Олеся

Я не справляюсь. Не справляюсь совершенно и абсолютно, и теперь это точно и провернуть это нельзя. Но хуже всего то, что класс, мой первый и любимый класс, он останется для меня навсегда не только "любимым" и " особенным", но и "провальным" и "заброшенным". Дети, которых я люблю больше жизни из-за моей глупости навсегда останутся для меня самым большим провалом в жизни, потому что я не смогла им помочь, не смогла сделать их командой и стать для них кем-то большим. Всё настолько плохо, что дети хотят уйти со школы, и в этом виновата я, виновата больше всех, и я правда не хочу, чтобы они помнили меня такой. Забитой, испуганной, такой, какая я есть сейчас. И мне правда страшно от того, чем это может все кончится, а это именно к этому и идёт - к провалу. Больше всего я жалею о том, что я разучилась быть уверенной в себе. Почему тогда, когда на моём пороге стояла старшая Александрова, я была готова надрать ей зад, выпотрошить и одновременно забить и быть при этом довольной собой? А сейчас, я уверена, что пережила бы эту встречу снова. Если бы она точно так же пришла, с тем же вопросом, я бы растерялась, заплакала, но никак не сделала бы то же самое, потому что сейчас я боюсь. Боюсь ошибиться, потому что после череды успехов, я ошиблась. Ошиблась так, что не смогу это забыть. Я сидела у себя в кабинете за столом, отчаянно пыталась сделать хоть что-то, выжать из себя пользу, но каждый раз куда бы я не шла, исследуя глубины своего сознания, я упиралась в одну и ту же стену: "провал", и все внутри кричало: "Ты все испортила, эти дети будут помнить тебя такой. Забитой, глупой и испуганной, и вспоминать не с радостью и любовью, а с отвращением, как человека, укравшего у них последний прекрасный год в школе". И знаете, я верила этому, потому что все факты указывали на это. Я сидела, и с каждой секундой все сильнее и сильнее начинала рыдать. Сначала у меня покраснел нос, потом глаза, потом прокатилась первая слеза, потом скривились губы и начал дрожать подбородок, а потом я и вовсе не смогла сдержаться и зарыдала навзрыд. Я сидела, комкала бумагу, мяла цветы, стоявшие в вазе, чиркала ручкой на полях, но это все больше и больше росло внутри, так, что я не могла успокоить это. Огромный ком внутри ломал и переворачивать все, и я не знала, как быть, потому что меня чертыхало внутри как шепку на волнах, я утопала в собственных мыслях буквально захлебывалась, и хватала ртом воздух, чтобы просто не умереть от этих огромных волн, накрывавших меня с головой. Я делала это тщательно, но тщетно, потому что с каждой следующей минутой реальность уходила из-под ног, и я провалилась все глубже, задыхаясь и не видя всего вокруг, голова выключалась.

***

Я открыла дверь в класс легко и быстро, мне нужно было поговорить с Кирой, чтобы она подписала бумаги, но как только я оказалась на пороге, меня бросило в холодный пот. Она сидела за столом и рыдала, и, как только я зашла, я напугала её, она замерла, как испуганной зверь, и смотрела на меня со своим искривлённым от плача лицом и продолжала плакать. - Кира Васильевна, у вас все хорошо? - я быстрыми шагами направилась к ней, бросая вещи на ходу. Я уже стояла около стола, когда она резко встала, отворачивая к окну и вытирая лицо руками, неуклюже и неловко, размазывая мокроту по щекам и глазам. Я стояла, глядя ей в спину. - Кира Васильевна... У вас... - я протянула руку к её плечу, когда она резко затряслась, роняя лицо на руки. Я замерла в ступоре. Что делать? Я стояла и смотрела, как она плачет и не могла ничего сделать, мне было так больно это видеть, но она стояла ко мне спиной, не хотела ничего говорить, и я только видела, как трясутся её плечи и волосы, а бессильна голова упала на руки, она стояла, закрывая ладонями лицо, согнутая как запятая, так что её крепкие плечи торчали вверх.

