рука, сжимающая мою руку сильной хваткой… Всё же такая несчастная и такая хрупкая. Она снова заставляет биться моё кровоточащее сердце.
Наступило новое утро. Рита начала просыпаться примерно после тридцати минут ясного солнца, и потянулась, чтобы тем временем приспособить глаза к обычно сущей темноте пещеры её матери. Отчего она очень давно отвыкла. Выйдя из своей, любезно предоставленной взрослой лисой, площади, она направилась к ней, чтобы поприветствовать её и предложить поговорить о важном для собственного счастья. Всё же бордовая карликовая красота нервничала насчёт того, чтобы сказать об этом, почти также, как и Хьюго прошлой ночью. И вот, как только подошла, взяла на себя смелость её разбудить. Снова. Несильно тряханув мать и погладив её по спине, а после подводя свой нос под её подбородок, Рита, когда поняла спустя секунды, что та просыпается, задала стандартный вопрос. Который сейчас очень грел ей душу ввиду того, что она столь долго его не задавала. — Доброе утро, мамочка. Как себя чувствуешь? Рите не пришлось долго ждать ответа матери. Так как она, опять немного пробурчав, проснулась с потягиваниями и повернулась в её сторону. — Доброе утро, моя дорогая дочь. Всё хорошо… у-ух, спасибо, что спросила. Ты — лучшее, что у меня осталось сейчас. Не хочешь ли пойти со мной на охоту за завтраком? Молодой лисичке очень нравилось слышать все эти слова, которых ей очень не хватало. Несмотря на то, что Хьюго, как джентльмен, старался интересоваться ей и всячески проявлял к ней внимание, чему она всегда будет признательна. Оттого она не совершенно не сомневалась, что мать выслушает её и поймёт правильно. — Конечно, пойдём… и там, как будем охотиться, я хотела бы кое-что сказать тебе. Дождавшись кивка зрелой лисы, Рита направилась за ней к выходу. Рассчитывая, что всё пройдёт гладко и в признании, и теперь уже в совместной охоте. Они обе решили направиться в город, на рынках которых всегда найдётся, чем поживиться. Незадолго до того, как они ушли, Хьюго вовсю храпел и ворочался во сне, тогда же пытаясь нащупать свою ненаглядную Риту, без которой давно не представляет своей жизни. Пока спал, не хотел думать, что мягкое самочье лисье тепло совершенно его не окружало. Всё же проснувшись после пары минут, зверёк сразу же начал задаваться вопросом, куда она могла пойти под утро. Но это было прежде, чем он понял, что, вероятнее всего, она пошла на охоту с матерью в город. Потянувшись и отзевавшись, он решил не терять времени, пока ждал бы их, и быстро побежал из временами гостеприимной пещеры, чтобы где-нибудь отыскать сочных фруктов. Первое время для себя, чтобы буквально смыть со своего языка кроличье мясо со вчерашнего ужина. Если рассуждать о том, что такой зверь из джунглей, как Хьюго, не желал есть мясо, каким и чьим бы оно ни было, то можно было бы назвать его вегетарианцем. Однако тропический гость в центре Дании просто не любил такое есть ввиду специфики вкуса и запаха, когда сам он ест только фрукты. Но всё же тогда он съел крольчатину ради выгодного взаимоотношения с матерью Риты. Да и вовсе не хотел показывать свою субъективную бестактность ввиду того, что она не жалела себя, вылавливая подобную дичь для своего пропитания. Как только Хьюго пробежал приличное расстояние от большой лисьей норы, его взгляд был устремлён на высокие деревья, находившиеся уже недалеко на его пути. Он рассчитывал на то, что сумеет разглядеть рыночные прилавки с тем, что ему нужно, и важно, чтобы они тоже были поблизости. Следом оранжевый зверёк добрался до самого верха за сравнительно короткое время, что ему делать было запросто, и разглядел солнце, поднимающееся над облаками. На удивление, оно его не ослепило своим светилом. И, вследствие, он не свалился с дерева, на которое забрался. Сейчас Хьюго стал разглядывать городскую местность и её достопримечательности, и заметил, что кто-то тащит тележку с рынка по городу, не успев далеко отойти оттуда. У него тут же заурчало в животе. Отчего он облизнулся в довольной улыбке, пока видел родные его глазу «блестящие» большие красные яблоки, что смог разглядеть даже с большого расстояния. Теперь же зверь из джунглей спустился и понёсся туда, всё же стараясь быть никем незамеченным.***
