мой любимый лучший друг

Пакет с милыми подарочками, что были куплены для сегодняшнего вечера, Хосок мастерски прятал все время ожидания за спиной (или не совсем мастерски, но Джин в момент встречи точно был в состоянии эйфории и ему было совершенно не до взглядов за спину ожидающего его возлюбленного у дверей шикарного ресторана), поэтому Чон не зацикливая на этом внимание, вежливо пропустил Сокджина вперед и проводил до забронированного столика, что находился на открытой веранде и вид сейчас как раз открывался на уже почти полностью скрывшееся за горизонтом солнце, что стремительно окрашивает небо следом за собой в красно-оранжевые тона и уже навлекает на город приятные сумерки, давая понять, что поздний вечер скоро плавно перейдет в прохладную ночь. Сегодня Хоуп решил полностью выйти из своей зоны комфорта и окончательно заделаться джентльменом, поэтому аккуратно отодвигает стул, обитый бежевой, приятной на ощупь тканью, и также с излишней кропотливостью и аккуратностью пододвигает к столу, когда Джин смущенно присаживается, отводя взгляд, не привыкнув к столь интимной обстановке и такому поведению Хосока. Джин никак не может перестать кидать короткие взгляды на парня, а в открытую пялиться — это пока для него что-то запредельно сложное. Ким отмечает, что рыжие волосы, точно уложенные с использованием какого-нибудь геля или лака, очень хорошо вписываются в общей интерьер ресторана — на веранде всего два стула и один стол, так что сравнить не с чем, но внутри парень тоже успел хоть что-то разглядеть, а именно: диванчики, обитые на вид другим материалом, но в той же цветовой гамме: они были расставлены в хаотичном порядке по два за один стол, обивка которых выкрашена в немного отличающиеся по тонам бежевые или молочные цвета; стены были выполнены из темного гладкого дерева, не потерявшего свой природный рисунок, а полы уложены темным кофейным ковром. Джин все еще не понимал, почему он сейчас тут с Хосоком, который, вроде как, уехал, а не с ребятами, что, к слову, сюда его и позвали, но прокрутив эту мысль в голове несколько раз, до него мало по малу начало доходить осознание ситуации, но из раздумий его вывел сам виновник торжества, который, кажется, тоже о чем-то размышлял, а сейчас наконец настроился что-то сказать. — В общем, Джин-и, — парень смущенно откликается на ласковое обращение к себе, и все же в ожидании дальнейшей реплики устремляет взгляд прямо на сидящего напротив, — ты, наверное, уже успел понять, что на самом деле я никуда и не уезжал, а ребята позвали тебя специально, потому что я. не мог собраться с силами и, в общем, — рыжеволосый прокашливается с непривычки говорить что-то подобное и удивляется своей дрожи в руках, благо голос его не подводит, — я боялся, что ты откажешь мне, пригласи я тебя на официальное свидание, — последние слова Чон буквально тараторит и опускает взгляд на «интересную» в данный момент кружевную скатерть, при этом облегченно выдохнув. Джину кажется, что еще любая фраза от этого бесстыжего вруна и пиши-прощай, вызывайте ему реанимационку, потому что еще чуть-чуть и его точно схватит инфаркт от таких пламенных речей из уст этого героя-романтика. Ким не отрицает то, что в последнее время отношение Хосока к нему как-то изменилось, но он старался не придавать этому значение, чтобы не тешить себя ложными надеждами, а мысль о том, что его возлюбленный, в прошлом который многолетний факбой, между делом, когда-нибудь позовет его на свидание была допустима, наверное, только во сне. — То есть.. это свидание? — Хоуп все-таки собирает оставшиеся частички своей мужественности в кулак и направляет свой взгляд прямо в глаза Джину, лишь смущенно кивая. (кажется, Киму скорая нужна прямо-таки сейчас), — Значит, знай, что я очень рад этому и ни в коем случае не отказался бы, позови ты меня сам лично, но спасибо за такие старания, тебе, наверное, пришлось долго думать над всем этим планом, — Сокджин улыбается, не веря своим ушам, но искренности в этой улыбке точно более ста процентов, а Джей замечает в его глазах счастливый блеск, не такой, каким он бывает в обычные их встречи, а сейчас он наконец понял слова Юнги про кимову влюбленность, потому что его глаза сияют, будто он прямо сейчас смотрит на несколько светодиодных лампочек, но взгляд его направлен прямиком на него самого и на душе так тепло становится, чего Хо до этого чувствовать никогда не приходилось, по крайней мере, он такого не припоминает точно. — О! Я совсем забыл, — парень аккуратно достает из-за спины небольшой белый