Random playlist

      Сколько ты себя помнила, вокруг всё было «красивым». «Красивым» это значит «реалистичным», «вдохновляющим», «кинематографичным», «выгодным» и «прибыльным». На самом деле всё было «фальшивым», вот только осознание пришло не сразу. Сложно осознать всю картонность действительности, если родилась посреди декораций, делала первые шаги исключительно по сценарию и даже представления не имела о том, что может быть иначе.       С четырнадцати ты начала приносить компании деньги в составе подростковой команды; с восемнадцати — очень приличные суммы, когда снялась в паре сериалов и играла соло; с двадцати одного — целые состояния. Ты выросла, и у тебя забрали последние иллюзии. Картонный занавес дал трещину. В детстве было очень легко: раз тёти и дяди в костюмах сказали улыбаться и говорить на камеру, значит надо делать. Они же взрослые, они не могут приказать дурного.       Теперь, как взрослая и зрелая личность, ты должна была врать журналистам и фанатам осмысленно. По тексту, разумеется, чтобы всё было «красивым», «вдохновляющим» и так далее.       Нет, ты не выросла в закрытой лаборатории, аки крыса или кролик. У тебя была семья, не очень большая — социологи подсчитали, что многодетных среди твоих поклонников немного.       Нет, ты не ешь мясо не из-за аллергии. Ты вегетарианка исключительно из соображений гуманности к братьям нашим меньшим. Ешь только растительную пищу и гордишься этим.       Нет, у тебя клаустрофобия не потому, что большую часть жизни ты провела в стерильной камере-одиночке. Просто однажды, в пять лет, ты спасала десяток пассажиров метро, когда случилась авария. Ты уже тогда была настоящей героиней, пострадала за людей.       Нет, ты не ненавидишь свою работу. И ты готова сделать что угодно ради простых людей без суперспособностей. Ты же их героиня.       Сложно сказать, что именно свело тебя с Патриотом. Пара совместных миссий? Одно и то же происхождение, пусть и с разницей в несколько лет? Тот факт, что вы оба умели летать?       Или то, что вы оба уже давно жаждали сорвать свои идеальные с точки зрения маркетинга картонные маски.       В «Vought» никто, ты надеялась, не считал вас парочкой. Хотя бы что-то в жизни должно было остаться за кадром, ускользнуть от внимания режиссёров. С детства у тебя не было тайн, как не было их у Патриота. Но детство кончилось, а вас обоих учили лгать настоящие профессионалы. — Нет, — ты привычно улыбнулась во все тридцать два, отвечая на вопрос журналистки, — я ни с кем не встречаюсь. У меня очень напряжённый график, ни одной свободной минутки.       Ты кивнула на двух полицейских, что уводили очередного преступника. Эх, хотелось бы тебе провести задержание это грабителя ювелирного магазина тихо, но, увы. Один человек со смартфоном в нужное время в нужном месте, и через пять минут приехала пресса. Пока что только с одного канала, но это только пока. Минуты две, и приедут ещё два как минимум. — Конечно, Т/И. Наш канал крайне рад, что ты смогла найти для нас время, — дама в модных очках чирканула что-то в блокноте. — А что насчёт свободных отношений? Сейчас это…       Но договорить ей не дали. Налетел знакомый ветер, и прямо перед вами, вырывая восхищённые крики из собравшихся поглазеть прохожих, приземлился Патриот. Ты всеми силами изобразила удивление, а журналистка была удивлена по-настоящему. Оператор немедленно переключился на новое лицо, повернул свою массивную камеру. — Т/И, мне жаль прерывать, но дело не ждёт, — Патриот не подвёл, изобразил озабоченность даже лучше, чем это рисовали в комиксах про него. — Твоё присутствие необходимо в другом месте. — Патриот, случилось нечто срочное? — журналистка оправилась от шока очень быстро. — Мы можем узнать детали или хотя бы место? — Это в пригороде. Двадцать километров к югу. — Заброшенная шахта? — ты поспешно расправила плащ и повернулась к журналистке. — Вот, именно то, о чём я говорила. Как жаль, что наша беседа сорвалась. — Ничего, мы всё понимаем, Т/И! — выкрикнул кто-то из толпы. — Лети и помогай людям!       Ну раз фанаты просят… Вы с Патриотом синхронно оттолкнулись от асфальта, взмывая ввысь. Снизу защёлкали камеры. Ты поморщилась, представив себе эти кадры в интернете и грядущий разбор от кураторов.       К счастью, день стоял облачный. Оказавшись за пределами досягаемости, ты позволила себе повиснуть в воздухе. Патриот остановился в паре метров. Ногами вы практически касались облаков, словно досрочно угодили в рай. Патриот распахнул руки, и ты буквально влетела в объятия. — Спасибо огромное, что вытащил, — ты уткнулась носом в плечо. — Ещё немного, и мне пришлось бы симулировать вызов на коммуникатор. — Без проблем, Т/И. В прошлый раз ты выдернула меня с примерки у стилистов Мадлен, так что счёт сравнялся.       Взявшись за руки, вы медленно полетели куда-то вперёд. Тебе было неважно, куда, всё равно вокруг только облака. Для самолётов слишком низко, для вертолётов — высоко, а для телескопов — рано. Целое небо в вашей власти. — Знаешь, — вдруг сказал Патриот, — мне это надоело. Мы можем такое, что даже боги должны нам подчиняться, а сами пляшем под дудки тех, кто нам не ровня. Никогда не хотела почувствовать свободу на самом деле? — Что ты предлагаешь? — ты посмотрела вверх. Кажется, скоро будет дождь. Синоптики что-такое обещали ещё со вчерашнего дня.       Патриот улыбнулся, но совсем не так, как полчаса назад, для журналистки в очках и небольшой толпы зрителей. Сейчас улыбка напоминала оскал и, что уж говорить, была искренней.       Именно так и должен улыбаться тот, кого вырастили в стерильной лаборатории, не как человека, а как оружие. Ангела Смерти, пусть и дрессированного. — Хочу расставить всё по местам. Хочу показать всем, что мы не рабы этих жалких, — он кивнул в сторону земли. — И что если они хотят нашей защиты, они должны её заслужить.       С тучи над вами сорвались первые тяжёлые капли. Дождь на земле — совсем не то, что здесь, в небе. Здесь нигде от него не спрятаться, да и зонт не очень-то помогает. Ты подставила лицо потоку воды, этой первородной стихии. Хотелось бы тебе растянуть этот момент прикосновения к настоящей силе навсегда… — Ты хочешь присоединиться? — Патриот дотронулся до твоего плеча. — Я свободна, только когда взлетаю достаточно высоко, в небо, под облака. Здесь не ловит связь и нет камер. Но мне мало неба, — ты посмотрела на сильнейшего супера. — И я не хочу ждать, пока люди отрастят крылья всем, кто сможет это себе позволить. Они уже накачали сывороткой нас, сделав богов на продажу. Это было ошибкой. И они должны за неё заплатить. — И они заплатят.       Грянул гром.