Лисье женское семейство даром времени не теряло, копаясь в мусорных баках за люксовым рестораном. Бордовые хищные «дамы» были уверены том, что найдут какое-нибудь изысканное чудо-приправами мясо помимо обычных объедков, которые в основном и попадались в его поисках. И делали они это с явным энтузиазмом. Настолько, что не сразу услышали, как их кто-то заметил и не промолчал от присутствия «незваных» гостей. — Смотрите-ка, ребятки! Опять на нашу территорию эти чужаки-и-и забрели! Эй, старая лиса, ты угомонишься или нет? Мать Риты была не из робкого десятка, тем более по отношению к толпе облезлых бродячих кошек, ошивающихся здесь. Сама Рита была уверена, что когда была маленькой, любящая мама, умевшая быть в меру жестокой, давала им отпор своими изящными задними лапами множество раз. Учитывая прошедшие года, есть вероятность, что на подобные территории кошки приходят и уходят. В то время как дикая лиса, вероятно, одна в Копенгагене, и сдаваться в руки смерти от голода и холода никогда не собиралась. — А-а-а… кошаки! Без вас, конечно же, никак, да! Может, вы отведаете быстрое приготовление ваших задниц моими ступнями, пока я буду искать то, что можно есть в отличие от этого? Можно было понять эту горячную в своём характере, даже закалённую лису, если бы ей пришлось давать отпор. Однако она намеренно подзывала их испытать свой азарт, и поглядеть на что они годны теперь. Вставая на задние лапы, хрустнув костяшками пальцев лап, сжатых в кулак, и угрожающе улыбаясь им вслед. В то же время не желала подвергать этой опасности Риту. Но разве остановит её, если та тоже захочет поставить их на место? Чтобы хотя бы сейчас просто свалили и не мешались. — Мам, помощь нужна? Рита всё же присоединилась к матери, также оскалив зубы в готовности биться с теми, кто им помешал. Но мать не хотела подвергать её такой опасности, ибо Рита лишь пару раз шла с ней на бой примерно также добровольно. И вообще, здоровье и жизнь любимой дочери для неё превыше любой еды. — Нет, доченька. Мне нужно, чтобы ты вернулась в пещеру обратно. Я справлюсь. — Эй, выскочка! Мы тебя ждём, хорош распускать сопли после своих слов! Давай отвечай за них. Вероятно, «женщина-кошка»… или же самка кошки, которая их вожак в данный момент, не заставила себя долго ждать и явилась по первому зову ввиду ущербной обширности их территории. Как только Рита разглядела толпу котов, которые годны лишь на то, чтобы воровать и драться за своё честно наворованное, с опаской в голосе спросила мать в надежде, что она передумает. — Их становится всё больше… ты точно уверена? Но мать расценила эти слова иначе. Как ей хотелось видеть. Как вызов ей самой от её дочери. Строго посмотрев на Риту, отчего та немного попятилась от неё, спросила предельно ясно: — И сейчас ты называешь меня старой и немощной? Да эти года без тебя не дали никакой разницы! — Воу, не-е-ет, что ты… просто беспокоюсь за тебя, как ты за меня. Мда-а, как же. Самодовольная улыбка на мордочке Риты, расцененная её матерью как комплимент в виде уважения к ней взыграла на чувствах их обоих. Чувствах свободы в битве. И это дало резкий толчок для того, чтобы совершить задуманное по воле случая. — Ну вот и всё на этом. В бой. Последние слова «старой» и не бесполезной лисы положили начало тому, что кошки наступили первыми. Вожак пробовала сразу применить свои когти, чтобы полоснуть примерно у шеи или груди, однако мать Риты «угостила» её резким апперкотом к её челюсти. Что, правда, не помешало той прокусить переднюю лапу бывалой лисе. И раунд сложился бы в пользу живых кошатин, вот только осмелевшая Рита ударила её кулаком в бок за такой подлый приём. — Та-а-а-к… это всё, на что ты способна? С тем твоим… чёрт, предшественником было куда интереснее. Да я медвежьи капканы выстаивала, что мне твои зубочистки! Вот только на вожачку, похоже, подобные угрозы и восхваление собственного превосходства никак не влияют, вероятно, лишь первое время. Вначале жестом приказав ораве котов идти на храбрых лисок в наступление… захотев сменить цель с безбашенной мамаши на кажущуюся беспомощной дочь, она была уже готова исполосовать её. Вот только у взрослой лисы хватка и реакция были быстрее ввиду её хищной природы. Отчего она с радостью воспользовалась возможностью вцепиться зубами в её хвост и покружить, так что в итоге