Праздник к нам приходит / #xmasonice

Когда они посмотрели «Покровские ворота» в рамках приобщения Юри к великой русской культуре, тот огорошил Виктора, что непременно хочет кататься на коньках на Чистых прудах. И, желательно, в ближайшие выходные. Виктор осторожно уточнил, не подойдёт ли какой-нибудь из катков в Петербурге (нет) или хотя бы Парк Горького — если уж говорить о Москве — где и инфраструктура получше, и атмосфера… Но факт, что в Москве много известных и открытых катков, Юри восхитил до бесконечности, поэтому через несколько минут Виктор уже покорно бронировал билеты на Сапсан и на самые популярные катки Москвы. В конце концов, Юри так редко что-то действительно хотел — и Виктор никогда не мог ему отказать. Москва встретила на редкость прекрасной версией декабря: недавно выпал снег и, не успев растять, был скован лёгким морозцем, так что теперь вся эта феерия снега и льда искрила и переливалась одновременно под солнцем и праздничной иллюминацией. — Пожалуй, такую Москву даже я готов полюбить, — проговорил Виктор, натягивая перчатки себе и Юри. Последний восторженно вертел головой по сторонам — такой Москвы он тем более не видел и не знал. Они стояли на крыльце отеля и перед ними бурлила новогодняя толпа, шумным гомоном перетекавшая из рождественской деревни на Красную площадь и обратно. Огромные красные шары раскачивались на деревьях, ветер приносил запахи глинтвейна и выпечки и настраивающие на праздничный лад мелодии. В такси Юри и тем более прилип к окну, разглядывая московские центральные улицы, которые больше походили на декорации к «Щелкунчику». Большой театр вставал в морозной дымке, словно вылепленный из марципана. Игрушечный Кузнецкий мелькнул, как приглашение в сказку. Люди на Лубянке вызвали у Юри невероятный восторг: он сказал, что, кажется, понимает, откуда русские писатели брали вдохновение для описания зимы и её прелести. Когда они подъехали к Чистым прудам, чистый восторг Юри передался и Виктору, который искренне начал радоваться их спонтанной поездке. После Чистых были Патриаршие («Мастер и Маргарита», Юри, ты обязательно должен это прочесть), а на следующее утро, после завтрака с шампанским, они отправились в Парк Горького. Здесь музыка, знакомая по фильмам с детства, смешивалась с ностальгическим советским леттерингом на ларьках и кафе, над катком стоял искрящийся хохот людей, солнце отражалось в ёлочных украшениях и в какой-то момент Виктор просто замер посреди ледяной дорожки, зажмурившись от острого приступа счастья. Юри второй день был словно рыба в воде: выделывался на льду, собирал аплодисменты, не замечал аудиторию, но выдавал на раз самые разные фигуры и прыжки. И Виктор, среди всего этого беззастенчивого счастья, среди абсолютно искренней радости зимних праздников, незатуманенного восторга и безоглядного веселья наконец-то почувствовал себя живее всех живых. То есть, он и без того последние месяцы чувствовал себя наконец-то живым. Но здесь, сейчас, в центре новогодней Москвы, острое до болезненности ощущение счастья заполнило его полностью. И он не знал, кого благодарить за это больше: Юри или эту шумную и весёлую столицу.