***

Я была загнана в угол. Она стоит за спиной, и я не хочу, чтобы она это видела, и от этого хотелось плакать ещё больше. Но вдруг. Что-то тяжёлое опустилось мне на плечи, и тонкие холодные ладошки замерли у меня на груди. Она стояла сзади и обнимала меня, сжимая нежно и крепко, придимаясь кожей щеки и шеи к моим щекам и, ничего не говоря, она спокойно дышала, поглаживая мою руку. Словно спасательный круг, она вытащила меня из этого, я ещё не была спасена, но я видела дно, не крепко стояла, но имела опору. Это была самая настоящая истерика, в которой я захлебывалась, скрываясь под огромными и тяжёлыми, холодными валами солёной воды, а она, как белоснежный альбатрос, луч света, вытянувший меня на поверхность. И мне... Так хотелось ей ответить, я хочу её обнять, хочу трогать её и плакать ей. Неуклюже, не вылазая из-под её рук, разворачиваюсь, утыкаясь ей в грудь, пока она кладёт руку мне на затылок, ласково прижимая мою голову к себе. - что произошло? - тихо спрашивает она, почти одними губами, так, как будто даёт мне полную волю отвечать или нет. - Лесь... - кладу голову ей на плечо, так, чтобы смотреть в класс. - Зачем ты это делаешь? - слёзы сами катятся, и голос срывается, так, что я не могу сдержать новую волную слез. - потому что мне жаль тебя... - почему ты уходишь? - практически в лоб выпаливаю я ей. Хочу слышать правду. Всю правду. Пусть она хоть плюнет в меня, я не могу больше думать об этом. Смотрю ей в лицо, а она улыбается. - потому же... - в моём лице застывает немой вопрос. И три секунды неуклюже тишины звенят в воздухе. - Я все ещё держусь тех своих слов... И... Я вижу тебе это не нравится... И жить с этим тебе тяжело. Чтобы не мучать тебя ещё четыре месяца, я просто уйду, а ты спокойно доведёшь класс. Немой ужас. Это из-за меня... Ради меня. - но зачем уходить?! - ты стараешься быть хорошим человеком, хорошим учителем, хорошей подругой, хорошим психологом, второй мамой! - она на секунду замолчала, - Не многова-то ли ролей для тебя одной? - Она встаёт ровно, держа меня за руки. - Я уйду и заберу с собой "свою проблему", - улыбается она, глядя мне в глаза, особым взглядом давая понять, какую именно "проблему''. - ...не уходи... - это звучит сипло и трусливо, но звучит. Как гром среди ясного неба. Она резко меняется в лице. - если ты хочешь... - жмёт плечами она с улыбкой. Почему она такая спокойная!? - Но тебе нормально? Ты справишься? - да, просто... - я очнулась на середине фразы. Она смотрела себе под ноги, но на этой паузе резко подняла глаза на меня, когда я как раз свой резко уронила, стесняясь. - Что не так?... Почему ты не отпускаешь меня? - последний вопрос она произнесла одними губами, без звука, но мне показалось, что его слышал весь мир. - потому что... - поднимаю на неё взгляд и не понимаю, стоит ли оно того. Стоит ли это признание всей моей жизни? - потому что я не хочу... Чтобы потом ты вспоминала это и смеялась. - Мы обе понимаем, что она имеет ввиду. - Думала, какая была глупая, смеялась над своими словами, над всем, что было между нами, обсуждала с подружками. Рассказывала и говорила, как это тупо. И говорила какая ты была глупая, что все это делала по отношению ко мне, бросалась такими словами, а потом жалела о них. - Кир. - Она в два шага оказываеься передо мной. - Ты боишься, что я шучу? - уточняет она, глядя мне прямо в глаза. Режет без ножа, именно этого я и боюсь. Боюсь, что все это невсерьез, а просто детские шутки. - в основе своей... Да. - я даже не знаю, какие слова подобрать, чтобы доказать обратное, но я реально хочу сказать тебе именно это. Я хочу быть с тобой, видеть тебя, радоваться, понимаешь? - ну это все глупо. Так не бывает, ты просто себя не понимаешь и мечешься. - я пыталась найти для неё объснение с психологической точки зрения, но ей было по барабану, в большей части потому, что металась я и пыталась понять себя. - это не глупо, я просто хочу быть с Тобой. - ты не понимаешь, что говоришь. - качаю головой, делая шаг назад, выскальзывая в сторону. Вижу в её лице вопрос. - Люди любят за внешний облик. Тебе нравится мое лицо, волосы, может даже эти руки трясущиеся тебе нравятся. Сейчас тебя все устраивает или даже заводит, ты смотришь и видишь эти глаза, рот и нос, руки, и говоришь что любишь, а пройдет год, ты расцветёшь, потому что это происходит в восемнадцать лет, а я просто стану на год старше. Ты подрастешь, а я состарюсь. Вот в чем разница. С каждым днём я буду увядать, а ты становиться всё более и более красивой, пока однажды тебе просто не захочется видеть меня рядом с собой. А это обязательно произойдет. И ты будешь жалеть о своих словах и о клятва вечной любви, понимаешь? - а где гарантия, что так не случится с моей следующей любовью, когда ты меня отвергнешь? - она смотрит на меня с видом побелителя, и видит, что мне нечего сказать, - я ни к чему тебя не принуждаю и не заставляю ничего решать, если ты хочешь, то я уйду, просто скажи, чего ты хочешь. - она наклонилась ко мне, шепча это прямо в лицо. - я хочу... Чтобы это было правдой... - поднимая глаза вверх, от того, как сильно душат слёзы. - Но я боюсь. Её ладони проскальзывают мне в руки. - все в твоих руках. Одно слово, и я уйду. Одно слово.