у наглой кошки сильно закружилась голова. Всё было сработано идеально и точно для такого зверя, как лиса. Освободив хвост облезлой живой кошатинки из своей хватки, мать Риты стала наблюдать за её полётом прямиком в мусорные кучи. Наблюдали вместе с ней эти мгновения и коты, явно удивлённые такому ходу событий. — Ещё кто хочет, плешивые? Но воины своей королевы остались стоять скорее всего ввиду того, что им было плевать на статусы, ибо еда важнее их. Несколько из таких набросились на пару лисьих самок следующими, на одну по двое-трое. Рита пробовала также пользоваться своими задними лапами, как мать, не забывая об ударах передними. В то время как взрослая лиса пыталась сохранять координацию от обманных приёмов одного из нападавших, который воспользовался своим хвостом, чтобы прикусить ей зад. Пока Рита закончила отбиваться таким образом, сцепившись с одним, пыталась укусить его нос своими зубками, чтобы слизнуть с него кровь. Однако сама получала по морде когтями. И этого мать не вытерпела, отбросив кошака высоко вдаль своей головой, с которым сражалась за внимательность в драке. Резко схватив обидчика Риты за шкварник зубами, она отбросила его обратно к «товарищам», чтобы они вместе с ним приложились к земле «замертво». Как только закончила, подбежала к дочери. И лизнув её щёку, обеспокоенно потребовала отступить. — О, Рита… доченька. Я чувствую, что тебе больно, родная. Из тебя хлещет понемногу, давай вернемся, и не обсуждается! — Мама, отпусти, пожалуйста! Я больше не ребёнок, чтобы жалеть себя перед ними и трястись в углу! Я хочу защищать тебя, как и ты защищала меня всё моё детство! Рита сама не заметила, как прочувствовала вкус крови, и следственное желание давать отпор обидчикам, чтобы они запомнили его надолго. И считали лисов теми, кто способен им противостоять, причём жёстко, даже не потратив достаточно силы для этого. Но даже если и заметила… этот вкус испуга своих жертв ей стал нравиться. И этого мать хотела меньше всего — чтобы её дорогая, примерная и спокойная «девочка» Рита стала таким же чудовищем. — Нет, Рита, их слишком много. Мы не справимся… ты не справишься. И я тоже не справлюсь. Быстро за мной! Она послушалась её. Для её матери это было большим облегчением, что Рита осталась прежней и была готова слушать её, как самую близкую для неё лису. Теперь же они вместе бросились наутёк из этого двора, в мыслях прогоняя от себя желание реванша и не желая до поры до времени думать об этом. Здоровье есть здоровье… Но всё же далеко убежать от них им не удалось. Кошка-лидер быстро «встала на ноги» после падения, настигнув их. И следом взглядом подозвала свою плешивую армию окружить смелых и напористых лисьих самок, которые явно этого не ожидали. — И вы серьёзно думали, что отпинав чисто по-любительски, вы можете от нас так просто убежа… Ау, какого чёрта! Какая сволочь бросила это в меня? Оказалось, она также не ожидала того, что ей прилетит снаряд в виде груши прямо ей на башку. Тут же потирая сильно ушибленное место ввиду силы целенаправленного прилёта этой груши, «женщина-кошка» стала озираться вверх по сторонам, немедля разыскивая того, кто посмел сделать это. Вслед за ней подняли головы ввысь все без исключения… Бордовые лисички тоже, даже не строя догадок, кто это мог быть. Хьюго пришёл на выручку даже без просьбы о помощи со стороны, раз сумел сам почуять неладное… на что у него тоже был хороший нюх, или же чутьё. Как только зверёк увидел, что его заметили, рассчитывал, что они заметят и большие запасы фруктов вокруг него. Не успели бродячие коты опомниться, как он тут же стал обстреливать их дарами природы с веток, начиная с сочных апельсинов. Глядя на расслоившихся и разгруппировавшихся котов, пока запуливал в них фруктами, чувствовал решимость в том, что не позволит этим причинить вред дорогим ему зверям. — Хьюго! Не может быть! Рита и её мать точно оценили его старания спасти их от такого назойливого опасного окружения, прокричав в унисон так, чтобы он услышал их. И, когда Хьюго обратил внимание на их выкрики, показал им палец вверх и улыбнулся, пока не сбавлял оборотов в обстреле, где снаряды попадали котам на их морды и задницы. — Пошли отсюда! Этот медвед чокнутый! Орава котов во главе с кошкой наконец отступила, пожалуй, не