Кашель ворона на палках голых

Туша ягнёнка, Бог и дьявол, Ночная песня, Вечный ад… Аллилуйя!

      Поиски нового дома совсем не отложились в памяти Хосока. Он не слышал ничего и совершенно не воспринимал окружающую его реальность. Он спал без шанса на мечту, жил, словно крича молчаньем в пустоту. Он чувствовал на своих плечах неподъемный груз вины. Не уйди он тогда домой, сейчас Тэ был бы жив. Вернись он тогда в посёлок, они сейчас были бы вместе. Пусть и на небесах. В подобном амёбном состоянии Хосок провел несколько лет. Затем он, не без посторонней помощи, конечно, смог, наконец, найти узкую тропинку, которая вывела его из мглы прямиком на свет. Пусть ещё и очень слабый.       Эту «тропинку» звали Наин. Она была добра и чиста. И чем-то немного похожа на Тэ. Хосок был почти счастлив. Но его счастье длилось недолго. Сорок дней, если быть точными. Оговорив детали предстоящей свадьбы, Хосок проводил девушку домой и медленно двинулся в сторону своего жилища. Идти ему было не долго, но нужно было пересечь небольшую лесопосадку, ночью напоминающую заколдованный ведьмой лес из старых детских сказок. Оказавшись в самой глубине, Хосок отчётливо услышал громкие резкие шаги за своей спиной. Испуганно обернувшись, он едва не упал, встретившись взглядом со своим безумием. Он ведь всё преодолел! Справился с «болезнью». Так почему же он вновь видит того, кого в этом мире уже давно нет?       Тэ выглядел как самое настоящее привидение. Он был бледен, с его волос и одежды стекала грязная от ила вода, на шее была глубокая рана, именно на том месте, где раньше был «след смерти». Хосоку было страшно. Он так долго ждал эту встречу, не веря в её реальность, и, наконец, дождавшись, единственное, чего ему хотелось в этот момент — убежать прочь. В своих фантазиях он видел эту встречу очень трепетной и яркой, реальность же кардинально отличалась от воображения.       — Выглядишь неважно, — оскалившись проговорил Тэ. — И кто из нас двоих мёртв?       — Это всё не реально, — схватившись за голову, произнёс Хосок. — Я брежу. Опять!       — Это реальность. Поверь мне.       — Нет! — крикнул Хосок и, резко развернувшись, поспешил выйти из лесопосадки.       — Беги, Хосок, беги, — злобно прозвучало над головой Чона. — Вот только от меня не убежишь. Отныне, позади тебя всегда будут слышны мои шаги, они будут щекотать твои нервы, они парализуют тебя. Конец близок. Ты получишь по заслугам. Твоим домом станет кладбище. Я уже даже присмотрел тебе распрекрасное место.       Почувствовав на своём плече холодную руку, Хосок, запнувшись о камень, рухнул на землю, сверху его прижало к почве тяжёлым мокрым телом, не давая даже шанса вырваться. До боли знакомый некогда любимый хриплый голос почти с издёвкой продолжил свою речь:       — Воплощение порока. Да оно… Твоё счастье стало причиной того, что этой ночью я услышал зов. Маска добродетели, скрывающая твоё лицо, такая мерзкая. Но и ей не под силу скрыть тот кровавый след, что тянется за вами — Чонами.       — Я не понимаю, о чём ты? — на грани слышимости произнёс Хосок.       — Не понимаешь? Тогда спроси у своего папочки в чьей крови его руки.       — Тэ… я…       — Что ты, мой милый друг?       У Хосока не было слов. Он банально не знал, что должен был сейчас сказать. Попросить прощение? Возможно. Но за что? За то, что ушёл? Или за то, что не умер, пытаясь спасти? За что конкретно Тэ его возненавидел? И при чём тут его отец? Хосоку было жизненно необходимо подумать и всё проанализировать в миллионный раз. Но как это сделать, если так реально ощущаешь телом призрак прошлого, который, к тому же, злобно дышит в спину? Как найти в себе силы заговорить вновь или хотя бы заплакать? Пусть и от отчаянья.       — До твоей смерти осталось ровно тридцать дней, — почти ласково проговорил Тэхён. — Я буду навещать тебя каждую ночь. Придёшь сам — дарую легкую смерть, попытаешься сбежать — пошлю за тобой того, кто ненавидит тебя так же сильно. Не обещаю, что в процессе транспортировки он не проломит тебе череп.       — Ты о ком? — титаническим усилием воли, выдавил из себя Хосок.       — Подумай. Вариантов не так много. Или же ты успел за эти несколько лет нажить себе кучку врагов?       Крепко зажмурив глаза, Хосок, напрасно пытаясь унять дрожь в теле, глубоко вдохнул и, намереваясь встать, неожиданно для себя почувствовал, как Тэ аккуратно заправил прядь его волос за ухо. Раньше тот часто так делал. Всегда очень нежно, мило при этом улыбаясь. На мгновение Хосоку захотелось обернуться и посмотреть в лицо Тэхёна. Но он сдержал этот секундный порыв, побоявшись увидеть там оскал. Нельзя портить то, что с такой любовью было сохранено в памяти. И так всё ни к чёрту.       — Чего дрожишь? Холодно?       — Ты весь мокрый. Естественно мне холодно. Осень на дворе, — выдавил из себя Хосок.       — Тогда мне лучше тебя отпустить. Будет плохо, если ты заболеешь и сдохнешь не от моей руки, — задорно рассмеявшись, проговорил Тэ, отпуская Хосока.       — Если заболею и умру — это как раз будет твоей заслугой, — поднявшись на ноги, прошипел Хосок.       — Нет, я так не хочу, — почти мило надулся Тэхён. — Я свою месть так долго планировал. Всё должно быть идеально.       — Так ты и правда зло, — грустно прошептал Хосок, уже более уверенно глядя на Тэ. — А я ведь никогда не верил…       — Я не зло, но и не добро. Каждый видит меня тем, кем хочет.       — Почему ты не пришёл раньше. Я ведь так тебя ждал, — решившись, наконец, озвучил Хосок главный для себя вопрос.       — Моё человеческое тело умерло. Этого не исправить, — мрачно произнёс Тэ. — Вернись ты в посёлок, я бы подарил тебе возможность увидеть меня. Правда, зрелище не совсем лицеприятное. Хотя… один человечек не испугался. Даже претензии мне предъявил.       — Ты о ком?       — Скоро узнаешь.       Впритык подойдя к Хосоку, Тэхён грубо вцепился в его шею и, разодрав плоть до крови, языком слизал несколько солёных капель, а затем, прикрыв рану рукой, произнёс:       — Наполняй меня всю ночь, урожаем из своих вен. Теперь я всегда буду рядом с тобой. Хочешь ты этого или нет.       В какой момент Хосок потерял сознание, он при всём желании не смог бы понять. Голова шла кругом практически с самой встречи с Тэ. Это даже забавно. У него всегда была голова кругом от Тэ. Тут ничего не изменилось. Даже спустя годы. Когда лес успел смениться цветущим полем, Хосок так же не понял. Но ему такие перемены были определённо по вкусу. Так спокойнее. Да и до боли красивый Тэ на расстоянии вытянутой руки. К нему даже можно прикоснуться, и он совсем не холодный. Быть может это рай?       Всё кругом пахло привычной сладостью — именно такой запах у волос Тэхёна; небеса, отражающиеся в глазах напротив, всё столь же ясные, как и в момент первой встречи — красота с которой никому не под силу сравниться. Именно это сочетание некогда завоевало сердце Хосока, заставляя влюбиться и впасть в глубокий транс. Голос будто песня, походка будто танец — всё это Тэхён. Похоже это даже смерти не под силу изменить. Молчаливый, но не одинокий. Именно такой Тэхён в ожидании рассвета.       Хосоку вдруг до боли в грудной клетке захотелось закричать: «Восстань, наконец, как феникс из пепла, и дальше неси безумие — ты рождён, чтобы разрушать меня!». Но он не смог выдавить из себя и слова. Как оказалось, этого и не нужно было. Тэ и так всё понял. Понял и ответил:       — Поверь, всё так и будет.       Вспышка. Боль. Причём во всём теле. Хосоку неожиданно страшно открыть глаза. Просто страшно или же он не хочет потерять то мгновение? Пусть оно и эфемерно, и от него за километр разит болью. Хосок знает ответ, но по-прежнему молчит. Молчит, слушает, глаза не открывает. Вокруг него люди. Голоса знакомые, он больше не в поле. Это неожиданно горько осознавать. Неужели всё привиделось? Память вновь с ним жестока.       Первое, что видит Хосок, наконец, решившись открыть глаза — это взволнованные родители и невеста. Он дома, в своей постели. Помимо них в доме доктор. С виду вроде обычный фельдшер. Значит в дурдом его не увезут. В бреду он не упоминал Тэхёна? Хорошо, если это так.       — Милый, ты в порядке? — заметив, что Хосок пришёл в себя, проговорила Наин, наклонившись к постели.       — Да, что случилось? — попытавшись сесть, хрипло спросил Хосок.       — Не вставай, — остановила его девушка. — На тебя напала собака. Сильно покусала. Ты два дня не приходил в сознание, мы думали уже перевозить тебя в городскую больницу.       — Собака? Где? Я ничего не помню.       — Тебя нашли в посадке. Всего в крови. Я так испугалась.       — Мы все испугались, — угрюмо глядя на сына, произнёс Чон старший. — То, что ты очнулся, великое облегчение для нас.       — Да уж, — скривился Хосок. — Извините меня.       — Не думай сейчас ни о чём, просто отдыхай, — ласково проговорила мама, погладив сына по волосам.       — Так и сделаю. Спасибо, — кивнул Хосок.       — Тогда мы оставим тебя. Если нужно будет что-то — зови.       Кивнув, соглашаясь со словами матери, Хосок, оставшись в одиночестве, ещё немного полежал, а затем, с титаническим усилием встал с постели. Подойдя к окну, он, скривившись от боли, начал потихоньку раскладывать последние имеющиеся в наличии воспоминания по полочкам, стараясь понять, видел ли он по пути домой собаку или же нет? Был ли Тэхён или опять-таки нет?       Устало, будто и не спал все эти два дня, Хосок оглядел маленький церковный дворик и, только было хотел вернуться в постель, как вдруг его взгляд зацепился за одинокую фигуру, стоявшую за воротами церкви, в которой он нынче жил. Это несомненно был Тэхён. Злой Тэхён, который по всей видимости не мог войти на территорию церкви. Хосока это почему-то развеселило. А ведь должно было бы испугать. Похоже он совсем рассудка лишился. Что же… этого стоило ожидать.