пакет, верх которого обрамлен нежно-розовым кружевом, а на одной из сторон изображен какой-то незамысловатый минималистичный рисунок, который отлично гармонирует с дизайном пакетика, и встает, подойдя к Джину и отдавая ему прямо в руки, дабы не тянуться через весь стол. Сокджин аккуратно заглядывает в пакет и видит множество розовых упаковок, которые делятся на безделушки и всякие вкусности. Когда подходит официант, Хосок уступает Джину, говоря, чтобы тот делал заказ и после берет себе то, что желает, не забывая про бутылку красного полусладкого. За ожиданием заказа парни на удивление непринужденно разговорились, Джин решил рассказать Хоупу, что проплакал почему-то всю ночь, у него не было в планах сегодня напрямую говорить о симпатии к этому романтику, который, оказывается, хорошо врет (Джин взял на заметку, он всегда подмечает мелочи), но разговор зашел не в то русло, в хорошем смысле, конечно. Поедая вкусную заказанную еду они также рассказывают о какой-то бытовухе, делятся некоторыми воспоминаниями из своего детства и рассказывают друг другу о своих семьях, а когда вся еда с удовольствием за обе щеки уплетена и бутылка вина выпита, Хосок вспоминает про самую важную часть сегодняшнего вечера. Хоуп зовет официанта, чтобы тот забрал грязную посуду и принес счет и когда тот уходит, Джин заставляет Хоупа непонимающе вылупить на него глаза. А все потому что: « — Давай разделим сумму напополам, ты же все-таки и подарок купил, и снял рест…», но договорить ему, естественно, не дали, что за глупости? Хосок ему напрямую сказал, что это свидание, значит счет, логично, висит на нем и он сам взял это на себя, а он ему «давай напополам, ты сё, ты это», тьфу, как такое ляпнуть можно было рыжеволосый искренне не понимает — Джину бы немного наглости к характеру и будет вообще конфеткой, но это поправимо. Оплатив счет Хосок поднимается со своего места, чему Сокджин следует по инерции, а Чон это оценивает и жестом зовет к краю веранды, где открывался вид на уже ночной город, в добавок в этом месте и звезды видно хорошо — неописуемая красота. — Джин-и, думаю, я уже не в силах пытаться отвертеться от этих мыслей и ты имеешь право знать, потому что это напрямую касается тебя, поэтому.. — Хосок запускает руку во внутренний карман пиджака, но пока медлит, —..ты нравишься мне, я честно не знаю, с какого именно момента или из-за чего, ну или что ты там еще можешь спросить, но ты. Ты не хочешь попробовать со мной что-то большее, чем дружбу, при условии, что ты будешь моим первым парнем, не в плане твоего пола, а в плане вообще отношений? Я буду стараться и учиться делать так, чтобы тебе было лучше. Нам обоим. И я пойму, если ты откажешь, потому что мой поступок все еще непростителен, — Чон вытаскивает ту самую вельветовую коробочку и протягивает ее Сокджину, а тот лишь тупит взгляд на ней, пытаясь осознать всю важность только что услышанной тирады. — Если ты согласен — бери, если нет — то нет. Брюнета отпускает ступор и он предельно нежно забирает продолговатый футлярчик из рук возлюбленного, случайно касаясь его ладони и, кажется, чувствуя на том месте разряды электричества. Парень открывает крышечку и видит серебряный браслет с гравировкой «sweet boy», а изнутри написано «from JH». Хосок с довольно большого расстояния видит, что по щеке Джина течет слеза, но сам он улыбается — значит от счастья (и Хосок собой гордится, потому что до этого доводил людей лишь до слез горя). Хоуп не раздумывая подходит, берет браслет в одну руку, другой нежно хватается за левое запястье Кима, а затем застегивает украшение на чужой руке, отмечая про себя, что смотрится идеально, так и в случае с гравировкой — чистая правда. — Ты будешь моим парнем, Ким Сокджин? — взгляд в глаза сейчас катастрофически необходим, они оба это понимают и следуют желанию, цепляясь друг за друга и смотря с безграничной нежность. — Да, я буду твоим парнем, Чон-обманщик-Хосок, — Джин улыбается до одури счастливо, но спустя мгновение прикрывает глаза, утопая в нежности, потому что губы Хосока без единого намека на страсть или пошлость прильнули к его собственным, не намереваясь углублять поцелуй, лишь изучая красивые пухлые губы, которые с недавнего времени стали невыносимо желанными, и упиваясь чувствами, которые сейчас сплелись воедино. Хосок чувствует такое впервые в своей жизни. Хосок наконец признал, что он правда влюблен. А Джин буквально обрел крылья заново и теперь Хосок будет его защищать, чтобы ни одна живая душа не посмела сломать эти самые, обретенные заново крылья.