на шутку перепугавшись такого щедрого приёма от того, кто поспешил на выручку тем, на которых была устроена охота с целью забавы и точения когтей с зубами. Едва ли не в один миг облезлые коты будто рассеялись вокруг лисок, улепётывая от жёлтого мелкого «медведя» подальше. Сам он прервался со своим цитрусовым арсеналом и быстро спустился с крыши к ним. Что удивительно, лисьи дамы вовсе не задались вопросом, как этот прохвост сумел забросить на крышу столько фруктов лишь для, чтобы выбить из кошек всю кровожадную дурь. Спас их — и на том огромное спасибо! — Хьюго, мой хороший… большое тебе спасибо, что спас нас! — Сейчас с вами всё в порядке? Пока Хьюго задал этот вопрос, он крепко обнялся со своей, вставшей на задние лапы, единственной лучшей подругой на глазах у её матери, также потираясь своим носом о её плечо. — Меня цапнули за нос, но это пройдёт. Да, со мной всё хорошо. Зверь из джунглей заметил струйку крови из носа у лисички, и решил её слизнуть, чтобы облегчить ей боль. За это она его поцеловала в щёку, но он не спешил от этого краснеть, поскольку мать всё ещё смотрела на них. Однако была не в силах вымолвить и слова. Хьюго, конечно же, спросил и её о том, в порядке ли она. Даже терпеливо подождал, когда она ответит, не торопя её. Она же оценила это и взяла себе на заметку, что он — всё-таки довольно хорош, тем более для её дочери. — Теперь со мной всё нормально, Хьюго… разве что моя гордость сильно уязвлена. Но это ничто по сравнению с тем, что могли бы сделать эти твари моей Рите. Я буду жить, и… спасибо, что спас нас. Давайте уже пойдём обратно в пещ-щеру… а-ах! Чёрт, простите… какое-то время вам придётся понести меня. В действительности, мать Риты только хотела пройти отрезок пути сама, как ноющая боль от укусов дала о себе знать спустя несколько прошедших минут. И почему именно сейчас, в эти минуты ей пришло в голову вспомнить о том, что дочурка хотела с ней о чём-то поговорить… — Прежде, чем уйдём отсюда… Дочка, о чём ты хотела поговорить со мной? Довольные морды давних друзей почти не сменились видимым образом, однако внутри их — Хьюго и Риту — охватила дрожь, отчего предательски начали «пробегать» по их спинам капельки пота, оставляя после себя полоски влаги. Но рано или поздно стоит сказать матери о том, что эти оба зверя задумали, и именно с целью приехать к ней. Вздохнув, Рита, как дочь и гордость своей матери, начала говорить первой, немного с опаской, которую сильно вытесняет неподдельная радость, посматривая на Хьюго. В надежде, что родная мать выслушает её и примет её выбор. — Мама, выслушай очень внимательно… Мы с Хьюго хотим пожениться. Они правда ожидали что угодно, но только не падения в обморок всего лишь от этой новости. Могла ли травма вызвать такую реакцию, или же взрослая стойкая лиса действительно была не готова услышать такое? Но теперь уже им придётся тащить её на себе, к чему они тоже готовы не были ввиду своего довольно малого роста. Хьюго, скорее всего, не желая таскать такую тяжесть, пытался её разбудить. Но Рита остановила его, похоже, зная, что при обмороке она не проснётся и через пару часов, собираясь подвести свою голову под её подмышки. — Давай отнесём её в пещеру, родной. Сейчас бестолку её будить. Вот, пока изо всех сил зверёк и лисичка, как могли, тащили взрослую лису в бессознательном состоянии, уже через минуту мечтали найти поблизости что-нибудь с колёсами. И ещё через полминуты в их поле зрения попалась перевёрнутая покупательская тележка. Вместе они, прикатив её, старались уложить мать максимально аккуратно. А как только расположили в корзине, тут же вздохнули с облегчением от того, что наконец они позаимствовали «транспортное средство», которое значительно сэкономит время. — Я бы сказал, что она приняла эту новость настолько хорошо и удивительно… что я никак не мог предположить такой исход! Скорее, не сама шутка, а малость шутливо-нахальный тон в голосе Хьюго заставили Риту смотреть на него искоса и с неодобрением. Однако она понемногу смягчалась, пока поправляла голову и всё тело матери ради их удобного расположения по тележке. — О да, безусловно! Если обморок — это для тебя значит результат того, что ты хорошо себя вёл, то, конечно же, соглашусь с тобой! Но давай уже вернёмся домой, Хьюго. Мне страшно на неё смотреть, пока она в таком состоянии, да ещё с высунутым языком. Тропический зверь не стал продолжать ломать комедию в такой непростой и неподходящий момент, и подтолкнул тележку. Он вовремя запрыгнул внутрь корзины сам, чтобы начать рулить ей вместе со своей «невесточкой», как бы это ни звучало. Между делом подкармливая её некоторыми из оставшихся целых фруктов, которые они сумели прихватить с собой.***
