Трудный Ребёнок (Problem Child)

Алгебра так унизительна. Майки был почти уверен, что Миссис Мэттьюс пытается поставить его в неловкое положение, хотя бы чуть-чуть, вызывая его к доске сотый раз подряд, но у неё плохо получалось — в том смысле, что никто в классе не хихикал и не насмехался над ним за неправильные ответы. Нет, самая худшая часть это унижение, чувство тупости, которое охватывало его при виде этих букв, чисел и знаков на доске, когда он понятия не имел, что с ними делать. (6×4) (2 y2) / [(3×2) (12 y)] Что это вообще значит? «Донни достались почти все мозги, » — подумал он, чувствуя поражение, — «Остальная часть ушла Рафу и Лео. Мои братья хороши во всём, а я… умею делать французские тосты с горячим шоколадом.» Но рецепты для завтраков никак не помогут ему понять уравнения. По части таланта, Майки точно обделила судьба. Наконец, какая-то одноклассница выручила его, когда он вот уже четвёртый раз плёлся к доске. Майки плохо с ней знаком — он знал лишь то, что её семье принадлежал местная ювелирная лавка, и что она любила антикварные часы — но она вскинула руку вверх, заговорив без разрешения. — Ну, вообще-то он болел. Может пожалеть его? И это совсем не помогает нам подготовиться к завтрашнему тесту. После этого Миссис Мэттьюс всё же пожалела его — может даже с капелькой сочувствия послала его обратно на своё место, хотя может он просто размечтался — и после раздала всем пробный тест до конца урока. Когда она вышла из класса, чтобы ответить на телефонный звонок, Майки осторожно кинул кусочком ластика в руку своей защитницы и улыбнулся ей, когда она повернулась к нему, глядя на него широкими серыми глазами. — Спасибо, что спасла, — сказал он, и она тут же улыбнулась в ответ. У неё были ямочки на щеках, сережки в виде часов и очень доброжелательное личико. — Эй, это же математика. Мы должны прикрывать друг друга, так? ________________________________________ Раф отловил Майки на перемене после алгебры, отводя его к одной из стен переполненного коридора, чтобы их не растоптали, прямо заявляя: — Ты сегодня домой едешь с Доном, окей? Майки моргнул, глядя на него. — Без проблем, но почему? — Я еду домой к Джонсу сразу после школы, и я могу там задержаться. Ещё не знаю. Майки уставился на него. Раф никогда не был у Кейси в гостях, вообще. Даже Кейси там не бывает; Донни сказал, что он больше проводит времени у О’Нилов, чем у себя, а Эйприл слабо улыбнулась, но спорить не стала. Майки не знал, почему так, не знал всех подробностей, и даже если ему было интересно, он не спрашивал; ведь Кейси мог часами болтать про хоккей, про Эйприл и про сумасшедшие штуки, которые они с Рафом вытворяли без присмотра, но он никогда-никогда не заговаривал о своей семье. И, поскольку он был парнем открытым и свободно говорил о том, что любит, его молчание на этот счёт говорило о многом. Звучит печально, и ему, должно быть, довольно одиноко, и Майки думал, что Раф думал, что, каким-то боком, это вина Мистера Джонса. — Так, — медленно решился Майки, когда его брат не стал объяснять дальше, — ты думаешь, Кейси заболел или типа того? — Типа того, — Раф остановился, коротко вздохнул и взъерошил Майки волосы, — Слушай, ты просто позаботься о своем тесте по алгебре, хорошо? Не волнуйся о Джонсе. — Но я мог бы пойти с тобой- — Я сказал не волнуйся. Иди на урок. Я скажу Донни, что он тебя забирает. С этими словами его брат легонько толкнул его в сторону крыла «Б» и пошёл в противоположном направлении, не сказав больше ни слова. Пару секунд Майки смотрел ему вслед, потом закинул свою сумку с учебниками повыше на плечо и с раздраженным вздохом направился в сторону класса психологии. «Дурацкие, нахальные старшие братья. «Не волнуйся» сказал он, ведь это так просто.» — Ага, — буркнул Майки, может слегка неоправданно, — ведь математика — единственная моя проблема. Он едва успел забежать в класс, и Мистер Скорсби кинула ему изумлённую улыбку, когда он рванул к своей парте за несколько секунд до звонка. Они должны были смотреть фильм о девочке с расстройством множественной личности, и обычно Майки обожал просмотры фильмов на уроках. Это было очень здорово, особенно если фильмы были настоящие, а не документальные или обучающие — и особенно если после этого им не давали тест на знание сюжета. Но на этот раз, стоило учителю погасить свет и включить кино, Майки выудил из рюкзака учебник и распахнул его. Они не изучали ПТСР на уроках, но про него был целый раздел прямо в- вот. Майки наклонился над страницами, читая в полу-темноте, впитывая в себя слова на бумаге. ________________________________________ — Я сдаюсь, — объявил Майки темной комнате, уткнувшись лицом в свои руки, — Это безнадёжно. — Это на тебя не похоже, — укорил его Лео, перелистывая Майкин учебник. У Лео всё так легко выходит; Майки хотелось быть похожим на него, — Тем более, у тебя получается. — Мы решаем уже вечность, и у меня всё ещё ошибки в десяти вопросах в этом пробнике, который мне дал Донни. — Десять из тридцати восьми, — сказал Донни, — Это тройка, Майки. Проходной балл. Майки моргнул и поднял голову; в этот же момент Лео встал, чтобы ответить на стук в дверь. — Стой, правда? — Правда, — сказал его брат-гений, слегка улыбаясь, — Но у тебя может быть оценка выше. Так что- — Что случилось? Голос Лео заставил Дона и Майки развернуться в его сторону; они увидели, как Кейси вошёл в квартиру, Лео придерживал его за плечи. При виде лица их друга, Майки вскочил на ноги, улавливая краем уха, как Донни тоже резко встал, и ножки его стула заскрежетали по кафельному полу. — Мой отец случился, — тихо произнёс Кейси, не смотря никому из них в глаза. Он морщился от боли с каждым шагом, один из его глаз был подбитый и опухший, — Не хотел приходить сюда в таком виде, но- Раф уехал, наверняка чтобы сделать какую-нибудь глупость, а я- Глаза Лео были мрачны, и Донни подбежал к Кейси, помогая ему пройти в гостиную. Обычно эти двое всегда препирались друг с другом, но теперь от этого не осталось ни следа, пока Донни опускал его на диван, его руки на плечах Кейси. — Нужно вызвать скорую? — тихо спросил он, и Кейси выглядел готовым разразиться ругательствами. — Нет, чёрт, просто- Лео, нам нужно найти Рафа. Я не знаю, куда он отправился, но он в ярости. Папы не было дома, когда он пришёл, слава богу, но- — Я найду его, — что-то в голосе Лео было готовым треснуть или порваться, словно натянутая струна, что-то злобное, ледяное и яростное;, но он всё же сжал руку Дона, проходя мимо, и поцеловал Майки в макушку и строго, осмысленно смерил Кейси взглядом, хватая свою куртку и связку ключей с крючка у двери. — Вы остаётесь здесь, — решительно сказал он, — все трое. И ушёл. Майки опустился рядом с Кейси на диван, всё ещё пытаясь осмыслить всё, что только что произошло за последние пять секунд; открыто пялясь в лицо Кейси, на все синяки и разбитые участки кожи, ведь он не мог отвести взгляда. Это тревожило, ведь это сделал его папа. Его папа! Сенсей никогда бы- Лео никогда не- — Господи, — сказал Кейси, — как же всё запутано. — Немного, — прошептал в ответ Майки.