Любовь к скорости меня погубит...

      — Итак, ты в полном дерьме, Юр.       — Спасибо, Крис, без тебя я не понял бы.       — Харе язвить. Ты хоть понимаешь, кому перешел дорогу?       — Я понимаю, что мне крышка. Ладно, идем погоняем немного напоследок.       — Ты идиот?! Тебе валить нужно срочно! — А то я не знал!       — Похуй.       — Не понял… Ты реально сошел с ума…       Как будто я не понимаю это сам и не знаю, что мне уже заготовлена койка в психбольнице.       — Ну, после всего этого дерьма не удивительно.       — Ладно, купим тебе билет в Москву. Там заляжешь на дно на несколько месяцев, а потом…       — Стоп. Я не собираюсь никуда ехать. Крис, мне и правда все равно. Ну, подумаешь, сдохну на несколько дней раньше. Мне больше и жить не хочется.       — А вариант послать все нахуй и жить ради себя куда делся? Я тебя не узнаю, Юр.       — Я просто устал. Внутри теперь так пусто, словно все чувства исчезли в одно мгновение.       — Значит, я не смогу тебе ничем помочь. Если ты не хочешь жить, я здесь бессилен.       — Прости.       — Я все прекрасно понимаю. Мне пора ехать. Пока.       — До встречи.       Смешно. Я сказал до встречи, хотя скорее всего, скоро сдохну. Ну, все как обычно. Стабильность! Как нам удалось выяснить, меня хотят убрать люди с так называемой верхушки. Я стал выигрывать много гонок, даже слишком, а за каждую гонку я получал определенную сумму. По их логике, мне нужно было большую часть платить им за право нахождения на их территории. Хрен я там что дам, честно.       Но факт остается фактом: совсем скоро мне предстоит сражения за право находиться здесь. Черт. Нужно подготовиться и ждать вызов.       Завтра я планирую привести Кацуки на каток. Пора завершить их спектакль. Один скоро загнется от депрессии, а другой от нервов. Пусть они поорут друг на друга, а потом сядут и нормально поговорят. Тогда я выполню одно из своих последних желаний.       Да, я уже смирился со своей участью. Мне не выиграть сражения за место под луной. Именно поэтому я и хочу завершить все как можно скорее. Я много не хочу. Мне всего лишь нужно помирить Витю с Юри, поговорить с дедом и в последний раз выйти на каток. По нашим с Крисом подсчетам у меня есть неделя. Всего семь дней и не больше. Сто шестьдесят восемь часов (не спрашивайте, откуда я это знаю). И все. Веселая перспектива.       Приехав домой, я сразу пошел в душ. Я не знаю, каким образом, но я вновь впал в глубокую депрессию. Пустота внутри начала уничтожать меня изнутри. Впервые душевную боль мне не удалось заглушить алкоголем. Я не мог вынести столь отвратительное состояние. Мне казалось, что я сойду с ума. Единственное, что сейчас приходило мне на ум, было желание сдохнуть, совершить суицид и покончить с этим раз и навсегда.       Словно в трансе, я вновь направился в ванную. Я остановился перед зеркалом и взглянул на свое отражение. Из зеркала на меня смотрел восемнадцатилетний парень. Белые волосы были собраны в неаккуратный хвост, лицо бледное, как у мертвеца, а глаза теперь стали совсем тусклыми. Они были больше похожи на глаза куклы, чем на человеческие.       Раньше я вызывал восхищения, а теперь лишь жалость. Я и вправду стал похож на куклу, безжизненную марионетку, которую, наигравшись, бросил кукловод. У меня так же нет эмоций и чувств, нет желаний и надежд. Я обречен…       Одно мгновение, и по зеркалу разбежались трещинки от удара. Осколки медленно посыпались мне под ноги. По руке потекла алая кровь. Вскоре красная жидкость начала медленно стекать на пол. Я перевел свой взгляд на кровавую лужицу которая постепенно начала увеличиваться.       Словно заколдованный столь ужасным зрелищем я поднял достаточно крупный осколок с пола. Стекло больно впилось в ладонь, разрезая кожу, но мне было все равно. Я стал водить осколком по своей руке, все сильнее и сильнее нажимая им на плоть. Кровь хлынула из новых ран, образовывая на полу довольно большую лужу.       Когда я пришел в себя, вся моя правая рука была укрыта мелкими порезами, а ладонь левой руки была сильно изрезана. Я моментально выбросил осколок на землю и двинулся за аптечкой. Меня начало трясти от понимания произошедшего. Еще немного, и я мог погибнуть… Как говорят, как только ты на волоске от смерти, ты начинаешь ценить жизнь. Еще рано умирать. Надо сделать еще так много дел.       С такими руками я не мог ничего сделать. Паника подступала все ближе, лишая остатков здравого смысла, которого и так давно не было. Я не знал, что мне делать. Нужно перевязать все это, но руки не слушались меня.       Когда сознание начало плыть перед глазами, раздался звонок в дверь. Я не раздумывая, бросился к двери. Это мое единственное спасение. Еще рано…       На пороге стоял Юри. Увидев меня, парень потерял дар речи, но он сразу же бросился в комнату. У меня же не осталось совсем сил. Я осел на пол в прихожей, ожидая Кацуки. Парень не заставил себя долго ждать. Всего через несколько секунд, которые показались мне вечностью, он забежал в гостиную с аптечкой в руках.       По виду Кацудона можно было понять, что он тоже нехило напуган. Зашел на чай, а его встречает Плисецкий с уймой порезов на руках. Сходил в гости, называется.       — Какого черта ты творишь, Юр? А если бы я не пришел к тебе? Что тогда?       — Просто сдох бы здесь и забыли бы, как меня звали.       — Хватит уже. Я не буду лезть к тебе с расспросами, если захочешь, сам расскажешь.       — Я сам не понял, как это произошло. Мне незачем сейчас врать.       — Я все понял. У тебя типа нервного срыва случилось. Со всеми бывает.       Юри помог мне подняться и доползти к дивану в гостиной. Усадив меня поудобней, он ушел на кухню и вскоре вернулся со стаканом воды и обезболивающим. Я не понимаю, к чему такая забота… Но все равно — спасибо Кацудону за все.       Выпив таблетки, я прилег на диван и вскоре уснул.       Мне снилось что-то темное и тягучее. Оно словно болото затягивало меня на дно, лишая кислорода. Я пытался кричать и звать на помощь, но вместо этого лишь хрипел и начинал захлебываться этой черной жижей.       Я проснулся в холодном поту. Рядом со мной на кресле дремал Юри. Парень очень устал присматривать за мной, пока я спал. Так. Судя по всему, он убрал кровь, которой я накапал, идя к двери.       - Черт. До чего я докатился… - Я прошептал эту фразу, закрыв лицо руками. Почему мне так тошно? Неужели совесть проснулась спустя столько лет? Неожиданность.       Я укрыл Юри пледом и направился на кухню. Мне нужно подумать над случившимся, а заодно немного выпить. Если алкоголь еще остался и я не поглотил все существующие запасы…