В тюрьме Альбертслунд отбывал свой срок бывший кинопродюсер Конрад Купманн — тот самый, кто был одержим собственным обогащением засчёт уникальности вида зверька жёлтого цвета прямиком из тропических джунглей. То есть засчёт Хьюго. Полноватый солидный мужчина, если бы был в обычном строгом мужском костюме, в тюремной форме расхаживал по камере вновь в ожидании досрочного. Ибо в нём ему неоднократно отказывали ввиду того, что тот сжёг половину заповедного леса Копенгагена всего лишь ради того, чтобы продолжать пользоваться кажущейся ему денежной «коровой» посредством рекламы, мерчендайзинга и кинокартин. С того момента, как его посадили за те деяния, которые также несли реальную угрозу животному миру в том лесу, его кинокомпания была отдана в руки с помощью договорных документов молодой мисс Сенсуэлле. Настоящее имя которой — Барби Тёрнер, ранее работавшей под покровительством Купамнна актрисой. С которой его связывали романтические отношения, больше похожие на интрижку, нежели что-то настоящее. И с тех пор часть денег от её актёрских работ отходила на пересадку леса заново, а также на возвращение в карьеру кинозвезды модельной собачки Мисс Нутци, буквально с рождения варившейся в соку из роскоши и игры ролей. Не представляющей свою жизнь без всего этого. Пожалуй, карма повернулась к Купманну задом… или же стала настоящей стервой, даже подлой сукой для него. С того самого момента, как он впервые увидел Хьюго. И уж лучше бы этот некогда толстосум его не видел никогда, учитывая своё явно незавидное положение… в котором сам Хьюго нисколечки не виновен. Но его алчность и жажда денег. Очевидные человеческие пороки, имеющие обыкновение разрастаться в небывалых масштабах, особенно когда очень богат, сыграли свою роль для Конрада в отбывании тюремного срока за его дела. И всё же, если быть точнее, то его своенравная бывшая жена, отошедшая от дел ввиду своей возраставшей неадекватности актриса Изабелла Скорпио направила его к неуловимому жёлтому зверю из джунглей своим капризным желанием иметь у себя самого редкого и экзотического животного существа на планете. Конрад, охаживая свою камеру взад-вперёд от продолжавшей обостряться задумчивости, закончил с этим через полминуты, как только встал после сна. И пометил на стене с клеточным укладом ещё одну полосу сверху вниз, которая означала очередной день пребывания в этой дыре. Где, конечно же, ему не место, как и всем заключённым под стражу. Мужчина отметил день швейцарским ножиком, который та же Изабелла подарила ему когда-то на день рождения. По идее эту вещицу охрана должна была изъять ещё в самом начале отбывания срока Купманна, однако ему удалось её пронести, спрятав в трусы. И, безусловно, он понимал, что нож у него отберут, если он попытается сделать что-нибудь радикальное, но безрассудное во всех смыслах. Пока его толстая, но ровно распределённая туша продолжала лежать на койке через ещё некоторое время, надзиратель провёл по решётке его камеры железной палкой, чтобы привлечь его внимание. Конрад среагировал сразу, ведь шум был резкий и громкий. И следом увидел служащего порядка перед собой, вошедшего в камеру и осматривавшего помещение на убеждение в полной конфискации всех его товаров. — Эй, Купманн, к тебе пришли. Давай поднимайся, не теряй моего времени. Мужчина тут же удивился, ибо к нему практически никто не приходил за всё время его отсидки. Оттого не мог предположить, что это закончится чем-то хорошим. — Это, что ли, моя сумасшедшая гарпия пришла выбивать из меня последние алименты. — Нет, хотя вы стоите друг друга… двое конченых из шоу-биза, к которому дорога заказана всем. Какой-то худой мужик в очках внёс залог в обмен на твоё освобождение. Лишь уверял, что хочет как бы использовать тебя в своих целях. А может, тебе, боров, стоит поделиться камерой вместе с ним? Тот больно рьяно