Кадры

Мари-Виктуар отбросила книгу в сторону и, подложив руку под голову, легла на деревянный пол. Произведение закончилось, и снова грустно – очередная пара персонажей погибла. И так всегда: чуть ли не во всех произведениях данного писателя был такой трагический конец. Но вместе с тем Ремарка хотелось читать больше и больше. Словно ненасытный, разум жаждал новых произведений, новой пищи для размышлений. И Мари продолжала читать. — Эй, повернись на секунду, — послышался где-то рядом голос Тедди. Девушка не отреагировала. Кажется, она даже не услышала слов парня, погруженная в свои мысли. Казалось, словно она что-то переосмысливает для себя. По крайней мере, она не стала бы так надолго зависать с грустью в глазах. Не той грустью, от которой человека хочется прижать к себе со словами «всё хорошо, не переживай». В такие моменты человек нуждался в маленькой ауре, коконе из своих же мыслей, мечтаний. Кажется, что человек чем-то расстроен, но это не так. — Ну же, повернись, — нетерпеливо проговорил Люпин. В руках у того была новая колдокамера, и Теду не терпелось ее испробовать на деле. Точнее, на блондинке. — Не хочу. Отстань, Тед, — бросила Мари в ответ. Лучики дневного солнышка пробежались по мягкой светлой коже Виктуар. На мгновение показалось, будто девушка состоит из одних кристаллов — маленьких, но поразительно ярких. Она вся светилась как никогда. Или, может, это был просто обман зрения. Блондинка зачем-то поправила свой черный топ, почти полностью оголяющий плоский живот и просвечивающиеся сквозь кожу ребра. В такой жаркий день было глупо выбирать что-то черное – чувствовать себя гарниром на улице не есть лучшая участь. — Нет, не отстану. Мне нужно твое лицо. И неважно, в профиль или анфас. – Тед выдохнул, потому что реакции от девушки все равно не было. Она продолжала лежать, рассматривая противоположную стену, такую же белую, как и все тут. Тогда Люпин решил идти на радикальные меры. По крайней мере, так казалось по его хитрому взгляду и кривоватой ухмылке. — Я сделаю несколько кадров, и тогда мы пойдем и купим твое любимое мороженое. Девушка медленно развернулась и устало, с толикой снисхождения посмотрела на молодого человека. Не улыбнулась, но в глазах у нее плясали огоньки. — Нельзя так издеваться надо мной, Тед. Ты же знаешь, как я люблю сладкое. – Виктуар несчастно вздохнула, поудобнее переложила руку под головой и произнесла: — Делай уже, что хотел! Тед тут же оживился, стал настраивать колдокамеру, подбирая лучший ракурс, освещение и тень. Девушка расслабленно посмотрела в камеру, ожидая, пока парень сделает снимок. Щелчок! – и на снимке видна фигура девушки, лежащей на белом деревянном полу. Ее рот приоткрыт, слегка пересохшие губы покрыты трещинками, глаза полуприкрыты под ровным рядом длинных черных ресниц. Тени играют на щеках, скулах, серединке носа и средней линии подбородка. Левая сторона лица ярко освещена солнышком, светящим сквозь приоткрытое окно. У Виктуар на снимке получились более темные волосы, нежели в жизни. Но, бросив быстрый взгляд на фото, девушка осталась удовлетворена. Ей нравилось то, как она смотрится на нём. — И все же мне не нравится моя внешность… — начала Мари, но Люпин тут же ее перебил: — Ну вот опять ты начинаешь. — Да, и что тут такого? – слегка возмутилась девушка. Она имеет право возмущаться насчет своей внешности и ее недостатков особенно. Что тут такого, действительно? Никто не идеал, но все же в разной степени. — «То, чего не можешь заполучить, всегда кажется лучше того, что имеешь…» – Тедди улыбнулся, наверно, чему-то своему, продолжая щелкать колдокамерой. Мари с интересом взглянула на него и тоже улыбнулась, продолжив фразу: — «В этом состоит романтика и идиотизм человеческой жизни». Неужели ты тоже это читал? Это же потрясающе! — Нет, я просто слышал пару фраз, когда ты цитировала их вслух, глупая, — произнес Тедди, за что получил книгой по голове от Виктуар. Жизнь — это парусная лодка, на которой слишком много парусов, так что в любой момент она может перевернуться. Мари казалось, что она и есть один такой парус. Легкий, белый, парящий над соленым морем, сквозь брызги теплой воды где-то вдалеке. Она многого хотела, действительно. Но что-то или кто-то подсказывал ей, что это лишнее. Разве жизнь не так прекрасна сейчас, когда рядом тот, кто любит тебя со всеми твоими недостатками, а впереди лишь светлое будущее?