Любовь к скорости меня погубит...

      Я достал бутылку виски и стакан. Из-за этих идиотов у меня разболелась голова. Я вообще не понимаю, какого хера они здесь делают. Подумаешь, заболел, так это ж не в первый раз. Раньше это никого не заботило, а тут прям врубили режим «ЗАБОТА».       Налив немного виски в стакан, я быстро выпил его содержимое и уткнулся взглядом в бутылку с янтарной жидкостью.       В тот тупой момент, когда я выпил очередную порцию обжигающего напитка, на кухню зашли эти два идиота. Отабек и Виктор застыли на месте. Они были искренне удивлены увиденным.       Ну конечно, как это — Юрий Плисецкий, сидит и пьёт. Алкаш. Такого просто не может быть. Он же раньше был за ЗОЖ!       — Юра, ты… — Всё-таки Витя отошёл от этого «прекрасного события» первым.       — Что-то не нравится? — Я прорычал эту фразу, тем самым объяснив, что не намерен обсуждать это.       — Нет… Но… Юр.       — Ты мне морали читать собрался? Не советую. Я сейчас очень зол, так что дважды подумай над этим, — я усмехнулся и сделал ещё несколько глотков.       — Юр, звонил Яков, мне нужно срочно ехать в Ледовый.       Не мои проблемы. Попутного ветра тебе в сраку.       — Я тебя не держу. Можешь идти.       — Я буду здесь. Его нельзя оставлять одного. — Я сделал вид, что не услышал слов Отабека. Мне как-то похер на все это сейчас. Пусть делает, что хочет.       — Ладно. Я надеюсь на тебя. — Виктор вышел из кухни, а через несколько минут я услышал звук закрывающейся двери.       — Наконец-то. Ты тоже свободен. Дуй отсюда.       — Мне нужно с тобой поговорить.       Надо же, одумался.       — Зачем? По-моему, все и так ясно… — Я потянулся к бутылке, но Отабек выхватил её из моих рук.       — Вот об этом как раз и поговорим.       Ах ты скотина! Трогать единственное лекарство моей души!       — Верни немедленно! — Я подскочил к Алтыну в попытке забрать виски обратно, но был быстро схвачен и посажен обратно. Когда он успел силушек своих набрать-то?       — Верни… — я продолжал злобно шипеть в его сторону. Сил не осталось кричать. Но я резко сорвался и заорал: — Какого черта ты забрал у меня единственное обезболивающее?! Смерти моей хочешь, да?!       — Хватит орать! — Он впервые повысил на меня голос.       Раньше он одним своим взглядом заставлял меня заткнуться. Это впервые, когда он кричит на меня. Я послушно сел обратно на стул и начал прожигать его взглядом.       — Юра, что с тобой произошло?! С какого перепугу ты так изменился?       — Не твое дело… — Почему-то мне не хочется с ним говорить на эту тему, но я прекрасно понимаю, что этого не избежать…       — Юр, серьезно, что с тобой происходит? За эти две недели ты очень изменился. Я не узнаю тебя. — Отабек сел напротив меня, пытаясь заглянуть в мои глаза.       Даун хренов. Дуй к своей Милочке, тебе же так хорошо было с ней!       Я же молча сидел, разглядывая кухонный стол. Меня напрягает этот разговор. Почему он так внезапно решил все обсудить? Походу, мне не дано это понять…       — Ты долго собрался молчать?       — Я не хочу об этом говорить…       — А мне кажется, что это как раз необходимо.       — Тебе ведь все равно, так зачем говорить об этом? — Мой голос превратился в шепот.       — С чего ты взял, что мне все равно?       А ну да.       — В тот раз… — Я замолчал, смаргивая подступившие слезы.       — Ты о том случае у меня дома, если я правильно понял? — В ответ я кивнул головой. Блин, он умнее стал.       — Почему ты прогнал меня? Мог ведь предупредить, сказать, что занят…       — Так ты поэтому избегал меня?       — Да… — Он все равно не поймет моих настоящих чувств, поэтому пусть лучше думает так.       — Прости, это мой промах, но ты тоже хорош. Когда я хотел поговорить, ты постоянно сбегал.       Мы сидели и говорили о том случае. Бека вычитал мне морали за все, что только можно. Я отгреб за выпивку, за свою дурость и даже за то, что довел себя к столь плохому состоянию. Его ли дело вообще, как я умираю?!       Он еще и решил вдруг ни с того ни с сего позаботиться обо мне! Даже общаться начал! Что заставило его так… Наверно, та рыжая шлюха. Хотя я был очень не уверен в этом.       Мне приходилось скрывать свои чувства и раньше, но сейчас это было намного сложнее. Улыбка на моем лице еще никогда не была столь натянутой. Я прекрасно понимал, что он продолжит встречаться с Милой. Поэтому мне придется постоянно видеть довольную рожу Милы, терпеть присутствие этой стервы недотраханной и видеть, как человек, которого я люблю, будет обнимать и целовать ее. Сложная ситуация.       От осознания всей сложившейся проблемы мне стало только хуже. Боль стала разъедать меня изнутри, и я чуть не заплакал. Сказав Отабеку, что плохо себя чувствую, я направился в свою комнату. Пусть лучше он будет в неведении.       Этим вечером я долго рыдал в подушку. Она прекрасно заглушала мои крики и плач, поэтому он ничего об этом не узнает. Через некоторое время я провалился в глубокий и беспокойный сон, в котором меня все еще продолжали преследовать кошмары из реальности.