требовал освободить тебя, тот ещё чудила. Понимал бы, на что деньги тратит, вперёд давай! Надзиратель был явно в своём репертуаре, шутя во мраке своей души и делая то, что было бы совестно на гражданке. Но Конраду было плевать на его мнение, раз стало интересно, что это за такой благородный человек, выпускавший на волю очередного дьявола. И они оба вышли из камеры, направляясь к комнате посещения родственников и друзей… где Конрад и увидел своего «спасителя», который освободил его своими деньгами. Им оказался профессор Стрикс, ненамного младше Купманна, действительно в квадратных очках, чёрной рубашке и светло-чёрных джинсах. Профессор, руководивший одно время научной экспедицией в Антарктиде с целью разоблачения неизведанных природных явления, и позже тоже нашедший Хьюго. В котором увидел идеального подопытного для его клонирования за баснословные суммы. — Ах, ах, ах, кого я вижу! Точно, ведь я же внёс залог за вас, мистер Конрад Купманн… знаменитый продюсер не одного, а двух десятилетий! В целом, то, к чему вы прикладывали руку для создания кинокартин, то есть фильмы с вашим продюсированием, мне нравятся. — Так, значит большая часть моих трудов… не все ли? Что тебе нужно от меня, мужик? Автограф прямо здесь, что ли? Купманн оказался явно не в духе от того, что его «фанат» внёс свои деньги ради его освобождения будто бы впустую, и с целью потешить себя, пусть это было несколько неблагодарно. И что сейчас начинает так любезно с ним разговаривать, раз от его одержимости Хьюго даже такие вещи перестали его радовать. — Оу, нет, сэр. Я пришёл сюда, чтобы предложить вам работу. И как только, мистер Купманн, вы получите свои вещи обратно, мы с вами присядем в мою машину и поговорим лицом к лицу о кое-чём важном. Другого здесь практически не бывает. Учёный Стрикс сказал это незадолго до того, как надзиратель отправил их на выход из переговорной через телефонную трубку. После он ждал, пока Конрад переоденется в одежду, привезённую им сюда, надеясь не ошибиться с размером. Бывший заключённый и такой же продюсер закончили с переодеванием достаточно быстро, а после следовали за ним к двухцветному бежево-коричневому хэтчбеку, как только они оба вышли на улицу. Сев в машину, которая тут же тронулась личным водителем Стрикса, Купманн наконец спросил его о плане, на успех которого этот учёный рассчитывает. — В чём состоит твоя работа для меня, умник. Стрикс понимал, почему Конрад ведёт себя так нервно и с недоверием. Вероятно, так среагировал бы каждый человек, вот только насчёт отбывших срок всё это более лояльно и прозрачно. Тем не менее, Купманн, когда скрестил руки на своём пузе, считал, что тот не предложит ничего стоящего его времени ввиду своей едва ли не врождённой эгоистичности даже в его нынешнем положении. Но как же он ошибался! — Грубо прозвучало, но в общем, кхем… вы знакомы или видели это животное? Вначале в данный момент профессор несколько засомневался в том, что Купманн сталкивался с Хьюго. И всё-таки был точно уверен, что тот напрямую имел с ним дело, во всяком случае судя по ныне редким рекламным роликам с участием тропического зверька. Протянув его фотографию, Стрикс ожидал услышать положительный ответ. Догадка подтвердилась, однако ответ точно не был таковым, а более нервным, чем состояние Конрада до и после отсидки. — Да чёрт возьми, опять эта тварь! Отвези меня обратно в тюрягу, понял? Я не собираюсь принимать никакого участия в том, что ты там себе напридумывал! Некогда богатый толстосум даже попытался сбежать из машины. Однако профессор, несмотря на свою более слабоватую, но крепкую для учёного комплекцию, сумел его сдержать от резкого поступка, вызванного порывом отрицательных чувств Конрада по отношению к тому, каким крахом обернулась его жизнь после Хьюго. — Конрад, немедленно успокойтесь! Я понимаю ваши чувства, сэр, потому что и сам с ним столкнулся. Но это было неслучайно, так как я выслеживал его в Антарктиде ради собственных целей. Этот мелкий коротышка, от которого, оказывается, исходит столько неприятностей на людские головы… и ещё эта его вульпина-потаскушка. Они погубили вас. И вы, конечно же, хотите отомстить им! Стрикс намеренно произнёс заключительное предложение о мести восклицательным тоном, чтобы воодушевить Купманна на мщение, и тем самым добиться своей цели. Но тот не спешил сам приходить в восторг, соображая, что опять может стать марионеткой. Не кого-нибудь, а себя самого. — Всё, что случилось со мной, случилось по моей вине и жажде власти, помимо денежной прибыли. Впрочем, у тебя какое дело к нему, если не секрет? — Что же, я хотел его клонировать через проведение пары операций с ДНК и яйцеклеткой. Теперь же Конрад Купманн действительно успокоился, следом не ожидав услышать такую цель похищения жёлтого «медвежонка». Он наконец посмотрел на Стрикса с полуулыбкой и с долей интереса к делу, какое бы тот ни предложил насчёт Хьюго. — Жёлтый ад на Земле хотел развязать… а, профессор? Идея очень даже ничего. Получилось ли у тебя её осуществить, как там тебя… Вот только Стрикс, услышав последний вопрос однозначно не хотел выглядеть провальным перед Купманном, раз уж любил то, к чему тот прикладывал руку. Но всё же решил сказать как есть, ничего не собираясь утаивать или недосказывать. — Получилось плохо. Мне помешали в самом начале. Но вы… или ты, Конрад, поможешь мне закончить с этим, и потом начать продавать клонов. Помоги мне покончить с тем, что я начал! — Знаешь что, ты… это отличный план. Отличный для того, чтобы снова сесть, на сей раз дольше и без права досрочного. Взыгравшие в одной паре самолюбие и инстинкт самосохранения заставили бывшего продюсера ответить на предложение учёного с сарказмом. Больше всего профессору сейчас бы хотелось, чтобы собеседник перестал справедливо ёрничать и приступил бы к делу. — Купманн, пожалуйста, прекрати иронизировать. Мир всё ещё широк и прекрасен, а ты так и будешь жалеть кого угодно, и себя в том числе. Я собираюсь щедро заплатить тебе за поимку этого зверя. Подкупление Стрикса своими деньгами возымело положительный эффект у Конрада. Да так, что того гляди — и он, не задумываясь, отправится по всему городу искать тропического Хьюго. Мужчина закатил глаза, и через минуту закивал головой в знак согласия, подтверждая его словами. Пусть и с очевидными нотками недоверия первому встречному. — Я сделаю это, Стрикс. Но втайне, ты меня хорошо понял? — Ну вот и отлично, сэр! В расчёте. Профессору, или же сумасшедшему учёному, кому как нравится, даже немножко польстила возможность реорганизации плана по поимке редкого, не встречавшегося ни в каких Красных книгах зверя, с целью его клонирования. Представляя, как поимка и процесс могут произойти теперь, Стрикс в злорадной ухмылке начал обдумывать следующие шаги. Его явный энтузиазм и решимость заметил также и Конрад, даже помалу заразившись им, пусть теперь ему и нужна только месть. Пока мужчины продолжали ехать по шоссе к учёному в гости, загораясь идеей, в то время как каждый думал о своём… в то же время соглашались друг с другом взглядами, что из них выйдет команда что надо. На сей раз Хьюго точно не сбежит. А им нужно всего лишь постараться избежать провала… даже любой ценой.***
Очнулась мать Риты уже в своей жилплощади внутри пещеры. Медленно приоткрывая глаза, она увидела их обоих перед собой, а после разглядела также фрукты, располагавшиеся за их спиной. Несмотря на то, что лисы по природе — хищники, мать была признательна за их предусмотрительность. — Ву-у-ух… что произошло? От чего это я отрубилась… ведь вот-вот начнётся вечер, как я понимаю. На сей раз Хьюго и Рита без дрожи в голосе и видимой стояли перед ней, собираясь напомнить о том, на чём прервались из-за неоднозначной неожиданности. Пусть и был повод задуматься. И вот, сейчас Рита напомнила маме о «помолвке» таким образом, будто это был обычный разговор. — Я говорила тебе, дорогая моя мама, о том, что хочу быть женой для Хьюго. Он уже очень давно много значит для меня… конечно же, после тебя. Но когда сказала, ты упала в обморок. Однако мать, конечно же, опять не стала дослушивать. И между тем взялась строить гнусные догадки, лодки с которыми просто рушатся до основания у ближайшего корабля. И для вида ощерилась, подводя Хьюго под свой прицел. — Моя Рита не беременна случайно? А не то… пощады не будет. — О-о-ох, ну мама! Мы ничего такого не делали за всё время, поверь мне! Я иногда даже не уверена, что в состоянии справляться с супружеским долгом. Рита и без того бордового цвета решила отвернуться куда-нибудь в сторону. Но неловкость в думах об этом заставляла её сильно краснеть, пусть она давно уже взрослая и самостоятельная, хоть и только с ним. — Мы в основном обнимались и в щёки поцелуйчики делали, мадам… ну разве что, вы видели, как мы целовались напрямую. Ничего того, о чём вы подумали, не было! Я не кобель, надеюсь… В общем, я люблю её всё это время. Могла ли Рита ожидать услышать не совсем уж оправдания от своего возлюбленного? Скорее всего, была рада этому. Однако непредсказуемости её матери не занимать особенно в романтических отношениях. Это не могло дать ей полной уверенности, что мать отнесётся к их решению положительно. Всё же её нужно было убедить, что они вели себя подобающе столько времени, пока странствовали. — Фух, Хьюго. Это всё, конечно, прекрасно, но давай потише… — Нет, дорогая, подожди… Я поняла, что твоему Хьюго можно верить, как и тебе, ещё когда в этот день он спас нас от кошек. И даже тогда, когда впервые его встретила, пока он был рядом с тобой, защищая тебя от тех же облезлых собак. Так что… я рада за вас, мои хорошие. Более того, хочу присутствовать на вашей свадьбе. Где вы хотели бы провести её? Хе-хе-кхм, что вы так удивлённо смотрите на меня? С каждым её одобрительным словом парочка переглядывалась друг с другом, на секунду не веря, что их говорит мать Риты, порой отличающаяся хладнокровием, и оправдывающая это практичностью по жизни. При этом не особо терпела лишние элементы, которые могут мешать ей жить. Хьюго был одним из таких первое время знакомства с Ритой, когда её мама со скрипом в зубах разрешила ему поселиться в тесной норе на один день в холодном для его шкурки, но ярком Копенгагене. Пока жила без самца ещё тогда, даже больше семи лет назад. Было неудивительно, что она шутливо отсмеялась от их мордочек, не ожидавших такого от неё. Даже если была готова принять тропического зверя к себе в семью. — Ох, спасибо большое вам за добрые слова, мама Риты. Но, к сожалению, мы не решили ещё. Однако думали об этом помимо того, как будем жить вместе, как женатая пара. «А ведь мне ещё о спаривании придётся подумать… я ведь теперь взрослая в конце концов, и он рано или поздно захочет этого со мной. Обязательно захочет, как станет моим самцом бок о бок, тут мне чего-то бояться бессмысленно». Рита не могла не думать о том, как пройдёт их первая брачная ночь. И как, пожалуй, первое спаривание их обоих. Старалась думать о физиологическом процессе с наслаждением и фантазиями, но ввиду своей доброй и очень чистой натуры, выходило несколько боязно и слишком застенчиво. Однако она заверила сама себя, что запросто справится с этим, поскольку и в этом ответственном случае будет рада довериться своему «парню». А пока, продолжала, теперь ещё и с еле заметными каплями слёзок на глазах слушать маму. — Хорошо, я поняла вас. Хьюго, Рита, мои хорошие… где бы вы ни захотели, я буду рада присутствовать там, где вы поженитесь. Даже если это край света. Меня давно ничто не удерживает уехать отсюда. И дочка, едва не перенервничав от её полного согласия, взялась крепко обнимать свою мать по-родному и с искренними чувствами друг к другу. Что тоже делала и та, пока шептала ей слова радости и гордости за неё в то время, как гладила её макушку и спинку, иногда коротко целуя мордашку дочери. Хьюго, пока стоял, облокотившись о земельную стену пещеры, слышал слова благодарности Риты её матери. И оттого не мог нарадоваться сам зрелищу такой идиллии между семьей лисов столицы Дании у железной дороги, ставшей ему родной и любимой. Между тем представляя, какие ранее невиданные ему самому в джунглях чувства радости могут быть ещё. И насколько яркими они могут быть. Принятие того факта, что Рита любит Хьюго куда больше, чем как лучшего друга, пущай временами заносчивого и хвастливого… такое радушное принятие послужило хорошей вечерней трапезе после непростого дня. Непростого на события и откровения. Что сделало обычный приём пищи несколько особенным в этот раз, с фруктами. Напитавшись ими, и насмотревшись на довольное выражение Хьюго от того, что сегодня ему не пришлось есть мясо, все трое с превеликим удовольствием от конца дня легли спать рядом друг с другом без каких-либо споров и сомнений. Совершенно не подозревая, что может ждать их едва ли не на следующее утро.